Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[12-04-05]
Последнее слово Михаила Ходорковского в суде; Наука звонить дешевле; Цирк "Упсала"Ведущая Ирина Лагунина 27 апреля в полдень в Мещанском суде города Москвы будет вынесен приговор по делу Михаила Ходорковского, Платона Лебедева и Андрея Крайнова. Недавно на одном из судебных заседаний, Адвокат Юрий Шмидт произнес такие слова: "Оглядываясь, мы видим руины ЮКОСа, руины свободы слова, очень не хочется увидеть руины правосудия". Платон Лебедев провел в СИЗО 650 дней, Михаил Ходорковский - 535. Последнее до вынесения приговора выступление Ходорковского длилось 39 минут. Мы приводим его с сокращениями. Михаил Ходорковский: Ваша честь, уважаемый суд, уважаемые присутствующие! Я - патриот России, и потому смотрю на происходящее вокруг ЮКОСа, моих партнеров и меня лично, в первую очередь, с точки зрения интересов и ценностей моей страны. Давайте вспомним, как все началось. Почти 2 года назад в больнице арестовали моего друга Лебедева. Я остался в России после ареста Платона, хотя друзья и адвокаты мне категорически рекомендовали этого не делать. Я поступил так, потому что люблю Россию и верю в ее будущее как сильного и правового государства. Хотя я сделал сознательный выбор - оставаться в стране и ни от кого не скрываться, полтора года назад вооруженные люди в масках арестовали меня. С тех пор меня держат под стражей, отказываясь выпустить под залог, под поручительство десятков самых уважаемых граждан нашей страны: выдающихся писателей, ученых, артистов, общественных деятелей. Ирина Лагунина: О причине ареста и о том, кто стоит за делом ЮКОСа: Михаил Ходорковский: Год назад началось планомерное и последовательное уничтожение ЮКОСа. Всей стране известно, как, кем и почему было организовано скандальное "дело ЮКОСа". Его затеяли определенные влиятельные люди с целью забрать себе самую процветающую нефтяную компанию России, а точнее доходы от ее финансовых потоков. Когда говорят, что "дело ЮКОСа" привело к укреплению роли государства в экономике, это вызывает у меня лишь горький смех. Те люди, которые заняты сегодня расхищением активов ЮКОСа, не имеют никакого реального отношения к Государству Российскому и его интересам. Это просто нечистоплотные своекорыстные бюрократы, и больше никто. Вся страна знает, почему меня посадили в тюрьму: чтобы я не мешал разграблению компании. При этом люди, организовавшие гонения на меня лично, пытались напугать власть и общество моими мифическими политическими амбициями. Они откровенно вводили в заблуждение Президента, других представителей высшего политического руководства страны, российское общество в целом. Убежден, что в нашем глобальном прозрачном мире нет ничего тайного, что со временем не стало бы явным. А суд истории все расставит по своим местам. Ни для кого не секрет, что сфабрикованные в отношении меня, других руководителей ЮКОСа уголовные дела сослужили плохую службу отечественной экономике. В 6 раз возросло бегство капитала из страны, было подорвано доверие инвесторов, российских и зарубежных, к нашей Родине как объекту инвестиций. Что же - пусть вся полнота ответственности за это ляжет на тех, кто проектировал мой арест и сейчас пытается надолго отправить меня в лагерь. Весь мир знает, что спланированное отдельными представителями доморощенной криминальной бюрократии "дело Ходорковского" нанесло большой удар по репутации России, российской власти. Но жадных людей, которые решили во что бы то ни стало присвоить основные предприятия и активы ЮКОСа, ничто не могло остановить - даже прямой ущерб, который они уже нанесли и каждый день наносят нашей стране, нашей государственности. Ирина Лагунина: О сути обвинений и о том, насколько их удалось доказать: Михаил Ходорковский: Всей России известно, что органам прокуратуры так и не удалось доказать ни одно из предъявленных мне обвинений. Попытки приписать мне какие бы то ни было преступления обернулись откровенным фарсом, и даже свидетели обвинения фактически дали показания в мою пользу. Сейчас суду представлены все документы, допрошены все свидетели. Что же мы видим в итоге? Два года обысков, допросы сотен, если не тысяч, сотрудников, захват заложников путем ареста ни в чем не повинных людей, в том числе - женщин с маленькими детьми - и обвинение так и не смогло найти ни одного документа, ни одного факта, ни одного показания, которые подтверждали бы наличие неких тайных противозаконных планов зловещих секретных указаний, подпольных совещаний, т.е. ничего, что говорило бы о преступной деятельности, о существовании организованных групп в криминальном смысле этого слова. Так же нет ни одного, подчеркиваю, вообще ни одного документа, равно как ни одного свидетельского слова, которые указывали бы на мои противоправные действия, или на получение нами с Платоном средств из криминальных источников. Два года бесчеловечных трудов прокуратуры - и нулевой результат! Что есть? Легальные, публичные документы о собственности, о публичных, официальных сделках, о гражданско-правовых спорах, протоколы официальных производственных совещаний, которые легко было получить, в минимальной степени владея Интернетом. Что еще обвинение явило российскому обществу и миру? Ничем и никем не подтвержденные измышления прокуроров, свидетельствующие только об их собственном криминальном мышлении. Мне просто не от чего защищаться в независимом суде - то, что доказано этими публичными документами компаний, а именно - нормальная, устойчивая производственная деятельность с целью производства продукции, оказания услуг, получения законной прибыли - не наказуемо, а наоборот, приветствуется во всех странах с рыночной экономикой, и, разумеется, официально приветствуется в России. Чтобы убедиться в этом, достаточно познакомиться с выступлениями нашего Президента за последние 5 лет. То, что напридумывали прокуроры об организованных группах, преступных намерениях и т.