Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[12-01-06]
135-летие Свердловского областного краеведческого музеяПрограмму ведет Светлана Кулешова. В программе принимает участие Валерий Уфимцев, директор Свердловского областного краеведческого музея. Светлана Кулешова: 135-летие отмечает в эти дни Свердловский областной краеведческий музей. Его старейший отдел сейчас сам является отдельным Музеем природы. Малахитовый монолит весом в полтонны, живший семь тысяч лет назад гигантский олень – эти и другие редкости с удовольствием взяли бы в свои коллекции многие музеи мира. Но у этих крупных экспонатов екатеринбургского музея появились и совсем мелкие соседи. О новом подходе музейщиков к формированию экспозиции рассказывает екатеринбургский корреспондент Радио Свобода Ирина Мурашова. Ирина Мурашова: Гордость музея – диорамы, которые знакомят с основными ландшафтами Урала. Семейство лосей в сосняке, бобры, строящие плотину, рысь, нападающая на косулю – все эти сцены из жизни местной природы могут увидеть посетители. Но до последнего времени картина была неполной – за стеклом не было обитающих в регионе насекомых. Сейчас этот пробел восполнят, обещает директор музея природы Елена Скурыхина. Елена Скурыхина: Коллекционирование позвоночных животных – это ярко, значимо и крупно. Но ведь у нас есть еще и группы беспозвоночных. В этой очень большой группе беспозвоночных насекомые – это тоже только лишь часть. То есть мы, в общем-то, имеем такую глобальную задачу – показать всю особенность природных комплексов нашей территории. И вот многих мы как раз и удивляем тем, что, Боже мой, а насекомых-то сколько, а бабочек-то сколько... Ирина Мурашова: Так, в витринах, где до сих пор были только животные, птицы, растения и грибы, появились и насекомые. Собирал экспонаты старший научный сотрудник Артем Первушин. Летом он выезжал в целевые экспедиции по Свердловской области. Артем Первушин: Лесные скакуны, шмель на землянике, майский хрущ, или майский жук, как его еще называют, на осине, рыжий павлиний глаз на березе, винный бражник средний. Почему винный? У него гусеница живет на винограде. Ну а в наших условиях она живет на иван-чае. Сосновые шелкопряды, орденские ленты. Когда она показывает свои подкрылья – это момент неожиданности для хищника – яркие подкрылья. А так она вот сидит на коре березы, фактически сливаясь с ней. Ирина Мурашова: В обычном музее засушенные, с расправленными усиками-крылышками-лапками насекомые рядами лежат на булавках. В екатеринбургском Музее природы жуки и бабочки, сохраненные в естественных позах на ветках, травинках и листьях, становятся полноправными участниками витрин и диорам, а также поводом для творческих споров сотрудников музея, говорит директор Елена Скурыхина. Елена Скурыхина: «Эту бабочку здесь, эту лучше здесь, а эту вот сюда, а эту туда, на эту дятел смотрит, а эта слишком уж близко получается», – у нас такие дискуссии были по поводу каждого вида. Потом Артем оставался один и потихонечку (ему никто не мешал) снимал с иголочки. Ирина Мурашова: Потихонечку – потому что из каждых шести экземпляров в витрине оказывается один. Разместить хрупкого жука на стволе дерева не так-то просто. Но в витринах музея уже находятся 50 насекомых. Всего же более чем за сто лет существования Музея природы в его фондах скопилось 60 тысяч экспонатов. В начале 90-х годов здание храма, которое занимал музей, отдали епархии. Уже 13 лет специалисты устраиваются в новом помещении. В этом юбилейном году оформление планируют наконец закончить. Светлана Кулешова: Валерий Уфимцев, директор Свердловского областного краеведческого музея, сегодня в Екатеринбургской студии Радио Свобода. Доброе утро, Валерий Константинович. Валерий Уфимцев: Здравствуйте. Светлана Кулешова: С праздником вас – со 135-летием музея! Валерий Уфимцев: Благодарю вас. Светлана Кулешова: Директором которого, если я не ошибаюсь, вы являетесь уже 13 лет. Да? Валерий Уфимцев: Да, совершенно верно. Светлана Кулешова: Ирина Мурашова, наш корреспондент, напомнила нам о 90-х годах. Мне кажется, это был один из самых тяжелых периодов в истории музея. Здания тогда передавались епархии, коллекции негде было хранить, экспозиции негде было организовывать. Вот вам тоже кажется, что это был самый тяжелый период? Валерий Уфимцев: Ну, не обязательно. Но 90-е годы можно так называть. Потому что у нашего