Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[19-11-02]
Факты и мненияВедущий Лев Ройтманe-mail: RoitmanL@rferl.org Цензура на экспортЛев Ройтман: Терроризм загружает наш язык сигнальными понятиями-символами, по которым память немедленно восстанавливает трагические события. Скажем, "мюнхенская Олимпиада" или "11-е сентября", а теперь и "Дубровка". Для российских средств массовой информации "Дубровка" грозит обернуться еще и понятием, которое символизирует восстановление цензуры. Цензурные инстинкты российской власти при этом не замыкаются внутри страны, они подаются на экспорт. Это смешно, но факт. В Брюсселе президент России грубо оскорбляет французского журналиста. В Германии российское посольство грозит неприятностями телеканалу АРД. В Турции через посольство призывают всех местных журналистов быть объективными, а чешскому телевидению грозят пальцем уже прямо из Москвы по линии Министерства иностранных дел. В нашем разговоре о российской цензуре на экспорт участвуют: из Берлина Ашот Амирджанян; из Парижа Юрий Коваленко; в Праге Ефим Фиштейн. Начну я с вопроса в Берлин. Ашот Амирджанян, представлю вас - вы обозреватель германского телеканала "Свободный Берлин". Я процитирую отрывок из того письма, которое российское посольство через своего пресс-секретаря Михаила Грабаря направило телеканалу АРД, первый канал германского телевидения, его интенданту Фрицу Пляйтгену в связи с тем, как, по мнению российского посольства, неправильно освещались события на Дубровке. Это письмо, в частности, заканчивается следующим: "То, что прошло по телеканалу, шокирует, совершенно не выдерживает никакой критики и является недостойным для публично-правового учреждения, которое относит себя к демократическим средствам массовой информации". "Передача о Чечне, - говорится в этом письме далее, - и вообще эти передачи вызывают сомнение в готовности корреспондентов АРД действовать в духе объективности". И далее угроза, что если ситуация не изменится, это может поставить под вопрос дальнейшее сотрудничество с этим телеканалом "в прежнем объеме", то есть как сейчас. Угроза совершенно ясная. Она была отклонена, естественно, руководством канала АРД. Ашот Амирджанян, как в германской прессе, в германской общественности реагировали на эти цензурные поползновения из Москвы? Ашот Амирджанян: Как и следовало ожидать- эта информация прошла по всей печати, отреагировали все газеты и радио- и телеканалы соответственно. Как правило, в таких случае пресса реагирует, даже если она очень разнородная, как в Германии, однозначно. И письмо Грабаря было оценено унисоном как неприличная попытка повлиять на свободу печати, тем более в другой стране. А вот последний пассаж, который вы процитировали, был интерпретирован, правда, не самим председателем АРД, а его представителем по вопросам печати, таким образом дипломатический реванш был, чтобы уровни совпадали по рангу, эта угроза была отвергнута. Этот демарш нанес большой ущерб престижу России, поскольку отношения с Россией постоянно улучшались, имидж России тоже, а такие демарши аля-брежневский период они, конечно, активируют бывшие антисоветские рефлексы, которые в обществе все еще существуют, и, естественно, не подходят к тому уровню политических, дипломатических и в том числе экономических отношений, которые теперь между Германией и Россией установились. Лев Ройтман: Попутный вопрос: можно ли полагать, что это письмо каким-то образом повлияет на сообщения германского телеканала АРД о России? Ашот Амирджанян: Уже повлияло. Причем не только телеканала, потому что АРД это еще и радиокорпорация. "Свободный Берлин", где я работаю, это часть АРД, которая организована по федеративному принципу, как и вся Германия, а вот их совокупность и есть так называемая АРД. У нас есть общий довольно большой корреспондентский пункт в Москве, как по радио, так и по телевидению. И на днях буквально наша коллега по части радио, которая собиралась в Ингушетию, чтобы провести ряд репортажей, подготовить, и мы уже запланировали эти передачи, ей не дали возможность туда поехать. То есть соответственно, идет и освещение скандала как по радио, так и по телевидению, причем, не только по каналам АРД, но и по второй системе германского общественного теле- и радиовещания ЦДФ. А коллеги из частного вещания они тоже соответственно, реагируют, правда, не так, как хотелось бы. Лев Ройтман: Спасибо, Ашот. Вы потом расскажете, как реагируют коллеги ваши из частного вещания. А теперь в Париж. Юрий Коваленко, парижский корреспондент "Новых известий", московская газета. Я напомню события: 11-го ноября в Брюсселе, выступая после