Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[16-09-05]
Последние дни предвыборной кампании в Германии. За что голосует немецкий налогоплательщик; Выставка "Россия!" в нью-йоркском Музее современного искусства; Насколько профсоюзы способны защитить права рабочих - опыт России и Польши; Задачи фармакологии: как уничтожить побочные эффекты лекарствВедущая Ирина Лагунина Ирина Лагунина: В воскресенье в Германии состоятся внеочередные парламентские выборы, проводимые по инициативе канцлера Герхарда Шредера. О расстановке политических сил в этой стране накануне решающего голосования рассказывает наш корреспондент в Берлине Юрий Векслер. Юрий Векслер: Несколько дней назад главные действующие лица немецкой политики все вместе последний раз перед выборами появились на телеэкранах в ток-шоу. Важнейшую дилемму Германии, живущей под знаком "Сытые годы остались в прошлом" (так, кстати, называется новый популярный немецкий фильм) сформулировал министр иностранных дел, главный кандидат от партии зеленых Йошка Фишер: Йошка Фишер: Для меня решающим является то, что мы здесь и сейчас находимся перед необходимостью ясного решения в вопросе: "Или обновление социального государства или разрушение социального государства, отказ от него". Юрий Векслер: Канцлер Шредер напомнил, обращаясь к своей главной сопернице в борьбе за власть Ангеле Меркель и ее баварскому оруженосцу Эдмунду Штойберу: Герхард Шредер: Это мы провели необходимые реформы, это мы выдержали град ударов за эти реформы, это мы вызвали уважение за это в других странах. Это были не Вы. Юрий Векслер: Ангела Меркель, уже дважды первая, как первая женщина-кандидат на пост канцлера и как первая представительница граждан бывшей ГДР, которая может занять этот пост, сказав о том, что она лично много выиграла и много получила от объединения Германии, подвела свою мысль к следующему выводу: Ангела Меркель: Теперь я хочу вернуть свой долг этой стране: под этим надо понимать, что я не намерена сеять страх, а хочу указать путь, что я не оперирую фальшивыми фактами, а говорю людям - "Мы можем с этим справиться!" Юрий Векслер: Возможный партнер Меркель по правительственной коалиции, руководитель либералов, которых называют в Германии партией юристов и врачей, Гвидо Вестервелле. Гвидо Вестервелле: Наши европейские соседи показали, что можно добиться подъема экономики и создания рабочих мест и при этом, что является решающим, можно сохранить социальное государство. Юрий Векслер: Избиратели перед трудным выбором. Более 30 процентов из них, согласно последнему опросу, и сегодня не знают, в квадратике какой партии они поставят свой крестик и на чьих мечтах о власти они поставят тем самым крест. Тот же опрос так оценивает расклад голосов уже определившихся избирателей: 41,7% за ХДСХСС, 7 за либералов итого 48,7. За социал-демократов предположительно 32,9, за зеленых 7,2, а за новую левую партию, возникшую из бывшей ПДС, отколовшихся от социал-демократов крайне левых и примкнувших к ним профсоюзных лидеров 8,5 процентов. Эти 8,5 вместе с красно-зелеными составляют 48,6. Патовая ситуация. В Германии, говоря о доверии политикам, традиционно принято задавать избирателю аллегорический вопрос: "У лидера какой партии Вы предпочли бы купить подержанную машину?". Мне однако нынешняя ситуация представляется более острой и напоминает размышления тяжелобольного, решающего "у какого хирурга оперироваться", так как необходимость самой операции очевидна. Пока избирателям почти навязывается выбор между двумя главными бригадами с финансовыми скальпелями в руках - правящей красно-зеленой коалицией и оппозиционной черно-желтой коалицией христианских демократов и либералов. В цитируемом мной последнем предвыборном ток-шоу с участием всех лидеров в финале в варианте "последнего слова" на вопрос, с кем в коалиции вы видите возможность решения проблем Германии, контрагенты ответили. Герхард Шредер: С тем же партнером, что и в 2002 году, и я очень оптимистичен в том, что так и будет. Йошка Фишер, продолжая мысль Шредера: Я могу сказать, что это будет зависеть от силы партии зеленых, от результата моей партии, и за это я буду бороться. Ангела Меркель: Первое - слово за избирателем, второе - большой коалиции не будет! Юрий Векслер: Поясню на всякий случай, что под большой коалицией в Германии подразумевается правительство, сформированное двумя крупнейшими силами - социал-демократами и христианскими демократами без участия либералов и зеленых... Ту же мысль, что и Ангела Меркель по своему выразил Гвидо Вестервелле. Гвидо Вестервелле: Будет либо новое начало с черно-желтой коалицией, либо мы останемся в оппозиции. Юрий Векслер: Но что касается цвета или набора цветов халата будушего хирурга Германии, то все понимают, что, несмотря на клятвы и заверения, как говорится, возможны варианты и неожиданные сочетания даже с теми, с кем союз отвергают все - с новой левой партией, возглавляемой бывшим лидером социал-демократов Оскаром Лафонтеном и бывшим коммунистом Грегором Гизи. Согласно опросам эта партия должна гарантированно пройти в парламент. Два слова о Лафонтене. Он был кандидатом в канцлеры от социал-демократов в 1990 году. Он стал министром финансов в 1998 году в первом правительстве Шредера, но вскоре после этого ушел со всех постов и из политики вообще, так как его представления о возможности финансирования социального государства резко расходились со шредеровскими, а по мнению самого канцлера, просто расходились с реальностью. Сегодня Лафонтен и Гизи являются облеченными доверием от 7 до 10 процентов избирателей, т.