музея действительно несколько непростых периодов было. И хорошо, что музею удалось их преодолеть. Вот первая череда проблем была в то время, когда закрывали Уральское общество любителей естествознания – это конец 20-х годов. Потом военное время. Тогда под нужды эвакуированных предприятий фактически все музейные площади были забраны. И пришлось складировать буквально штабелями, кучами наши предметы. И не обошлось без потерь. Светлана Кулешова: Тогда потеряли фрагмент знаменитейшего Шигирского идола, да? Валерий Уфимцев: Да. А 90-е годы действительно поставили перед нами проблему грандиозных переездов, а это всегда очень сложно. Вы представляете, из квартиры на квартиру переехать бывает сложно, а тут полмиллиона памятников, причем очень разных – и крупногабаритных, тяжелых, как, например, танк «Т-34». И вот коллекция энтомологии, то есть насекомые, ведь их надо как-то сохранить и бережно переместить куда-то. И действительно мы жили в 90-е годы и даже в начале этого века, когда отмечали 130-летие, в ситуации неопределенности: куда же переведут наши фонды, где мы найдем помещение для них, где найдем средства на приспособления и оборудование помещений. И вот сейчас, в преддверии праздников и в праздничные дни мы трудимся, потому что основные проблемы за прошедшие два-три года удалось либо уже снять, либо, по крайней мере, найти способ их решения. Это значит, что фондохранилище наше... последнее церковное здание мы освободили, Собор Александра Невского в Зеленой роще, и перевели фонды в новые помещения, которые удалось достроить и оборудовать, на Сибирском тракте. Светлана Кулешова: И это значит, что это уже стабильность или это Ренессанс, и можно говорить о начинающемся повторном возрождении и расцвете музея? Валерий Уфимцев: Безусловно. Потому что параллельно с такой рутинной работой по упаковке, переезду фондов, экспонатов на новое место создаются уже и новые музейные залы. Мы сейчас упоминали об отделе природы, об экспозиции, которая самостоятельно оформилась фактически на улице Горького, 4. Но в прошедшем году наш отдел истории тоже активно работал. Была создана огромная выставка «Урал – фронту» к юбилею Победы. Она сейчас работает. А отдел археологии не только побывал в очень интересной экспедиции на Усть-Вагильском холме в Гаринском районе, но и открыл зал древней истории народов Урала. Вот как бы каждое подразделение нашего музея за это время многое сделало. Уже есть что показать, есть чем отчитаться. Но вот эта экспозиционная работа... Кроме того, к юбилею издан очень важный и нужный для нас каталог книг Василия Никитича Татищева, которые он собирал, которые оставил Екатеринбургу, когда уезжал в 1837 году отсюда. Эта работа длилась много лет, и вот сейчас она была завершена. Светлана Кулешова: В общем, с достижениями вы подошли к 135-летию. Валерий Уфимцев: Да. У музея появился хороший сайт, появился компакт-диск о музее. Как бы работа шла. И это действительно говорит о том, что у музея сейчас плодотворный период активной деятельности. Я думаю, что мы должны в ближайшие годы нашу главную экспозицию восстановить. И все, кто будет приходить в музей, будут видеть максимум того, что музей может показать, и должен показать. Светлана Кулешова: И мы предлагаем слушателям Радио Свобода присоединиться к нашему разговору. Ходите ли вы в музеи? Какие музеи вам наиболее интересны? Каких выставок вы ждете? И насколько часто вы посещаете музеи? Валерий Константинович, открываются новые выставки, экспозиции. Насколько это востребовано жителями Екатеринбурга и области? Как много людей приходят в музеи? Валерий Уфимцев: В последние годы интерес к музеям – и это тенденция, наверное, общая – он возрастает. Но, видимо, стабилизация экономической ситуации, и вообще более спокойная обстановка, в которой мы живем, этому способствует. Понятно, что в реформенный период ломается многое, и бывает, может быть, не до удовлетворения каких-то духовных запросов. В последние годы отмечается стабильный, устойчивый интерес. Мы знаем, что наши выставки вызывают интерес. Потому что вновь открытая выставка дает всегда, как правило, приток посетителей на определенное время. Важно, что вот эти выставки, которые мы делаем, чтобы они по тематике были действительно ожидаемы. И не обязательно руководствоваться какими-то датами. Ну, понятно, к юбилею Победы в Великой Отечественной войне мы такую