Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[03-12-02]
Кавказ и Центральная АзияУзбекистан - пытки заключенныхРедактор программы Тенгиз Гудава В программе участвуют: бывший депутат Верховного Совета СССР от Узбекистана, член Межрегиональной депутатской группы, 5 лет отсидевший в тюрьме за несогласие с каримовским режимом, Пулат Ахунов, из Мюнхена - оппозиционный узбекский журналист Анвар Усманов, из Москвы - директор Программы мониторинга прав человека в Центральной Азии московского правозащитного центра "Мемориал" Виталий Пономарев. Тенгиз Гудава: 30 ноября Ходжейлийский районный суд Республики Кара-Калпакистан приговорил к 9 годам лишения свободы Турсинбая Утамуратова, председателя регионального отделения Общества Прав Человека Узбекистана, сокращенно ОПЧУ. Как сказано в Заявлении ОПЧУ: "Таким образом, власти Узбекистана "законно" оформили свою месть по отношению к одному из лучших и стойких правозащитников республики". 7 членов Общества прав человека Узбекистана в настоящее время находятся в тюрьме. Всего в этой республике насчитывают несколько тысяч политзаключенных. Еще одна новость из Узбекистана: суд в Ташкенте приговорил к смертной казни Искандара Худойбергенова, которому вменяются в вину терроризм, убийство и попытку государственного переворота. Двое других подсудимых, уже находящихся в заключении, были приговорены к 16 годам тюрьмы. Еще трое получили сроки от шести до 10 лет. Худойбергенов отрицает свою вину. Он заявил в суде, что в ходе следствия его били и угрожали расправиться с женой. Есть данные о применении пыток и в отношении других обвиняемых по этому делу. Таков информационный фон двухнедельной миссии, которую в настоящее время осуществляет в Узбекистане специальный посланник ООН Тео ван Бовен. Он прибыл в эту республику с целью на месте расследовать многочисленные сообщения о гибели подследственных в результате применения пыток и жестокого обращения с ними в местах заключения. В 1995-м году Узбекистан присоединился к международной конвенции против применения пыток, однако не подписал те статьи документа, которые разрешают проведение независимого расследования индивидуальных жалоб. По телефону из Швеции - бывший депутат Верховного Совета СССР от Узбекистана, член Межрегиональной депутатской группы, 5 лет отсидевший в тюрьме за несогласие с каримовским режимом, Пулат Ахунов, из Мюнхена - оппозиционный узбекский журналист Анвар Усманов, из Москвы - директор Программы мониторинга прав человека в Центральной Азии московского правозащитного центра "Мемориал" Виталий Пономарев. Мой вопрос Пулату Ахунову, господин Ахунов, вы несколько лет отбыли в узбекской тюрьме, в те годы пытки в пенитенциарных учреждениях Узбекистана применялись? Ваш личный опыт о чем говорит? Пулат Ахунов: В те годы, я вот начинал сидеть с 1992-го года, и машина пыток только набирала обороты, и в изоляторе предварительного заключения, и в следственных изоляторах, и в зонах пытки были, но не с таким большим размахом, как тот, который существует сейчас. Тенгиз Гудава: В то время религиозных заключенных было мало, и вообще политических заключенных все-таки тоже было достаточно мало. Что сейчас произошло с узбекскими тюрьмами, почему стало больше пыток, ухудшились условия содержания? Пулат Ахунов: Когда я сидел, тюремная администрация боялась применять пытки, потому что был какой-то надзор и, по-видимому, официального разрешения со стороны правительства не было. Но уже позже, в 1995-96-м годах, уже руководство Узбекистана, по-видимому, дало какое-то добро на эти действия. И сотрудники администрации мест заключения начали открыто применять пытки. Они, не скрывая, избивали людей, применяли различные методы воздействия, без всякого основания применяли спецсредства в камерах и я связываю это только с тем, что правительство дало добро на применение жестких мер в отношении своих оппонентов, и поэтому резко увеличился размах применения пыток в Узбекистане. Тенгиз Гудава: Применение пыток во время следствия еще хоть как-то логически можно объяснить. Следствие пытается найти нити преступления и таким образом раскрыть его, но применение пыток к уже осужденным, особенно людям, находящимся в лагерях, мне не совсем понятно. Как это можно объяснить, почему применяются пытки к людям, следствие в отношении которых давно закрыто? Пулат Ахунов: Цель ясна: сломать дух человека, который противостоял режиму, чтобы он раскаялся, пошел на сотрудничество с властью, и больше никогда не думал быть в оппозиции власти, высказывать противные ей мнения. То есть, сломать человека окончательно и вывести его из всякой активной деятельности на будущее. Тенгиз Гудава: Я сказал, что пытки во время следствия можно понять, но хочу подчеркнуть, что любые пытки запрещены международным законодательством, без отличия, применялись они во время следствия, или после. Анвар Усманов, миссия Ван Бовена окутана тайной. Но узбекской политической эмиграции, какие факты известны относительно этой миссии? Анвар Усманов: Давайте сделаем экскурс в прошлое. 