Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[28-01-04]
Продолжение политикиАрхив президентов. Часть третья. Ричард Никсон, "Уотергейт"Автор и ведущий Владимир Абаринов
17 июня 1972 года, в половине третьего утра, в вашингтонском отеле "Уотергейт" были арестованы пять человек в деловых костюмах и резиновых хирургических перчатках. Эти люди взломали офис расположенной в отеле штаб-квартиры Национального комитета Демократической партии и готовились установить в помещении подслушивающие устройства. Помимо двух "жучков", при них был обнаружен набор отмычек и фомок и 5300 долларов наличными в 100-долларовых купюрах с номерами, идущими подряд. При установлении личностей выяснилось, что один из арестованных, Джеймс Маккорд - сотрудник избирательного комитета президента Ричарда Никсона, а в недавнем прошлом - сотрудник Центрального разведывательного управления США. Остальные четверо были кубинскими иммигрантами из Майами. Следствие установило также, что в операции взлома принимал участие еще один бывший сотрудник ЦРУ, Говард Хант; по странному и подозрительному совпадению, он тоже числился в штате избирательного комитета Никсона. По меньшей мере один из арестованных кубинцев, Бернард Баркер, в свое время вместе с Хантом участвовал в планировании операции вторжения на Кубу в Заливе Свиней. Высадка десанта из 150 кубинских иммигрантов в апреле 1961 года должна была, по замыслу ЦРУ, спровоцировать народное восстание; однако восстания не произошло, и операция позорно провалилась. С тех пор Баркер получал скромное жалованье от ЦРУ как агент "действующего резерва". Говард Хант входил в группу так называемых "водопроводчиков" - созданной в Белом Доме по указанию президента службы безопасности - "водопроводчиков" не потому, что они выдавали себя за сантехников, а потому, что боролись с утечками информации. Позднее стало известно, что "водопроводчики" были частью более масштабной операции слежки за политическими оппонентами. Собранные в ходе операции материалы ложились на стол непосредственно Джону Митчеллу, руководителю избирательного комитета Никсона, до этого назначения занимавшему пост министра юстиции. Эта операция финансировалась при помощи нелегальных взносов в избирательный фонд Никсона; часть этих средств отмывалась через банковский счет Бернарда Баркера - именно с этого счета были сняты наличные, найденные в карманах у взломщиков. Президент в момент происшествия в отеле Уотергейт отдыхал во Флориде. Он узнал об аресте из газет и поначалу не придал этому событию значения. Никсон провел еще один день в Майами и вернулся в Вашингтон вечером 19 июня. На следующее утро газеты сообщили, что Говард Хант связан с Белым Домом. В этот день после полудня состоялась встреча президента с главой аппарата администрации Эйч. Ар. Холдманом, "Бобом" Холдманом, как его называли в Белом Доме. На встрече впервые обсуждался уотергейтский инцидент. Этот разговор был записан Никсоном, однако впоследствии, когда президент по требованию Конгресса был вынужден передать пленку законодательному органу, кто-то стер 18 с половиной минут записи. Восстановить стертый фрагмент, как и установить виновника, так и не удалось. В последующие дни Никсону и его помощникам пришлось еще не раз обсуждать проблему. 23 июня между Никсоном и Холдманом состоялась серия записанных на пленку бесед, которые вошли в историю Уотергейта как "дымящийся пистолет" - так американцы называют явную, бесспорную улику. В этих беседах обждалась возможность прекращения расследования в интересах национальной безопасности. Никсон не хотел иметь к этому отношения - остановить ФБР в лице исполняющего обязанности директора Патрика Грэя должны были директор ЦРУ Ричард Хелмс и его заместитель генерал Вернон Уолтерс. Первый разговор начался в 10 часов 4 минуты утра. Сначала обсуждались другие дела, затем глава аппарата Белого Дома "Боб" Холдман завел речь о Уотергейте. "Боб" Холдман: Хорошо. Теперь что касается расследования - знаете, эта история со взломом штаб-квартиры демократов. Мы оказались в сложной ситуации. ФБР не под контролем, потому что Грэй не представляет, как можно взять дело под контроль. Расследование уже продвинулось - они выяснили проихождение денег, установили банк. Ричард Никсон: Мммм... "Боб" Холдман: Банкир встречался с ними. Они добрались туда, куда мы не хотели бы, чтобы они добрались. Появился информатор - пришел в Майами в офис ФБР прямо с улицы. У него есть приятель-фотограф, который проявляет пленки и печатает фотографии для Баркера. Так вот на пленках - документы с грифом Национального комитета демократов. Вчера Миттчелл и Джон Дин внимательно все проанализировали и пришли к выводу, что единственный способ остановить все это <...