выставку специально готовили. А вот вчера открыли новую выставку, где показываем книги Татищева, поскольку наш каталог вышел. И мы действительно думаем о том, что надо, прежде всего, нашим детям. У нас целый комплекс учебно-образовательных программ музейных, что мы можем предложить школьникам, преподавателям по любой школьной дисциплине. Светлана Кулешова: А есть ли какая-то статистика, сколько людей посещают в неделю, в день, в месяц и филиалы, и сам Свердловский краеведческий музей? Валерий Уфимцев: Предварительная цифра прошедшего года – 320 тысяч посетителей. Светлана Кулешова: За год? Валерий Уфимцев: Да. Включая наши филиалы в области. Если мы эту цифру разделим на рабочие дни музея, то получается, что около тысячи человек в день, побольше немножко. Светлана Кулешова: А сколько было посетителей в лучшие времена музея? Или сейчас и есть лучшие времена? Валерий Уфимцев: Нет. В 80-х годах посещаемость музея за год доходила до 420 тысяч. То есть резерв у нас есть. Мы, в общем-то, работать умеем, и мы это доказали. Осенью позапрошлого года, когда у нас работала выставка Фаберже, которую Виктор Вексельберг предоставил на два месяца нашему музею, то в те дни только на одной выставке... Светлана Кулешова: Были побиты все рекорды тогда. Валерий Уфимцев: Да. До 2400 человек в день мы тогда принимали. И за два месяца 100 тысяч человек посетили музей. То есть организовать свой труд и принять большое количество посетителей мы можем. Значит, собственные резервы у нас есть, конечно. Мы должны просто, достроив главную экспозицию, принимать, конечно, больше посетителей. Светлана Кулешова: А каков состав посетителей музея – взрослые, дети, женщины, мужчины, пенсионеры? Валерий Уфимцев: Видите ли, наш музей универсального характера, коллекции самые разнообразные. И музей наш массовый. Мы об этом прямо и откровенно говорим. У нас музей не элитный, хотя, конечно, многие коллекции востребованы исследователями, искусствоведами. Поэтому наш основной состав – это, конечно же, школьники, молодежь – это до 80 процентов. Много бывает пенсионеров, особенно в те дни, когда для них организовывается бесплатное посещение, и тогда пенсионеров бывает очень много. Взрослые – это около 20 процентов. То есть большая часть – это школьники и молодежь, студенты. Светлана Кулешова: И так было всегда или что-то изменилось? Валерий Уфимцев: Примерно так. Больших подвижек в структуре посетителей нет. Но вначале, когда еще наш музей был, собственно, естественнонаучным музеем Уральского общества любителей естествознания, тогда взрослых было больше. Светлана Кулешова: Но это было совсем уже давно. Валерий Уфимцев: Это было давно, да. Светлана Кулешова: Валерий Константинович, какие выставки и экспозиции вызывают наибольший интерес, какие наиболее популярны? И что вообще определяет успех экспозиции? Валерий Уфимцев: Наверное, самыми популярными на сегодняшний день являются экспозиции в трех наших зданиях в Екатеринбурге: на улице Малышева – это выставка по истории нашего края и города, на улице Горького, 4, в отделе природы – это выставка, которая рассказывает о флоре и фауне нашего края. Для детей и для школьников это, конечно же, все-таки экспозиция номер один. А на проспекте Ленина, в новом здании уже работает выставка по археологии, которая рассказывает о заселении Урала человеком. Она сейчас тоже востребована. Но, тем не менее, и специализированные, а не такие как бы универсальные, выставки и экспозиции тоже пользуются повышенным спросом, что очень приятно. Например, экспозиция Музея радио. Это небольшой музей, но, как оказалось, это один из самых посещаемых музеев. И это тоже современным детям надо – история развития радио, связи. Тем более что там действует и планетарий, который тоже как бы дает полезные знания подрастающему поколению. Оказывается, что это востребовано изо дня в день. Постоянно мы наблюдаем стабильный интерес. Светлана Кулешова: А как вы считаете, почему не удается повторить успех выставки Фаберже? Валерий Уфимцев: Ну, та выставка работала всего два месяца. Но до этого столько было о ней много разговоров, столько информации, столько интриг... Она же ведь была еще и перенесена где-то на месяц-полтора, потому что надо было решить технические вопросы, вопросы безопасности очень серьезные. Средства массовой информации, вольно или невольно, нам очень помогли с рекламой. В рекламу той