е. самых бедных и наиболее пострадавших от проводимых реформ. Возвращение Лафонтена в политику и в бундестаг - явление знаковое. Пока он трубит на всех углах как раз о том, что обе большие партии будут, придя к власти, и дальше уничтожать социальные завоевания и что коалиция их сама по себе возможно меньшее из зол. Но может статься, что ему предстоит еще сыграть в немецком политическом покере и более важную роль. Если от возможной коалиции с новыми левыми пока шарахаются все, то о светофорной коалиции красно-зеленой плюс желтый цвет либералов, да и возможном черно-зеленом сочетании в случае, если зеленые заметно опередят либералов, то и дело можно услышать от отдельных политиков разных партий. Правда, вскоре быстро появляются опровержения. Ситуация перед выборами в Германии является патовой еще и потому, что после выборов бундестаг должен избрать канцлера. А для этого необходимо в двух первых турах голосования абсолютное большинство списочного состава бундестага, а в третьем туре обычное большинство присутствующих. Появились сообщения, что на случай своего возможного неизбрания канцлером в трех турах Ангела Меркель обсуждает с юристами вариант еще одних выборов, чтобы исключить как возможность большой коалиции, так и тройственного союза социал-демократов и зеленых с новыми левыми. Из лагеря ХДС ХСС опровергают это сообщение как полную чушь. Но все это пока дележ шкуры неубитого медведя. Так или иначе, при любых коалициях шансы стать канцлером Германии на следующие 4 года имеют на данный момент только двое - Герхард Шредер и Ангела Меркель. По все тому же последнему опросу большую коалицию предпочли бы 23 процента избирателей. Это, прежде всего, те, кто устал от партийности и блокады действий политических противников только исходя из партийных интересов. Это те, кто считает необходимым консолидировать усилия лучших умов обеих крупных партий в относительно трудной экономической ситуации, на решении насущных проблем. И все же за смену власти, за приход черно-желтой коалиции во главе с тандемом Меркель-Вестервелле, сменившими в своих партиях соответственно Гельмута Коля и Дитриха Геншера, выступает более 30 процентов. Ключевыми же могут стать другие 30 процентов те, кто будет думать до последнего. Какие же факторы способны повлиять на их мнение. Таких факторов несколько. Личностный фактор: т.е. симпатии и антипатии вплоть до физиономических, убедительность рассуждений и так далее. Здесь Шредер и Фишер опережают Меркель и Вестервелле. Фактор противопоставления востока и запада страны. Эту карту разыгрывал на юге Германии баварец Эдмунд Штойбер с целью максимальной мобилизации своего электората исходя из того, что прирост голосов в Баварии и Баден/Вюртемберге перевесит потери в бывших восточных землях. Внешнеполитический фактор, а конкретнее турецкий демарш во внутриполитической аранжировке. Ангела Меркель намерена добиваться в случае прихода к власти отмены переговоров с Турцией о ее вступлении в ЕС. Это с одной стороны ведет к тому, что немецкие граждане турецкого происхождения в основном проголосуют за Социал-демократов, но с другой стороны позиция Меркель также возможно прибавит ей сторонников в главной по удельному весу группе пожилых избирателей. И наконец экономический фактор, включая необходимую налоговую реформу. В вопросе налогов все партии напускают слишком много тумана. С одной стороны говорится о существовании у ХДС ХСС списка налоговых льгот, которые будут по предложению финансового эксперта Пауля Кирххофа отменены при том, что будет увеличен на 2 процента налог на добавленную стоимость. Но этого списка, о котором шумят, требуя его обнародования, социал-демократы пока никто не видел. Христианские демократы со своей стороны обсуждают приписываемый министру финансов Германии Айхелю список мер экономии по статьям госбюджета на 30 миллиардов евро в год, что составит с 2006 по 2009 год 120 миллиардов евро. Если этот список настоящий, то тогда неправомерна критика социал-демократов, называющих программу Кирххофа антисоциальной. Так называемый список Айхеля, каким-то образом попавший в СМИ, никем не подписан и правительство в лице министерства финансов от него отказывается... Тем не менее, звучат обвинения в обмане избирателя. А избирателю понятно только одно - что у него что-то отнимут, а вот кто и что остается в тумане... Общегерманский совет по рекламе неожиданно выступил с резким заявлением в адрес партий, участвующих в выборах по поводу стиля их предвыборных материалов и выступлений, в частности, видеороликов. В заявлении говорится, что действуй для политики те же правила, что и для обычной рекламы на свободном рынке, то многие партийные видеопредставления были бы квалифицированы, как вводящие в заблуждение или дискриминирующие определенные группы, что означало бы их автоматический запрет. Конкретные примеры совет по рекламе не приводит, мотивируя желанием сохранить политический нейтралитет. Но в заявлении содержится призыв к партиям в будущем демонстрировать больше порядочности и уважения в отношении политических конкурентов. Интересно, что у молодых немцев самой популярной является партия социал-демократов, при этом многие молодые симпатизируют и правоэкстремистской НДП. Удельный вес молодежи в Германии из-за низкой рождаемости постоянно снижается. Не случайно оригинальное предложение кандидата на пост министра финансов в возможном кабинете Ангелы Меркель все того же Пауля Кирххофа, ввести избирательное право с момента рождения, предоставив родителям право голосовать за детей до их совершеннолетия нашло сторонников и в стане социал-демократов. Ирина Лагунина: 16 сентября в нью-йоркском Музее современного искусства Соломона Гуггенхайма открылась выставка RUSSIA!, приуроченная к 60-летию ООН. Специалисты говорят о беспрецедентной по объему и отбору экспозиции. С подробностями мой коллега Иван Толстой. Иван Толстой: Вслед за масштабными выставками, посвященными Африке, Китаю, Бразилии, ацтекам, Музей Гуггенхайма предоставил свое спиралевидное пространство искусству русскому. Точнее - искусству из России. 