4 года назад, Женева, конференция рассматривает страны СНГ - о соблюдении ими конвенции о запрещении пыток. Мэри Робинсон тогда пригласила официальных представителей этих стран с докладами, и оппозицию. В частности, Пулат Ахунов и я, мы были в Женеве в это время. Официально оппозицию тогда представлял Талиб Якубов. И вот он выступил тогда и рассказал все эти случаи. Представитель Узбекистана сразу сообразил и изменил свой доклад, признал, что пытки существует, назвав причину, что просто старый аппарат, старый менталитет. Другие как, допустим, представитель Казахстана не сориентировался, сказал, пыток у нас нет, все, покончено, после чего он имел довольно бледный вид, когда ему представили определенные доказательства. Эта конференция показала, что пытки не только запрещены, а какое-то имеют развитие. Поэтому я думаю, что в данном случае через 4 года, конечно же, миссия эта, которая посетит Узбекистан и другие страны, это та же самая работа. Между прочим, неплохая работа комитета по защите прав человека, возглавляемого Мэри Робинсон, и, конечно же, самая главная задача его - то, что там пытки есть, это вне всякого сомнения. А главная задача - понять механизм. Откуда идет, почему правительство достаточно откровенно разрешает своим карательным органам, я так их назову, применять пытки открыто, чтобы просто сказать, почти во всех лагерях утром все заключенные должны петь гимн Узбекистана. Кто не поет, тот избивается. Это уже факт, установленный везде. Вот приблизительно я думаю, что, конечно же, понять и дать оценку - его самая главная задача. Тенгиз Гудава: Виталий Пономарев, Узбекистан - рекордсмен среди всех республик Советского Союза по числу политзаключенных или узников совести. Как правозащитники регистрируют пытки заключенных? Как эти вещи можно регистрировать, если не путем ответных уголовных преследований? Раскройте методику, каким образом правозащитные организации добывают сведения относительно пыток? Виталий Пономарев: Ну, в очень многих случаях сами подследственные делают заявления на суде, или раньше удается через адвоката, через родственников получить информацию. Были уже неоднократные случаи, когда на суде люди показывали просто следы от пыток на своем теле. К сожалению, в большинстве случаев заявления такого рода игнорировались узбекскими судами. Также есть случаи, когда дают тела погибших под следствием или в заключении противников режима, прежде всего, из числа религиозной оппозиции, и при похоронах видно, что тела иногда обезображены и что применялось какое-то физическое воздействие, какие-то пытки. Тенгиз Гудава: Виталий, буквально на днях суд в Узбекистане приговорил к смертной казни Искандара Худойбергенова, которого обвиняют в терроризме, убийстве и попытке государственного переворота. Ваша организация проводит мониторинг этого дела? Виталий Пономарев: Да, сотрудник нашей организации Николай Митрохин занимается этим делом... Я хотел бы еще раз вернуться к поездке представителя ООН в Узбекистан. Дело в том, что хотя ситуация с пытками во многих странах СНГ вызывает серьезную озабоченность, такого массового применения пыток, как в Узбекистане, мы просто нигде не видим, и подтверждением моих слов стала беспрецедентная рекомендация комитета ООН против пыток, принятая в мае этого года, которая рекомендовала правительству Узбекистана пересмотреть все приговоры, вынесенные на основании признаний подсудимого, начиная с 1995-го года. То есть, я знаю, что такой рекомендации никогда не применялось в отношении какой-либо другой страны мира. Тогда же я был в Женеве, в апреле мы встречались с представителем комитета ООН, тогда же шел разговор о том, что возможно спецдокладчик по пыткам поедет в Узбекистан в этом году, но нам было сказано, что, конечно, это возможно только в том случае, если правительство даст согласие на такую поездку. Ну, по крайней мере, Узбекистан уже весной этого года был в достаточно небольшом перечне стран, которые вызывают особую озабоченность комитета ООН. Тенгиз Гудава: Интересный документ подготовил Офис Государственного Департамента Соединенных Штатов по делам государств Центральной Азии. Это - справочник по наиболее часто задаваемым вопросам о политике США в Центрально-Азиатском регионе. Приведем выдержки из этого документа: "Вопрос: Почему Соединенные Штаты придают такое важное значение отношениям со странами Центральной Азии? Ответ: Правительство США извлекло серьезный урок, уйдя из Афганистана в начале 90-х годов. Мы не должны допускать, чтобы другие