Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
16.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[09-12-01]
Лицом к лицуЕвгений КиселевАнна Качкаева: Говорит Радио Свобода. "Лицом к лицу. Лидер отвечает журналистам", еженедельная программа московской редакции Радио Свобода. Сегодня наш гость - Евгений Киселев, генеральный директор телекомпании ТВ-6. Вопросы ему задают журналисты Сабрина Таверниси, корреспондент в Москве американской газеты "Нью-Йорк Таймс", и Раф Шакиров, главный редактор газеты "Газета". Евгений, ваш сын с семьей - за границей. Ваш родившийся в Лондоне внук - в Лондоне, по-прежнему. Собираетесь ли вы привезти его в Россию?
Евгений Киселев: Пока нет. Пока нет. Дети начинают учиться там, поэтому я думаю, что в ближайшем будущем они будут жить там. Анна Качкаева: Но в моем вопросе, как вы понимаете, был подтекст. Евгений Киселев: Я понимаю, конечно. Анна Качкаева: Вы не хотите отвечать на него. Евгений Киселев: Ну, дело в том, что мне не хочется вспоминать одну неприятную историю, которая произошла год назад, когда сам мой сын узнал, что ему небезопасно оставаться в Москве, что против него может быть устроена какая-то провокация, видимо, для того, чтобы найти какой-то дополнительный рычаг давления на меня. Так что это было его решение уехать, на самом деле. Не мое. Анна Качкаева: Ведет программу Анна Качкаева. Начнем с биографии нашего гостя. Евгений Киселев родился в 1956 году в Москве. Выпускник Института стран Азии и Африки. В 1979 году был призван в Афганистан, где работал переводчиком. Преподавал персидский язык в Высшей школе КГБ. Один из создателей программы "Вести", один из создателей телекомпании НТВ. С 1992 года - ведущий программы "Итоги". С февраля 2000 года - генеральный директор НТВ, с мая 2001 года - генеральный директор ТВ-6. Женат, имеет сына. Внуку Георгию 8 месяцев. Все верно? Евгений Киселев: Все верно. Анна Качкаева: Евгений, в исключительно хозяйственный спор владельцев ТВ-6 мало, кто сегодня верит. Слишком уж противоречива позиция "ЛУКойла". А серьезных долгов, как в случае НТВ, у ТВ-6 нет. Это с одной стороны. С другой стороны, вы сами в связи с решением о ликвидации ТВ-6 стараетесь не произносить слов про свободу слова. Более того, вы публично сказали, что "мы работаем аккуратно, и к нам невозможно придраться". В чем же, по-вашему, все-таки суть происходящего с телекомпанией? Евгений Киселев: Политика, политика и еще раз политика. Вы это прекрасно знаете, об этом даже в газетах некоторых кое-кто иногда пишет, мол, сейчас невозможно придраться, а что будет через год или два, когда выборы будут поближе? Сабрина Таверниси: Чем сейчас занимается господин Гусинский? Где он живет, и что он делает? И с кем вы больше консультируетесь сейчас, с Березовским или с Гусинским? Евгений Киселев: Владимир Александрович Гусинский живет и работает в Америке. Он вместе со мной занимается и ТВ-6, потому что Борис Березовский передал ТВ-6 в управление людям "Медиа-моста", команде "Медиа-моста". Это (имеется в виду) не только мне, но и Владимиру Гусинскому. Поэтому, скажем так, бизнес-частью проекта ТВ-6 Гусинский занимается, как сейчас принято говорить, "по полной программе". Кроме того, есть международное вещание. Новый проект "Международное русское телевидение", назовем его. Оно будет, очевидно, называться РТВ-1, РТВ-2. Два канала планируется для русскоязычных граждан, живущих в Соединенных Штатах, в Европе, в Израиле. Десятки тысяч подписчиков уже имеются. Это большой проект, рассчитанный на многие годы. Вот всем этим он и занимается. Ну, а с кем из них я консультируюсь больше? Вы знаете, я по секундомеру не замерял. Периодически перезваниваемся, иногда видимся. Раф Шакиров: А как вы относитесь к заявлению, точнее, к письму Бориса Абрамовича с призывом подать в отставку так называемым членам "Большой Семьи", где упомянул Касьянова, упомянул... Евгений Киселев: Волошина и Чубайса. Раф Шакиров: ... Волошина, да, и Чубайса. Считаете ли вы, что это вообще реальная позиция сейчас? Евгений Киселев: Я не сумел толком прочитать это письмо, к стыду своему, потому что оно появилось в тот момент, когда я в очередной раз куда-то уезжал, поэтому читал его в изложении. Но смысл понятен. Это достаточно сложная политическая игра. Я понимаю, что у Бориса Абрамович, очевидно, есть свои мотивы. Разговор, в принципе, на эту тему лучше, наверное, вести с ним. Но как бы экстравагантным ни выглядел этот призыв, теперь он, скажем, тем же недругам Волошина в известном смысле осложнил дальнейшие действия. Ну, понятно, идет борьба между так называемой "старой" и так называемой "новой питерской" командой. Заметьте, параллельно с этим