250 работ девяти веков творчества представлены в Нью-Йорке главными музеями Москвы и Петербурга, а также несколькими частными коллекционерами. Третьяковская галерея, Русский Музей, Исторический, Эрмитаж и музеи Кремля привезли лучшие и наиболее прославленные шедевры. Главный спонсор этой акции - Благотворительный фонд Владимира Потанина. Директор Фонда Соломона Гуггенхайма Томас Кренц уверен, что для многих американцев "сегодняшняя Россия не потеряла той таинственности, которой эта страна обладала в глазах иностранцев на протяжении веков. Выставка ROSSIA! даст посетителям возможность получить информацию о России без посредников". Концепция выставки разрабатывалась при непосредственном участии специалистов Фонда Эрмитаж-Гуггенхайм. Я попросил ведущего научного сотрудника Эрмитажа Юлию Кантор рассказать о том, как рождалась идея. Юлия Кантор: Впервые за пределами России создана такая масштабная экспозиция русского искусства, причем от икон до авангарда. Как правило, именно эти две точки и знакомы западному и американскому зрителю, а все, что между ними, как правило, известно фрагментарно. И, видимо, эту лакуну вознамерились восполнить руководители выставки и авторы ее концепции. Сама идея принадлежит Томасу Кренцу, директору фонда Соломона Гуггенхайма, который достаточно тесно на протяжении многих лет, больше десяти лет контактирует со всеми музеями, которые я назвала. Кураторы выставки, на этот раз их было несколько, помимо Томаса Кренца, это и заместитель директора Государственного Эрмитажа Георгий Вилинбахов, и заместитель директора Русского музея Елена Петрова, и Земфира Трегулова, заместитель директора музеев московского Кремля. Соответственно, когда много хозяев и много идей, возникают некоторые проблемы. И одна из них была такая: а показывать ли только собственно русское искусство, то есть искусство, созданное русскими художниками, или же показать Россию во всей полноте изобразительного искусства, и декоративно-прикладного конечно тоже, то есть показывать произведения западных мастеров, когда-то закупленные, приобретенные или подаренные. Остановились на этом. Инициатором такой точки зрения выступал в силу объективных причин государственный Эрмитаж. В целом так и получилось. Эта точка зрения была в результате принята и одобрена самим Томасом Кренцем, за которым было последнее слово в организации выставки ROSSIA!. Из Эрмитажа приехали картины, более 30 произведений живописных, которые либо вообще никогда не покидали стены Зимнего дворца, либо выезжали из Петербурга крайне редко. Я назову лишь некоторые, чтобы было понятно, что это такое. Например, "Автопортрет" Ван Дейка, "Раскаяние апостола Петра", "Непорочное зачатие" и многое другое, например, "Поле маков" Клода Мане и "Дама в голубом". То есть все это одновременно выехало из Эрмитажа в таком количестве впервые. Иван Толстой: Юлия, то есть можно сказать, что Россия представлена как часть всемирной культуры? Россия в данном случае глядится как страна, которая не производила, но и собирала чужое, и тем самым приобщалась к западному или восточному духовному наследию. Правда? Юлия Кантор: А по-другому и быть не могло. Потому что Россию трудно вычеркнуть или как-то особо выделить из мирового культурного процесса. Так и было на протяжении 800 лет ее развития, как бы сложно оно ни протекало и какие бы сложности ни возникали между Россией и другими странами, с которыми она контактировала, в том числе и в сфере искусства. И неслучайно русские собиратели все-таки останавливались не только на отечественных произведениях, но и старались коллекционировать западноевропейское искусство. И вот именно поэтому в выставку ROSSIA! попали произведения как из частных коллекций, так и из государственных, все-таки связанные не только с собственными произведениями, рожденных русской землей, но и ею приобретенными или воспринятыми. Иван Толстой: Что же из своей коллекции предоставил Русский музей на эту выставку? Юлия Кантор: Значительное количество экспонатов, помимо коллекции Щукина и Морозова, предоставил Русский музей. Это произведения Рублева, Репина, Крамского, Врубеля, Гончарова и так далее. Все хиты, как теперь принято говорить, Русского музея, вся антология русского искусства, отобранная коллективом сотрудников Русского музея под руководством Евгении Петровой, уехала в Нью-Йорк на эту выставку. Иван Толстой: Рассказывала ведущий научный сотрудник Эрмитажа Юлия Кантор. В числе немногих современных живописцев в выставке в музее Гуггенхайма участвует бывший московский, а ныне нью-йоркский художник и скульптор Гриша Брускин. Я попросил его рассказать