Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[21-02-01]
Российская организованная преступность как предприятие. Часть 3Ведущая Ирина ЛагунинаИрина Лагунина: В прошлых беседах мы говорили о том, как устроена российская организованная преступность: что у нее нет вертикальной структуры, наподобие итальянской мафии, что она имеет форму цепочки, когда разрозненные группировки периодически объединяются для какой-то совместной работы. Кстати, напомню, таких групп, по данным министерства внутренних дел России, сейчас насчитывают около 8 тысяч. Именно поэтому с российской мафией сложно бороться правоохранительным органам, захоти они, наконец, бороться с этим явлением в стране. Говорили мы и о том, как осуществляется вывоз капитала за рубеж и какие схемы для этого создаются сейчас и создавались, например, во времена вывоза из Советского Союза денег КПСС. Схемы, кстати, одинаковые и технически совершенные. Именно это позволило провести по счетам Банка Нью-Йорка 7 миллиардов долларов, частично - из кредита МВФ. Еще 500 миллионов долларов Международного Валютного Фонда обнаружила у себя в стране швейцарская прокуратура. Часть, несомненно, была вложена в недвижимость на теплых морях. Но что до этих вилл в Ницце и в Испании простому человеку в России, который зарабатывает себе на жизнь, ежедневно приходя на работу и проводя на ней как минимум 8 часов? Луиз Шелли: Как это отражается на простом рабочем в России, на том самом рабочем, который заботится о пропитании себя и своей семьи? Часть проблемы состоит в следующем. Директор завода в России выкачивает деньги из завода для того, чтобы открыть за границей фирму-прикрытие или получает деньги за то, что у него на заводе производится, и кладет прибыль на счета в оффшорные банки за пределами России. И тогда рабочий не получает зарплату или завод не оплачивает ему пенсионную страховку, или нет средств для улучшения инфраструктуры и безопасности производства, безопасности для здоровья рабочих. И все это происходит из-за того, что есть глобальная финансовая схема, которая позволяет выкачивать деньги из завода и класть их туда, где до них невозможно добраться. В этом и состоит основная проблема международной организованной преступности для каждого отдельного человека - не только рабочего в России, но в любой другой стране мира, где правительство охвачено коррупцией. И вот так глобализация влияет на жизнь каждого конкретного человека. Ирина Лагунина: Если российская организованная преступность, скажем так, участвует в процессе глобализации, то почему все-таки в ее действиях нет долгосрочной перспективы. Вот мы говорили о том, что китайские преступные картели, например, контролируют всю структуру нелегального вывода людей - от пунктов вербовки до предприятий в стране назначения, где нелегальные иммигранты фактически превращаются в рабов и годами выплачивают хозяевам долг. Выходцы из бывшего Советского Союза предпочитают провезти людей через границу и быстро их продать, получив прибыль немедленно и сейчас. Так что, у российской организованной преступности нет стратегии международного развития? Луиз Шелли: Нет, во многих смыслах у российской организованной преступности стратегия есть. Например, у нее есть стратегия в том, куда, в каком направлении она будет развиваться в мире, куда она будет двигаться, как она будет отмывать деньги и перемещать эти капиталы в международную торговлю. Но когда я сказала, что российская организованная преступность работает неэффективно, я имела в виду, что она не извлекает максимальной прибыли... Ирина Лагунина: Но если у них есть стратегия, как развиваться в международных структурах, то в чем она выражается и куда сейчас направляется российская мафия? Луиз Шелли: Я не могу выделить какой-то отдельный наиболее популярный регион. В Соединенных Штатах российскую организованную преступность можно найти в основных городах и в крупнейших портах, то есть в районах, открытых для внешнего мира. Например, Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Майами, Чикаго. Это - динамичные, открытые для иммигрантских сообществ города. Там есть постоянно растущая индустрия, куда организованная преступность может проникнуть. В Западной Европе наблюдается движение в страны с развитой торговлей или финансовой банковской системой, где можно разместить капиталы и получить прикрытие. Есть движение и в Восточную Европу, особенно в те страны, которые готовятся к вступлению в Европейский Союз, поскольку это дает хороший плацдарм на будущее. Так что в каждом конкретном случае принимается отдельное решение, куда направиться и во что инвестировать. Ирина Лагунина: Итак, российская организованная преступность присутствует во многих странах и на нее влияют процессы глобализации в мире. Российские преступные синдикаты сотрудничают с другими группами, типа колумбийской или афганско-пакистанской? Луиз Шелли: Во-первых, говоря о