д., никем и ничем не подтверждается вообще. Суду фактически предлагается сказать, что само создание, руководство или владение успешным бизнесом - есть доказательства преступления. Можно поступить и так, но это, во-первых и в-главных, абсолютно незаконно, во-вторых, противоречит нормальному вектору развития страны. Ирина Лагунина: Когда Михаил Ходорковский говорит о "захвате заложников путем ареста ни в чем не повинных людей, в том числе - женщин с маленькими детьми", он имеет в виду так называемое дело заместителя начальника правового управления компании "ЮКОС-Москва" Светланы Бахминой. Светлана Бахмина находится в СИЗО с 10 декабря прошлого года. Несмотря на то, что дома с мужем остались двое маленьких детей - 1997 и 2001 года рождения, - ей не дают разрешения общаться с семьей по телефону. 3 марта Бахмина объявила голодовку в знак протеста против обращения с ней под стражей. Компания ЮКОС в связи с этим напомнила, что согласно конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, Россия взяла на себя обязательства воздерживаться от любых форм пытки, которая определена как "любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное, чтобы получить от него сведения или признания, наказать его за действия, в совершении которого оно подозревается". Вернемся к выступлению Михаила Ходорковского в суде. Ходорковский последовательно опроверг все обвинения, связанные с компанией "Апатит", институтом НИУИФ, группой "Мост" и другими предприятиями. Назвав обвинения "криминальным чтивом", Ходорковский подчеркнул, что говорит даже не столько о законности, сколько о справедливости - категории "важнейшей для России, для российского народа". Но главная статья обвинения - неуплата налогов. Михаил Ходорковский: Это - вранье от начала до конца. Напомню, наш закон запрещает искажение отчетности, попросту говоря, обман. И это справедливо. Если же власть все знала, то все остальное - проблема власти, а не налогоплательщиков. Меня обвиняют в уклонении от уплаты налогов с организаций путем передачи процентных векселей ЮКОСа. Абсурдность этого обвинения установлена в суде. Суд получил все документы, подтверждающие отсутствие этого преступления. Но что особенно меня возмущает, так это сам факт настырного, противозаконного предъявления ничем не обоснованных претензий ко мне и к Лебедеву со стороны кучки чиновников только потому, что это, видимо, поможет их карьере. Это бессовестно и незаконно и наносит ущерб достоинству страны, подрывает доверие к власти. Ирина Лагунина: Еще раз о статье, которую Ходорковский называет аналогом печально известной сталинской 58-й - уклонение от уплаты налогов, но только на этот раз - с личных доходов в 1998-1999 годах: Михаил Ходорковский: Меня обвиняют в искажении или отказе от сдачи налоговой отчетности. Хочу обратить внимание: в России вообще не так много людей, самостоятельно декларировавших доходы аж с 1994 г. Я это делал. Все соответствующие бумаги вы видели в суде. Обвинение заявило о наличии доказательств того, что деньги в 1998-1999 гг. я получал не от клиентов за оказание им консультационных услуг, а от "Роспрома" или ООО "ЮКОС-Москва" за трудовую деятельность. Я ждал этих широко анонсированных доказательств 1,5 года, причем ждал в не слишком комфортабельной тюремной камере. Где они? Как не было, так и нет. Нет сведений о том, что эти деньги мне платил "Роспром" или ООО "ЮКОС-Москва", нет сведений о взаимных обязательствах с этими организациями, предусмотренных трудовым соглашением. Ничего нет, кроме утверждений прокуратуры. Закон требует доказательств от них, а не от меня, хотя я готов был рассказать суду о сути своих консультационных услуг, объяснить, почему консультации международно признанных лидеров бизнеса стоят столько, сколько мне платили, или больше. Но правовые аргументы, как и соображения здравого смысла, похоже, вообще не интересуют обвинение. Я их понимаю, они, в общем, и не нуждаются в доказательствах. Я отказался называть фамилии своих клиентов, т.к. люди боятся, и небезосновательно, преследований со стороны Генеральной прокуратуры и налоговой службы. Но ст.49 Конституции РФ о презумпции невиновности пока никто не отменял. И, надеюсь, никогда не отменит. Ирина Лагунина: Личное богатство предпринимателя - самый болезненный вопрос с точки зрения общественного мнения в России. О быте главы компании: Михаил Ходорковский: Я не стал в суде подробно рассказывать о своей благотворительной деятельности, теперь ее объем всем, в общем, известен, - это миллиарды рублей ежегодно - так что с точки зрения обычного человеческого разума обвинять меня в целенаправленном сокрытии 1 млн. долларов в год достаточно смешно. Я получал ровно столько, сколько мне нужно было для жизни моей семьи. Я мог зарабатывать и получать гораздо больше, просто у меня нет и не было таких потребностей. У меня, в отличие от тех скромных бизнесменов и бизнес-чиновников, которые стоят за делом ЮКОСа и соответствующими действиями