большой наш политический мыслитель Василий Иванович Шандыбин тоже призвал, чтобы Волошина отправили в отставку. И вот что же получается? Что Волошина отправят в отставку, с одной стороны, по требованию Шанбыдина, а с другой стороны, по призыву Березовского? Ну, такой своеобразный этюд на политическую тему, но такой изощренный ход, создавший противникам старой кремлевской команды, к которой, разумеется, относится и Борис Абрамович, создавший такую сложную проблему. Ну, естественно, на каком-то тактическом отрезке. Анна Качкаева: Господин Березовский (я процитирую конец этого письма): "Преодолейте страх и ложный стыд, найдите мужество не обращать внимания на шельмование, открыто и определенно заявить о высокой чести быть членами Большой Семьи великого демократа и реформатора России Бориса Николаевича Ельцина, создайте оппозицию". Вы готовы в такую оппозицию войти? Евгений Киселев: Я не политический деятель. Меня... Анна Качкаева: Ну, как же? Евгений Киселев: ... за уши, за уши все время пытаются... Анна Качкаева: Да, вы же были в списке, там, ведущих политиков. Евгений Киселев: Ну, это же не я его составляю. Не могу сказать, что я занимался социологией. Я интересовался, скажем, так, социологией. Я понимаю, что вот этот список, который долгие годы публиковался на страницах "Независимой газеты" с позиций сугубой науки, если подходить к нему со строгими научными критериями, он не выдерживает никакой критики. Потому что там в одну кучу были свалены и политики, и чиновники, которые, на самом деле, не дай Бог, вообще близко к этой политике подходить боятся, и журналисты, пишущие о политике, и политологи. И кого там только не было. И лоббисты профессиональные, и лоббисты непрофессиональные. Ну вот, что было, то было. Да, действительно, я в этот список попадал. Без меня меня женили, если угодно. А что касается "возможна ли оппозиция сейчас?" Разумеется, я не собираюсь становиться ни членом, ни формальным, ни неформальным никакой политической партии. Это был бы большой подарок моим недоброжелателям, недоброжелателям НТВ... ТВ-6, простите. Оговорка по Фрейду. Нынешняя оппозиция, она раздроблена, она бессильна, она, как сейчас принято говорить, "лежит", боится голову приподнять. Рано или поздно она сформируется. Из каких элементов? Ну, понятно, что это будет, наверное, СПС или часть СПС и "Яблоко", и что-нибудь, может быть, получится из этой самой "Либеральной России". И, возможно, часть левых может войти в какую-то такую, знаете, левоцентристскую коалицию оппозиционного свойства. Я думаю, что об этом говорить немножечко преждевременно. Но могли ли мы представить себе в 1985 году, что когда-нибудь в Советском Союзе возникнет оппозиция? Но она же возникла. Анна Качкаева: Евгений, вы сами сказали (в последние месяцы особенно часто об этом говорили), что понятие свободы слова вообще поистерлось в России. Евгений Киселев: У нас какие только понятия не поистерлись, да? Анна Качкаева: Это правда. Да. Но... Евгений Киселев: И "социализм", и "демократия"... "Свобода слова". Анна Качкаева: Но, тем не менее, вот сейчас - "свобода слова". Но вы ни разу не сказали, что ее стало меньше. Новое НТВ работает, новое ТВ-6 работает, большой разницы, по какому каналу смотреть новости, в общем, практически уже нет. Так вот, как вы полагаете, может быть, весной на митингах в защиту НТВ напрасно так все волновались? И, может быть, Запад сейчас напрасно волнуется? Евгений Киселев: Ну, я так не думаю. Волновались не напрасно. Что происходит, на самом деле? Постепенный, шаг за шагом, захват определенной территории. Никто же не говорит, что нужно эту территорию захватить и тут же начинать насаждать на ней какие-то новые порядки. Да, я совершенно согласен с вами, вообще сейчас все программы новостей, информационно-аналитические или авторские программы публицистического свойства частенько друг на друга очень похожи. Но вот все эти материи, имеющие отношение к свободе слова, они, на самом деле, прочитываются зрителями, критиками, придирчивыми наблюдателями только в кризисные моменты. Когда, более или менее жизнь течет по известному распорядку, когда происходят, в основном, только те события, о которых мы с вами - журналисты, знаем, знаете, из сводки событий на предстоящую неделю (где-то там визит, очередное заседание Государственной думы с определенной повесткой дня, заседание правительства с определенной повесткой дня и так далее), когда так проистекает жизнь в стране, действительно, все похожи друг на друга. Все научились работать по внешне одинаковым профессиональным канонам. Никто уже не допускает тех очевидных ошибок, которые допускались когда-то. Стандарт современных телевизионных