выставки музей вообще не вкладывал средства. С помощью СМИ, с помощью обсуждения и поступка Вексельберга, и предполагаемой стоимости приобретения, и всего-всего, что с этим связано... Безусловно, и сама тема творчества Фаберже имела важное значение. Но ажиотаж вокруг выставки, я думаю, создали средства массовой информации, и они нам помогли с рекламой. Очередь же стояла каждый день. Когда мы закрывали, а последними посетителями были руководители города, уже после 6 вечера, после закрытия еще люди стояли. В общем, мы последнюю группу принимали просто уже вне плана. Но, безусловно, не только реклама, связанная с обсуждением всяких аспектов той покупки, но, конечно же, творчество Фаберже тоже очень важное имеет значение. Потому что после нас же выставка выехала в Эрмитаж, и там тоже был интерес. Потом она работала в Берлине, сейчас, по-моему, в Брюсселе работает, и там люди идут. Светлана Кулешова: А в фондах Екатеринбургского краеведческого музея есть что-нибудь равное по исторической ценности, по финансовой ценности экспонатам с той выставки? Валерий Уфимцев: Да. Мы смело говорим о том, что у нас тоже есть уникальные памятники, каких больше нигде в мире нет. И, безусловно, их стоимость... Видите ли, нельзя оценить эти памятники как произведения ювелирного искусства, потому что специальный музейный фонд, строго говоря, не поддается сознательно бухгалтерской оценке. Предметы, даже самые редкие, находятся под физической и юридической защитой государства. Ну, это сделано специально, чтобы не провоцировать какой-то нездоровый интерес криминала к памятникам. Но вот мы говорим, что наша Шигирская коллекция, безусловно, - это предметы археологии, это предметы из органических материалов, то есть дерево, кость, которым десятки тысяч лет. Вот мы с помощью радиоуглеродного анализа подтвердили возраст большого Шигирского идола – ему 9,5 тысяч лет. Таких памятников крупных, деревянных памятников такого возраста в мире больше нет. Понятно, что его музейная ценность просто не имеет аналогов. И можно говорить о сопоставимости с любой, самой дорогой коллекцией мира. Такие памятники есть, в том числе, и в нашем музее. Светлана Кулешова: Но такого интереса, как произведения Фаберже, они все-таки не вызывают? Валерий Уфимцев: Не вызывают. И, наверное, мы еще очень мало для этого сделали. Вот позавчера, после нашего вечернего, торжественного заседания мы всем предложили подойти к Шигирскому идолу, загадать желание, чтобы оно, может быть, сбылось – как бы проверить, есть ли подтверждение таким легендам. Так ведь люди многие просто не знали об этом, и они пошли, и стояли возле идола, и смотрели на него, и думали, что это действительно такой памятник, который им только сейчас удалось увидеть. Хотя в Екатеринбурге он уже давным-давно. Еще ведь владелец Верх-Исетского завода граф Стенбок-Фермор еще в 90-е годы позапрошлого века музею передал... ну, начало передачи коллекции положил, потом же продолжалась в начале XX века эта передача. Он выставлялся еще и в Церкви Вознесения. Но тогда, конечно, не знали ни возраста, не понимали большой его значимости. Он выставлялся в недостаточно приспособленном помещении, способ крепления даже был грубоват для него – на гвоздях он крепился к стенке. Пока еще очень мало сделано. Будем над этим работать. Светлана Кулешова: Валерий Константинович, а как выглядит бюджет музейный? Сколько идет из федерального, областного, из государственного, скажем так, бюджета, а сколько вам удается зарабатывать самостоятельно, какую часть в процентах? Валерий Уфимцев: Мы финансируемся из областного бюджета, ну, это государственный бюджет уровня субъекта Федерации. Из федерального бюджета сейчас почти средства не поступают для нашего музея, да и для других региональных музеев. Только по целевым программам иногда мы получаем небольшие суммы в поддержку, например, для подготовки реставраторов Уральского региона. Потому что мы их готовим не только для себя, но и для многих музеев нашего края с помощью специалистов Эрмитажа. А сколько удается зарабатывать самим... Вот финансовый отчет прошедшего года еще не готов, а если говорить о позапрошлом годе, то тогда музей, заработав 7 миллионов, он как бы около 22 процентов прибавил к своему бюджету вот этими средствами. Светлана Кулешова: Но это было 3 миллиона с выставки Фаберже тогда, да? Валерий Уфимцев: Да, 3 миллиона 280 