> - Уолтерс должен позвонить Пэту Грэю и просто сказать: "Прекратите все к черту! Это наше дело, и мы не хотим, чтобы вы продолжали совать в него нос". Это не такой уж необычный поворот. <...> Ричард Никсон: А что с Пэтом Грэем? Почему он уперся? Владимир Абаринов: "Почему уперся директор ФБР?" - задает вопрос президент США. В отличие от ЦРУ, задача которого - представлять президенту свою экспертную оценку, ФБР - правоохранительное ведомство, оно борется с преступностью, и приказать ему остановить расследование президент просто не имеет права. Конечно, случается, что глава государства просит оказать ему дружескую услугу - в романе Джона Гришэма "Дело о пеликанах" описан как раз такой случай. Директор ФБР Войлс, явно списанный с Эдгара Гувера, записывает свой разговор с президентом на диктофон. Настоящего Гувера, занимавшего пост директора бюро без малого полвека, вплоть до своей кончины, президенты боялись - он знал о них больше, чем они сами. Вернемся к диалогу Никсона и Холдмана. "Боб" Холдман: Пэт не хочет. И не знает, как это сделать. У него нет оснований останавливать расследование. Вот и надо дать ему основание. А он тогда позвонит Марку Фелту, своему заместителю, а Марк Фелт как раз готов к сотрудничеству, потому что он... Ричард Никсон: Ну да... "Боб" Холдман: ...амбициозен. Ричард Никсон: Так-так... "Боб" Холдман: Стало быть, он ему позвонит и скажет: "Мы получили сигнал из-за реки - попридержать дело". Это как раз то, что нужно, потому что агенты ФБР, работающие на этом деле, именно сейчас почувствовали, что за этим стоит ЦРУ. Владимир Абаринов: Из-за реки - то есть из ЦРУ, штаб-квартира которого находится в Лэнгли, штат Вирджиния, на другом берегу реки Потомак. Далеев разговоре упоминаются Кеннет Дальберг - организатор сбора средств в кассу избирательной кампании Никсона, Морис Стэнс - финансовый директор избирательного комитета Никсона и Чарльз Колсон - специальный советник президента, снискавший репутацию "злого гения" Никсона. Ричард Никсон: Но они докопались, откуда деньги? "Боб" Холдман: Они установили имя, но еще не взяли парня в оборот. Ричард Никсон: Это кто-нибудь здесь? "Боб" Холдман: Это Кен Дальберг. Ричард Никсон: Это кто такой? "Боб" Холдман: Это тот, кто внес 25 тысяч в Миннесоте... Ричард Никсон: Аааа... "Боб" Холдман: ...а чек отправился прямиком к этому малому, Баркеру. Владимир Абаринов: Напомню: Бернард Баркер - один из взломщиков штаб-квартиры демократов. Таким образом, деньги, собранные на избирательную кампанию Никсона, были использованы для финансирования операции прослушивания политических противников президента. Именно этот факт повлек за собой в дальнейшем катастрофические последствия для Никсона. Ричард Никсон: А может, этот лоботряс не знал, что это деньги из кассы, от Стэна? "Боб" Холдман: Да. Но они оттуда, прямиком. А кое-что еще от людей из Техаса шло через мексиканский банк, и имена владельцев счетов в этом мексиканском банке они сегодня тоже уже узнали. Ричард Никсон: Хорошо, я просто... рассуждаю: если они не захотят пойти навстречу, что можно сказать? Что это деньги кубинцев? Во что Дальберг должен сказать - кубинцев и техассцев. Такая идея. "Боб" Холдман: Ну, это если они захотят так сказать. А потом нам все время придется полагаться на все большее и большее число людей. Вот в чем проблема. <...> Единственный способ остановить все это - указание Белого Дома. Его нужно дать Хелмсу и этому... как его? Уолтерсу? Ричард Никсон: Уолтерсу. "Боб" Холдман: Сделать это надо Эрлихману и мне. Ричард Никсон: Хорошо. Отлично. <...