встречи в верхах Европейский Союз-Россия, Владимир Путин отвечал на вопросы журналистов. Отвечая на вопрос корреспондента "Монд", почему устанавливаются противопехотные мины в Чечне российской армией, которые взрывают как правых, так и виноватых, то есть гражданское население, и не означает ли это, что, ведя борьбу с терроризмом, Россия также очищает Чечню от чеченцев, Владимир Путин в полном смысле снова вышел из себя и заявил следующее, заканчивая свой ответ: "Если вы совсем хотите уж стать исламским радикалом и готовы пойти на то, чтобы сделать себе обрезание, то я вас приглашаю в Москву. У нас многоконфессиональная страна, у нас есть специалисты и по этому вопросу. Я порекомендую им сделать эту операцию таким образом, чтобы у вас уже больше ничего не выросло". Как реагировала французская пресса на эту явную попытку унизить журналиста, покарать его за неудобный, с точки зрения Владимира Путина, вопрос? Юрий Коваленко: Я хотел бы сказать о том, что до Франции, даже до французских журналистов не сразу дошли эти ставшие знаменитыми путинские слова. Потому что, либо перепугался переводчик, либо растерялся, но он несколько исказил фразу Путина и вот эти слова насчет обрезания опустил. Поэтому реакции незамедлительной не было. Только потом французы, ознакомившись с первоисточником и с четкими словами Путина, на следующий день прореагировали. Надо сказать, что наиболее резко, естественно, защищая честь мундира, прореагировала сама газета "Монд", которая помимо репортажа своего журналиста в Брюсселе Варана Дзекини, который как раз и задал этот вопрос, который был расценен Путиным как "провокационный", написала такую резкую редакционную статью, которая называется "Путинская манера". И газета отмечает, что российский президент уже имеет репутацию человека, который теряет хладнокровие каждый раз, когда речь идет о нарушении прав человека российской армией в Чечне. И вот в очередной раз он как бы попался в ловушку. Надо сказать, что газету удивляет и вообще французские французские средства массовой информации удивляет, с одной стороны, эта неожиданная резкая, ничем неоправданная реакция Путина, и молчание в общем-то официальных лиц как в Париже, так и в других западных столицах, которые ни в коей мере не выразили осуждение вот этой, мягко говоря, неудачной фразы Путина. И как раз газета "Монд" пишет, что Запад в очередной раз проводит страусиную политику и говорит только лишь о российском партнере, который якобы пытается превратить Россию в большое западное государство. Для Запада сейчас Москва, Россия, Путин это прежде всего союзник, важный, ценный для борьбы с терроризмом, на все остальное Запад, как и в старые советские времена, порой закрывает глаза. И в общем, как об этом говорилось недавно снова в Париже, для Франции в частности, Россия несравненно важнее, чем Чечня. Лев Ройтман: Спасибо, Юрий Коваленко, Париж. Вы упомянули эту ситуацию, когда перевод не был выполнен. Именно российские средства массовой информации восстановили полную картину, честь им и хвала. В частности, НТВ. И что касается Германии в этой связи, то Генеральный секретарь Союза журналистов России Игорь Яковенко особо протестовал против цензурных поползновений, адресованных первому немецкому телеканалу АРД. Российские журналисты, кстати, в освещении трагедии на Дубровке показали, иные из них, высочайший профессионализм. Именно это как раз-то и разбудило цензурные инстинкты власти. Ефим Фиштейн, Прага также получила "по заслугам". Я процитирую, что писал Департамент информации и печати российского Министерства иностранных дел в связи с демонстрацией телевизионного фильма о Чечне. Это так называемое "Сообщение для печати", то есть формы устыжения, скажу так, разные: "В то время, как международное сообщество консолидирует свои силы в борьбе с терроризмом, в некоторых странах, в том числе, к сожалению, в Чехии есть деятели, видимо, заинтересованные в пропаганде идей международного терроризма, этой одной из самых опасных угроз современности. Считаем это безнравственным и недопустимым". "Безнравственно" - примерно в тех же моральных категориях клеймили АРД, германский телеканал. Что, в сущности, произошло в Чехии и как реагировали здесь на этот демарш из Москвы? Ефим Фиштейн: Я бы сказал, что реакцию здесь можно сравнить с легким шоком. Все-таки такого ничем неприкрытого вмешательства никто не ожидал. О чем идет речь? 31-го октября Чешское телевидение показало, уже не впервые показало, а затем и повторило документальный фильм двух военных репортеров "Оборотная сторона мира". Речь в нем идет о чеченской войне, о периоде 99-го года, когда чеченцы уходили