новостей, скажем, который когда-то был задан НТВ на заре существования этой компании в 1994 - 1995 годах, сейчас всеми принят на вооружение. И в содержательной части, и по картинке. А вот когда доходит дело до серьезных политических кризисов, вот тогда и проверяется, кто работает под давлением, кто работает под прямым или опосредованным контролем, кто используется как канал слива информации, а кто действительно работает так, как подсказывает (извините за пафос, как сейчас принято говорить), как подсказывает журналистская совесть. Просто проанализируйте на досуге, скажем, кто первый сообщил об отставке грядущей Аксененко, о том, что возбуждается уголовное дело против главы МПС? Кто первый, как сейчас мы говорим промеж себя, слил информацию о том, что будут неприятности у Шойгу? Кто первый слил информацию про готовящееся уголовное дело против некоторых руководителей Таможенного комитета? Анна Качкаева: Кто? Слушателям нашим скажите, кто? Евгений Киселев: К сожалению, НТВ. И в одной из программ НТВ, что меня абсолютно поразило, был авторский комментарий. Это было на прошлой неделе. Авторский комментарий одного из ведущих, смысл которого сводился примерно к следующему: а что, почему Генпрокуратура не может быть кузницей кадров для российского государства? Чем она хуже некоторых других организаций? Администрации президента, например? Не ручаюсь за точность цитирования, но смысл был такой. У меня сразу возникает вопрос: не существует ли неких особых отношений между теми, кто определяет редакционную политику телекомпании, и руководителями некоторых силовых министерств и ведомств? Анна Качкаева: Ну, такие же вопросы могли быть адресованы и вам, когда вы работали на НТВ. Евгений Киселев: Я не совсем понял вашей последней реплики по поводу того, что меня тоже могли упрекнуть в получении... Анна Качкаева: Особой информации. Евгений Киселев: Особой информации из прокуратуры или из ФСБ? Я, честно говоря, таких вещей не припомню. Анна Качкаева: Ну, хорошо. Тогда от ваших владельцев, которые были связаны с той или иной политической группой. Евгений Киселев: Это немножко разные вещи. Частная компания, руководитель которой является публичной фигурой, Гусинский, скажем, был и остается, кстати, фигурой публичной. Разумеется, он со мной имел право делиться какой-то информацией, которая у него была. Я имел право этой информацией пользоваться или не пользоваться, проверять ее и, если она подтверждалась, выдавать в эфир. А вот когда квази-частная компания является прямым рупором государственных структур, особенно структур, вовлеченных в острейшую политическую борьбу, вот тут у меня возникает масса вопросов. Раф Шакиров: Евгений, вот вам не надоело делать "Итоги"? Вы так долго это делаете. Я не хочу сказать, что это плохо. Это прекрасно. Но вот чисто психологически? Я смотрел ваши программы "Спартак. Портрет на фоне истории". Нет усталости вот этого? Вот не хочется, в случае смены владельца, заняться чем-нибудь таким, для души? Евгений Киселев: Таким, как "Спартак?" Раф Шакиров: Да. Евгений Киселев: Нет. Я все-таки предпочел бы совмещать по-прежнему работу над программой и работу над какими-то проектами для души. Другое дело, что это очень сложно. Это тяжело, от этого действительно периодически устаешь. Время от времени появляется желание все это послать далеко-далеко. Тем более что быть руководителем компании мне достаточно интересно. Мне бы этого хватило самого по себе, не делая программ. Снимая документальное кино, может быть, 2-3 раза в год. Но я понимаю, что я это должен делать. Хотя бы потому, что, несмотря на все, что пишется, говорится в адрес программы "Итоги" ее недоброжелателями, она по-прежнему держит достаточно высокий рейтинг. Иногда на первом месте по Москве, иногда на втором. Я не беру рейтинги по России. В Москве чистая ситуация. Здесь все каналы доступны зрителям, имеется возможность сравнить. Анна Качкаева: Но все-таки чем вы объясняете, что Евгений Ревенко опережает и вас, и Парфенова по России? С чем связан успех этой итоговой программы? Опять Олег Добродеев что-нибудь такое в настроениях аудитории угадал? Я не думаю, что это объясняется только распространением. Евгений Киселев: Нет, на эту программу работает вся мощь государственного телевидения. Я вижу прекрасно, какие задействованы технические, административные, финансовые ресурсы. Вот и все. Сабрина Таверниси: А я не вижу большой разницы между тем, как вы получили информацию от Гусинского, и тем, как текущее НТВ получает информацию от владельцев. То есть как? Как отличается по журналистике, в принципе? Евгений Киселев: Вы гражданка Соединенных Штатов? Сабрина Таверниси: Гражданка. Евгений