Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
16.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[29-08-01]
Ведущий Илья Дадашидзе "Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". Статья 1 Всеобщей декларации прав человека. В этом выпуске:
Пробыв два месяца в воинской части в Ханкале, Кирилл Казанцев не хочет больше зарабатывать деньги, воюя в Чечне. Рассказывает Юрий Багров. Юрий Багров: В военные госпитали на Северном Кавказе практически каждый день привозят больных и раненых военнослужащих из Чеченской республики. Сюда поступают с осколочными и пулевыми ранениями, с острыми кишечными заболеваниями, травмами и ушибами. Забиты до отказа психиатрические отделения. Елена Казанцева, мать солдата, служившего в Чечне, узнала о том, что ее сын находится во владикавказском госпитале, - от одной из медсестер. Поздно ночью в ее квартире в Барнауле раздался телефонный звонок. Женский голос сообщил, что ее сын с тяжелым психическим расстройством находится в больнице уже третью неделю. Медсестра также сообщила Казанцевой, что Кирилла в ближайшие дни вновь отправят в Чечню. Взяв в долг деньги у подруг и знакомых, за сутки Елена Казанцева преодолела более пяти тысяч километров, долетев из Барнаула во Владикавказ через Москву. Уже в тот же день ей удалось увидеть сына. Она надеялась, что ей удастся забрать Кирилла в отпуск домой. Рассказывает Елена Казанцева. Елена Казанцева: Когда я вошла в отделение, ко мне навстречу вышел мой сын. В его глазах была такая растерянность! Я подошла, обняла его и заплакала. А он стоял, такой большой, беспомощный, обнимал меня и говорил: "Не плачь, мама". Наутро мне удалось встретиться с Заковряшиным Алексеем Сергеевичем, заведующим психиатрическим отделением, и я стала вести разговор о том, чтобы моего сына комиссовать. Он сказал, что ему лучше знать, кого комиссовать, а кого куда рассортировать, и мой сын, Кирилл, должен "закалить свой характер" именно в Чечне. Юрий Багров: Кирилл Казанцев попал в воинскую часть на Ханкале в начале июня. Желание служить в горячей точке изъявил сам. Хотел заработать деньги, чтобы помочь матери. Отношения с сослуживцами не сложились с первого дня. Устав от постоянных издевательств и избиений, Кирилл прятался в течение трех дней на чердаке воинской столовой. Как рассказывает рядовой, он практически все время спал. На третий день его нашли сослуживцы. Кирилла отвели в военную прокуратуру. Выяснилось, что пока он скрывался, был изнасилован и убит его товарищ. Рассказывает Кирилл Казанцев. Кирилл Казанцев: В военной прокуратуре устроили допрос. Спросили меня: "Ты знаешь, что случилось?" Я сказал: "Нет". Они сказали, что убит и изнасилован какой-то парень, Корепанов. По ходу этих всех допросов постоянно пытались как бы так вот выдавить из меня: "Ладно, ты рассказывай, нечего утаивать, мы все равно узнаем, дача ложных показаний наказуема. Ну, и если сам расскажешь, то смягчим приговор". Юрий Багров: После разговора с военными из прокуратуры Кирилла стал допрашивать сотрудник ФСБ. Продолжает Кирилл Казанцев. Кирилл Казанцев: Эфэсбэшник сел передо мной за столом и начал разговор с того, чтобы я перестал сопротивляться и рассказывал всю правду. В начале он вроде как спокойный был, потом все больше нервничать начинал, вокруг стола ходил. Потом уже несколько раз ко мне подходил, по голове ударял. Ну, он уже потом начал шантаж в том плане, что "ладно, не хочешь по-хорошему - будем, говорит, по-плохому. Найду двух свидетелей, которые скажут, как ты заложил фугас, мы его вовремя нашли и обезвредили. Устроим показательный суд, отправим бумагу матери, которой расскажем, какой ты солдат, служишь родине". Тут уж начал он говорить, что "тебя продали, как овцу, говорит, за тысячу рублей. Я, говорит, заплатил чеченцам тысячу рублей, столько стоит баран хороший, и они рассказали, что они тебя видели на стройке с этим парнем, которого убили". До того, как бить начал, говорил, что - "ты вот учился на врача, на хирурга, резать тела, а я, говорит, хирург человеческих душ", типа - "я не таких еще колол". Юрий Багров: По счастливой случайности, военным следователям удалось найти истинных убийц. Ими оказались двое солдат из шестой роты, той, в которой проходил службу Кирилл. Его отпустили. Вернувшись в расположение части, Кирилл почувствовал, что и без того натянутые отношения с сослуживцами вконец испорчены. Его называли предателем, заставляли выполнять самую грязную работу. Кирилл обратился за помощью к войсковому психологу. Молодая женщина, протестировав рядового, сказала, что ничем не может ему помочь. После очередных побоев Кирилл взял бритвенный станок и, выйдя за расположение части, в одном из разрушенных бараков, вскрыл себе вены. Там его - ослабевшего, но живого - нашли двое солдат. Рядового привели в лазарет. Рассказывает Кирилл Казанцев. Кирилл Казанцев: В медроту пришли, там на крыльце находились офицеры этой медроты, все выпившие были они, двое или трое офицеров. один сказал: "Оказывайте помощь, вот попытка суицидальная". Они сказали: "Дежурного фельдшера нет". А на вопрос, где он, они сказали: "Не знаем, куда-то вышел". Я зашел туда, в фойе, и тут забежал