российской организованной преступности, надо отметить, что такого явления, как этнически чистая, русская организованная преступность нет. Мы с вами говорим о русскоязычной организованной преступности. Это различные русскоязычные группировки, которые вышли из бывшего Советского Союза и Восточной Европы. Для них русский - язык коммуникации. Эти многочисленные и разнообразные группировки сотрудничают с другими группами. Группировки на Дальнем Востоке сотрудничают с корейцами, китайцами и вьетнамцами. Группы в Майами работают с колумбийцами. Есть сотрудничество с итальянцами. Нигерийцы нанимают русских работать курьерами для перевозки наркотиков. Но это - явление, которое характерно не только для русскоязычной организованной преступности. На самом деле все международные преступные группировки сотрудничают очень плотно и во всех регионах мира. Иногда возникают самые невообразимые комбинации, которые сложно себе даже представить.... Ирина Лагунина: Говорит Луиз Шелли, директор вашингтонского центра исследования международной организованной преступности и коррупции. Своего рода международное сотрудничество возникло между русскоязычными группами, с одной стороны, и венгерскими, югославскими, боснийскими и косовскими албанскими группировками, с другой. Предмет нелегальной деятельности - вывоз и продажа в рабство женщин с территории бывшего Советского Союза. Журнал "Тайм" в феврале провел расследование того, каким образом в публичных домах, стрип-клубах и просто в заложниках у мафии Западной Европы и Северной Америки ежегодно оказывается от 200 до 300 тысяч женщин с территории Восточной Европы и бывшего Советского Союза. В качестве исходной точки расследования был выбран Кишинев. Из Молдавии женщин отправляют в Будапешт. Это первая остановка, где их перепродают восточноевропейским скупщикам. Несмотря на расходы на билеты, паспорта и визы, вербовщики получают приблизительно по тысячи долларов прибыли с каждой женщины. Не все оказываются в Западной Европе. Из-за разрушенной государственной инфраструктуры и благодаря наплыву международных служащих и миротворцев неплохой рынок для проституции сформировался в Боснии и в Косово. В 14 из 40 группировок по торговле женщинами, раскрытых в Боснии за год - до марта прошлого года - местные или международные полицейские либо были клиентами, либо сами занимались перевозкой женщин. В результате Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе была вынуждена создать специальную группу по борьбе с проституцией на Балканах. А британский и итальянский премьер-министры приняли решение укрепить границы Боснии и Косово. Международная Хельсинкская Федерация по правам человека в недавнем докладе назвала торговлю женскими телами самым отвратительным видом современного рабства. Проблема состоит еще и в том, что эти женщины в глазах правоохранительных органов сами являются не жертвами, а преступницами, нарушителями закона. Чаще всего власти отказываются разбираться, кто и как их похитил. Чешские власти, как следует из того же доклада Хельсинкской Федерации, просто ставят в паспорт отметку: "нежелательна для въезда в страну", и переправляют обратно за границу, в прямом смысле этого слова. Возвращаясь к расследованию, проведенному журналом "Тайм". Те из девушек, которым удалось вернуться живыми домой, которые пошли в местные органы охраны порядка в Кишиневе и дали показания, теперь получают угрозы по телефону. Одна из проблем для Европы - коррупция правоохранительных органов в бывших советских странах. Кстати, по данным Международной организации по миграции, ежегодные доходы от торговли женщинами в мире сейчас составляют от 6 до 12 миллиардов долларов. Раньше этим видом бизнеса занималась только мафия азиатского и тихоокеанского региона, это была их специализация. Но есть ли вообще такое явление в международной организованной преступности, как разделение труда? Говорит директор вашингтонского центра по изучению международной организованной преступности и коррупции Луиз Шелли: Луиз Шелли: Безусловно. Есть разделение труда как внутри организованных преступных групп, так и между ними. Например, внутри колумбийской организованной преступности одни люди занимаются перевозкой наркотиков, другие - отмыванием денег, а третьи - развитием производства. И все это - отдельные группы. Плюс к тому, есть люди с определенными способностями, которые можно использовать "по назначению". Например, колумбийцы нанимают русских отмывать деньги. В Соединенных Штатах был недавно арестован один крупный торговец наркотиками. Так его имущество пришлось конфисковать у русского, который отмывал для него деньги. Был скандал с налогами на бензин в штатах Нью-Йорк, Нью Джерси и Пенсильвания. Там была создана очень сложная система уклонения от налогов на бензин. Сделано это было на территории, которую контролировала итальянская организованная преступность. Но у них не было достаточно знаний