Киселев: У правительства, у американских властей могут возникнуть сугубо правовые вопросы, мне так кажется, скажем, к американскому гражданину Борису Йордану, пользующемуся информацией, которая утекает из российских спецслужб. Сабрина Таверниси: Но ведь спецслужбы были тоже у Гусинского, нет? Евгений Киселев: Какие спецслужбы, простите? Сабрина Таверниси: Ну, бывшие спецслужбы. Информация, которой владела служба безопасности Гусинского. Евгений Киселев: Вы знаете, служба безопасности Гусинского, в основном, занималась безопасностью Гусинского, моей безопасностью, безопасностью телекомпании НТВ. А все остальное, что рассказывали и писали некоторые газеты, рассказывали некоторые телекомпании, в дальнейшем не подтвердилось. Там было возбуждено громкое уголовное дело якобы по поводу того, что там, чуть ли не спецслужба была. Все это, между прочим, растворилось, лопнуло. Ничего из этого не выросло. Сабрина Таверниси: Но оттуда все равно был мощный поток информации. Я даже помню, что... Евгений Киселев: Откуда? Сабрина Таверниси: От службы безопасности Гусинского. Евгений Киселев: Вы ошибаетесь. Просто ошибаетесь. Я вам ничего не могу больше ответить. Это говорили, писали, что якобы из службы безопасности Гусинского идет какой-то мощный поток информации. Вот я, например, из службы безопасности Гусинского за 8 лет работы с Гусинским никакой особой информации не получал. Кроме информации о том, что, скажем, замечено, что под моими окнами стоит машина, которая подслушивает разговоры. Не знаю, кому принадлежащая. Я могу только догадываться. Знаете, такой специальный фургончик, набитый аппаратурой, который может на расстоянии слушать разговоры в квартире, да? Или что за мной ездит странная машина. Машина одна и та же, водитель в ней вроде тоже один и тот же (или два, меняющиеся через сутки), а номера разные. Такую информацию я регулярно получал. Сабрина Таверниси: Считаете ли вы, что когда Гусинский выступал (ну, во время НТВ), что это была все-таки борьба за власть больше, чем борьба за свободу слова?
Евгений Киселев: Да Гусинский-то особенно не выступал на протяжении этого года-полутора. Эти события, в общем-то, на самом деле, растянулись по времени почти на два года. Первые нападки на "Медиа-мост", на Гусинского, на НТВ относятся по времени к концу весны - началу лета 1999 года. Потом этого становилось все больше и больше. Моя оценка событий, которые были связаны с "Медиа-мостом", с НТВ, она абсолютно не изменилась, поверьте мне. Я по-прежнему считаю, что причина всего происходившего была только одна: стояла задача взять НТВ под контроль, пусть опосредованный. Если бы не было "Газпрома", которому это технологически сделать было легче всего, нашли бы какой-то другой способ. Просто через "Газпром" это было сделать проще всего. В том числе и для общественного мнения. Для власти было безумно выгодно, что есть вот клубок сложных, непонятных для обывателя финансовых взаимных претензий, расчетов, взаимозачетов. Ворох всего того, что потом, вывалившись на обывателя, заставило многих людей верить: "Нет, тут чего-то не то. То ли от него шубу украли, то ли он у кого-то шубу украл. Но что-то здесь не то". Но не очень легко. Пришлось все-таки потратить целый год, если считать с того дня, когда молодцы в маскхалатах и в масках устроили налет на штаб-квартиру "Медиа-моста". С тех пор прошло, ну, почти год до того момента, когда точно так же силовым образом захватили редакцию НТВ. Сейчас уже, после того как возникли проблемы и у газеты "Сегодня", которую просто закрыли, когда взяли и разогнали редакцию журнала "Итоги", который, кстати, был абсолютно неубыточным, а чуть-чуть даже прибыль приносил, и никаких экономических проблем с этим журналом не было, а теперь еще и ТВ-6. Это, знаете, определенная модель, определенная схема, которая работает. У власти была понятная цель. Взять под контроль влиятельное средство массовой информации, которое не желало эту власть обслуживать. Раф Шакиров: Все события последнего времени свидетельствуют о том, что власти ведут дело к смене собственника ТВ-6. Вот есть ли у вас представление о том, что для вас приемлемый новый собственник и неприемлемый новый собственник? Евгений Киселев: Я, честно говоря, не очень хорошо себе представляю, как можно законным образом поменять собственника на ТВ-6. Власти могут, конечно, вести дело к чему угодно: к смене собственника, к захвату редакции. Может быть, убивать нас начнут, как предположила Светлана Сорокина, вот, узнав о ликвидации. У нее была такая хорошая, женская, но очень правильная реакция: "Ну, что же, осталось только убивать нас начать". Я не вижу, повторяю, никакой реальной возможности, законной, сменить