Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[27-02-02]
Продолжение политикиОружие богатыхВедущая Ирина Лагунина За 78 дней авиаударов в Косово и в Югославии в 1999-м году американская авиация, по данным министерства обороны США, сбросила 1100 кассетных бомб. В каждой такой бомбе - по 202 небольшие бомбы. Кассета взрывается в воздухе над землей, вставленная в кассету пружина или спираль раскручивается и разбрасывает эти маленькие бомбочки, по сути - противопехотные мины, на довольно большое пространство вокруг. Если провести несложные математические подсчеты, то можно легко выяснить, что на Югославию было сброшено 222 тысячи 200 бомбочек. Несмотря на то, что производство кассетной бомбы относительно дешево - приблизительно 16 с половиной тысяч долларов США бомба - это оружие считается оружием развитых и благополучных стран. И никакими международными документами его применение не ограничено. Сейчас, к примеру, его использовали в Афганистане. Венные полагают, что приблизительно 5 процентов начинки кассетных бомб не взрывается при разрыве кассеты. Это означает, что после завершения операции НАТО в Югославии в стране осталось 11 тысяч 110 неразорвавшихся мин из кассетных бомб. Первыми жертвами этого оружия в Косово после завершения операции стали британские миротворцы. Это немедленно попало на страницы международной прессы. Однако большую угрозу мины из кассетных бомб представляют все-таки для мирного населения. Особенно - для детей. Рассказывает наш корреспондент в Белграде Айя Куге: Айя Куге: Вечером 17 апреля 99-го года через окно квартиры семьи Ракич в белградском жилом квартале Батайница влетел осколок кассетной бомбы и убил двухлетнюю девочку Милицу, которая сидела на горшке. Дом этот находится в четырёх километрах от военного аэродрома. В одном из крупнейших городов Сербии, в Нише, где тоже расположен военный аэродром, во время воздушных операций НАТО три года назад именно от кассетных бомб, на улицах, у своих домов, на рынке, у больницы погибли тридцать пять мирных жителей, десятки получили тяжёлые ранения. Свидетелем применения кассетных бомб в Нише весной 99-го стала и верховный представитель ООН по правам человека Мэри Робинсон. В тот день она ездила по городу и своими глазами видела, как эти бомбы падают на жилые дома и две школы. Ранено в тот день было десять человек. Косово - 24 апреля 99 года, деревня Доганович. Несколько албанских детей пасли коров и нашли на лугу красочную оранжевую консервную банку. Пятеро мальчиков в возрасте от трёх до пятнадцати лет погибли, двое получили тяжёлые, а четверо лёгкие ранения. Это - некоторые из сотен трагических жертв применения кассетных бомб в Югославии, во время воздушных операций НАТО. Но люди в Сербии и в Косове гибнут от этого оружия и по сей день. Точные данные найти тяжело, но, например, спустя год после натовских бомбардировок педиатр клинической больницы в Приштине Фатон Морина заявил, что ежедневно поступают пациенты с тяжёлыми повреждениям конечностей из-за взрывов мин и кассетных бомб. Представители Международного Красного Креста сообщили, что одна треть погибших в Косове по окончании войны стали жертвами кассетных бомб и что именно из-за этих бомб погибли или получили ранения в пять раз больше детей, чем от обычных противопехотных мин. Ведь согласно оценкам разных международных организаций, после операции НАТО в 1999 году на территории Косово осталось от двадцати до тридцати тысяч неразорвавшихся кассетных бомб. Вот типичный для Косово случай гибели ребенка - в деревне Грлица пару лет после войны. Тяжело раненный десятилетний мальчик рассказывает: "Мы играли вблизи леса, мой маленький брат взял в руки жёлтый предмет, который взорвался, все мы упали, а потом увидели, что брат мёртвый". Предполагается, что в окрестностях Белграда, в южной и центральной Сербии военные сразу после бомбовых ударов НАТО разминировали оставшиеся кассетные бомбы, чего нельзя сказать о Косово. На самом деле официальные сообщения югославской армии на эту тему не доступны, а квалифицированных собеседников специальных служб практически невозможно найти. Но помню, осенью минувшего года один югославский офицер рассказал прессе, что на улице в городе Ниш он вдруг увидел цыганских детей, таскающих оранжевую кассетную бомбу весом в два килограмма. Когда офицер закричал, дети убежали, оставив бомбу на тротуаре.... Ирина Лагунина: Рассказывала наш корреспондент в Белграде Айя Куге. Несмотря на то, что неразорвавшиеся мины - начинка кассетных бомб - по-прежнему являются проблемой для жителей Косово, американские военные утверждают, что это наследие войны - мелочь по сравнению с тем, что было в предыдущих вооруженных конфликтах, например, в Персидском