в области математики и статистики, чтобы создать эту сложную схему финансовых махинаций. И крестный отец итальянской группировки (это есть на пленке, которую записали правоохранительные органы) сказал, что надо нанять какого-нибудь умного русского с дипломом в статистике или математике. И этот русский предстал перед судом и был приговорен вместе с членами итальянской преступной группировки. Так что вот, определенная специализация видна. Ирина Лагунина: Все, о чем мы говорим в связи с российской организованной преступностью, безусловно, имеет тяжелые последствия для страны, для общества. Нелегальный вывоз женщин, например, приводит к еще большему демографическому спаду. Вывоз капиталов не дает развиваться промышленности. За каждым долларов в оффшорном предприятии-ширме стоит чья-то невыплаченная пенсия. Кто-то в России умер, потому что не на что было купить лекарства, кто-то не захотел жить от отчаяния, кто-то принял предложение торговцев людьми и поехал на заработки за границу. Все это все равно еще не принимает таких масштабов, как в некоторых африканских странах, например. Алмазы - тоже привлекательная промышленность для организованной преступности. Через них легко отмывать деньги, да и собственно нелегальная торговля алмазами дает немалые прибыли. В прошлом году в мае весь мир видел телевизионные съемки - дети с отрезанными руками и ногами, изуродованные трупы в Сьерра Лионе. Предыстория такова. В 97-м, свергнув законно избранного президента, в Сьерра Лионе к власти пришла группировка под названием "Объединенные революционные силы". В феврале 98-го международные силы Организации западноафриканских государств во главе с нигерийскими войсками вошли в страну и вернули президента во власть. В январе 99-го "Объединенные революционные силы" вновь захватили столицу. Тогда вмешались Великобритания, США и несколько африканских государств. В стране было установлено перемирие, которое продлилось до мая 2000-го. Затем кровопролитие возобновилось, а у руках у "революционных сил" в заложниках оказалось 500 миротворцев. Эти миротворцы охраняли алмазные шахты. Теперь, по подсчетам ряда международных организаций, "Объединенные революционные силы" отмывают на бриллиантах около 200 миллионов долларов в год. Та же ситуация в Анголе, где за 90-е годы бойцы УНИТЫ отмыли на алмазах около 4 миллиардов долларов. Теперь американский конгресс готовится рассматривать проект закона, то которому в Соединенные Штаты будет запрещено ввозить алмазы из страны, где не признают международную кодировку бриллиантов и где добыча этих камней привела к войнам и кровопролитию. Напомню, мы уже об этом говорили - террористические и вооруженные группы отмывают свои капиталы через те же каналы, что и организованная преступность. Но центр Луиз Шелли занимается сейчас именно российской, или русскоязычной, организованной преступностью. Какие последствия имеет рассредоточение российской или русскоязычной организованной преступности, разрастание ее на такие страны, как, например, Чехия? Луиз Шелли: По-моему, последствия очень серьезные. Не только для развития Чехии, но и Венгрии, и Польши, - всех первых кандидатов на вступление в Европейский Союз. Ведь если посмотреть на организованную преступность с точки зрения бизнеса, предприятия, то видно, что они на самом деле и мыслят как бизнесмены, как предприниматели. Они серьезно инвестировали в эти страны и создали базы для своей деятельности на будущее, именно зная, что Чехия будет одной из первых стран, включенных в Европейский Союз. Так что они выбрали прекрасную позицию. Им было бы сложнее создавать базы для столь крупномасштабных операций, например, в Бельгии или в Нидерландах. Там они, конечно, тоже присутствуют. Но здесь это сделать легче, легче создать основу существования. И дело не только в том, что Чехия ближе к России. Юридическая система здесь пока в переходном состоянии и меньше подготовлена к тому, чтобы иметь дело с организованной преступностью. У местных правоохранительных органов не было опыта расследования организованной преступности. Так что: здесь есть открытый рынок и есть желание им воспользоваться. Мне, кстати, вспомнился один эпизод из моей относительно недавней работы в Италии. Итальянские правоохранительные органы смогли подключить прослушивающее устройство, чтобы записывать переговоры одной мафиозной группы. Верхушка группы приняла решение направить своих людей в Прагу, чтобы те исследовали обстановку. И вот между ними разговор. Посыльные говорят: что мы будем здесь покупать? Характерен ответ главы группировки: что угодно, откройте хотя бы пиццерию. Так что в Чехию приходит организованная преступность не только из бывшего Советского Союза, но и из Италии, например. Да, надо сказать, что этот случай произошел в начале 90-х годов. То есть они уже тогда думали, что надо бы сделать здесь базы. Но в Чехии относительная честность правоохранительных