о том, как и кто отбирал экспонаты. Гриша Брускин: Я не очень хорошо знаю кухню, честно говоря, но вещи просили и предлагали кураторы, а не художники. То есть у меня попросили определенную работу на выставку. Насколько я знаю, кураторы сошлись между собой, у них была определенная концепция, определенное видение того, что они хотят представить на выставке. Но художники не предлагали свои работы. Иван Толстой: Какую же вещь они отобрали из ваших или какие вещи? Гриша Брускин: Почти все художники представлены одной работой. Работа, которая у меня представлена - это скульптура из нержавеющей стали, довольно большая, в человеческий рост, из серии, которая называется "Рождение героя". Скульптура на самом деле представляет собой автопортрет в детстве в виде пионера с флажком "10 отряд". Тот отряд, в котором я в своем счастливом сталинском детстве однажды пребывал в пионерлагере. Скульптура стоит на зеленой лужайке с цветами, являя собой потерянный рай. Потерянный, постольку поскольку тот рай, который нам обещали в нашем детстве коммунистический, который нам не додали. Потому что в конце концов мы оказались не в раю, а в капиталистическом аду. Идея была такая, что образовался некий вакуум у этого мальчика, то есть у меня. Чтобы компенсировать этот вакуум, этот рай отсутствующий, мне захотелось этого пионера из моего детства, этого мальчика поместить в другой рай - рай неодушевленных предметов, каким является искусство. Искусство - это рай неодушевленных предметов, как мне представляется. И вот музей - это один из важных архивов в этом раю. В музеи вещи пребывают с этикеткой "хранить вечно". Поэтому материал, из которого сделан этот мальчик - это нержавеющая сталь, бессмертный, нержавеющий, вечный материал. Вот более-менее идея этой скульптуры. Иван Толстой: Вы, насколько я понимаю, уже познакомились с этой экспозицией. Скажите, какие ваши впечатления, в каком контексте вечности находится и ваша вечность? Гриша Брускин: Контекст следующий. Как вы помните, музей Гуггенхайма - это своеобразный музей, то есть вы можете видеть полностью всю экспозицию, поскольку идет пандус наверх, и весь ваш путь - это спираль наверх, спираль как бы в бесконечность, в вечность. Во-первых, прежде всего общее впечатление. Потому что работы, представленные там, самые ранние в истории русского искусства - иконы. Самые ранние иконы - иконы 13 века из Третьяковской галереи. Икон довольно много, они необыкновенно высокого качества и производят сильное впечатление. А потом показана история русского искусства петровского времени, работы 17 века, 18 века. 18 век представлен довольно хорошо и много работ выбрано. Потом идет 19 век - передвижники. Потом идет русский авангард. И далее это постепенно приближается к советским временам, показан соцреализм. Потом показан сталинский соцреализм и показан выдохшийся соцреализм (на мой взгляд, это самое слабое место в экспозиции) хрущевско-брежневского времени. И потом как бы альтернативное искусство или искусство андеграунда, где, собственно, и моя работа помещена. Моя работа находится на самом верху спирали. Потом еще идет один зал, где показано совсем новое искусство, актуальное, то есть искусство 21 века, скажем так. И характерная особенность этого музея заключается в том, что вы, стоя на этой спирали, можете видеть сразу все этажи. И у вас создается впечатление, у меня, во всяком случае, было такое впечатление, что что-то произошло нормальное, как бы Третьяковская галерея переместилась в Гуггенхайм. Как страшный сон: Россия завоевала Америку и переименовала Гуггенхайм в Третьяковскую галерею. Такое немножко странное впечатление. Это шутка. Но на самом деле выставка замечательная, представительная. Вещи, которые выбраны, они качественные, и там достаточно много шедевров. С моей точки зрения, искусство русское до 50 годов, до появления в Америке абстрактного экспрессионизма, намного сильнее американского искусства. Хотя американцы не знают и не понимают этого русского искусства. Интересно, как эта выставка повлияет, какие будут отклики и какая будет реакция общественности. Иван Толстой: Рассказывал участник выставки ROSSIA! в нью-йоркском Музее Гуггенхайма Гриша Брускин. Экспозиция, открывшаяся 16 сентября, продлится до 11 января 2006 года. Ирина Лагунина: Профессиональные союзы всегда создавались для защиты прав трудящихся. Однако, как периодически сообщают российские средства массовой информации, работники некоторых предприятий не всегда могут найти у профсоюзов ту защиту, на которую рассчитывают. А иногда люди и вовсе не обращаются в профсоюзы. И даже прибегают к крайним формам протеста. Над темой работал Владимир Ведрашко. Владимир Ведрашко: Темой нашего сегодняшнего разговора является профсоюзная практика. Мы сравним эту практику в Польше и в России. На связи с пражской студией Радио Свобода: из Екатеринбурга - Андрей Леонидович Ветлужских, заместитель председателя Федерации профсоюзов Свердловской области, и из Варшавы - Алексей Дзикавицкий, журналист, корреспондент Радио Свобода, хорошо знающий историю и настоящее польских профсоюзов. Для начала я попрошу вас послушать репортаж из Липецка от корреспондента Радио Свобода Андрея Юдина. Андрей Юдин: Рабочие Липецкого тракторного завода применили крайнюю форму протеста - они объявили голодовку. Произошло это из-за того, что более 1600 рабочих завода месяцами не получают заработную плату, которая при этом не превышает двух с небольшим тысяч рублей. 