Генпрокуратуры, нет яхт, дворцов, гоночных машин, футбольных клубов. Даже дом для "Комсомолки" сфотографировали не мой. Мой - гораздо скромнее, и его фотографы просто не заметили - он слишком мал на фоне типовых громад Рублево-Успенского шоссе. И имущества за границей у меня нет. Можете спросить у спецслужб - они это теперь прекрасно знают. Я не принадлежал к тем людям, которые нарочито и цинично демонстрируют варварскую культуру потребления бедному народу нашей богатой страны. Я был неправильным олигархом. Видимо, поэтому власть не только отобрала ЮКОС, но и держит меня в тюрьме уже второй год. У меня сегодня не осталось крупной собственности, я перестал быть бизнесменом, я более не отношусь к сверхбогатым людям. Все, что у меня есть, - это сознание собственной правоты и воля к свободе. И еще - деловая репутация, позволяющая мне привлекать средства для благотворительных проектов. Проектов, от которых получают реальную пользу десятки тысяч россиян - от ветеранов и инвалидов до учеников школ и гимназий России. Ирина Лагунина: Михаил Ходорковский объяснил, почему не стремился к личному обогащению: его главные амбиции лежат в сфере интересов России и российского народа. Михаил Ходорковский: У меня было и есть собственное понимание достойного пути развития страны. Этот путь связан не с безнадежной попыткой догнать развитые страны за счет торговли сырьем, а с талантливой молодежью, которая хочет жить и работать на Родине, в своей собственной стране, в своей культурной среде, в свободном, демократическом, гражданском обществе. Я горжусь той работой, которую удалось сделать за минувшие 15 лет. Я не разваливал Советский Союз, не разрушал советскую промышленность. На мою долю выпало эту промышленность восстанавливать. Это - десятки и сотни предприятий. Сейчас они все работают на благо России. Я, хоть и перестал быть их совладельцем, горжусь этим. Я горд тем, что в самое тяжелое для страны время, когда нефть стоила не 54$, как сегодня, а 8,5$ за баррель, когда не было никаких стомиллиардных золотовалютных резервов и ломящихся шальными деньгами стабилизационных фондов, я пришел в нефтяную промышленность и воссоздал компанию, ставшую в 2004 г., перед самым началом, или окончанием, ее разгрома, крупнейшей нефтяной корпорацией России, N 1 по добыче и переработке в стране, обогнав, в том числе, "Лукойл". Я горжусь тем, что одним из первых в России призвал к прозрачности бизнеса. Нам удалось сделать ЮКОС прозрачной компанией, а свой бизнес - открытым. Мы, тем самым, создали образцы поведения для всего российского бизнеса. И если сегодня акции десятков российских компаний котируются на ведущих фондовых биржах мира, в том есть и наша небольшая заслуга. Да, ЮКОС разгромлен и разграблен нашими недоброжелателями, теми, кто посадил меня в тюрьму. Тем не менее, считаю, что только прозрачность и открытость - путь к независимости от коррумпированного чиновника, от произвола бюрократии. Ирина Лагунина: Об общественной деятельности бизнесмена. Михаил Ходорковский: У меня есть основания гордиться тем, что я сделал и как общественный деятель. Созданная при моем участии Федерация Интернет-образования подготовила 150 тыс. учителей средних школ, мы создали сотни компьютерных классов в десятках регионов России, реализовали совместно с ведущими вузами программы подготовки специалистов высшей квалификации в Томске, Москве, Самаре. Кроме того, мы построили десятки молодежных центров "Новой цивилизации", спорткомплексы, бассейны, несколько лицеев для детей, потерявших родителей, в т.ч. и лицей "Подмосковный", где работает мой отец. Движимый желанием видеть страну свободной и справедливой, я поддерживал независимые средства массовой информации, а также различные политические силы, пока имел такую возможность. Нисколько не жалею об этом. Все это мной делалось не ради популярности (до ареста о названных мною социальных программах никто особо не знал), а потому, что так мне велела моя совесть, мое воспитание. Потому, что так жить я считаю правильным и честным. Я внес свой посильный вклад в восстановление российской промышленности, в становление гражданского общества. Где-то я ошибался, что-то делал не так, но я искренне стремился работать на свою страну, на ее благо, а не на свой карман. Ирина Лагунина: О суде и прокуратуре: Михаил Ходорковский: Все знают, что я не виновен в тех преступлениях, в которых меня обвиняют. И потому я не намерен просить снисхождения. Позор для меня и моей страны, если по сути законным считается прямой, неприкрытый обман суда прокурором. Для меня был шок, когда суд и адвокаты мне это разъяснили. Беда, если вся страна убеждена, что суд действует под влиянием чиновников из Кремля или прокуратуры. Очень надеюсь, что завершающийся сегодня судебный процесс поможет изменению и ситуации, и общественного мнения. Публичность, высокое внимание к процессу со стороны всего российского общества, юристов всего мира дают к этому все основания. Я верю в то, что моя страна, Россия, будет страной справедливости и закона. И потому суд должен принимать решение по справедливости и по закону. Ирина Лагунина: О семье и близких: Михаил Ходорковский: Я благодарен всем, кто поддерживал меня в это тяжелое время, кто помогал мне вынести тяготы тюрьмы, пережить разграбление успешной компании, созданию которой я посвятил значительную часть своей жизни. Поддержка со стороны людей самых разных взглядов, поколений, профессий помогла пережить