комбат - не по форме, в спортивном костюме. Сказав, что как раз собирался только спать ложиться, и тут услышал, что из шестой роты солдат пропал. Прибегает, говорит: "Где этот пропавший?" Ну, он тут же, в фойе, при офицерах медроты (и при этом там был дежурный по роте, дневальные все это видели) накинулся на меня, начал бить по голове, повторяя постоянно один и тот же вопрос: "Что, - говорит, - трудностей испугался?" После этого он сказал: "Дай Бог, даже если уедешь во Владикавказ, там, или куда, - говорит, - тебя отправят, ты, скорее всего, вернешься к нам сюда, в роту, и когда шестая рота поедет на БМГ, то есть на боевой выезд, то я лично тебя там убью, застрелю, и при этом спишу тебя на боевые потери". Юрий Багров: Во владикавказский госпиталь Кирилл Казанцев попал с диагнозом "невротический синдром по истерическому типу". Его маме удалось забрать сына домой. Она считает, что армию надо спасать, прежде всего, от произвола, который там творится. Уезжая, Кирилл выглядел разочарованным. У него больше не возникает желания заработать таким образом деньги, чтобы помочь матери. Юрий Багров, Радио Свобода, Северный Кавказ. Илья Дадашидзе: Оправдательный приговор пятигорского суда по делу о террористическом акте был вынесен в отсутствие прессы. Представителя средств массовой информации на процесс допущены не были. С подробностями - Лада Леденева. Лада Леденева: В Пятигорске завершился судебный процесс по делу Владимира Муханина и Ильяса Саралиева, обвиняемых в совершении теракта на платформе пятигорского железнодорожного вокзала 6 октября минувшего года. Вердиктом суда присяжных оба признаны невиновными по факту взрыва, Владимир Муханин приговорен к шести годам лишения свободы за получение взятки и незаконное хранение боеприпасов. Об этом журналистам удалось узнать благодаря общественному защитнику подсудимых Татьяне Дятлук, которая, как человек, уважающий российские законы, не отказалась от общения с прессой. По сути же, весь процесс - от первого до последнего дня - был закрытым для представителей средств массовой информации. В зал заседания не пускали не только тележурналистов, сославшись на их многочисленность и громоздкость съемочной аппаратуры, но и сотрудников радио и корреспондентов газет. Не разрешили даже протокольную съемку. Никто из коллегии суда не дал ни одного комментария, При этом журналистов не ознакомили ни с одной официальной бумагой, запрещавшей присутствие в зале суда представителей средств массовой информации. И это - далеко не первый судебный процесс на Ставрополье, проходящий в закрытом для прессы (а значит - миллионов зрителей, слушателей и читателей) режиме. Не так давно по факту теракта в Невинномысске осудили Наталью Куребетову, по утверждению суда, подложившую взрывное устройство в мусорную урну на автобусной остановке. И здесь информация, просачивающаяся из зала суда, была крайне сдержанной и скупой. Сейчас в одной из исправительно-трудовых колоний неподалеку от Ставрополя слушается дело пяти жителей Карачаево-Черкесии, обвиняемых в причастности к взрывам жилых домов в Москве в 1999 году. Как с большим трудом удалось узнать, их обвиняют в доставке в Москву взрывчатки в мешках из-под сахара. Этот процесс также проходит за закрытыми дверями. Закон о средствах массовой информации гарантирует свободу распространения информации и обязанность прессы доводить до граждан России общественно-значимую информацию, а также устанавливает ответственность за нарушение принципов свободного доступа к информации. И, наконец, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации четко ограничивает причины назначения закрытого судопроизводства: по делам о несовершеннолетних, о половых преступлениях, связанных с интимными сторонами жизни, и о государственной тайне. К делам о терактах эти обстоятельства явно не подходят. Сами же теракты, по мнению журналистов, никакой государственной тайны не составляют. Об этом было сказано, в частности, в жалобе, направленной в Верховный суд России редакциями двух ставропольских газет, "Вечерний Ставрополь" и "Ставропольская правда". При этом редакции газет попросили Верховный суд истребовать из Ставропольского краевого суда определение о засекречивании судов по терроризму, отменить эти определения как противоречащие конституции, до рассмотрения жалобы приостановить судопроизводство по данным делам. Однако прошло уже больше месяца, судебные разбирательство продолжаются, а никакой реакции на жалобу двух газет так и не последовало. Как сообщили в редакции, по закону, жалоба в Верховный суд подается не напрямую, а через президиум Ставропольского краевого суда, и знают ли об этой бумаге в Москве, пока не известно. Лада Леденева - специально для Радио Свобода, Ставропольский край. Илья Дадашидзе: Во Владивостоке продолжается повторный суд над Григорием Пасько. О деталях процесса по телефону - сам Григорий Пасько из Владивостока. Григорий Пасько: На сегодняшний день, в судебном процессе допрошены свыше сорока свидетелей. Недавно, к примеру, допросили представителей таможни города Артема. Именно она обслуживает город Владивосток и аэропорт, именно таможенники обыскивали меня в