> Мы столько раз защищали Хелмса. "Боб" Холдман: Эрлихман так и сказал. Владимир Абаринов: Джон Эрлихман - помощник президента по вопросам внутренней политики, куратор команды "водопроводчиков". Ричард Никсон: Да, конечно, этот Хант и все, что с ним связано... черт знает, сколько дряни всплывет и к каким проблемам приведет, если пойдет дальше. Тут тебе и кубинцы, и Хант, и куча всякого мошенничества, к которому мы не имеем отношения. Но что, черт возьми, было известно Митчеллу, насколько он был осведомлен? "Боб" Холдман: Не думаю, что он вникал в детали, но знать знал. Ричард Никсон: Он не знал, как это все устроено - про Дальберга, техассцев и так далее. Ну а какой придурок знал-то? Лидди? Он самый? Он, должно быть, спятил. "Боб" Холдман: Да. Владимир Абаринов: Ричард Никсон попал в точку. Гордон Лидди - непосредственный организатор операции взлома. Ричард Никсон: У него что, не все дома? В этом дело? "Боб" Холдман: Нет, но на него, видимо, давили, требовали больше информации, а он давил на своих людей. Ричард Никсон: Митчелл давил? "Боб" Холдман: Похоже. <...> Ричард Никсон: Ладно, мне все ясно. Не стоит задним числом винить Митчелла и прочих. Слава Богу, это был не Колсон. "Боб" Холдман: Колсона вчера допрашивало ФБР. Они решили, что это будет правильно. <...> Они там в ФБР пришли к выводу, что есть две версии: одна - что это была инициатива Белого Дома, вторая... Ричард Никсон: Кубинцы. "Боб" Холдман: Кубинцы и ЦРУ. <...> После допроса Колсона они убеждены, что это ЦРУ. <...> Ричард Никсон: Я в этом не участвую. "Боб" Холдман: Нет, сэр. Мы этого и не хотим. Ричард Никсон: Звонить им будете вы. Хорошо. Решено. Проявите жесткость. С нами играют жестко - и мы будем играть в ту же игру. "Боб" Холдман: Сделаем. Владимир Абаринов: Некоторое время президент и Холдман обсуждают другие дела, затем возвращаются к Уотергейту. Ричард Никсон: Когда влезаешь поглубже, всплывает вся эта история с Заливом Свиней. Поэтому не вдавайтесь в детали и не лгите, не утверждайте, что мы здесь и в помине не при чем - просто скажите, что это нечто вроде комедии ошибок, путаница, подробности не трогайте. "Президент считает, что это приведет к тому, что заново начнут муссировать Залив Свиней". И как раз потому, что Залив Свиней был операцией ЦРУ, они теперь должны позвонить в ФБР и сказать: "Ради блага страны - не лезьте в это дело". Точка. "Боб" Холдман: Окей. Ричард Никсон: Вот как надо поставить вопрос. Прямо так и действуйте. Владимир Абаринов: Cпустя полтора часа в Белый Дом приехали Ричард Хелмс и генерал Уолтерс - руководители ЦРУ. Они уже сидели в кабинете у Джона Эрлихмана, когда Холдман зашел к Никсону за последними инструкциями. Инструкцию он получил замысловатую. Ричард Никсон: <...> В общем, скажите, что я тут занят выборами. Я, дескать, не слишком беспокоюсь по поводу этого малого, Ханта, но, черт побери, он знает слишком много. И он участвовал во всех этих кубинских делах, и из-за этого ФБР... то есть ЦРУ будет иметь неприглядный вид. Это пробьет брешь в истории с Заливом Свиней, и это, мы считаем, будет очень неудачным поворотом для ЦРУ, да и для страны именно в этот момент, и для американской внешней политики, так что он просто должен сказать им, чтобы они не ворошили это дело. "Боб" Холдман: Да, в основном именно это мы и собирались им сказать - типа оставьте историю в покое. Ричард Никсон: Я не хочу внушать им мысль, что у нас есть опасения политического характера. "Боб" Холдман: Конечно. Ричард Никсон: И в то же время я не хочу, чтобы они думали, что здесь нет политики. "Боб" Холдман: Правильно. Владимир Абаринов: После разговора с Хелмсом и Уолтерсом Холдман возвращается в Овальный кабинет. На часах 2:20 пополудни. "Боб" Холдман: Проблема снята. Я поговорил с обоими, и они боятся огласки. Вообще-то было интересно. Я высказал пожелание, но Ханта поначалу не упоминал - просто сказал, мол, так и так, это дело напрямик ведет к тому, что может возникнуть потенциально очень серьезная проблема. Потому что они проверяют версии, которые нанесут вред ЦРУ и правительству. <...> Хелмс говорит: я сначала к этому делу никакого касательства не имел, но вчера мне позвонил Грэй и говорит... Ричард Никсон: Кто позвонил, Грэй? "Боб" Холдман: Грэй позвонил Хелмсу. И говорит: "Я думаю, что мы угодили в самую сердцевину тайной операции ЦРУ". Ричард Никсон: Это Грэй сказал? "Боб" Холдман: Он самый. Хелмс говорит: "А мы как-то ничего об этом не знаем". Грэй ему: "По-моему, мы как раз в точку попали". Дик тогда говорит: "Ну что ж, мы тут у себя проверим, как и что". На этом разговор и закончился. <...