заливе. Международная правозащитная организация "Хьюман райтс уотч", которая изучала гуманитарные последствия операции "Буря в пустыне" полагает, что за время этой войны было сброшено 24-30 миллионов бомбочек, и почти полтора миллиона не разорвались. От них потом погибли 1220 кувейтцев и 400 иракцев. И подчеркну, мы говорим о мирных жителях. Есть международный документ, запрещающий применение, распространение и накопление запасов противопехотных мин. Так называемая Оттавская конвенция, открытая для подписания в 97-м году. Почему вопрос о кассетных бомбах и кассетных взрывных устройствах не был включен в Оттавский договор? Мы говорим с сотрудником Международной кампании за запрещение противопехотных мин Ричардом Ллойдом: Ричард Ллойд: Те, кто выступает за запрещение противопехотных мин, всегда доказывали, что мины - это далеко не вся проблема. Любой, кто оказывается в зоне конфликта даже после того, как конфликт закончен, сталкивается с проблемой, что на этой территории остается огромное количество невзорвавшихся снарядов, бомб и других боеприпасов, включая неразорвавшиеся кассетные снаряды и их начинку, если таковые использовались. Когда в 96-97 годах велись переговоры по Оттавскому соглашению, мы доказывали, что любое оружие, которое действует как противопехотные мины, должно быть включено в договор. А под оружием типа противопехотных мин мы имеем в виду взрывчатые боеприпасы, которые может взорвать любой человек, даже случайный прохожий, боеприпасы, которые имеют неизбирательный характер и которые разбросаны по земле. Нам не удалось включить этот пункт в изначальный договор, и теперь мы видим, что кассетные бомбы и снаряды используются все больше и больше, и вызывают все больше и больше проблем. Ирина Лагунина: Когда мы говорим о противопехотных минах, мы имеем в виду оружие, которое легко произвести, которое, на самом деле, может производить любая страна. В одной из предыдущих передач я уже приводила цифры: простейшая противопехотная мина стоит три доллара США, а ее разминирование - в сто раз дороже. Так что производить мины может любое, даже самое нищее государство. А как обстоит дело с кассетным оружием? В этом случае число стран-производителей ограничено? Ричард Ллойд: Кассетные бомбы пока не получили широкого распространения. Изначально они были оружием богатых развитых стран. Но количество вооруженных сил, количество государств, которые их используют, растет. Так что мы бы хотели, чтобы был создан какой-то международный документ, ограничивающий использование кассетных бомб до того, как этот вид оружия распространится по миру. Сейчас создается более дешевое оружие, в котором, однако, тоже использован принцип и технология кассетных бомб. И пока еще множество стран не пришли к этим технологиям, международное сообщество, как нам кажется, должно осознать, к каким последствиям приводит это оружие, и создать какую-то правовую базу, как его ограничить. Ирина Лагунина: Говорит сотрудник Международной кампании за запрещение противопехотных мин Ричард Ллойд. После авиаударов по Югославии союзникам пришлось очищать не только территорию Косово. Кстати, этим занимались британские миротворцы. Только за первые три месяца после бомбежек из Адриатического моря были выловлены 161 неразорвавшийся снаряд и 97 мин - начинка кассетных бомб. Запрет на ловлю рыбы в Адриатике продолжался до конца августа 99 года. Это произошло из-за того, что авиация НАТО вынуждена была сбрасывать неиспользованные бомбы в море. Сейчас, через три года после той операции, история повторяется, однако с большим размахом. Вот некоторые сравнительные характеристики ударов по Югославии и ударов по Афганистану. За косовскую кампанию было совершено около 13 тысяч боевых вылетов, за афганскую - чуть менее 5 тысяч. В Афганистане было сброшено и выпущено 12 тысяч бомб и ракет, в Косово - 23 тысячи. При этом в Косово погибли около 500 мирных жителей, а в Афганистане по самым минимальным подсчетам - 1000 -1300. Почему? Эксперты считают, что одна из причин - использование кассетного оружия и, наоборот, отказ от использования дорогостоящего оружия с лазерным наведением, так называемых точных ракет и бомб. Попытки создать противопехотные приспособления, взрывные или механические, уходят глубоко в историю. Британский офицер Майк Кролл, автор книги "История противопехотных мин", исследовал противопехотные приспособления, которые использовал в 52 году до нашей эры Юлий Цезарь в битве с галлами у города Алесия. Цезарь опасался, что галлы, запертые в городе, вызовут подмогу, которая ударит ему в тыл. Силы же и так были неравные - у Цезаря 70 тысяч человек, а галлов в Алесии - 80 тысяч. И тогда будущий император решил создать две линии укрепления - внутреннюю, протяженностью 16 километров, и внешнюю, длинной почти в 21 километр. Эти прообразы минных полей включали в себя врытые в землю колы с торчащими наружу острыми наконечниками, заточенные пики в канавах, замаскированных сверху так, чтобы враг их не видел (это приспособление получило название "лилия"), деревянные "ежи". Это последнее изобретение Цезаря настолько прочно вошло в военную жизнь, что развилось аж до противотанковых "ежей". "Лилии" тоже используются до сих пор. Например, их применял Северный Вьетнам в войне с США. Вьетнамцы маскировали в земле заточенный бамбук и развили изобретение Цезаря тем, что смазывали острие бамбука ядом. Битву у города Алесия Цезарь выиграл, это было одно из его величайших сражений, а такого умелого применения минных полей военная история не знала вплоть до кампании в Северной Африке во время второй мировой войны. Сейчас войны становятся виртуальными, а оружие - предельно точным. Но, несмотря на это, огромное количество мирных людей страдает из-за того, что военные по-прежнему применяют мины, а в последнее время и кассетные бомбы. Причем кассетные бомбы применяются регулярными вооруженными силами демократических стран. Есть ли возможность запретить такого вида оружие? Мы беседуем с профессором университета Западной Австралии в городе Перт Джеймсом Тревеляном: Джеймс Тревелян: Этим вопросом последнее время занимается Международный Красный Крест вместе с Международной кампанией по запрещению мин. Но давайте вспомним происхождение этого оружия. Они появились в 60-70-х годах прошлого века в основном в западных странах - в Великобритании и США - из-за того, что у Восточной Европы был перевес в обычных видах вооружения и в вооруженных силах. В то время единственным возможным ответом на этот дисбаланс со стороны Запада могло быть применение тактического ядерного оружия. Но это было явно неприемлемо с политической точки зрения. Поэтому на Западе изобрели новый вид обычного оружия - кассетные бомбы, которые эффективно действовали против сосредоточения войск и боевой техники. Если сейчас страны откажутся от кассетных бомб, то, значит, они должны найти какой-то другой вид ответа, ну, хотя бы на военную технику противника. Бомбы лазерного наведения - это явно один из альтернативных видов. Последняя операция в Афганистане, кстати, показала, что оружие с лазерным наведением может быть настолько же эффективным, насколько эффективны кассетные бомбы. Так что какое-то поле для маневра здесь есть. Конечно, вы правильно сказали, кассетные бомбы породили огромные проблемы в Косово, в Ливане, они порождают огромные проблемы в Камбодже, в Лаосе - в Лаосе эти бомбы применялись в конце 60-х. К списку надо добавить Чечню и несколько других регионов мира. Так что причин запретить это оружие немало, но добиться запрета - это деликатный политический процесс. Ирина Лагунина: Почему вы называете этот процесс деликатным? Джеймс Тревелян: Он деликатный, потому что он затрагивает основы обеспечения национальной безопасности. Например, если посмотреть на конвенцию, запрещающую использование противопехотных мин, то видно, что большинство государств, использующих противопехотные мины, до сих под не подписались под запретом. Они не только не подписали конвенцию, но и не высказали никакого желания это делать. Потому что они до сих пор рассматривают противопехотные мины как важную составляющую их национальной безопасности, безопасности их территорий. Вообще, запрещая какой-то вид оружия, надо принимать во внимание, что всегда останутся страны, которые не подпишутся под этим запретом. Однако Оттавский договор все-таки принес немало пользы. Проблема противопехотных мин получила признание, и даже в тех странах, которые не подписались под этим документом, люди все больше понимают, к каким последствиям приводит использование мин, какой риск представляют мины для собственного населения их стран. Договор также привел к тому, что мины практически перестали поставляться незаконным вооруженным формированиям и военизированным группировкам, которые в противном случае широко бы пользовались этим оружием сейчас. Так что результаты договора на самом деле конструктивные. Что же касается запрета, то вопрос на самом деле стоит так: удастся ли сформировать общественное мнение в мире так, чтобы оказать психологическое давление на страны, чтобы те, пусть и отказываясь подписать документ, прекратили бы использовать это оружие. Ирина Лагунина: Джеймс Тревелян, профессор университета Западной Австралии в городе Перт. Пример из недавней военной истории. 