аэропорту при вылете 13 ноября 1997 года, когда у меня были изъяты якобы секретные документы. Допрошенные таможенники показали, что они действовали по указанию сотрудников ФСБ Артема, в частности, некоего Шершова. При этом инспектор таможни Хрусталев сказал, что если бы не было указания свыше, то они ни за что бы не стали обыскивать меня и изымать мои документы, так как в них ничего предосудительного не было. Допрошенный вслед за этим сотрудник ФСБ Шершов сказал, что он, напротив, никаких указаний таможенникам не давал, а сами таможенники пригласили его оценить документы, изъятые у меня. Примечательно, что и спустя четыре года после этого случая в аэропорту никто из допрошенных не знал, что изъятые у меня документы были признаны несекретными. Были в суде допрошены также сотрудники ФСБ, проводившие обыск в моей квартире. Выяснилось, что ими было совершенно такое количество нарушений уголовно-процессуального кодекса, что суду наверняка придется признавать обыск незаконным, а вследствие этого - не имеющими законной силы и изъятые на квартире документы. К примеру, свидетель Алекссеев указал суду, какие именно документы изымались на квартире. При этом он перечислил почти все те документы, которые вменяются мне как секретные и как переданные японским журналистам. После этого суд предложил сотруднику ФСБ Алексееву указать наличие этих же документов в протоколе обыска. Минут 20 Алексеев искал то, что сам же изымал в протоколе, который сам же подписывал, - и он не нашел ни одного документа. Один из дней судебного заседания был посвящен тому, что я оглашал в суде открытые источники, имеющие отношение к якобы секретным документам, которые мне вменяют. Буквально по каждому из этих документов я представил в распоряжение суда опубликованный в открытой печати материал. Примечательно, что суд решил не просто приобщить эти источники к материалам дела, но и решил предложить их экспертам при производстве экспертизы. Кроме того, в суд наконец-то поступили документы, которые следователь ФСБ Егоркин в нарушение закона передал почему-то в штаб флота, а не оставил при материалах дела. В числе этих документов оказались несколько оригиналов разрешений командования флота на посещение мною частей флота. То есть - оправдательные документы были сокрыты от суда. Иными словами, в суде был исследован еще один факт фальсификации материалов уголовного дела следователем Егоркиным. На днях суд приступит к установлению полномочий прибывших уже во Владивосток экспертов. По нашим сведениями, прибыли представители Министерства обороны, несколько человек, и один из Министерства по атомной энергии. Министерство иностранных дел своего представителя не прислало. Илья Дадашидзе: Говорил Григорий Пасько по телефону из Владивостока. Предприниматель против милиции и прокуратуры. Этот процесс может стать прецедентом в судебной практике в Саратовской области. Слово - Ольге Бакуткиной. Ольга Бакуткина: В начале августа к Ирине Скитановой, торгующей канцтоварами на центральном рынке Энгельса, пригорода Саратова, подошли участковые Цыганук и Баландинский. Проверив все документы на право торговли и товар, они обнаружили, что клей по цене 3 рубля продается без аннотации на русском языке. Предпринимателю предложили пройти в милицейский пикет для "урегулирования конфликта". Стоимость "урегулирования" была определена в 300 рублей. В противном случае, продавец должна уплатить штраф за торговлю без документов 5 тысяч. Ирина Скитанова пришла в пикет вместе с председателем регионального профсоюза частных предпринимателей Владимиром Комаровым. Он объяснил стражам порядка, что их требования необоснованны. Во-первых, на месте не был составлен протокол, незаконно проведено изъятие части товаров, к тому же, отсутствие аннотаций на промышленный товар относится к нарушению правил торговли и рассматривается госторгинспекцией, а не органами милиции. Милиционеры, в ответ, оформили задним числом протокол и выписали Скидановой штраф 5 тысяч рублей. Предприниматель подала жалобу в Энгельсскую прокуратуру. В ответе, пришедшем 20 августа, действия участковых признаны правомерными и сумма штрафа обоснованной. Получается, предприниматель не прав уже потому, что он предприниматель, - говорит Владимир Комаров. Сотрудники милиции, чувствуя свою безнаказанность, ходят на рынки области просто кормиться. На того же Баландинского в профсоюз поступило четыре жалобы. Буквально на днях он оштрафовал предпринимателя Елену Антошкину за несоответствие даты накладной и сертификата. Так эти даты могут совпасть лишь случайно, как цифры в "Спортлото". Дело, конечно, не в правовой безграмотности конкретного участкового. Буквально за полчаса до нашей встречи с руководителем профсоюза частных предпринимателей двое сотрудников десятого отделения милиции Фрунзенского района Саратова выписали штраф продавцу крытого рынка за отсутствие качественного удостоверения на спортивный костюм. Кстати, этот документ выдается лишь при торговле продовольственными товарами. Фамилии свои они назвать отказались. Не предъявили также предписания на досмотр товара и документа, в котором должно быть указано имя конкретного предпринимателя и цель проверки. Сотрудники милиции сказали лишь, что получили устное распоряжение начальника. Получается, что милиция существует вне закона, - считает Владимир Комаров. Нарушения в предпринимательской деятельности регулируются в рамках административного права, а милиционеры выходят на рынки, ссылаясь на оперативно-розыскную деятельность, то есть, на Уголовный кодекс. 