> В общем, теперь Хелмс более или менее получил представление о том, куда может завести расследование. И говорит: "Будем рады оказаться полезными. Мы возьмемся за все, что вам будет угодно. Но я хотел бы знать причину, почему мы должны быть полезны". Мы ему объяснили в общих словах, и он сказал: "Ладно". <...> Владимир Абаринов: Ричард Хелмс в своих показаниях Конгрессу излагал свою беседу с Холдманом и Эрлихманом совершенно иначе. По его словам, и генерал Уотерс подтвердил их, советники Никсона ни разу не упомянули инцидент в отеле Уотергейт. Холдман. Как утвыерждает Хелмс, говорил о том, что демократы могут использовать в президентской кампании информацию об отмывании денег в Мексике, до которой докопались агенты ФБР. Хелмс признался, что не понимает, при чем тут Мексика, но заверил Холдмана, что ЦРУ не имеет никакого отношения к уотергейтскому взлому и нисколько не беспокоится по поводу расследования в Мексике. Аналогичный эффект имело и упоминание операции в Заливе Свиней. "Я заверил его, - показал Хелмс Конгрессу, - что спустя столько лет меня совершенно не интересует Залив Свиней, что все, связанное с ним, вместе с ним и кануло в прошлое, насколько мне известно". Холдман в своих воспоминаниях описывает сцену более экспрессивно. После того, как Хелмс заявил ему, что ЦРУ не имеет ничего общего с Уотергейтом, Холдман выложил козырную карту - Залив Свиней. "В комнате, пишет он,- произошло смятение, Хелмс вцепился в подлокотники кресла, подался вперед и выкрикнул: "Залив Свиней не имеет к этому никакого отношения! Меня не волнует Залив Свиней!" Наступило молчание Холдман пишет, что он был озадачен "агрессивной реакцией" Хелмса. Она как будто свидетельствовала о том, что директору ЦРУ как раз есть что скрывать. Холдман объяснил собеседникам, что он всего лишь передает просьбу президента - спустить дело на тормозах. Так или иначе, Хелмс и генерал Уолтерс согласились эту просьбу исполнить. В лимузине по дороге из Белого Дома Хелмс дал Уолтерсу указание поговорить с Патриком Грэем и напомнить ему о договоренности, согласно которой одно ведомство не раскрывает тайные операции другого. Уолтерс тотчас отправился в ФБР и встретился с Грэем. Действие происходит за три месяца до президентских выборов. По сложившейся практике, основные претенденты на высший государственный пост вместе с лимузином и правительственной охраной получают и доступ к важнейшим разведданным - их знакомит с положением дел в мире один из руководителей ЦРУ. Это не требование закона, скорее правило хорошего тона. В 1972 году соперником Никсона был сенатор Джордж Макговерн. Подошел срок представить ему доклад разведки. Разговор на эту тему заводит Холдман. Никсон в ответ ссылается на Эйзенхауэра, в кабинете которого он был вице-президентом. "Боб" Холдман: Кандидат демократов - мы готовим доклад для него. Ричард Никсон: Да, сэр. Но я не собираюсь информировать его о том, о чем мы не хотим его информировать. "Боб" Холдман: Да нет, просто скажите ему, что считаете нужным. Не думаю, что вы должны отчитываться перед ним. Ричард Никсон: Я? Черт побери, нет! "Боб" Холдман: Когда вы выиграли номинацию, Джонсон позвонил вам, сэр. Ричард Никсон: Джонсон собирался уходить. <...> Эйзенхауэр не информировал Кеннеди. "Боб" Холдман: И это неправильно. Ричард Никсон: Но я его оппонент. "Боб" Холдман: Именно потому, что вы его оппонент. Владимир Абаринов: Помощникам Никсона удалось локализовать проблему. Для использования этого сюжета в борьбе за Белый Дом у демократов просто не оставалось времени. Никсон легко, с огромным преимуществом, выиграл выборы 1974 года. Однако арест в отеле Уотергейт стал началом беспримерного журналистского расследования репортеров "Вашингтон Пост" Карла Бернстайна и Боба Вудворда, продолжавшегося два с лишним года и впоследствии экранизированного Аланом Пакулой в картине "Вся президентская рать", где роль Бернстайна сыграл Дастин Хоффман, а Вудворда - Роберт Рэдфорд. Никсон объяснял враждебный настрой прессы влиянием еврейского лобби. Вот, например, что он говорил еще до Уотергейта, в феврале 1972 года, в беседе со своим другом проповедником Билли Грэмом. Ричард Никсон: В средствах информации сейчас ситуацию определяют деньги, там полностью доминируют евреи. "Ньюзуик" - целиком еврейский. "Нью-Йорк Таймс", "Вашингтон Пост" - целиком еврейские. "Лос-Анджелес Таймс" владеют евреи. 