из Грозного, а федералы, наоборот, Грозный занимали. Фильм показывает в общем-то и ту, и другую сторону, и все тяготы войны, которые фактически легли на плечи мирных жителей Чечни. Я сейчас не берусь судить, насколько объективно или не объективно сделан фильм, дело ведь не в этом, дело в том, что объективной является по совокупности вся чешская печать и Чешское телевидение, поэтому оно отвергло как совершенно беспочвенное и безосновательное обвинение с российской стороны. Обратите, кстати, внимание на то, что этот фильм, рассказывающий о вполне конкретной местной ситуации в войне 99-го года в Чечне, как бы переведен в плоскость мирового терроризма, международного терроризма, который якобы чешское телевидение поддерживает. Совершенно бессмысленная, я бы сказал, ущербная позиция. Ущербная особенно, если мы отдадим себе отчет в том, что и на Чешском телевидении, и в чешской печати в целом дискуссии ведутся с представлением позиции и той, и другой стороны, отнюдь не только симпатизирующие чеченцам выступают, но и те, кто, скажем, обвиняет чеченцев в совершенной недопустимости методов, подобных захвату театра на Дубровке. Так что в целом дискуссию можно считать объективной. Если же российская сторона пытается заткнуть рот лишь одной стороне дискуссии, ущербность этой позиции в том, что держава, уважающая себя, так себя не ведет и вести не должна. Что должна была бы на месте России сказать, скажем, Америка, которую упрекают во всяческих недостатках и пороках и, тем не менее, Америка не затыкает рот ничьим средствам массовой информации. Не делает этого и маленький Израиль, который, несомненно, является объектом многих нападок в мировой печати. Почему же Россия каждое конкретное выступление пытается заклеймить как поддержку международного терроризма? Лев Ройтман: Спасибо, Ефим Фиштейн. Когда говорили, мне вспомнился анекдот эпохи "Солидарности" в Польше. Парикмахер стрижет Брежнева и все время спрашивает его о "Солидарности". Брежнев не выдержал: "Слушай, какое тебе дело до этого?" Парикмахер говорит: " Да никакого, просто когда вы слышите "солидарность", у вас волосы встают дыбом, стричь удобно". Быть может, то же самое произошло во Франции с Владимиром Путиным, со своим на ту же тему "мочить в сортире", он очевидно вписался уже в историю, как Гарольд Вильсон своей трубкой, а Черчилль сигарой. Ашот Амирджанян, вы собирались рассказать о реакции в Германии на демарш российского посольства со стороны не публично-правовых СМИ, а коммерческих. В чем выражается их реакция? Ашот Амирджанян: А в том, что она была слабая. Знаете, есть такой неписанный закон в средствах массовой информации среди журналистов, когда со стороны политики нападают на нас, на свободу печати, на профессионализм и так далее, то, в первую очередь, разница между нами всеми, в том числе частными или не частными, общественными, забывается и возникает своего рода солидарность. Солидарность, которая, соответственно, обрушивает реакцию на головы тех или иных политиков. Это произошло, но слишком слабо. Я думаю, что это связано с тем, что в Германии слишком заняты своими проблемами, у нас большие экономические трудности. И, кроме того, существует в международной политике атмосфера новых приоритетов. Основа этих новых приоритетов в том, что Россия очень важный партнер, американцы Россию перестали критиковать, особенно, что касается вопросов нарушения прав человека в той же Чечне, поэтому позиция официальной Германии соответственна, хотя время от времени напоминают, что забывать о правах человека нельзя. И это влияет на позицию печати, причем, не только частных средств массовой информации. В целом же вся эта история, я бы сказал, глупый демарш представителя посольства в Берлине, эта афера нанесла ущерб России, ее имиджу, она не прошла незамеченной, но все же без больших последствий. Довольно быстро и средства массовой информации, и политика перешли, так сказать, к заботам дня, забыли всю эту историю. Правда, на уровне дипломатическом давление после трагедии в Москве на Кремль усилилось. Европейский Союз пытается координировать эту энергию, чтобы каким-то образом повилять на Кремль в плане и соблюдения прав человека, и поиска политических вариантов решения чеченской проблемы. Лев Ройтман: Спасибо, Ашот Амирджанян, Берлин. Вы говорите о том, что реакция была не ахти какая уж острая, не столь широк был этот цеховой журналистский протест. Быть может, это объясняется и тем, что все понимают, насколько ничтожным может быть реальный эффект подобного письма, полученного огромным телеканалом, огромной медийной организацией из российского посольства. Посольство