собственника, потому что телекомпания особых долгов не имеет. Небольшие долги есть, но это долги перед своими же кредиторами, перед инвесторами, которые с нас этих долгов не требуют и не собираются требовать. Каких-то внешних долгов у нас нет. Компания развивается очень динамично. С какой стати менять собственника? И потом, простите, уже принято решение о ликвидации, вступившее в силу. Пытаться в этой ситуации менять собственника, для этого нужно, как минимум, отменить предыдущее решение. Выкручивать собственникам руки, шантажировать их, говорить "Продайте ваш пакет, а не то...", ну, это вопрос к собственникам. Говорят, что православный олигарх Пугачев, такое живое воплощение новых тенденций в развитии русской демократии, мечтает заполучить метровый общенациональный канал. Ну, точнее, общенациональную сеть. ТВ-6 все-таки не канал, это сетевая телестанция. Но я не думаю, что я соглашусь работать с Пугачевым. Раф Шакиров: Вы говорили в разных интервью, в том числе и в интервью "Газете", что в случае такого развития событий вы будете работать, скорее всего, на этот международный русский телевизионный проект РТВ-1 или РТВ-2, как вы говорили. В других интервью вы шутили что-то насчет ресторана... Евгений Киселев: Очень многие к этому отнеслись серьезно. Раф Шакиров: Серьезно, да? Евгений Киселев: Я думаю, что это отражает, знаете, состояние умов, состояние общества. На самом деле, ничего смешного нет. Если люди начинают в массовом порядке терять чувство юмора, это опасно. Значит, что-то не то происходит. Где-то что-то надо подправить, может быть, в консерватории, я не знаю. Раф Шакиров: И все же, в случае неблагоприятного развития событий, для вас этот проект будет интересен - РТВ-1, РТВ-2? Евгений Киселев: Мне не хотелось бы уходить из профессии. Знаете, есть такой анекдот. Я не знаю, насколько прилично его рассказывать на уважаемой радиостанции Свобода, но, тем не менее, он сейчас очень популярен в среде журналистов ТВ-6. Встречаются два школьных приятеля, которые не виделись лет 20 или 30. Один явно со следами преуспевания на лице, в одежде. Другой - явно неудачник. Начинается обычный разговор: "Как ты?" - "Как ты?". "Да я ничего. Управляющий крупным банком. Грех на что-то жаловаться. А ты?" - "Да я в цирке работаю." - "Да, в цирке, а что такое? Чем занимаешься?" - "Ну, как тебе сказать? В общем, я при слонах." - "Как это "при слонах". Дрессировщик, что ли?" - "Да нет, хуже". - "Ну, ладно. Ну, колись. Ну, рассказывай. Ну, интересно..." - "Ну, неловко... Ну, ладно. Понимаешь, слоны такие животные... нервные очень. Выходят на арену, и в самый неподходящий момент могут огромную кучу навалить. Так вот я перед выступлением к каждому из них подхожу с большим ведром, хвост задираю, ну, и понятно дальше, что делаю". Ну, этот преуспевающий банкир просто хватается за голову, говорит: "Ну, слушай... Ну, платят-то хоть хорошо?" Этот говорит: "Да что там? Копейки. И вообще, последний раз платили за февраль". - "Ну, а уволиться?" - "Нет. Не хочу уходить из шоу-бизнеса". Раф Шакиров: Допустим (в сослагательном наклонении), если неблагоприятный опять же исход событий. Для вас возможна работа на каком-нибудь канале, например, ОРТ? Евгений Киселев: Телевидение, как мне кажется, удалось доказать моей команде, которая со мной ушла с НТВ на ТВ-6, это прежде всего люди. Да, хорошее телевидение - это функция больших денег, телевидение делается только тогда, когда есть финансовые ресурсы, когда есть технические ресурсы. Но если нет команды людей-профессионалов, невозможно сделать хорошее телевидение. Я хочу сохранить эту команду тем или иным способом. Даже если нас выживут с ТВ-6, поверьте, если я сохраню команду, мы вернемся. Во-первых, мы в той или иной форме на площадке останемся. И еще неизвестно, как будет дальше развиваться телевидение, потому что спутниковое телевидение, я абсолютно убежден, будет в любом случае развиваться все более и более бурными темпами. Кабельное телевидение будет развиваться, будет развиваться телевидение в Интернете. Те возможности, которые есть сегодня, технические, распространения телевизионного сигнала, существования, вообще, телевидения в новых коммуникационных пространствах, они были совершенно неизвестными, даже о существовании их не догадывались каких-нибудь 8 лет назад, когда начиналось НТВ. Сейчас мы можем получать от наших корреспондентов картинку прекрасного качества по обычным телефонным проводам. Через спутниковые телефоны, наконец, через Интернет. Мы сейчас уже обладаем технологиями, которых нет на некоторых западных телекомпаниях. То есть даже я когда в первый раз увидел, какую картинку можно получить просто