тысяч – это дала выставка Фаберже. В прошедшем году эта сумма ниже. Мы недотянули до 7 миллионов. Ну, где-то порядка 18-20 процентов заработано средств. Светлана Кулешова: Все равно неплохо. Валерий Уфимцев: Да. Потому что нам культурологи говорят, которые этим занимаются, что вообще 20-25 процентов, наверное, это предел, оптимальный, может быть, вариант. Потому что если больше, то можно в коммерциализацию удариться. А если меньше, то многие программы нельзя будет реализовать. Вот сейчас как бы такое веяние, что 20-25 процентов – это то, к чему надо стремиться в зарабатывании музеям. Светлана Кулешова: У нас есть телефонный звонок. Доброе утро. Слушатель: Доброе утро. Я звоню вам из Петербурга, из города-музея. И мне очень приятно слышать о том, что и в Екатеринбурге тоже, в общем, кипит такая музейная жизнь. И хочу ответить на ваши вопросы. Вообще, мы достаточно часто посещаем музеи. У нас часто проводятся выставки. И масса бывших дворцов уже в 90-е годы были отданы, наконец-то, музеям. И очень интересный Строгановский музей, и Инженерный замок. Скажем так, есть что посмотреть. И, в общем, привлекает именно галерейная работа, когда появляется что-то современное, всегда это овладевает, скажем так, интересом. Но у меня вопрос к вашему гостю несколько специфический. Дело в том, что у нас такая проблема, общая трагедия, наверное, всех петербуржцев – Радио Свобода отлучили от средних волн, и подавляющее большинство петербуржцев сейчас не могут слушать вашу программу, в том числе и я практически не могу слушать вас постоянно. И такая проблема, что отношение, конечно, властей к свободе изменилось, и к свободе слова в том числе. Я знаю, что музейщики очень мало зарабатывают. Но так же комфортно они себя ощущают в своей работе, как и раньше, или все-таки это коснулось и их тоже? Светлана Кулешова: Валерий Константинович, как музейщики относятся к свободе слова, к свободе вообще? Чувствуете ли вы какие-то притеснения со стороны властей? Валерий Уфимцев: Я прямо могу сказать, что мы в своей творческой работе свободны. Свои новые планы мы строим, опираясь, прежде всего, на исследования социологов, на свое представление о важности, о нужности новых экспозиций, новых вернисажей. Нашу документацию, которая тоже необходима для того, чтобы создать новый музей, новую экспозицию, - это научная концепция, тематический план - мы обсуждаем самостоятельно. Никто сейчас в это дело не вмешивается. И чем действительно власть может нас контролировать – так это в деньгах, наверное, ограничивать. И вот 90-е годы, начало даже уже нового века как раз и были тем трудным моментом, когда мы не смогли реализовать все задуманное и жили, в общем-то, в состоянии стресса, постоянно переживали, что же будет и как же будет, и когда же, наконец, мы найдем выход, чтобы освоить новые здания, которые нам отдавали взамен культовых помещений, как мы сможем вообще эти материальные вопросы от переезда до построения новых экспозиций будем решать. И в последние годы... я просто сейчас искренне говорю, что мы благодарны руководству, председателю нашего областного правительства Алексею Петровичу Воробьеву, потому что лично он вмешался и как бы нашел варианты выхода из сложного положения, в котором музей находился, и помещения для фондов, и здания для главных экспозиций. И причем еще финансово поддержал музей. В том числе помог найти и внебюджетные средства. И вот это помогло преодолеть определенный кризис, ну, настоящий кризис, в котором не только наш музей находился, но и многие учреждения культуры находились. И мы теперь с уверенностью смотрим в будущее. И это как бы не красивые слова. Мы ежегодно получаем довольно серьезную поддержку из областного бюджета на то, чтобы наши здания, которые музей занимает... а мы только в Екатеринбурге занимаем 7 зданий, а еще 14 – в области. Не на все пока хватает средств. Но вот активно сейчас ведется работа в Нижней Туре, например, где музей ремонтируется. Мы к 7 мая, ко Дню рождения Петра Ильича Чайковского открываем новую экспозицию в Алапаевске, где жила семья Чайковских, и где реставрация самого здания уже завершена, а за нами теперь обновление экспозиции. Летом мы открываем обновленную экспозицию в деревне Зырянка, где родился Герой-разведчик Николай Иванович Кузнецов. Вот такие большие планы у музея, это очень насыщенные планы. И вот я уверен, что мы сможем их