13 человек, мужчины и женщины, решили голодать до того момента, пока администрация не выплатит им всю сумму долга по заработной плате. За несколько месяцев текущего года администрация завода задолжала им всего 150 тысяч рублей. Женщина: Мы писали коллективное письмо от цеха о том, чтобы обратили внимание, что происходит на нашем заводе, что не выплачивается заработная плата. Нас насильно пытаются мотивировать Трудовым кодексом. Администрация завода Трудовой кодекс не выполняет, они сами на него не обращают внимания. Они -- с семьями, а мы-- здесь. Мы своих детей оставили дома: Никаких результатов мы не добились и решили сесть на голодовку. Требуем не чужую зарплату или их личные деньги, мы требуем свое. Андрей Юдин: Ситуация была осложнена тем обстоятельством, что в акции протеста голодающих принимали участие в основном женщины. Во время голодовки в семье одной из работниц умер сын. Молодому человеку было 26 лет. Женщина: Мы знаем, что она пришла на голодовку для того, чтобы получить деньги и купить лекарства лечить сына. Но не вылечила, а наоборот - пришла домой, а сын - уже умер. Женщина: Может быть, если бы она была рядом, он остался бы жив. Андрей Юдин: Пояснить происходящие события я попросил бывшего сотрудника Липецкого тракторного завода, депутата городского совета и правозащитника Валентину Пересыпкину. Валентина Пересыпкина: Администрация города, администрация области этому не уделяют никакого внимания. Тракторостроителей превратили в рабов. В сталелитейном цехе не выплачивают заработную плату с марта месяца. Шантажировали их в течение двух месяцев: или вы идете в фасонку, или уходите с завода. Это фасонолитейный цех, люди туда не оформлялись, договора не заключали, и многие даже, может быть, не смогут там работать. Многие из сталелитейщиков получили профзаболевания, потому что цех находится в антисанитарных условиях. Андрей Юдин: Голодовка 13 рабочих завода продолжалась целую неделю. Акция протеста закончилась тем, что прокуратура возбудила уголовное дело. Совет директоров уволил нынешнего директора тракторного завода Сергея Федорова, а участникам голодовки администрация завода выплатила все 150 тысяч рублей текущего долга. Однако рабочих при этом вынудили уволиться с завода. При этом условии не заплатили ни отпускные, ни выходные пособия. В настоящее время конфликт продолжается, и рабочие намерены обратиться в суд. Владимир Ведрашко: Я прошу участников нашей беседы прокомментировать то, что вы сейчас услышали. Прошу вас, Андрей. Андрей Ветлужских: Знаменательна последняя фраза этого сюжета: и рабочие намерены обратиться в суд. В этой фразе очень многое. На сегодняшний момент люди готовы пойти на голодовку в экстренной ситуации, до этого, может быть, не идя ни в суд, не обращаясь в профсоюзы. У нас в Свердловской области было нечто подобное, была серия голодовок в декабре прошлого года, когда в организации не было профсоюза, и там невозможна была системная работа, организованная профсоюзами. На другом предприятии профсоюз был, но рабочие не пошли за профсоюзом, за призывами профсоюзного деятеля. Говорили: нет, мы боимся за свое рабочее место, мы не пойдем на приостановку работы. И в итоге, когда была неделя, два месяца задержка заработной платы, и только когда завод пошел на банкротство, тут пошли на голодовку. Это признак неготовности и неактивности людей. И третий момент - это когда и профсоюз активный, и работники активно выступали. Но это было оборонное предприятие - это системный кризис, скажем так, в управлении оборонными предприятиями. Там вынуждены пойти на голодовку для того, чтобы достучаться до Москвы, потому что это государственная собственность и именно там механизмы влияния на эту ситуацию. Алексей Дзикавицкий: В последние годы вообще редко слышно о том, чтобы рабочим или каким-нибудь сотрудникам фирмы не выплачивали зарплату или задерживали зарплату. Такие инциденты очень редки. Что касается применения таких методов, как голодовка - это тоже случается в Польше, но чаще сотрудники, рабочие, наемные работники прибегают к помощи профсоюзов. И видимо, в большинстве случаев удается решить конфликты именно путем переговоров профсоюзов с работодателями. Голодовки - скорее протест против увольнения, когда уже ни профсоюзы, ни другие методы не помогают. Владимир Ведрашко: Благодарю вас, Алексей Дзикавицкий. Я обращаюсь снова к Андрею Ветлужских. Выдвигают ли профсоюзы какие-либо политические требования в ходе борьбы за защиту прав трудящихся? Андрей Ветлужских: Два слова о предыдущем. Сегодня практически проблема задержки по заработной плате ликвидирована. Мы констатируем: почти год ни голодовок, ни протестов по этому направлению практически нет. По политике. Профсоюзы еще полтора года назад заявляли, что профсоюзы вне политики. Единственная готовность заявить политические требования была в момент массовых задержек по зарплате 98 года. Но в последнее время профсоюзы признали, что необходимо участвовать в политической деятельности, хотя бы выдвигая депутатов различных уровней. Владимир Ведрашко: Благодарю вас, Андрей Ветлужских в Екатеринбурге. Алексей Дзикавицкий в Варшаве, какие условия могут вынудить польские профсоюзы предъявить правительству политические требования? Алексей Дзикавицкий: Как мы знаем, история независимых профсоюзов в Польше и вообще во всей Восточной Европе началась с Польши. Это вначале были