мне это, переосмыслить многое в моем прошлом и открыть новую страницу моей жизни. Сотни, тысячи моих коллег повели себя по совести, несмотря на жесткое давление и прямые угрозы со стороны прокуратуры. Многие мои коллеги брошены в тюрьму, фактически превращены в заложников, но не разменяли свое человеческое достоинство, и сегодня продолжают идти путем правды. Спасибо Вам за всё, я с Вами, я всегда буду поддерживать Вас! Спасибо всем - политикам, журналистам, деятелям культуры и науки, предпринимателям - кто не побоялся открыто выступать в мою защиту. Друзья мои, мы отстаиваем справедливость, и мы обязательно добьемся правды! Хочу поблагодарить и десятки тысяч простых россиян, поддержавших меня в своих письмах. Они, говоря священными словами Евангелия, выбрали благую часть. Особую благодарность я хочу сказать моим родителям, которые выдержали всё, весь поток мерзости и грязи, который вылился на них, а выстоять этим пожилым, не совсем здоровым людям было очень непросто. Спасибо, мои дорогие, и простите меня, что я заставил Вас расстраиваться и волноваться. Спасибо моей жене, которая действительно повела себя как соратник, как настоящая декабристка. Хочу сказать всем членам мой семьи: я люблю Вас! У меня трое несовершеннолетних детей, и я хочу дать им хорошее образование. Я хочу и буду работать - уже в новом качестве, а не как владелец нефтяной компании - на благо моей страны и моего народа. Каким бы ни было решение суда. Ирина Лагунина: В начале судебных слушаний, 25 февраля, Михаил Ходорковский заявил в зале заседаний: Я не собираюсь открещиваться, а наоборот горжусь тем, что на протяжении пятнадцати лет руководил рядом успешных предприятий и помогал ряду других предприятий промышленности, подняв их с колен после развала Союза. Я готов подробно рассказать об этих страницах моей биографии, если суд сочтет, что это относится к делу. Если нет - у меня есть последнее слово". Михаилу Ходорковскому пришлось использовать последнее слово. Ирина Лагунина: В последние годы в междугородной и международной телефонной связи происходит тихая революция. Благодаря Интернету тарифы сокращаются чуть ли не до нуля. Небольшие, но энергичные фирмы уже сейчас предлагают всем желающим звонить по межгороду в 5-7 раз дешевле, чем через привычную "восьмерку". А на международных звонках можно сэкономить раз в 15-20. О том, как пользоваться IP-телефонией и как работает эта технология, рассказывает специалист по телекоммуникациям Георгий Башилов. Именно он впервые заговорил в прессе об этой технической возможности - еще в 1997 году. С Георгием Башиловым беседует Александр Сергеев. Александр Сергеев: Что есть такое IP-телефония с точки зрения практической? Если я действительно хочу позвонить куда-нибудь в Австралию и хочу это сделать в двадцать раз дешевле, чем через "восьмерку", я что должен сделать? Георгий Башилов: Сейчас это не проблема. Вы проходите мимо киоска, в котором продается масса карточек Интернет-телефонии, выбираете любую из карточек. Можете найти справки в Интернете, кто из операторов более крупный. Интернет-телефония - это дело выбора. Каждый выбирает свое качество услуги и сколько она, по его мнению, должна стоить. Александр Сергеев: В отличие от "восьмерки", которая на всех одна. Георгий Башилов: Да, "восьмерка" на всех одна. Александр Сергеев: На всякий случай, "восьмерка" - это кто? Георгий Башилов: Это "Ростелеком" в нашей стране. Александр Сергеев: Пользуясь монополией, все знают, и когда-то он именно впервые эту услугу вводил, он пока может держать высокие цены. Георгий Башилов: Причем на завышенные цены на междугородний трафик у нас есть очень официальное обоснование - то, что услуги местной связи предоставляются ниже себестоимости, и нам нужно на чем-то заработать деньги для того, чтобы предоставлять льготную услугу льготным категориям населения. Александр Сергеев: Еще есть такое обоснование, что "Ростелеком" предоставляет свои услуги по одинаковым тарифам по всей стране, и значит те, кто звонят в центре, где инфраструктура хорошая, должны платить и за тех, которым предоставляются эти услуги очень дорого, то есть в слабоосвоенных районах. Георгий Башилов: Итак, вы купили карточку. Стираете на ней полоску, под которой расположен ПИН-код, который вы будете должны набрать, набрав номер телефона оператора Интернет-телефонии. Александр Сергеев: Пин-код - это секретный код, который идентифицирует меня как владельца этой карточки, заплатившего за него деньги. Георгий Башилов: Затем, набрав, телефонный номер, ПИН-код, вы авторизуетесь, попадаете в систему голосового меню, которое набрать телефонный номер. Более того, один раз авторизовавшись, вы можете сделать несколько звонков. Для этого нужно ввести определенные символы, которые скорее всего написаны на вашей карточке Интернет-телефонии. Александр Сергеев: То есть, чтобы ввести какие-то символы, я должен пользоваться современным телефоном, который работает в тоновом режиме. Георгий Башилов: Вам потребуется тональный набор. Александр Сергеев: Это обязательное условие, кто пользуется дисковыми телефонами, они, видимо, не могут воспользоваться услугами IP-телефонии. Итак, использование достаточно простое, хотя немножечко в каких-то местах нудное, нужно вводить достаточно много цифр. Тем не менее, если есть разница для вас платить доллар за минуту разговора с теми же Соединенными Штатами или платить 6-8 центов, то можно на это пойти. Георгий Башилов: Здесь