путем перегона через обычный спутниковый телефон (не сотовый, а спутниковый), я просто не поверил. Поэтому важно для меня сохранить команду, остаться на площадке. А потом мы вернемся. Раф Шакиров: Таким образом, ОРТ и все эти варианты неприемлемы? Евгений Киселев: Да нет, я их даже всерьез не рассматриваю. Раф Шакиров: Каково будущее телевидения? Что будет интересного сейчас? Евгений Киселев: Я думаю, что телевидение будет развиваться, проникая в новые мультимедийные сферы. Телевидение будет очень бурно развиваться в Интернете. Есть огромное количество людей, может быть, даже целое поколение людей, для которых Интернет стал средой существования. Которые смотрят, скажем, такой проект как "За стеклом", только в Интернете. Да, где-то он там существует, его показывают по ТВ-6 несколько раз в день, показывали и будут, я надеюсь, показывать, когда мы начнем следующую часть проекта - "За стеклом-2", в конце декабря. А есть люди, вот, которые там живут. И их будет становиться неизбежно все больше и больше. Я думаю, что развитие телевидения в Интернете - это очень перспективное направление. Раф Шакиров: Но это, скорее, технологии. А вот с точки зрения средств выразительности каких-то, вот, новых форматов, если хотите? С вашей точки зрения, что бы хотелось бы, если бы сейчас была возможность реализовать? Евгений Киселев: С одной стороны, я считаю, что вот этот жанр реал-шоу это, конечно, телевидение 21 века, и здесь можно напридумывать огромное количество разных форматов, разных вариантов сопереживания зрительской аудитории с тем, что происходит реально, как мы говорим, "в режиме реального времени", за стеклом - не за стеклом, неважно. С другой стороны, происходит такое возвращение телевидения к некоторым забытым очень простым формам. Хорошее документальное кино разного жанра: историческое, просто документальное. Хорошие программы в каких-то совершенно простых, элементарных жанрах вроде интервью. Ну вот, посмотрите, скажем, очень успешный (я считаю) проект у нас на ТВ-6 "Без протокола" Бориса Бергмана и Ильдара Жиндарева. Что в нем особенного, с точки зрения формы? Ну, может быть, только в том, что два интервьюера. Хотя, как бы особый случай. Это такие наши братья Гонкуры телевизионные, или, там, Ильф и Петров, которые много лет работают вместе. Вот так им удобнее, так они любят, так им это нравится. Дальше мы просто видим, что высочайшая журналистская, профессиональная культура, владение словом, точная формулировка вопроса. Видно, что люди много дней к этому интервью готовятся, что они задают абсолютно точные продуманные вопросы, они точно реагируют на ответы собеседника, вставляют точные реплики. Это просто высокое журналистское мастерство и больше ничего. И таких форматов очень много, которые, знаете, в погоне за модой, за какими-то яркими развлекательными шоу, играми, просто оказались немножечко забытыми, отошедшими в тень. Ну, кроме того, новости. Здесь будет, я думаю, идти соревнование, скажем, в информационном телевидении, в телевидении новостей, будет идти соревнование, в основном, по линии скорейшей доставки сигнала. Возможно, мы придем к какому-то времени, когда 80 процентов материалов в новостях будут состоять из реальных репортажей с места событий. Сабрина Таверниси: Я часто просто слышу, что вот история, там, с НТВ была (очень часто), и вот сейчас уже начинается с ТВ-6. Что надоело, люди устали от этого. Два вопроса. Что это означает? И второй вопрос. Считаете ли вы, что (вот в этом качестве) вы человек прошлого? Евгений Киселев: В каком качестве, простите? Сабрина Таверниси: Ну... Анна Качкаева: Ну, во всяком случае, олицетворение некоей оппозиционности, фрондирующей партии в отсутствие партии, которой называли НТВ. Я так думаю... Сабрина Таверниси: Спасибо, Аня. Анна Качкаева: ... хотела сформулировать Сабрина. Вот в этом смысле, вы ощущаете себя человеком прошлого? Евгений Киселев: Вы знаете, я человек достаточно молодой, несмотря на то, что у меня есть внук. Человеком прошлого я себя не ощущаю. Я думаю, что за мной будущее, за такими как мы, на самом деле, будущее. Я полагаю, что все эти разговоры на тему о том, что кто-то потерян для профессии, что кто-то безнадежно отстал от времени, от общественных настроений, что интересы общества и государства сейчас совпали, и надо, соответственно, идти в русле совпадения интересов - якобы - общества и государства. Я думаю, что все эти разговоры, они являются частью абсолютно продуманного пиара, как сейчас принято говорить, и не более того. Вы расскажите кому-нибудь, вот, кто не в Москве живет, а кто живет в бедной российской провинции, про совпадение интересов общества и государства. Вот вы им на