требования в общем-то не политические, а рабочие Гданьской судоверфи поняли, что полугосударственные существующие профсоюзы не в состоянии эффективно защищать права трудящихся. Поэтому затем были выдвинуты и политические требования. Но сейчас в современной Польше профсоюзы скорее не занимаются политической деятельностью. Единственное, о чем хорошо помнят жители Варшавы - это акции протеста горняков, когда профсоюзы организовали массовые акции протеста против решения правительства отменить их право на выход на досрочную пенсию. И тогда в Варшаву съехались тысячи горняков, членов профсоюзов, которые требовали вернуть им это право, а в противном случае добивались отставки правительства. Сейчас в Польше президентская и парламентская кампания, будут выборы совсем скоро. Однако роль профсоюзов, можно сказать, незаметна. Единственное, что профсоюз "Солидарность" впервые после многих лет молчания заявил, что поддержит одного из кандидатов, то есть призвал своих членов профсоюзов голосовать за кандидатов. Однако никакой прямой помощи, например, в распространении агитационных материалов, профсоюзы не оказывают политическим лидерам. Так что в Польше профсоюзы уже отошли от политических требований. Владимир Ведрашко: Мой вопрос Андрею Ветлужских в Екатеринбург. За годы существования вашей федерации профсоюзов, каковы были наиболее яркие и заметные действия вашей организации? Чего вам удалось добиться? Андрей Ветлужских: Если говорить о времени перестройки, так называемой, от 92-го года и по сегодняшнее время, то то, что удалось не скатиться в окончательное обнищание населения, - в этом большая роль профсоюзов. Ныне принят вполне здравый Трудовой кодекс, который был внесен правительством еще два года в гораздо более жестком виде. Это система социального партнерства в виде трехсторонних отношений - бизнес, профсоюзы и власть, которая сегодня пронизывает практически все, от генерального трехстороннего соглашения российского и заканчивая маленьким городком. Эта система тоже создавалась под влиянием и под инициативой профсоюзов. Владимир Ведрашко: Я не припомню ни за советскую историю, ни в постсоветскую историю каких-то крупных профсоюзных акций, которые как-то повлияли бы на политический курс правительства России. Поправьте меня, если за последние 15 лет федерации профсоюзов удалось повлиять на курс правительства. Андрей Ветлужских: То, что 30 мая прошлого года внесло правительство по закону о монетизации льгот и то, что было принято в августе и подписано президентом - это разные вещи и изменения стали возможны благодаря выходу на улицы России более трех миллионов человек. Может быть и не такое большое количество, но три миллиона человек - это тоже немало. Больше чем полгода назад первая в истории России общероссийская забастовка, которую провели педагоги -- от одного часа до суток. Со времени Октябрьской революции это была первая всероссийская забастовка, которая была организована профсоюзами. И мы сегодня видим, что в послании президента прозвучало - в полтора раз поднять зарплату бюджетникам и довести ее до среднего уровня зарплаты по промышленности, то, чего добивались практически последние десять лет все бюджетники. То есть эти акции знаковые в плане роста активности людей и активности профсоюзов России в отстаивании своих прав и в реформировании профсоюзов -- от советского профсоюзов к российским рыночным профсоюзам. Владимир Ведрашко: Знаете ли вы о настроении членов ваших профсоюзов? Симпатии профсоюзные на стороне каких российских политиков сегодня? Андрей Ветлужских: Симпатии разделены так же, как и во всем обществе. Но если учитывать, что профсоюзы в первую очередь объединяют работающих крупных предприятий и бюджетных систем и мало представлены в малом и среднем бизнесе, то понятно, что те политики, которые заявляют более государственнический подход, более, может быть, патриотический подход, они находят большее понимание и отклик у работников крупных предприятий и бюджетных систем. И, соответственно, раз это является основой сегодня профсоюзного движения, то такие политики более предпочтительны. Владимир Ведрашко: Господа, в какой мере независимы от правительства и от финансирования со стороны государства и со стороны правительства профсоюзы в ваших странах? Алексей Дзикавицкий: В Польше профсоюзы полностью независимы от какого-либо финансирования со стороны государства или правительства. Они живут исключительно на деньги за взносы. Так что в Польше ни о какой зависимости от той или иной политической партии или политической силы, которая в данное время у власти, говорить не приходится. Андрей Ветлужских: Аналогично. Сегодня профсоюзы сумели сохранить систему взносов и действуют на свои средства. Хотя понятно, что все мы взаимозависимы, и мы стараемся поддерживать любые контакты, конструктивные контакты и сохранять добрые отношения с теми силами, от которых зависит и зарплата наших людей и жизнь наших людей. Контакты нужны для того, чтобы иметь возможность отстаивать эти интересы. Ирина Лагунина: Одна из важнейших задач, стоящих перед современной фармакологией - как заставить лекарственный препарат, введенный в организм, сконцентрироваться именно в том месте, в котором он должен оказать свое действие. Так, например, противоопухолевый препарат, введенный обычным путем - в виде таблетки или инъекции - попадает не только в опухоль, а распределяется с током крови равномерно по всему