есть еще один важный момент, о котором редко говорят, не только цена имеет значение, имеет значение сам факт звонка. Мы все знаем качество услуг "Ростелкома", знаем качество услуг местных операторов. Наши линии телефонии бывают перегружены. В этих случаях вы слышите либо сигнал "занято", либо голосовое сообщение, что на линии перегрузка. В этом случае карточка Интернет-телефонии может оказаться единственной возможностью сделать звонок. Александр Сергеев: А что, собственно говоря, у Интернет-телефонии неограниченные каналы для связи? Георгий Башилов: Это другая телефония - это еще одна возможность позвонить. Александр Сергеев: По сути дела, это альтернативная сеть для передачи информации? Георгий Башилов: Совершенно верно. Александр Сергеев: У меня есть сеть связи телефонная, а есть сеть связи передающая, скажем, Интернет-трафик. Георгий Башилов: Вы можете добраться до нее непосредственно со своего компьютера, либо набрав тот самый телефонный номер, который ваш голосовой звонок переведет в цифры и в дальнейшем передает по пакетным линиям передачи данных. Александр Сергеев: А как сложилась ситуация, что существуют на данный момент две независимые системы связи? Голосовая телефония с конца 19 века развивалась, сначала телефонистки втыкали штекеры, коммутировали каналы, потом начали делать автоматические коммутаторы, потом перешли на электронику. И вдруг появилась альтернативная система. Почему ее стали строить? Георгий Башилов: Появился Интернет, это было где-то конец 60 - начало 70 годов, и первые опыты по передаче голоса в пакетных сетях начались где-то в начале 70 годов. Александр Сергеев: А что значит передача в пакетных сетях? Георгий Башилов: Ваш голос передается в сетях, которые предназначены для передачи данных изначально. Александр Сергеев: Есть сеть, есть голос. Голос сильно отличается от каких-то данных? Георгий Башилов: Голос требует очень жестких критериев для передачи. На время вашего телефонного звонка между вами и вызываемым абонентом устанавливается виртуальный канал связи, по которому голос перемещается без задержек. Александр Сергеев: Когда-то устанавливался физический канал связи, коммутировались провода, и получалась сплошная проволока, проложенная от меня до другого абонента. Георгий Башилов: Затем каналы стали виртуальными. Но суть не изменилась: на время разговора устанавливается соединение между двумя абонентами. Александр Сергеев: То есть когда я оплачиваю телефонный разговор через обычный телефонную сеть, я арендую кусочек емкости на каналах связи, и он принадлежит на это время только мне. Через этот кусочек пропускной способности я могу свой разговор передавать без каких-либо задержек, без каких-либо сбоев. А в случае пакетной, что я получаю? Георгий Башилов: В случае пакетной телефонии начинают действовать другие законы. Интернет - это технология, которая строилась изначально для передачи связи данных, изначально строилась на условиях ведения боевых действий. Когда уничтожаются некоторые узлы и должна гибко осуществляться маршрутизация. Александр Сергеев: Если по тому каналу, по которому установилось соединение, вдруг попала бомба и канал разорвался, то пакеты данных, данные нарезаются на маленькие кусочки, они должны пойти в обход по другим каналам связи. И точно так же можно гнать голос. Георгий Башилов: Точно так же, когда вы говорите по Интернет-телефонии, ваши голосовые пакеты могут идти по разным маршрутам в точку назначения и уже в точке назначения собираться. Из-за этого возникают задержки, многие другие вещи, которые влияют на качество телефонии. Александр Сергеев: Может появиться металлический голос. Георгий Башилов: Сейчас сложилась интересная ситуация, когда магистрали Интернета имеют очень большой запас по емкости. На заре Интернет-телефонии нередки были случаи, когда сделав телефонный звонок и проявив должное усердие, прибежать в другую комнату и поговорить самому с собой. То есть голос путешествовал по линии передачи данных ровно столько же, сколько занимало времени перебежать из одной комнаты в другую. Тогда были ужасающего качества линии передачи данных. Использовались телефонные модемы. Но сейчас технология стремительно прогрессируют за это время, скорость магистралей Интернета измеряется сейчас гигабитами в секунду. И сейчас такие ситуации исключены. Как правило, задержки при Интернет-телефонии не слышны. Я достаточно активно использую Интернет-телефонию и в работе, и в быту. Я живу за городом и для меня нередко это единственный способ позвонить в Москву. И основная проблема - это качество операторов Интернет-телефонии, которые на концах линии, насколько качественно они переводят голос из сетей пакетной передачи данных в сети телефонии. Александр Сергеев: Я не могу сказать, что прямо от моего телефонного аппарата что-то уходит в IP-телефонную сеть. На самом деле с моего телефонного аппарата домашнего, будь он самый кнопочный, все равно звонок идет по обычной телефонной сети. Георгий Башилов: Он идет по обыкновенной телефонной линии, попадает на шлюз, отцифровывается, упаковывается в пакеты. При этом могут использоваться кодаки, которые его сжимают. Александр Сергеев: Кодаки - это программы сжатия. Георгий Башилов: Для того, чтобы уменьшить накладные расходы для передачи голоса. В дальнейшем, попав в точку назначения на другой телефонный шлюз, он точно так же распаковывается и вводится обратно в телефонную сеть. Таким образом устанавливается Интернет-телефонное соединение. Александр Сергеев: Фактически IP-телефония - это то, что от одного шлюза до другого шлюза. А от шлюза до абонента - это обычная телефония. Георгий Башилов: Одно не может существовать без другого. И вот здесь очень интересно как раз поговорить об экономике. Я недавно был в Германии и ознакомился там с тарифами местных операторов. Александр Сергеев: Это операторы широкополосных. 