реализовать, потому что финансовая поддержка есть. А вот это нам и надо от властей, чтобы нас понимали и поддерживали материально, насколько это возможно. Светлана Кулешова: А на научную работу вам хватает? Валерий Уфимцев: Вот на научную работу как раз средств бюджетных не хватает. Ну, прежде всего, расходы на капитальный ремонт, реставрацию и оплату коммунальных услуг, на зарплату. Вот на зарплату хватает сейчас, на оплату коммунальных услуг, в принципе, хватает, только немножко доплачиваем сами. А вот на остальное, как мы считаем, можем сами зарабатывать, в том числе и на научные командировки, на исследования, на некоторые экспедиции, на научные издания. И стараемся это делать. Я считаю, что это нормально. И мы тоже должны понимать, что на все в бюджете денег никогда, наверное, не хватит. Вот для этого, прежде всего, и зарабатываем средства. Светлана Кулешова: Когда вы планируете выйти на этот предполагаемый уровень в 25 процентов доходов? Валерий Уфимцев: Завершив главную экспозицию, в предстоящем году мы еще откроем Романовский зал – это зал памяти, который будет рассказывать о трагических событиях 1918 года в Екатеринбурге. Он откроется тоже уже в ближайшие месяцы. Потом будут еще два крупных раздела – «Освоение Урала русскими», ну, сначала рассказ о коренных народах, об освоении Урала русскими, а потом петровские реформы и чуть более поздний период. Вот когда наша главная экспозиция будет достроена, то я думаю, что у нас поток посетителей, безусловно, вот в это здание увеличится. И мы, наверное, через полтора-два года выйдем на 25 процентов. И эта задача для меня, как для директора, прежде всего, актуальная. Надо зарабатывать. Светлана Кулешова: А экспозиции, выставки не высокохудожественные, скажем так, - это восковые фигуры и различные кунсткамеры, они же приносят много доходов. Как вы к ним относитесь? Валерий Уфимцев: Мы на это идем, хотя в последнее время более строже, конечно, подходим к содержанию этой работы. В частности, из Санкт-Петербурга же это поветрие пошло. Там уже созданы десятки коллекций, которые путешествуют по стране. И мы в качестве компромисса идем на проведение таких выставок, хотя все меньше и меньше. Вот сейчас новая выставка восковых фигур, которая будет организована, она будет совсем другой по тематике. Это сказки Пушкина. И действующие, механические модели, восковые фигуры – это герои сказок Пушкина. Вот на это мы пойдем, потому что детям это нужно, я думаю. Светлана Кулешова: Санкт-Петербургские музеи смогли вот таким образом зарабатывать. Валерий Уфимцев: Ну, так там Эрмитаж зарабатывает. Я как бы изучаю годовые отчеты Эрмитажа, Русского музея. Они очень много зарабатывают. Молодцы! Но они часто зарабатывают очень много... вы знаете, у них такая статья доходов – компенсация за выставки, которые они проводят за рубежом, в других регионах. Они на этом много зарабатывают. Ну и на входных билетах. Молодцы они! Я знаю, они много зарабатывают. Светлана Кулешова: Екатеринбург не может пока... Валерий Уфимцев: Нет, в таком размере, нет. Но мы все-таки значительные шаги вперед сделали. Когда я начинал работать директором, то мы зарабатывали тогда меньше, чем Екатеринбургский музей изобразительных искусств и Нижнетагильский музей-заповедник. Сейчас мы зарабатываем намного больше. И у нас для этого как бы есть возможности – все-таки и коллектив большой, опытный, и коллекции богатые. Поэтому чем больше выставок, чем лучше главная экспозиция новая, тем более у нас вводятся зал за залом в строй, тем больше, я думаю, будет доход музея. Это просто неотъемлемая сторона нашей работы. Потому что именно на научную деятельность надо зарабатывать. Светлана Кулешова: Сколько стоят билеты в музей? Валерий Уфимцев: В основном билеты на нашу экспозицию для детей стоят 10 рублей, для студентов и пенсионеров – 20, а для взрослых – 30 рублей. Светлана Кулешова: Совершенно смешные цены, если сравнивать все с тем же Санкт-Петербургом. Валерий Уфимцев: Но это же социально значимые услуги. А там ведь недавно цены-то подпрыгнули, с 2005 года. До этого Эрмитаж, как вы знаете, студентов бесплатно принимал. Но вот в прошлом году там действительно произошел скачок цен на входные билеты. Светлана Кулешова: Спасибо большое, Валерий Константинович, что пришли к нам в гости. Последние материалы по теме:
См. также:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