6 сентября пройдет первое заседание Совета предпринимателей, созданного при главном федеральном инспекторе по Саратовской области. В него вошли семь представителей частного бизнеса из разных районов. На Совете будет обсуждаться и возможность юридической защиты прав частных торговцев. Ирина Скитанова подала иск в суд на действия участковых и прокуратуры Энгельса. Дойдет ли дело до судебного разбирательства по иску Ирины Скитановой, покажет время. Для Радио Свобода - Ольга Бакуткина, Саратов. Илья Дадашидзе: Активисты "Международной амнистии" не могут найти работу в Самаре. Рассказывает Сергей Хазов. Сергей Хазов: Активисты самарского регионального отделения правозащитной организации "Международная амнистия" вот уже год находятся под прессингом со стороны чиновников и представителей спецслужб. "Правозащитная деятельность, которой мы занимаемся в Самаре, очень не нравится властям", - заявляет руководитель самарской группы организации "Международная амнистия" Николай Елизаров. Николай Елизаров: Я имею серьезные основания подозревать, что спецслужбы очень активно работают против самарских правозащитников. Это - удаление из вузов, это - невозможность работать в школе, всевозможные преследования. Сергей Хазов: По словам Николая Елизарова, несколько самарских правозащитников уже лишились своей работы. Николай Елизаров: Известные краеведы Андрей и Ирина Демидовы. Хотя они и обладают необходимыми навыками и знаниями, они специализируются в области философии, политологии и краеведения, они не имеют возможности работать в институтах. Еще один правозащитник, который в свое время подвергался принудительному лечению в казанской специальной психиатрической больнице, после того, как он пытался взорвать в знак протеста бюст на площади Устинова, Андрей Калишин, - он не имеет возможности работать, сейчас находится на группе инвалидности. Руководитель группы НТС и один из руководителей свободного профсоюза Николай Лакомый. Он не может устроиться на работу даже слесарем. Сергей Хазов: Правозащитная акция, проведенная самарскими активистами "Международной амнистии" в мае стала причиной увольнения и самого Николая Елизарова, который работал учителем в школе. Николай Елизаров: Там, где Андрей Калишин в 1978 году пытался взорвать бюст маршала Устинова, члены самарской группы "Международной амнистии" пытались объявить вот этот вот участок самарской области зоной, свободной от пыток. Аналогичная демонстрация прошла в 11-ой школе; результаты не замедлили сказаться. Я там вел занятия прав человека, и, в конце концов, мне резко была сокращена оплата, я был вынужден уйти из этой школы, поскольку работать было совершенно невозможно. Сергей Хазов: Стремления руководителя самарской группы "Международной амнистии" устроиться на работу в другую школу оказались тщетными. Чиновники администрации Самарской области, по словам Николая Елизарова, безучастно относятся к деятельности самарской группы организации "Международная амнистия". Николай Елизаров: У нас нет никакого офиса, у нас нет ни оргтехники, у нас нет ничего. А за красивыми словами о том, что у нас поддерживается правозащитное движение, реальное правозащитное движение, независимое от властей и от ФСБ, не поддерживается. Под видом правозащитников выдвигаются или полковники ФСБ, или люди, которые сотрудничают с ФСБ, или которые сотрудничают с властями. Идет просто большая ложь. А задача этой лжи - создать такой вот антураж, что - "мы такие демократичные, мы соблюдаем права человека", а дела - совершенно другого плана. Сергей Хазов: Для Радио Свобода - Сергей Хазов. Самара. Илья Дадашидзе: Призывников с болезнями, не совместимыми со службой в армии, продолжают призывать на военную службу. Репортаж Алексея Собачкина, Обнинск. Алексей Собачкин: В Обнинске не прекращаются попытки призывной комиссии отправить в армию больных ребят. С этим борется Комитет солдатских матерей, и - небезуспешно. Комитету в этом году удалось отстоять от призыва 13 человек, но для этого пришлось обращаться к губернатору. У некоторых из них такие болезни, как язва желудка, двенадцатиперстной кишки, психические заболевания. С такими недугами в армию брать не положено, но, тем не менее, это происходит, и не только Обнинске. В Комитет солдатских матерей попал очень интересный документ. Это список больных солдат одного из подмосковных госпиталей, датированный 16 августа. В госпитале в тот день находилось 69 человек призыва мая-июня 2001 года. Большинство из них были призваны с болезнями, не совместимыми со службой в армии. Например, из Ленинского района Тульской области был призван в армию человек с вторичным сифилисом, из Лебяжского района Кировской области - с заиканием. Двое солдат в этом госпитале лежат с язвой желудка, один был призван из Томской области, другой - из Тамбовской. Из Электростали попал служить в армию призывник с двусторонней врожденной катарактой обоих глаз. По данным, полученным в этом госпитале, можно сделать вывод, что больных призывников отправляют в армию практически из всех регионов страны. В прошлом году из Обнинска был призван парень, больной астмой. На третий день службы во время марш-броска у него случился приступ, после чего он полтора месяца провел в госпитале. В результате его комиссовали. Но с такой болезнью парня вообще не имели права отправлять в армию! Его родственники жаловались в прокуратуру на незаконный призыв. Прошел год, но дело до суда так и не дошло. Получается, что никто и не виноват. Председатель местного Комитета солдатских матерей Зоя Казакова советует обращаться за помощью еще до того, как больного призовут на службу. В этом случае защитить права человека легче, как и произошло в случае с тринадцатью обнинскими призывниками. Если больной призывник все же попал в армию, то вызволить его оттуда уже труднее. Да и физически здоровым призывникам в армии подчас приходится несладко. "Дедовщина" цветет махровым цветом даже в так называемых элитных частях, расположенных в пределах Садового кольца. Пример того - воинская часть 83420. В этом году в нее попал служить обнинский призывник Игорь Евдокимов. Он с охотой отправился в армию, считая службу уделом настоящего мужчины. В его дальнейших планах было поступление в военный институт. В рассказы о "дедовщине" он мало верил, считая их преувеличением. Но в первый же день его избили. Побои продолжались неделю. Говорит Игорь Евдокимов. Игорь Евдокимов: В основном, били - голова-грудь, ну, и кого - по почкам. Ну, и так, периодически, каждый день продолжалось. У нас были подъемы по ночам, заставляли на кроватях висеть, - ну, короче, издевались. Ну, я считаю, это - беспредел, такого не должно быть в армии. Из-за чего многие не хотят идти. Такое надо искоренять. Но вот они не пытаются вроде, по-моему - даже офицеры. Для них - все нормально, кажется. Алексей Собачкин: 13 июля Евдокимов получил увольнительную и отправился к своим московским родственникам. Туда же приехала мать солдата Ирина Михайловна. Ирина Михайловна: 13 июля я приехала в Москву, чтобы проведать сына. Просила в увольнение его взять. Приехали мы к сестре, в увольнении пошел сын мыться потом в ванну, из ванной выходит - я увидела у него воздушную синюю грудь, припухшую. Сзади на голове у него огромная шишка была. После этого я приняла решение увезти его домой. Алексей Собачкин: К месту службы Игорь Евдокимов не вернулся. Приехав в Обнинск, он заявил в военкомате и милиции, что вынужденно оставил воинскую часть. У воинской части 83420, в которой начал службу Евдокимов, дурная слава. В прошлом году там погиб обнинский призывник Петр Кезиков, его ударом кулака убил сержант Алешин, который получил за это 12 лет лишения свободы. Сестра погибшего солдата обратилась в суд с иском к командованию части с требованием выплатить компенсацию. В результате она получила 50 тысяч рублей. По делу об избиении Игоря Евдокимова в воинской части 83420 прокуратура сейчас проводит расследование. Сам же Евдокимов полтора месяца находится дома и надеется на то, что его переведут служить в нормальную воинскую часть. Игорь Евдокимов: Я от службы как бы не отказываюсь. Сейчас хотят, чтобы я продолжил служить, и я не отказываюсь от этого, пойду дослуживать. Потому что я - должен. Алексей Собачкин: Может быть, Евдокимова отправят в такую часть, где нет "дедовщины", только с трудом верится, что такая есть в российской армии. Алексей Собачкин для Радио Свобода, Обнинск. Илья Дадашидзе: Право на справедливый суд. Как оно соблюдается в Оренбургской области. Рассказывает Татьяна Морозова. Татьяна Морозова: Считается, что любой человек имеет право на отстаивание своих законных интересов в суде, сказал мне оренбургский юрист-правозащитник Игорь Петин. Но его практика показывает обратное. Законы нарушают порой те, кто должен их соблюдать. Вот только два примера деятельности оренбургских судей. В данном случае это - гражданские дела, но и по уголовным бывает то же самое, заверил Игорь Петин. Игорь Петин: Гражданское дело номер 2-301 1998 года, там истица - Васильева, судья Сухарева. Центральный суд. И вопросы аналогично решаются, это гражданское дело 2-291 1999 года, истица Болычевская. Судья Ухолова, зампредседателя Центрального суда. Между этими сторонами возник спор о порядке пользования общим земельным участком. Ни у кого из сторон нет никаких правоустанавливающих документов на землю, на определенную долю. В первом деле ответчик установил самоуправно железный забор на общем земельном участке, кроме того, ответчик угрожал отключить воду, если Васильева обратится в суд. Васильева обращается, суд признает самоуправные действия законными. Во втором - ответчик захватил самоуправно три четверти земли. Так же - общего пользования, так же - нет документов. И не только угрожал, но и отрезал воду пенсионерам, проживающих совместно с семьей детей из четырех человек, то есть - всего было шесть человек. В результате, дети были вынуждены снять жилье с водой, а пенсионер с