10 евро - 10 мегабайт трафика. Грубо говоря, это 18-20 дней непрерывных разговоров по телефону 24 часа в сутки за 10 евро. Александр Сергеев: То есть можно считать, что на самом деле передача голоса через IP-сеть на сегодня бесплатна. Эту самую бесплатную услугу нам фактически продают по очень невысоким тарифам операторы IP-телефонии. Они берут деньги за то, что они обеспечивают прием, передачу c обычного телефона. Георгий Башилов: Они продают, добавив в свои услуги, добавив терминацию вызовов и оригинацию вызовов. То есть они предоставляют возможность звонить, они предпринимают определенные действия, просят за это свои деньги - это их бизнес. Александр Сергеев: А если "Ростелеком" предоставляет мне услуги, то он берет деньги за поддержание всей своей инфраструктуры. Георгий Башилов: За поддержание инфраструктуры и за монопольный доступ к трубе. Это может быть неэффективная инфраструктура, это не конкурентная среда, поэтому себестоимость услуг может быть гораздо выше, чем в конкурентной среде. Интернет-телефония - это самостоятельная отрасль с годовым оборотом триста миллионов долларов. Это в России ежегодный оборот - 300 миллионов долларов. Это действующий бизнес, это конкурентный бизнес. Это бизнесы, которые построены с нуля и которые научились развиваться в этих условиях, и которые на самом деле конкуренты и на международном рынке. Есть примеры, когда наши операторы выходят на международные рынки, прекрасно предоставляют услуги, либо выходят с продуктами для Интернет-телефонии. И сейчас мы создаем этим бизнесам неконкурентную среду совершенно. Александр Сергеев: А как это вообще может быть, что на одном рынке существуют одновременно один оператор, который предоставляет услуги по цене 20 центов за минуту и другие операторы, которые за ту же услугу фактически берут 4 цента? Георгий Башилов: Это очень просто. Не все знают о более дешевых услугах, не для всех удобно этим пользоваться. Кто-то, может быть, когда-то попробовал эту услугу, споткнулся о неважное качество и в дальнейшем составил себе мнение о том, что качество услуг Интернет-телефонии невысоко и пользоваться им нельзя. Александр Сергеев: За последнее время оно улучшилось? Георгий Башилов: Оно значительно улучшилось. Но, конечно, в некоторых случаях это бывает хуже, чем качество услуг "Ростелекома", а в некоторых случаях это может быть лучше. Александр Сергеев: Можно резюмировать наш разговор следующим образом: когда телефонная связь только появлялась, конечно, были дорогие технологии. И с тех пор сложились достаточно высокие цены. Они понемногу снижались, но себестоимость за счет технологичных решений снижалась гораздо быстрее. И на сегодня за счет интеграции таких сетей связи как Интернет, с такими услугами как телефония, эту стоимость удалось еще значительно снизить. Но пользователи пока еще готовы платить больше. Поэтому находятся операторы, в том числе монополисты, которые готовы больше брать. Собственно говоря, если мы все начнем думать о своем кармане и искать, где можно платить меньше, тем самым мы и подвинем рынок в нужном направлении. Георгий Башилов: Тем более число способов позвонить у нас стремительно растет. Помимо операторов местной связи у нас появились операторы сотовой связи и у нас появились операторы Интернет-телефонии. То есть сейчас, если сеть этого любого из операторов перегружена, можно всегда воспользоваться сетью другого оператора. Выбор за вами. Ирина Лагунина: Детский фонд ООН - ЮНИСЕФ дает немало статистических данных о положении детей в мире. Например, приблизительно миллион 200 тысяч детей в год продаются торговцами людьми. Около 300 тысяч служат солдатами, и это происходит в 30 странах мира. О чем нет статистики, так это о бездомных, беспризорных детях. А, например, предположительно, только лишь в Петербурге на данный момент около 2 тысяч беспризорных и около 30 тысяч безнадзорных детей. Кто и как пытается заниматься этой детской армией уличных бродяжек. Рассказывает Татьяна Вольтская. Татьяна Вольтская: Сегодня по данным экспертных оценок в Петербурге по меньшей мере 2 000 беспризорных и около 30 000 безнадзорных детей. Чаще всего эти дети из малообеспеченных и многодетных семей проводят время на улице. В 2 000 году в Петербурге появилась общественная благотворительная организация "Упсала" - для создания альтернативы уличной жизни в виде занятий цирковым искусством, для возвращения детей в семью, в школу, в общество. "Упсала" - место уникальное: здесь соединяют профессиональную подготовку актеров и социальную работу с детьми из групп риска. 