выставило себя на посмешище и, видимо, не более того. Юрий Иванович Коваленко, опасаются ли во Франции каких бы то ни было затруднений для французских средств массовой информации в связи с тем, что в России мы видим не только эти цензурные поползновения на экспорт, но, кроме того, вводятся ограничения на перемещения иностранных журналистов, вообще на их поездки в зоны напряженности, в так называемые зоны контртеррористических операций. Есть ли какие-то опасения, что им работать в России станет труднее? Юрий Коваленко: Я думаю, что такие опасения неизбежны, они есть, но они связаны прежде всего, естественно, с Чечней. Ибо, как вы только что сказали, действительно доступ в военные регионы, регионы самые опасные журналистам чрезвычайно затруднен или практически закрыт. Любая поездка, как правило, насколько мне известно, организуется по линии МИДа, по линии военных ведомств или силовых структур. Поэтому свободно журналист любой западной - французской, итальянской или прочей газеты поехать в Чечню не может, не может, потому что он туда не попадет. Конечно, есть отчаянные храбрецы, есть отчаянные фотографы, которые все-таки едут, переходят границу Чечни с Грузией и присылают замечательные репортажи. Но в целом, естественно, я думаю, что Кремль запомнил, что газета "Монд" побеспокоила главу государства таким провокационным, как считают в Москве, вопросом, я думаю, что газета "Монд" и ее корреспондент Дзекини попал в "черный список" и, быть может, надолго. Были разговоры о том, что, возможно, он подаст в суд на президента Путина. Об этом прошла информация и в ряде российских изданий, если я не ошибаюсь, в "Московском комсомольце". Но я сам беседовал по телефону с Дзекини, и он сказал, что не хотел бы подливать масла в огонь, история исчерпана и в суд он подавать не будет. Тем не менее, этот эпизод дискредитирует не столько Россию, как страну, он дискредитирует прежде всего Путина. Крайне неудачная фраза вначале "мочить в сортире", потом с этим обрезанием она никогда не будет забыта, она попадет в так называемую журналистскую копилку и Путину ее еще сотни, тысячи раз ее вспомнят. Как правило, реакция бывает противоположная желаемой. То есть средства массовой информации Франции и, видимо, других стран, напротив, лишь усилят критику кремлевской политики в отношении Чечни. Лев Ройтман: Спасибо, Юрий Коваленко. Вполне можно себе представить и другое, а это как раз и даст обратный результат тому, которого наверняка стремился добиться президент России, когда он, так сказать, словом отбрил французского журналиста. Подобные вопросы в жесткой форме президенту Путину будут задавать специально для того, чтобы вновь его спровоцировать на столь же сенсационный неуклюжий ответ. Конечно, это не в интересах имиджа президента России и России, которой этот президент управляет. Ефим, здесь промелькнуло выражение о журналистах-храбрецах, так вот этот чешский телефильм был снят именно такими журналистами. Они не только тележурналисты, они сотрудники агентства "Эпицентрум", это Петра Прохазкова и Яромир Штетина. Петру Прохазкову вообще больше не пускают в Россию. Ефим Фиштейн: Это тем более парадоксально, что она замужем за российским гражданином, жителем Ингушетии. Тем не менее, права на жительство она не получила и вынуждена была покинуть те места, где она работала в последнее время как военный репортер. Оба журналиста, которых вы назвали, Петра Прохаскова и Яромир Штетина, считаются одними из лучших военные корреспондентов. Они фактически освещают все горячие точки планеты, они были чуть ли не на всех войнах нашего времени и вернулись недавно из Центральной Африки. И даже те чешские журналисты, которые не согласны с их позицией и считают ее скорее прочеченской, даже те журналисты считают, что они имеют полное право на выражение своего взгляда, своего мнения, что их фильмы, тем не менее, приносят документальную правду, которую оспорить невозможно, и что в этом смысле российский окрик просто признак небольшого ума со стороны российских органов. Это, кстати, не первый окрик. Всякий раз, когда Чешское телевидение или другие средства массовой информации дают какой-то нелестный, критический материал о ситуации в России, следует окрик то ли со стороны Министерства иностранных дел, то ли со стороны посольства. Повторяю, это не приличествует державе, которая себя уважает. Лев Ройтман: Спасибо, Ефим. Тем более, что это не имеет ни малейшего воздействия, кроме того, что вызывает смех и раздражение в стране пребывания, в частности, посольства. Приносим свои извинения за возможные неточности Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