организму, что снижает его эффективность и может привести к множеству вредных последствий. Фармакологи возлагают большие надежды на химиков и нанотехнологов, которые разрабатывают уникальные новые методы доставки лекарств в нужную точку организма. Гость сегодняшнего выпуска - профессор кафедры биотехнологии Московской Государственной Академии Тонкой Химической Технологии им. Ломоносова Александр Каплун. С ним беседуют Александр Костинский и Александр Марков. Александр Марков: Мало кто, наверное, знает, что в наши дни разработать новый лекарственный препарат - это задача колоссальной сложности. Это обычно проект, на который тратится несколько лет и многие десятки миллионов долларов. Помимо того, что нужно придумать некое вещество, которое очень точно вмешается в сложнейшие процессы жизнедеятельности человеческого организма, вмешается именно в нужном месте и исправит какую-то патологию, какой-нибудь недостаток, нужно добиться, чтобы это вещество дошло до пораженного органа, чтобы оно туда попало, прошло через все барьеры, через желудочно-кишечный тракт, чтобы оно не переварилось, чтобы оно не разрушилось в печени, чтобы оно прошло через кровеносную систему, и чтобы оно при этом не оказало никаких побочных эффектов. Это очень сложная задача. И сегодня мы попросили рассказать о новейших технологиях доктора химических наук Александра Петровича Каплуна. Александр Каплун: Я думаю, что надо начать с того, что любой лекарственный препарат имеет две ипостаси - лекарственную субстанцию, то есть то вещество, которое действует, и лекарственную форму. Одно из самых известных препаратов - это аспирин. Аспирин может быть в виде таблетки. Человек глотает, запивает водой, таблетка падает в желудок, там начинает растворяться и, к сожалению, действует на слизистую желудка, что может привести к возникновению язвы. Для того, чтобы избежать или уменьшить этот эффект, аспирин растворяют, в виде раствора уже пьют и в этом случае побочного эффекта меньше. Существует еще кардиоаспирин, этот аспирин предназначен для людей с больным сердцем, он нужен для того, чтобы в крови не образовывалось тромбов и в этом случае требуется, чтобы он действовал длительно. Поэтому аспирин, ацетилсалициловую кислоту уже закатывают в специальную капсулу, чтобы она растворялась в течение полусуток. Александр Марков: Получается, в зависимости от упаковки одно и то же вещество будет разное оказывать действие на организм? Александр Костинский: То, что мы говорим, тема нашего разговора - нанотехнология, фармакология, мы расскажем о самых новых и современных формах донесения лекарства. Александр Каплун: Совершенно правильно. Я хотел бы начать с примера. Вот представьте себе - тяжелобольной, у человека рак, и этому больному вводят обычный стандартный лекарственный препарат, например, доксорубицин. Вводят внутривенно в виде раствора. Доксорубицин попадает в кровоток, распределяется по всей крови и выходит из капилляров, распределяется во всех мышцах, во всех тканях практически равномерно. Александр Костинский: И где нет раковых опухолей? Александр Каплун: В том числе и так. И дай бог, чтобы 1% всего этого введенного вещества попадет в раковую опухоль. Что обидно: пациент платит 99% всех денег и немалых денег за побочный эффект. Александр Костинский: За отравление. Александр Каплун: Совершенно верно. Потому что доксорубицин обладает кардиотоксичностью, действует на клетки сердечной мышцы и это, кстати, необратимые изменения. Александр Костинский: Проблема в том, что мы не можем в то место, где опухоль, донести лекарство. Проблема скорее транспортировки, а не самого лекарства. Александр Каплун: Совершенно верно. Субстанция очень хорошая, требуется направленная доставка лекарственного препарата. Теперь другой препарат, мы уже подходим к нанотехнологии. Препарат липосомный доксорубицин. Что такое липосомы? Это маленькие сферы, оболочка которых состоит из тех же самых веществ, что оболочка любой клетки, например, того же самого эритроцита. Размер эритроцита 7 микрометров в диаметре, размер липосомы обычно сто нанометров, то есть в 70 раз меньше. Внутри водный раствор. В данном случае это не просто водный раствор, а водный раствор доксорубицина. Вводим липосомный препарат тоже внутривенно. Что происходит? Александр Костинский: То есть это такие сферы внутри? И научились сейчас, если я правильно понял, лекарственный препарат помещать в такие маленькие? Александр Каплун: Есть очень хорошая методика, с помощью которой активно закачивают лекарственное вещество внутрь липосом. Александр Костинский: Это последнее достижение, но не из самых последних? То есть годы, как это известно. Александр Каплун: Липосомные лекарственные препараты противоопухолевые существуют больше десяти лет. Александр Костинский: А в чем же действие? Почему они избавлены от побочных вредных эффектов, которые есть у обычных способов транспортировки, о которых мы рассказывали? Александр Каплун: Дело все в размере. Потому что самые большие, самые крупные поры в капиллярах - это самые тонкие сосуды, из которых лекарственные и питательные вещества выходят из крови и попадают в клетки. Размеры этих пор около сорока нанометров. Таким образом, если частица попадет в кровоток и эта частица будет иметь размер сто нанометров, она из кровотока никуда не денется, она попала в капкан. Она будет вращаться там. Липосома не растворяется. Но дело все в том, что в том месте, где находится