страны становились питательной средой для экстремизма и терроризма. Чтобы помешать укоренению этих деструктивных сил в Центральной Азии, мы предпринимаем все более интенсивные усилия по оказанию помощи странам в этом районе мира на пути стабилизации, повышения уровня своего благосостояния и полной интеграции в мировое сообщество и глобальную экономику. Мы неоднократно подчеркивали, что безопасность, стабильность и процветание стран этого региона неразрывно связано с демократическими и экономическими реформами, обеспечением нормального положения в сфере прав человека, укреплением власти закона и готовностью к совместным действиям в решении региональных проблем. В число целей, которые мы ставим перед собой в отношении данного региона, входят развитие независимых СМИ, становление политического плюрализма и формирование активного гражданского общества. Мы постоянно говорим правительствам этих стран о том, что переход к демократическим ценностям и экономическому развитию на принципах свободного рынка - а не к усилению репрессивных мер - это лучший путь для недопущения ситуации, при которой граждане этих стран начнут склоняться в сторону действующих в регионе экстремистских и террористических сил". Тенгиз Гудава: Вопрос Пулату Ахунову: несмотря на то, что визит спецпредставителя ООН по правам человека это еще не Бог весть какая кампания, тем не менее, это некоторая активизация позиции Запада по отношению к нарушениям прав человека в Узбекистане. Как бы вы оценили эту реакцию? Пулат Ахунов: Сейчас, когда в Узбекистане прошла волна огромного размаха пыток, Запад начал реагировать на это, и приезд представителя ООН, конечно, огромное дело, и главное, что это будет действовать на тех людей, которые осуществляют эти пытки. Это даст им понять, что все-таки, может быть, они могут быть привлечены к ответственности за применение своих пыток. И я считаю, что эта поездка имеет большое значение, и хотя это очень мало, будем считать, что это начало того процесса, когда информация о пытках в Узбекистане получила какое-то свое подтверждение, и международные органы начали заниматься этим вопросом. Тенгиз Гудава: Анвар Усманов, большинство арестованных и осужденных в Узбекистане людей, рассматриваемых международными правозащитными группами как узники совести - члены религиозной партии "Хизб ут-Тахрир", и или сочувствующие им. Влияние этой партии в Узбекистане правда столь велико, что властям ничего не остается, как прибегнуть к массовым репрессиям? Анвар Усманов: Если говорить о влиянии "Хизб ут-Тахрир", не могу сказать, что это очень популярная в народе партия, но определенная часть, не сказал бы, что очень большая, импонирует ей, довольно миролюбивая, с точки зрения, я бы сказал, права даже. Они пропагандируют ислам, и я считаю, что они не могут быть именно причислены к уголовникам, а особенно ниспровергателям государственного строя. Власти постоянно говорят, что за "Хизб ут Тахрир" стоит международный терроризм. Это довод властей. А я считаю, что в данном случае власти сажают под видом членом "Хизб ут-Тахрир" очень многих, тех, кто даже буквально высказал несогласие с действиями своего начальника. Приведу такой пример: в Коканде на базаре был контролер, и его сосед прошел, и собственно говорит, "я не заплачу" несколько сумов надо заплатить, сказал - "вот ты, сосед, заплати за это". Тот обиделся, написал письмо, что привратник в базаре является членом "Хизб ут-Тахрир". Он получил три года. Три года, просто на основании доноса. Вот это самое страшное, система, когда человека по любому доносу, а тем более за посещение мечети причисляют к террористам и сажают, это самое страшное. Но самый главный фактор возникновения огромного интереса и, может, вхождения в ислам именно заключаются в том, что власти начали беспрецедентную борьбу с любыми проявлениями религиозности. Уничтожение лидеров "Партии исламского возрождения", которая, как вы знаете, была организована в Москве, Абдуллы Утаева и других, положила начало тому, что появилась часть людей, молодежи, которая просто сказала: "Это правительство нас не устраивает. В данном случае ислам нам поможет приобрести навыки борьбы". И вот они включились в эту борьбу, открыто, уйдя в Афганистан, и все. Часть из них - у них были репрессированы родители, которые были в светской оппозиции к Каримову. Это бывший госпартаппарат. Я вот одного такого парня знаю. Они ушли, не видя других возможностей бороться с режимом Каримова. Тенгиз Гудава: Еще одна выдержка из справочника Госдепартамента США: "Вопрос: Если "Хизб ут-тахрир" (ХТ) не является террористической группой и исповедует ненасилие, почему Соединенные Штаты относятся к ней с озабоченностью? Ответ: "Хизб ут-тахрир" - замкнутая, опирающаяся на ячейки, транснациональная