50 детей, с которыми сейчас работает Упсала, делятся на 4 группы. Младшая и старшая - это дети из многодетных и малообеспеченных семей. Школьная группа -дети из коррекционной школы № 25. И, наконец, группа "особый ребенок" - дети с тяжелыми нарушениями развития. Идет репетиция. Сережа выступает в цирке довольно давно. Сережа: Три года... Татьяна Вольтская: Ну и как? Сережа: Круто. Татьяна Вольтская: А что вы здесь делаете? Сережа: Жонглируем, акробатикой занимаемся, на ходулях ходим, на мотоциклах ездим. Татьяна Вольтская: А где вы выступаете? Сережа: Завтра в "Реддисоне "выступаем, иногда в домах творчества, в больницах, в детских домах. Татьяна Вольтская: А у тебя здесь друзья возникли какие-то хорошие? Сережа: Да. Татьяна Вольтская: Валя приехала в Петербург из Краснодара и очень тяжело переживала переезд. Валя: Платили рублей семьсот в месяц маме, и мы сюда приехали. У меня дом был, мама его продала. Я не хотела уезжать, собачка была хорошая, я очень любила собачку. Я не хотела уезжать. Теперь музыка, цирк есть. Я хожу, занимаюсь акробатикой, жонглированием, акробатикой. Татьяна Вольтская: Друзья, подружки есть? Валя: У меня тут все друзья. Татьяна Вольтская: Я пришла как раз, когда ребята готовили новый спектакль "Собаки". Говорит художественный руководитель цирка "Упсала" Лариса Афанасьева. Лариса Афанасьева: Цирк существует уже пять лет. Он был создан для детей, которые оказались в сложных жизненных ситуациях. Это на сегодняшний день единственный проект для детей из социальных групп риска, которые занимаются цирком. Мы пытаемся этот методом дать им какую-то альтернативу. К сожалению, у нас в обществе детей слишком рано лишают детства. Разные дети есть. Дети, которые не вписываются в рамки общества. Несмотря на все свои жизненные проблемы, трудности эти ребята очень сильные. И те, которые оказались, задержались в нашем цирке, они пытаются что-то делать, каждый день что-то открыть, понять наше общество, взаимодействовать как-то с нашим обществом. Например, сейчас два человека из старших ребят едут работать в Германию на год от такой организации как "Перспектива", работать с инвалидами. Для меня важно, что у них это происходит не на формальном уровне съездить за бугор и поработать волонтерами, а они хотят принести какую-то пользу обществу, конечно, параллельно узнать другую культуру. Татьяна Вольтская: "Упсала" - это русско-немецкая инициатива. Цирк выступает не только в питерских школах, интернатах и разных благотворительных организациях, но и много ездит заграницу, в основном, в Германию. 2001 и 2 годы - "Международные цирковые фестивали детей и подростков" в цирке "Кабуваци" в Берлине и Гамбурге, 2003 - "Российско-немецкие встречи", 2004 - участие в акции "Шествие детской культуры", когда спектакль "Облака во мне" был показан в 15 немецких городах. Лариса Афанасьева: За год мы поменяли пять помещений. Нас по каким-то причинам выгоняли, а мы продолжали в полуподвальных помещениях заниматься, в парках. И через год мы поехали в Берлин на цирковой фестиваль. Конечно, для нас было очень важно отработать не как социальный проект, а как ребята, которые сделали маленькую победу в цирке. Поэтому было очень здорово, когда после нашего спектакля зал встал. Это была отправная для нас точка. И с этого момента ребята действительно почувствовали, что они что-то могут, они иметь право быть сильными, красивыми, счастливыми. Татьяна Вольтская: Цирк - это, безусловно, территория чуда. Лариса Афанасьева: У нас есть великолепный артист Сергей Полубелов. Когда Сережа пришел в цирк, так получилось, что и общество, и школа его воспринимала как такого слабого мальчишку, который ничего не может. Сережа как-то смирился с этой ролью. Попал в цирк, что-то его заинтересовало. Но пришлось долго его подпинывать и говорить - давай, давай, развивайся. И Сережа вдруг стал работать над собой. И этот человек, который сам себя сделал. Это человек, который наделен совершенной мудростью и в самых трудных ситуациях Сережа может подойти и дать какой-то совет очень правильный и точный. Сережа сейчас своими руками делает книги, он очень это любит. Переплетчиком хочет стать. Сейчас он учит немецкий язык. Как раз Сережа любит работать с детьми-инвалидами. Мне важно, что он не стал цирковым артистом, хотя он во многих вещах профессионален, красив, талантлив, но важно, что с Сережей произошел человеческий рост в мужчину мудрого, доброго, хорошего. Татьяна Вольтская: В цирке Упсала особенные дети, и работают здесь особенные люди. Катарина Мутц приехала в Россию из интереса к русской культуре - и влюбилась в цирк "Упсала". Сначала она работала здесь волонтером. Катарина Мутц: Я работала с детьми, группой детей-инвалидов, которые ходят в школу № 25. Я делала с детьми мастерскую, рисовала, делала походы, вместе ходили в музеи. Сейчас я занимаюсь работой в офисе. Я, например, организовала обмен с немецким цирком из Берлина, который приехал к нам. "Кабуваци" - это тоже благотворительная организация, там все занятия проводятся бесплатно. Так что каждый ребенок, который хочет заниматься там, действительно имеет возможность заниматься, независимо от доходов родителей. Они приехали сейчас второй раз сюда. Мы очень рады, что мы вместе можем репетировать и выступать. Татьяна Вольтская: Они с удовольствием совместные программы готовят? Катарина Мутц: Я думаю, что да. Им всегда очень интересно, когда гости у нас, тем более из другой страны. И хотя наши дети не говорят по-немецки, немецкие дети почти не говорят по-русски, они прекрасно общаются. Я думаю, что они все довольны. Татьяна Вольтская: Дети тут же это подтвердили. Лена занимается акробатикой и жонглированием. Лена: Любимые номера - это, конечно, мотоцикл, велосипед на одном колесе. У нас хороший тренер, веселый, нам не дет расслабиться. Татьяна Вольтская: Немцы приехали, с ними хорошо было? Лена: Немцы - молодцы. Татьяна Вольтская: А то у них особенно