опухоль раковая, там постоянное воспаление. Клетки и здоровые ткани и клетки опухоли постоянно погибают, это вызывает воспаление и это приводит (это нормальная воспалительная реакция) к расширению этих пор в капиллярах. И там поры такие, что липосомы стонанометровые могут пройти. Этот эффект получил название "пассивное нацеливание". Что очень важно - эти липосомы, содержащие доксорубицин, не могут попасть, например, в клетки сердца. Что получается: липосомы выходят из кровотока в зоне опухоли, то есть в опухоль попадают, там клетки опухоли поглощают эти липосомы. Кстати, липосомы чем очень хороши - они осуществляют внутриклеточную поставку лекарства. То есть липосомы хорошо поглощаются клетками, потому что их мембрана подобна мембране клетки. Александр Костинский: И клетка их может скушать, захватить внутрь? Александр Каплун: А в другие органы, что в данном случае очень важно, в ткани сердца не опадает. Токсичность уменьшается, можно увеличить дозу и увеличение дозы в конце концов приводит к полной ремиссии опухоли. Александр Костинский: Ремиссия - это что? Александр Каплун: Ремиссия - уменьшение. Александр Костинский: Если было бы классическое лекарство, нельзя дозу увеличивать, потому что человек может просто умереть от отравления этим лекарством. Не одна опухоль умрет, а умрет весь человек. Александр Каплун: Поэтому это на самом деле серьезный прорыв в этой области. И не только в лечении онкологических, это используется для лечения системных грибковых заболеваний. Александр Костинский: Что значит "системные грибковые заболевания"? Александр Каплун: Не местные, а по всему организму. Я сказал о том, что существует так называемое пассивное нацеливание благодаря тому, что поры в зоне воспаления больше, чем в нормальных тканях, но сейчас разрабатываются препараты активного нацеливания. Это препараты, те же самые липосомы, но на их поверхность пришивают антитела к раковым опухолям. Антитела - это белки иммунной системы, которые специфически узнают то или иное вещество. Можно получить антитела, которые будут соединяться только к раковым клеткам. И если эти антитела прицепить к липосомам, то такие липосомы будут тыкаться во многие клетки, но прочно присоединяться только к раковым. Какие перспективы и какие сложности? Сложностей много. Первая сложность то, что пока малодоступны антитела моноколональные человеческие. Александр Костинский: Что такое моноколональные? Александр Каплун: Это просто очень чистые индивидуальные вещества. Александр Костинский: Они будут хорошо избирательны, можно сказать. Александр Каплун: Химически чистый препарат, но их, к сожалению, сейчас получают только мышиные. Мышиные белки вводить в человека нельзя, потому что начнутся химические реакции. С помощью методов генетической инженерии сейчас гуманизировали эти антитела, можно получать человеческие, но пока это все очень дорого. Профессор Деев из Института биоорганической химии придумал другую идею - он делает мини-антитела тоже с помощью генной инженерии. Иммуноглобулин Ж, он имеет молекулярную массу в 250 тысяч раз больше, чем атом углерода. Александр Костинский: То есть огромная молекула. Александр Каплун: У него функциональная часть та, которая связывается с тем, чем нужно, она маленькая, в десять раз меньше. Александр Костинский: Давайте отрежем ключик, а все остальное нам не нужно. Александр Каплун: Представьте себе брелок с полмашины и ключик - приблизительно так. А мы вместе пытаемся сделать липосому, где внутри доксорубицин, а снаружи будет молекулярный адрес. Он использует антитела, которые узнают клетки рака молочной железы. Александр Марков: До клинических испытаний далеко еще? Александр Каплун: Далеко. Александр Костинский: Это сейчас от реальной нанотехнологии, которая применяется, пассивные методы, когда наночастицы попадают туда, пришли к самому передовому краю. Чего нам ждать от нанотехнологии? Александр Каплун: Мы находимся, мы - я имею в виду человечество, находимся только в самом начале пути. Наночастиц разных типов существует огромное количество, по крайней мере, два десятка кроме липосом. Это могут быть жировые капли, полимерные мицеллы, это могут быть наносферы, это могут быть квантовые точки, это могут быть, наконец, нанокристаллы. Нанокристаллы, как мне кажется, одно из самых перспективных направлений. Потому что нанокристаллы - это чистая субстанция, измельченная тем или иным образом до наноразмеров. И она будет обладать всеми теми же свойствами, которыми, как мы говорили, обладают липосомы. Но в липосомах лекарственного вещества не очень много - 3-4% от массы, а это будет стопроцентная лекарственная субстанция. На самом деле мы сделали такие наночастицы кругленькие, очень кругленькие, мы их называли "рыбьи яйца", размер от 30 до ста нанометров, из экстракта березовой коры. Это вещество абсолютно нерастворимо в воде. Мы смогли сделать такие штучки. Этот березовый экстракт получает одна московская фирма. Было показан очень хороший эффект этого экстракта и против гепатита С, и против туберкулеза. Вещество нерастворимо. То есть, если мы проглотим, то обычным образом выйдет из нас, не изменившись. Поэтому нужно придумать такую субстанцию, чтобы она могла быть поглощена в кишечнике. Мы надеемся, что биологические испытания на клетках, которые мы планируем в ближайшее время, покажут - будет эффективно или не будет эффективно. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