эту тему попробуйте мозги пополоскать, да? И я не уверен, что унесете ли вы ноги с места такого разговора. Или в Чечне на эту тему что-нибудь поговорите. Не с чеченцами. С теми русскими, которые там еще остались жить среди развалин домов в Грозном или в Аргуне. Или где-нибудь в лагерях беженцев в Ингушетии. Или во Владивостоке, в Приморском крае особенно, когда будут опять перебои с электроэнергией. Надеюсь, что не будут, но, тем не менее, давайте доживем до настоящих холодов. Посмотрим, как эта бесконечная проблема будет решаться. Поэтому, я думаю, что не надо выдавать желаемое за действительность. Я смотрю на рейтинги. Я смотрю на то, как нас воспринимает аудитория. Это для меня самое главное. Анна Качкаева: "За стеклом" это, конечно, запредельный рейтинг. Евгений Киселев: Я не говорю про "За стеклом". Я беру и сравниваю рейтинги программ. Скажем, "Итоги" с программой Познера, с программой Сванидзе, с программой Ревенко. И не ощущаю, что... Анна Качкаева: ... вы в прошлом. Евгений Киселев: Что я в прошлом. Анна Качкаева: О Чечне. Ведь вот ушла эта тема на периферию. Лагерей беженцев меньше не стало, проблем меньше не стало, в том числе... Евгений Киселев: А вы думаете, легко работать в Чечне? Анна Качкаева: ... в том числе и в вашей программе этого стало гораздо меньше. Евгений Киселев: Согласен. Согласен. Очень трудно работать. И в Чечне, и по периметру Чечни. Практически невозможно средствами телевидения давать адекватную картину происходящего. В этом смысле газетным журналистам гораздо легче, потому что они могут писать, они могут собрать информацию, собрать впечатления, потом приехать, сесть и отписаться. Скажем, больше уже не ездить в Чечню, чтобы не иметь там проблем. Поедет другой корреспондент. Хотя проблемы могут быть у газеты потом. Это Раф вам может рассказать гораздо лучше, чем я. Раф Шакиров: Спокойно "проветриться" по Чечне, знаете, как бы не получается. Евгений Киселев: Ну, это правда, да. Но дело в том, что все-таки, когда делается телевизионный репортаж... Раф Шакиров: Согласен. Евгений Киселев: ... он должен быть хотя бы проиллюстрирован картинкой. А снимать можно только с разрешения военных, фактически, только в сопровождении военных. Анна Качкаева: Вы уже целый месяц 20 минут в своих "Итогах" посвящаете такому "кремлеведению" и не говорите ни о Чечне, ни о Приморье. То есть вот так подробно и с болью такой, как сейчас об этом говорите. Евгений Киселев: Подождите, придет время - и о Приморье поговорим, и о Чечне поговорим. Но согласитесь, что не ТВ-6 и не программа "Итоги" придумали эту борьбу, которая завязалась и вспыхнула с новой силой на верхних этажах политической элиты. Раф Шакиров: Вернемся все-таки к вопросу об оппозиции. Вы полагаете, что в этой борьбе какие-то есть шансы у того же, например, Березовского? Евгений Киселев: Ну, вы знаете, я считаю, что Березовский здесь не главное действующее лицо, в этой борьбе. Скорее можно рассуждать, есть ли шансы у Волошина остаться на посту главы администрации или, скажем, есть ли шансы у Сечина, или у Патрушева, или у кого-то еще (там разных людей прочат на место Волошина) возглавить президентский штаб (так будем называть администрацию). Я не знаю, честно говоря, у кого тут больше шансов. Мне кажется, что Путин, который, на мой взгляд, учится все больше и больше быть политиком крупного масштаба, никогда не будет складывать яйца в одну корзину. Он не даст одной из группировок одержать полную победу. Потому что если он кому-то даст одержать полную победу, то, безусловно, попадет в слишком большую зависимость от победившей группировки. Посмотрим, как будут развиваться события. Я абсолютно не идеализирую господина Волошина и никогда не забываю о том, что в свое время это был именно господин Волошин, кто инициировал и руководил кампанией против НТВ, но готов согласиться с теми, кто говорит, что обществу пока не предъявили другого руководителя президентской администрации. Вот не сказали, что "это будет ого-го". Потому что, с точки зрения политической отдачи, с точки зрения эффективности, ну, наверное, не было более эффективного, более влиятельного, более изощренного, более умелого руководителя президентского штаба, нежели Александр Стальевич. Он отнюдь не герой моего романа, но я вынужден ему отдавать должное. Сабрина Таверниси: Мне кажется, что это странно - создавать оппозицию сверху, да? О чем это говорит? Это говорит о том, что в обществе вовсе нет оппозиции. Один Березовский кричит о том, что "давайте, объединимся и сделаем оппозицию".