экстремистская организация, пользующаяся поддержкой в определенных мусульманских кругах Азии, Европы и Ближнего Востока и имеющая организационную базу в Лондоне. Она призывала к свержению правительств во всем исламском мире и созданию безграничного теократического исламского халифата. В Центральной Азии членами "Хизб ут-тахрир" обычно становятся этнические узбеки, но в последнее время группа активно вербует сторонников в Киргизстане и Таджикистане - возможно, из-за давления на ее членов, оказываемого правительством Узбекистана. Соединенные Штаты также внимательно следят за движением "Хизб ут-тахрир аль ислами", которое призвало к свержению правительств Центральной Азии. Несмотря на свою подстрекательскую, антисемитскую и фанатичную риторику, оно исповедует ненасилие. Поскольку практически нет доказательств того, что ХТ совершала акты насилия для достижения своих политических целей, Соединенные Штаты не включили его в список иностранных террористических организаций. Несмотря на то, что "Хизб ут-тахрир" говорит о свержении существующих светских систем власти, мы рекомендуем должностным лицам Центральной Азии преследовать своих граждан не за убеждения, а за противоправные действия. Мы регулярно напоминаем этим должностным лицам, что неразборчивые действия отчуждают граждан от государства и могут повлечь за собой непреднамеренное последствие - ускорение роста экстремизма". Тенгиз Гудава: Виталий Понгомарев, вы следите за партией "Хизб ут-Тахрир", за политзаключенными, которые были обвинены в связях с этой партией. Какова деятельность партии "Хизб ут-Тахрир" в Узбекистане. Репрессии Каримова влияют на эту динамику ,и если да, то как? Виталий Пономарев: Если мы возьмем 1999-й год, то именно репрессии Каримова и безответственные заявления официальных лиц о том, что "Хизб ут-Тахрир" причастна к взрывам в Ташкенте, и последующие за этим репрессии, и ответные листовки "Хизб ут-Тахрир", где они отрицали свою ориентацию на террористическую деятельность, все это привело к огромному росту популярности, особенно в то время "Хизб-ут-Тахрир", и в течение полугода я думаю, что более чем в два раза увеличились ряды этой организации. То есть. в каком-то смысле власти сами пробудили интерес общества к этой организации, потому что до этого она существовала в Узбекистане с начала 90-х годов и, в общем-то, она до 1999-го года не была серьезным фактором во внутриполитической борьбе. Сейчас "Хизб ут-Тахрир" практически отказалась от массовых акций, когда сотни членов одновременно выходили на улицу и открыто раздавали листовки. Стали проходить женские пикеты перед зданиями администраций с требованием прекращения пыток против членов "Хизб ут-Тахрир", находящихся в заключении. Небольшое взаимодействие есть между "Хизб ут-Тахрир" и правозащитными организациями. Через каналы "Хизб ут-Тахрир", в том числе, удается получать информацию о происходящем в местах лишения свободы в Узбекистане. Тенгиз Гудава: Последний вопрос ко всем участникам беседы: на Западе, и тем более на Востоке, нередки позитивные оценки президента Узбекистана Ислама Каримова. Дескать, только так, силой и даже насилием, можно противостоять угрозе исламского фундаментализма, ваххабизма и вытекающего из них терроризма. Есть ли у Ислама Каримова своя правда? Как бы вы противостояли реальной угрозе этого самого исламского терроризма? Вопрос Пулату Ахунову. Пулат Ахунов: Нет, я не думаю, что в этом есть своя правда. Нам надо признать, что под видом исламского терроризма Каримов уничтожает наиболее сильную оппозицию своей власти. И я считаю, что действительной угрозы терроризма, экстремизма, в том смысле, как ее раздувает Каримов, в Узбекистане не существует. Анвар Усманов: Время Каримова прошло. Каримов рано или поздно уйдет с политической сцены. Самое страшное, что он посеял своей неумной политикой будущие конфликты в узбекском обществе. Они гарантированы. При наличии вот этого противостояния, которое искусственно им было создано, я очень боюсь за будущее Узбекистана. Тенгиз Гудава: Виталий Пономарев, ваше мнение. Виталий Пономарев: Прежде всего, хочу сказать, что я поддерживаю вот то, что сказал Анвар, что, к сожалению, политика властей заложила многие конфликты под будущее Узбекистана. Я считаю, что репрессии, ставшие массовыми в 1998-м году, чрезвычайно дестабилизировали ситуацию во всей Центральной Азии и породили ответную волну насилия или склонности к радикальным действиям. Надо сказать, что после 11 сентября ситуация несколько изменилась, но власти Узбекистана до сих пор не отказались от своей старой ошибочной политической линии. И в этом смысле Узбекистан по-прежнему стоит на перепутье, и трудно сказать, какие тенденции возобладают в ближайшем будущем. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