больным сердцем вынужден был таскать воду. Они обращаются в суд, и суд вновь признает такие самоуправные действия законными - и не восстанавливает водопровод. В обоих случаях судами просто игнорируется норма Земельного кодекса, регулирующая данные вопросы, а просто ссылается на так называемую практику. Татьяна Морозова: Суд в России - не последняя инстанция, есть еще и прокуратура. Как она отнеслась к этим решениям? Рассказывает Игорь Петин. Игорь Петин: При каждом суде имеются свои представители прокуратуры, и через них должны проходить все решения и приговоры, и в случае незаконности они должны вносить протест. Однако никакого протеста на данные решения не было. И не только не вносили протесты по собственной инициативе, но и игнорируются обращения заинтересованных лиц в их адрес, начиная с районных и кончая генеральным прокурором Устиновым. В Уголовном кодексе есть очень хорошая для нашей судебной системы, для ее корректировки, Статья 305, где любой судья несет уголовную ответственность за вынесение заведомо неправосудного решения, приговора или иного судебного акта. Любое заинтересованное лицо вправе обратиться к Генеральному прокурору с заявлением о привлечении судьи к уголовной ответственности. Мною использовался этот вариант защиты, но оказалось, что сам Генеральный прокурор не исполняет требования УПК, Заявление в порядке Статей 108, 109 УПК в Генеральной прокуратуре упорно рассматривают как жалобу в порядке надзора. И, причем, верхом совершенства прокуратуры (я полагаю - всех уровней) являются ответы типа, что оснований для внесения протеста не имеется, так как судебные решения и приговоры вышестоящими судебными инстанциями не отменены. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. А в чем же тогда заключается надзорная функция прокуратуры? И нужна ли вообще прокуратура в таком состоянии? Татьяна Морозова: Прокуратура как институт существует далеко не в каждом государстве. Но пока она есть в России, надо пытаться заставить ее работать. Оренбургский юрист-правозащитник Игорь Петин советует следовать его примеру и не останавливаться в поисках справедливости, ведь по закону человек имеет право на обжалование бездействия самого Генерального прокурора. Игорь Петин: Такое право предоставляет закон 1993 года об обжаловании в суде действий и решений, нарушающих права и свободы граждан. Суды некоторые могут сопротивляться и отказывать в приеме, но это является незаконным, потому что в настоящее время у нас нет порядка обжалования бездействия Генерального прокурора, а раз нет, то порядок, он устанавливается вот этим законом. Татьяна Морозова: Многие люди, как рыба об лед, бьются об эту систему, и, в конце концов, им ничего не остается делать, как обращаться к не правовым средствам, подвел итог нашей беседы юрист-правозащитник Игорь Петин. Его слова подтверждаются итогами социологических опросов, проведенных этим летом в Оренбурге и в районах области. Для Радио Свобода Татьяна Морозова, Оренбург. Илья Дадашидзе: Узники финских лагерей военнопленных требуют денежных компенсаций. С подробностями - Сергей Коробов. Сергей Коробов: Начало выплаты Германией компенсации бывшим узникам фашистских лагерей вызвала вполне закономерный всплеск волнений среди жертв нацизма, во многом потому, что этот жест доброй воли и покаяния обращен лишь к тем, кто во время Второй мировой войны оказался за колючей проволокой на территории германского рейха. Обделенными себя почувствовали бывшие узники всех других лагерей. Так, целая их система существовала в Карелии в течение почти трех лет, оккупированной союзником Германии Финляндией. 14 лагерей были предназначены для гражданского населения, и через них прошло около 30 тысяч человек. И ныне здравствующие заявляют сегодня о том, что имеют полное право на получение компенсации за нанесенный им в годы войны ущерб. И если его не может возместить Германия, то пусть это сделает Финляндия. С такой инициативой выступает Карельский союз бывших малолетних узников фашистских лагерей, официально насчитывающий 560 членов. Всего же в Карелии проживает сейчас шесть с половиной тысяч бывших узников финских лагерей и еще около трех тысяч - в других регионах страны. Говорит председатель этой общественной организации Ленина Макеева. Ленина Макеева: Я обращаюсь во все инстанции за выплатой компенсаций финским узникам, но буквально везде отказывают. В частности, фонд "Память, ответственность и будущее Германии", мы туда обращались. Нам никакого ни ответа, ни привета. Я обращалась к Матвиенко. Написано письмо Касьянову, написано письмо Шредеру в Германию, что мы настаиваем, и мы претендуем на выплату компенсаций, так как Финляндия была союзницей Германии. Граждане уже Германии, они осознали, что их родители или вот старшее поколение, они нанесли ущерб Советскому Союзу, и приносят извинения. Они как бы выражаются сейчас в денежной помощи, в материальной, там, помощи, в гуманитарной помощи. Поэтому я полагаю, что финское правительство и финский народ тоже вот должны взять на себя ответственность и заплатить узникам концлагерей за нанесенный им ущерб в годы Второй мировой войны. 