здорово? Лена: Они очень собранны. Татьяна Вольтская: Какие у них хорошие номера, в чем их сильная сторона? Лена: Скорее всего жонглирование. Татьяна Вольтская: Совместные выступления питерского цирка Упсала и берлинского цирка "Кабуваци" проходила на самых разных площадках Петербурга - от роскошных гостиниц до детских домов. В детских домах выступать очень непросто, - рассказывает Катарина Мутц. Катарина Мутц: Немножко трудно для наших артистов. Потому что дети очень грустные, как будто им на самом деле никакого цирка не хотелось. Хотя, я думаю, что они, наверное, были очень рады, просто им очень трудно это показывать. И немецкие дети потом сами как-то разочаровались немножко. А потом только поняли, что если люди несчастные, не получается так быстро переключиться и вдруг улыбаться. Татьяна Вольтская: 13-летнему Бертану из берлинского цирка "Кабуваци" вообще-то очень понравилось выступать вместе с питерскими детьми. Бертан: Мне очень нравится, очень весело, между нами происходит обмен опыта, когда мы можем посмотреть, что они умеют, они смотрят, что мы умеем. Мы уже подружились. Больше всего мне понравилось вчерашнее выступление - в Доме творчества в Выборгском районе, все дети были в восторге, хлопали, была очень теплая атмосфера. А вот в детском доме было хуже, потому что все дети были очень грустные, лица у всех такие, как будто кто-то умер. Я сам работаю фокусником, и когда у меня получился фокус, дети просто чуть-чуть поаплодировали, и все. Было очень трудно, почти невозможно их развеселить. Татьяна Вольтская: Детям из Упсала-цирка повезло гораздо больше, чем их детдомовским сверстникам. Но и судьба детей из Упсалы не лучезарна, кто-то годами жил на улице, кто-то видел в семье только пьянство и побои. Этот печальный опыт развивает в маленьком человеке черствость, цинизм, отчаяние. Что надо сделать, чтобы привлечь таких детей, заставить поверить, что они здесь нужны? Говорит председатель правления Упсала-цирка Ольга Рудницкая. Ольга Рудницкая: Нужно относиться как к людям и делать это честно. Очень важно, кто это делает. Лариса Афанасьева, хореограф наша и наши тренеры - это действительно очень яркие дети и очень интересные, которые действительно любят наших детей и они профессионалы. Действительно, когда ребенок приходит, сначала ни о каких требованиях не может быть и речи. Сначала важно его как-то обогреть, приласкать, одеть, помыть. Сначала начинаются тренировки. Ему говорят, что ты можешь научиться кататься на мотоцикле, ты можешь научиться прыгать. Когда он начинает заниматься, у него что-то получается, тренер говорит: как у тебя здорово получается. Важно, что его хвалят и важно, что он сам видит, что он не какой-то как в большинстве мест брошенный и при этом неспособный ни к чему. Когда они видят, что к ним относятся по-человечески, то они очень благодарны. Не в том смысле, что они говорят "спасибо", а в том смысле, что они очень много начинают отдавать. Например, мы с детьми занимаемся по школьной программе, у нас с ними ежедневные занятия - чтения. Математика, основные вещи. Для них эти знания, совершенно для нас естественные, а они впервые о них слышат. У нас есть дети, которые плохо читают, в школе много пропусков. Татьяна Вольтская: А кто ведет эти занятия? Ольга Рудницкая: К нам приезжают молодые люди из Германии на год или полгода после школы обычно, и они у нас работают очень здорово. Эти люди, которые могут много тепла давать и много с ними времени проводить. Теперь у нас есть русские волонтеры. Дети, когда начинают заниматься, они очень этого хотят. Когда мы с ними начали заниматься, мы думали, как мы будем заманивать. Может быть мы с ними немножко почитаем, потом покажем мультики. Выяснилось, что это совершенно не нужно. Им действительно очень нравится заниматься. У нас есть мальчик, который плохо читает, он сидит и пять минут читает один абзац, очень мучительно. Они ему говорят: "Ну все, ты молодец, прочитал". Он говорит: "А можно я еще почитаю?". Удивительно, потому что с моими собственными детьми такого не происходит. Эта программа действует с сентября, и до сих пор дети все приходят на занятия, они занимаются и готовы заниматься еще и еще. Татьяна Вольтская: Вам же нужны какие-то средства. Откуда вы их берете? Ольга Рудницкая: Мы пишем заявки в фонды и получаем финансирование. У нас есть жертвователи, которые финансируют нашу деятельность. Очень важно, у нас есть русский человек, который готов помогать - это Михаил Александрович Раскин, он бизнесмен. Я думаю, что он очень обеспеченный, но он считает нужным часть своих средств расходовать, помогая детям. Татьяна Вольтская: Хочется повторить еще раз, что цирк - это место чудес. Говорит Лариса Афанасьева. Лариса Астафьева: С первого дня мы мечтали о своем цирковом шатре. И это чудо произошло. Нашелся человек в Германии, который нам подарил цирковой шатер. У нас действительно будет свой цирковой шатер, первый шатер в России, место, где будут заниматься дети, дети. С которыми мало кто занимается. И я надеюсь, в этом шатре больше показывать спектаклей, и нас никто оттуда не погонит. Нам повезло - мы сотрудничаем со школой 25. Директор создает реально что-то для детей, понимает и чувствует. Это уникально. Нам повезло. Татьяна Вольтская: Шатер будет оранжевый, - Лариса Афанасьева утверждает, что этот цвет раньше стал цветом Упсала-цирка, чем цветом "оранжевой революции". Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