Евгений Киселев: Ну, вы знаете, я вообще не занимаюсь созданием оппозиции. У меня другая профессия. Я повторяю, что мне это дело все время шили. Знаете, как у нас в России принято говорить. Начальники разные все время мне дело шили, что я якобы там пытаюсь превратить вверенную мне телекомпанию в квази-оппозиционную партию или в оппозиционную квази-партию, там, не знаю, как здесь точнее сформулировать. Хотя я, например, хочу просто спокойно заниматься своим делом - делать телевидение. А что касается того, нужна ли оппозиция? Я считаю, что в любой нормальной стране должна быть оппозиция, должен быть общественный диалог, нормальный спор о текущих проблемах, которые есть в обществе, в государстве, по проблемам экономического, финансового, общественного, политического развития. Власти должны оппонировать и дышать в затылок люди, которые могут прийти ей завтра на смену. Всегда есть большинство, и есть меньшинство, мнение которого в демократическом государстве все равно должно уважаться. Должны быть представители этого меньшинства. Если 5 или 10 процентов граждан (заметьте, как правило, представляющих более образованные, более продвинутые в социальном, в экономическом отношении слои общества) голосуют за партии, отстаивающие, скажем, так, правые или либеральные ценности, почему же их сразу нужно провозглашать подрывными элементами? Или, во всяком случае, прозрачно намекать на это? На то, что эти силы и политики, выражающие мнение этих сил, являются недостаточно патриотичными, недостаточно преданными идее укрепления российской государственности. Мне кажется, что оппозиция должна, непременно должна существовать. Другое дело, может ли она существовать реально в сегодняшней российской действительности. Ну, это отдельный вопрос. Анна Качкаева: Евгений, говоря о том, что господин Путин учится, вы стараетесь его сейчас щадить, как мне кажется, в том числе и в эфире, вы рассчитываете на президента? Вы надеетесь на него в конфликте в ТВ-6? Евгений Киселев: Я полагаю, что конфликт вокруг ТВ-6 в основе своей стопроцентно политический. Я абсолютно убежден в том, что президент информирован о происходящем. Другой вопрос, насколько точно он информирован, насколько объективную информацию он получает о сути происходящего. Но он знает о том, что вот есть такая проблема, что может быть ликвидирован общенациональный телеканал. Ликвидация общенационального канала (заметьте, не переход компании из рук одного собственника в руки другого собственника с возможной заменой людей, которые работают там за зарплату, начиная от генерального директора и кончая, там, уборщиками и водителями) - это, в любом случае, политическая проблема. Собственно, и переход НТВ из рук одного собственника в руки другого собственника тоже обернулся политической проблемой (как внутри страны, так и вовне), а вообще ликвидация компании, которая существует почти 10 лет и на протяжении последнего полугода стала, извините за нескромность, одной из наиболее интересных для общества - это все равно политическая проблема. И без участия президента она решена быть не может. В этом я глубоко убежден. Анна Качкаева: Коллеги, я прошу вас в заключение нашего разговора, как всегда в нашей программе, подвести итог, что вам показалось интересным, и чем вас, может быть, удивил Евгений Алексеевич Киселев. Раф Шакиров: Ну, я впервые принимаю участие в вашей передаче, поэтому я далек от мысли выставлять какие-то оценки. Мне было интересно, особенно то, что касается будущего телевидения. Все эти вот перипетии, скажем, ну, я с ними по роду своих занятий хорошо знаком, а вот то, что касается будущего, это интересно. И что мне, скажем, что понравилось, что это реальные какие-то планы, которые будут реализованы. И нет никакого ощущения упертости только в политические какие-то моменты. Сабрина Таверниси: Мне было приятно вас видеть и знать, что все еще происходит, что вы еще... Анна Качкаева: Все еще живы. Сабрина Таверниси: Пока не начали убивать. Анна Качкаева: Я со своей стороны скажу, что (замечательно!) я давно не слышала Евгения Алексеевича Киселева, рассказывающего анекдоты. Это означает, что все не так плохо. Я просто очень хочу, чтобы команда, о которой говорит Евгений Алексеевич Киселев, не превратилась в секту, потому что об этом, к сожалению, иногда говорят, и чтобы у этой команды была возможность работать. Ну, а для наших слушателей объясню, что, если говорить о законодательной проблеме, которая возникла в связи с ликвидацией ТВ-6, то говорят, что норма закона, по которой младший акционер (в случае с ТВ-6 это "ЛУКойл") может потребовать ликвидации компании действует до конца этого года, то есть до 31 декабря. И если эта норма закона после 31 декабря будет отменена, то, может быть, все еще и обойдется. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