10 000 всего в России узников финских лагерей. Так это - капля в море, если, допустим, рассмотреть этот вопрос. Сергей Коробов: В настоящее время Карельский союз бывших малолетних узников фашистских лагерей готовит письмо с просьбой о выплате компенсации на имя президента Финляндии Тари Халоннен, но следует напомнить, что 8 лет назад власти Карелии на официальном уровне уже обращались к руководству соседнего государства с подобной просьбой, но получили отказ под предлогом того, что в послевоенные годы Финляндией были выплачены Советскому Союзу за нанесенный ущерб многомиллионные репарации, и тем самым конфликт был исчерпан. На бытовом уровне, при общении с обычными финнами, с их стороны часто звучит и другая мысль: мол, финские концлагеря никак нельзя сравнивать с немецкими. Условия существования в них не были столь же ужасными. И отчасти это верно. В Карелии не было крематориев, газовых камер и бесчеловечных медицинских экспериментов, но было все остальное: рабский труд от зари до зари, голод, эпидемии и жестокие наказания за любую провинность. А уровень естественной смертности в финских лагерях, согласно официальным документам, летом 1942 года был даже выше, чем в немецких (13 процентов против 10). Народная память о тех событиях жива в Карелии настолько, что один из районов Петрозаводска в просторечии до сих пор всеми зовется "Пятым поселком" и только потому, что там во время оккупации находился концлагерь № 5. Возможно, что обращение бывших узников к президенту Финляндии будет поддержано и правительством Карелии. Об этом недавно упомянул в местной печати советник председателя правительства по правам человека Марат Тарасов, однако же, по мнению наблюдателей, на такой шаг глава республики Сергей Катанандов вряд ли решится, дабы не вносить проблем в устоявшиеся добрососедские отношения России и Финляндии. Но последнее слово в принятии решения будет, конечно же, за федеральными властями. Сергей Коробов - для Радио Свобода, Петрозаводск. Илья Дадашидзе: Почему псковские законодатели считают несвоевременной должность уполномоченного по правам человека? На этот вопрос пытается найти ответ наш корреспондент в Пскове Андрей Щеркин. Андрей Щеркин: Во время одной из инспекционных поездок по Северо-Западу России уполномоченный по правам человека Российской Федерации Олег Миронов заявил, что положение с соблюдением прав человека в Псковской области у него не вызывает беспокойства. Но все же - предложил губернатору Евгению Михайлову и депутатам подумать о создании института уполномоченного по правам человека Псковской области. Весной этого года областное Собрание депутатов принимало новый устав Псковской области, но вот статья, в которой говорилось об институте уполномоченного, из главного закона почему-то исчезла. По этому поводу на сессии разгорелась острая дискуссия. Представлявший администрацию области заместитель губернатора Дмитрий Шахов заявил, что функции уполномоченного исполняют сами депутаты областного Собрания, и их возможностей вполне достаточно для защиты прав граждан. "Нам не насытить полномочия данного лица", - высказался он о потенциальном уполномоченном, словно речь шла о лишнем чиновнике областной администрации. Другие депутаты говорили об экономии бюджетных средств. На это весьма резко отреагировал известный псковский предприниматель Игорь Савицкий. Он заявил, что вопрос об уполномоченном по правам человека это не вопрос финансов, а вопрос способа управления. "Демократия действительно дорога, но все другие способы управления государством еще дороже. А если в областном бюджете нет денег на уполномоченного и его нескольких помощников, то я готов взять эти расходы на себя". И все же закрепить в уставе области возможность деятельности уполномоченного по правам человека депутаты не решились. За создание этого института проголосовало лишь 8 из 22 депутатов. Против солидарно проголосовали представители "Единства" и компартии. Права человека это несвоевременно, посчитали псковские законодатели. "Произошло очень печальное событие. Область не только в очередной раз выпала из общефедерального правового поля, но и показала себя как регион закрытый и не стремящийся к прозрачности власти". Так прокомментировала решение областного Собрания газета "Псковская губерния". И до сих пор позиция исполнительной власти в отношении уполномоченного по правам человека не изменилась. Заместитель губернатора Псковской области Дмитрий Шахов заявил мне следующее: "В соответствии с нынешним федеральным законодательством мы не можем себе позволить принять областной закон, который бы разрешал уполномоченному знакомиться с уголовными и гражданскими делами, беспрепятственно посещать следственные изоляторы, колонии и тюрьмы". Все дело в том, пояснил Дмитрий Шахов, что эти учреждения находятся в ведении федерального центра, то есть - Министерства юстиции. Заместитель губернатора убежден, что создание государственной правозащитной структуры преждевременно. Он считает, что в существующем правовом поле институт уполномоченного по правам человека в Псковской области окажется очередной бюрократической конторой. Она будет заниматься канцелярской работой, пересылая жалобы