95 процентов людей, пишущих для телевидения, евреи. Что это значит? Что все евреи плохие? Нет, но они все - левые, и это особенно нравится молодежи. Они радикалы, они выступают за мир любой ценой, если только это не касается их лично. <...> На самом деле лучшие евреи - это израильские евреи. Владимир Абаринов: Возможно, самое удивительное свидетельство содержится в книге бывшего советского посла в Вашингтоне Анатолия Добрынина "Сугубо доверительно". В частной беседе Никсон сказал Добрынину с полной убежденностью, что Уотергейт - это месть евреев за его сбалансированную политику на Ближнем Востоке. "Я немало сделал для Израиля, - цитирует Добрынин президента, - однако я ничем не обязан американским евреям, они всегда в своем большинстве голосовали против меня". Интересно, что Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев оказался единственным мировым лидером, который в неофициальной переписке пытался ободрить президента США. Московские вожди, пишет Добрынин, не понимали сути происходящего, но горячо сочувствовали Никсону. Недаром за месяц до вынужденной отставки, в момент наивысшего накала страстей вокруг Уотергейта, он отправился с визитом не куда-нибудь, а в Москву. Эту поездку журналисты вспомнили в сентябре 1998 года, когда президент Клинтон отправился с визитом в Россию в самый острый момент расследования его внебрачных связей. Довольно быстро выяснилось, что взлом в отеле Уотергейт - лишь незначительный эпизод разветвленного заговора, направленного на дискредитацию политических противников с целью обеспечить переизбрание действующему президенту. Холдман и Эрлихман отправились в отставку в апреле 1973 года. Каждый получил по полтора года тюрьмы. Бывший министр юстиции США, руководитель комитета по переизбранию Никсона Джон Митчелл отбыл в заключении 19 месяцев, затем был освобожден по состоянию здоровья. Говард Хант провел за решеткой 33 месяца, Гордон Лидди - четыре с половиной года. Однако все эти аресты и приговоры не спасли Ричарда Никсона. Главной уликой против него стали пленки. В отличие от своих предшественников, он отказался от кнопки и распорядился оборудовать звукозаписывающую аппаратуру, включающуюся на звук голоса. Он сделал это из лучших побуждений - чтобы документировать каждый шаг своей администрации. Никсон упорно отказывался передать Конгрессу эти пленки, утверждая, что их не существует. Он действительно распорядился уничтожить записи, но этот приказ не был исполнен. Перед лицом неминуемого импичмента Никсон решил уйти в досрочную отставку. 8 августа 1973 года 37-й президент Соединенных Штатов в последний раз обратился к нации. Ричард Никсон: Я предпочел бы пройти через все до конца, какую бы мучительную боль это ни причиняло лично мне, и моя семья единодушно убеждала меня поступить именно так. Но интересы страны должны стоять над соображениями личного характера. Из разговоров, лидерами Конгресса и другими политическими деятелями, я понял, что из-за уотергейтского дела не могу рассчитывать на поддержку Конгресса, необходимую и в моменты принятия трудных решений и при исполнении обязанностей президента так, как того требуют интересы страны. Я никогда не был трусом. Досрочному уходу с этого поста сопротивляется каждая клетка моего организма. Но как президент я ставлю интересы Америки превыше всего. Владимир Абаринов: Ричард Никсон скончался 22 апреля 1994 года, на 82-м году жизни. Ветеран Второй мировой войны, политик федерального уровня с полувековым стажем, он сделал очень много для страны, особенно во внешней политике - закончил войну во Вьетнаме, нормализовал отношения с Китаем, открыл эпоху разрядки в отношениях с Советским Союзом. Но позор Уотергейта перечеркнул всё. Выше оказались общественные институты - независимая пресса, независимый парламент, независимый суд. Журналисты Боб Вудворд и Карл Бернстайн по сей день не раскрыли свой источник в администрации Никсона, который они назвали "Глубокая глотка" - они говорят, что назовут его после его смерти. Эта тайна до сих пор волнует исследователей. Существует множество версий, кто бы мог быть "Глубокой глоткой". Одна из самых убедительных гласит, что информатором Вудворда и Бернстайна был Патрик Грэй - тот самый исполняющий обязанности директора ФБР, которого убеждали закрыть дело о взломе. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