органов отчасти защитила страну. А недавно мой коллега, который занимается организованной преступностью в Венгрии, сказал мне, что в Венгрии это - огромная проблема. Ирина Лагунина: Есть ли какая-то разница в том, как на международном уровне правоохранительные органы могут преследовать группировки организованной преступности и незаконные операции, скажем, с алюминием? Луиз Шелли: Есть Венская конвенция, которая допускает, что если кто-то получает деньги от торговли наркотиками и кладет эти средства на счет в какой-то международный банк, то счет этот можно заморозить и конфисковать, поскольку это - доходы от международно признанного нелегального бизнеса. А если пытаться выяснить нарушения закона в алюминиевой индустрии, то надо шаг за шагом выявлять, где нарушен закон. Надо подтверждать, что человек забрал деньги у предприятия, не выплатил пенсии и зарплаты, что фонды были отобраны у рабочих, что, может быть, рабочим даже угрожали, чтобы отобрать у них акции предприятий. Так что это целиком и полностью другое уголовное дело, дело, которое надо расследовать и подтвердить. Это очень сложно. В этом случае вы имеете дело с легальным предприятием со всевозможными криминальными методами получения прибылей. Но международное сообщество не признает это как уголовный бизнес, как преступление априори. Вот в этом сейчас проблема Банка Нью-Йорка. Хорошо, кто-то говорит: но ведь эти деньги пришли от нелегальной торговли алюминием. Но производство алюминия - легальный, разрешенный законом бизнес. Просто страны договорились о квотах на продажу этого продукта, как с нефтью. Как сказать об этих деньгах, полученных от алюминия, что они криминальные? Надо доказать, что в этом легальном бизнесе было допущено какое-то количество нелегальных операций, и надо доказать незаконность каждой из этих операций, совершенных в законном, легально существующем предприятии. Ирина Лагунина: Напомню пример, который Луиз Шелли привела в наших прошлых беседах. Не так давно правоохранительные органы выставили на аукцион во Франции многомиллионную виллу и квартиру в Париже. Вилла и квартира принадлежали русским, которые отмывали деньги для колумбийских торговцев наркотиками. Насколько поражены организованной преступностью те страны, где оседают преступные капиталы, где оседают эти люди, где они покупают виллы? Луиз Шелли: Одна интересная особенность. Ну, например, возьмем Испанию. В Испании на юге страны сейчас покупаются и строятся многомиллионные виллы, и там оседает определенная группа людей. Да, они там есть, они там живут. Но что они там делают? Если посмотреть на Испанию с точки зрения предпринимательства, насколько она привлекательна? Нет, например, Нидерланды более привлекательны, потому что это центр морских перевозок Европы и международного сообщества. Так что если думать стратегически, то надо двигать своих людей в Нидерланды, потому что эта страна предоставляет огромные преимущества. Испания в силу испанского языка привлекательна для организованной преступности из Латинской Америки. Они встречаются в этой стране, через нее они пытаются проникнуть в Европу, но Испания не играет почти никакой роли для восточноевропейской и постсоветской организованной преступности. И если представители организованной преступности живут в Испании, то это отнюдь не означает, что они работают с территории Испании. У них там могут быть дома, счета в банках для жизни, для жены, для детей. Но со стратегической точки зрения, если вы не занимаетесь наркотиками, Испания не привлекательна для того, чтобы перемещать туда весь свой капитал и с этой территории оперировать. Ирина Лагунина: Финансовая газета "Уолл стрит джорнэл" в середине февраля опубликовала некоторые результаты аудиторской проверки бывшего российского банка СБС-АГРО, который прекратил существование после кризиса 98-го года. Банк все еще должен западным финансовым учреждениям около 700 миллионов долларов. Аудит показал, что миллиард 200 миллионов долларов из этого банка пропали. Большая часть из недостающих средств была переправлена на Кипр и в другие оффшорные центры. В связи с этой проверкой всплыла и собственность банка, в том числе его штаб-квартира, знаменитое здание "Александер Хаус", в котором затем группа Германа Грефа разрабатывала экономическую программу президента Путина. К сожалению, российский закон запрещает разыскивать исчезнувшие средства в оффшорных или дочерних компаниях. Последний вопрос беседы: насколько коррумпированная российская политическая элита заинтересована в существовании организованной преступности в стране? Луиз Шелли: Или можно сказать наоборот. Мало где в мире организованная преступность существует без коррумпированных людей у власти. Это - во всем мире. Это самый разрушительный эффект существования организованной преступности. Она коррумпирует правительственные структуры. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