граждан депутатам, губернатору, прокуратуре и судам. И все же у идеи создания института уполномоченного по правам человека в Псковской области есть немало сторонников. Депутат областного Собрания Александр Шулаев твердо намерен внести проект регионального закона еще до конца года. С ним в этом солидарен и председатель областного Собрания Юрий Шматов. По мнению большинства представителей псковских общественных правозащитных организаций, позиция областной администрации объясняется так: исполнительной власти Псковской области просто не нужен еще один контролирующий ее действия орган. Для Радио Свобода - Андрей Щеркин, Псков. Илья Дадашидзе: 20 лет инвалид войны Семен Литвинов пытается доказать, что воевал с фашистами, а не отсиживался в Ташкенте "под зонтиком". Слово Олегу Купчинскому, Барнаул. Олег Купчинский: "Гитлеровцы недобитые" - так отзывается о работниках алтайских военкоматов барнаулец Семен Михайлович Литвинов. Много лет он безуспешно добивается, чтобы официальные органы, наконец, признали его участником войны. "Мне уже 78 лет, и я не хочу умереть в глазах людей негодяем", - плачет Семен Михайлович. Война застала Литвинова в Харькове в выпускном классе школы. Он сразу записался на фронт добровольцем. Две недели в пехотном училище, а затем на передовую. Воевал Семен меньше недели. В одном из боев он был ранен осколком бомбы и попал в харьковский госпиталь. Раны заживали тяжело, начались осложнения, и Литвинова сняли с воинского учета, выдав "белый билет". Вместе с эвакуированной матерью бывший солдат переехал в Барнаул, получил удостоверение инвалида войны. Ему платили повышенную пенсию и выдали новенький "Запорожец". На тридцатилетие победы в войне Литвинов получил юбилейную медаль. Ситуация резко изменилась через несколько лет, когда на Ливтинова написали донос: мол, самозванец он, не является ни участником, ни инвалидом войны. Три районных прокурора, изучив обстоятельства дела, признавали Литвинова участником войны и отпускали с миром, но доносы продолжали поступать. Один из них попал к прокурору Железнодорожного района Барнаула. Он доносу поверил и заявил Литвинову буквально следующее: "Евреи не воевали, они оккупировали Ташкент и сидели там под зонтиком". И выдал санкцию на его арест. Литвинова обвинили - ни много, ни мало - в подделке удостоверения "Инвалид войны", в незаконном получении пенсии, а также в краже в особо крупных размерах. Кражей суд посчитал автомобиль "Запорожец", который бывшему солдату выдало государство. Литвинов, считая себя абсолютно невиновным, отсидел 6 лет. Последние 20 лет он пытается вернуть себе доброе имя. Он упорно собирает документы, приносит их в крайвоенкомат, а там они исчезают в многочисленных сейфах. Три раза Литвинов ездил в Подольск, в Центральный архив Министерства обороны, привозил оттуда справку, что был в списках Харьковского пехотного училища, и трижды эта справка таинственным образом исчезала. Семен Михайлович добился нового расследования и стал искать свидетелей, которые помнят его на войне. И хотя его 41-я стрелковая дивизия была полностью разгромлена, удалось уже найти двух свидетелей. Командир взвода подтвердил, что был с Литвиновым на фронте. Прокурор Алтайского края направил в крайвоенкомат заключение, что Литвинов - участник войны, и что ему нужно выдать новое удостоверение, однако работники военкомата заявили, что они прокуратуре не подчиняются, и оставили документ без внимания. Не отреагировали они и на обращение министра обороны и депутатов Госдумы. Последующие 5 лет Литвинов ходит по судам. Один суд признает его участником войны, затем поступает жалоба военкомата, и следует прямо противоположное решение суда. Помочь восстановить справедливость Литвинову взялись Анатолий Яковенко, бывший следователь, ставший правозащитником, и Анна Кудлаева, член совета ветеранов Ленинского района Барнаула. Яковенко говорит, что Литвинов помнит очень много деталей своего недолгого пребывания на фронте и многих однополчан. Все это подтвердилось. Не сомневается он в подлинности выданных ему справок - военного билета и медали. Яковенко убежден, что все сомнения суда должны толковаться в пользу подсудимого. Если нет данных, опровергающих нахождение солдата на войне, значит, решение должно приниматься в его пользу. Сейчас Яковенко готовит новое обращение в суд и намерен дойти в поисках истины вплоть до Ервопейского суда по правам человека. А Анна Ивановна Кудлаева оценивает все с житейских позиций и говорит, что поведение работников военкомата - просто бесчеловечное. Они давят на то, что, раз Литвинов сидел, он - уголовник, а уголовник, мол, не может быть участником войны. Этот пережиток сталинской системы до сих пор прочно сидит в головах у многих работников государственных органов, убеждена Анна Ивановна. Судьба распорядилась так, что Литвинов был на фронте всего неделю, и вернулся инвалидом, а не героем. Долгие годы он вынужден вести другую войну, где нет фронта и нет тыла, за свое доброе имя и за то, чтобы страна, которую он защищал, наконец, признала его своим солдатом. Олег Купчинский - для Радио Свобода, Барнаул. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