21 октября 99 года в результате взрыва кассетной ракеты на рынке Грозного погибли 137 человек, сотни получили ранения, включая представителя Международного комитета Красного Креста. Применение кассетной ракеты подтвердила работавшая тогда в Чечне британская гуманитарная организация "Хейло". Специалисты этой организации занимались разминированием республики. Официальная версия происшедшего менялась несколько раз. Изначально во взрыве обвинялись чеченские бойцы. С этой версией выступил и бывший тогда премьер-министром Владимир Путин. Затем российские представители заявили, что это была операция по уничтожению торговцев оружием, поскольку на рынке, якобы, торговали именно оружием. Затем последовало сообщение, что у рынка взорвался склад оружия и боеприпасов. И только через несколько дней генерал-майор Владимир Шаманов признал, что операцию проводили российские федеральные войска. Правозащитная организация "Международная амнистия" тогда, в сентябре 99-го года нашла международный документ, который можно было бы применить для того, чтобы на международном уровне осудить подобные действия. Это - статья 51 первого дополнительного протокола к Женевским конвенциям, запрещающая проведение военных операций против гражданских лиц. Но взрыв на рынке Грозного - это все-таки частный случай. Общего международного запрета на подобное оружие, напомню, нет. И поскольку Оттавская конвенция по запрещению противопехотных мин не включает в себя положений о кассетном оружии, международная гуманитарная организация, лауреат Нобелевской премии мира за 97-й год, Международная кампания по запрещению противопехотных мин добивается принятия отдельного протокола в рамках конвенции по обычным видам вооружений. Что, по мнению представителей этой организации, должен включать подобный протокол? Мой собеседник - член организации Ричард Ллойд: Ричард Ллойд: Мы выступаем за то, чтобы он включал два положения. Первое. Поскольку число стран и вооруженных сил, применяющих кассетное оружие, начало расти, надо ввести мораторий на продажу этого оружия. Более того, пока этот новый международный документ в стадии обсуждения, государства должны прекратить использовать это оружие. Второе, надо создать более объемный механизм ответственности, документ, который бы говорил: если вы используете такого рода оружие, вы должны принять на себя ответственность за расчистку территории. Подобная конвенция в отношении противопехотных мин уже создана. Должно быть, имеет смысл распространить ее на все взрывоопасные отходы войны, от которых люди погибают, не могут возделывать землю, строить дома. Вот если бы удалось сделать нечто подобное, тогда отдельной проблемы с кассетным оружием бы не стояло. Сейчас мы работаем над тем, чтобы эту идею поддержало как можно больше государств. Чего на самом деле бы хотелось добиться, так это чтобы государства вкладывали больше денег в расчистку того, что оставляют войны. Если посмотреть сейчас на Афганистан, то там остались десятки тысяч неразорвавшихся кассетных бомб. Люди на них уже подрываются. И правительство США должно вкладывать намного больше средств и ресурсов в расчистку афганской территории. Особую проблему представляют собой маленькие мины, которые разбрасываются из кассетных снарядов. Они вызывают интерес у детей, дети часто берут их руками. Эти маленькие мины рассыпаются на большие территории в большом количестве. Конечно, это - специфическая проблема, которая возникает исключительно при использовании кассетного оружия. Но, в конце концов, и эти мины не отличаются от любого оружия такого вида, они также вызывают гуманитарные проблемы. Ирина Лагунина: Поясню, кассетный снаряд или бомба, взрываясь над землей, способны разбросать мины на расстояние от 100 до 500 метров от места взрыва. В принципе, по Оттавской конвенции вооруженные силы, применяющие противопехотные мины, должны потом расчистить за собой территорию, чтобы на ней могли жить люди. Некоторые страны берут на себя обязательства помогать жертвам этого оружия. А что люди, которые пострадали от применения военными кассетного оружия? Может быть, подобное положение также стоит внести в протокол? Ричард Ллойд: Именно так. Государства, которые, используя подобное оружие, порождают страдания и несчастья мирного населения, должны сами определить, что они могут сделать, чтобы компенсировать людям ранения и разруху хозяйства. И опять-таки, прецедент уже создан. В Оттавском договоре по противопехотным минам содержатся четкие требования к государствам, чтобы те оказывали всю возможную помощь людям, пострадавшим от противопехотных мин. Нам кажется, что подобные меры должны быть приняты и в более широком соглашении о взрывчатом оружии. Чтобы люди, которые ни в чем не виноваты, которые просто возвращаются в свои родные края после того, как война закончена, не страдали дважды. Они уже страдали из-за того, что в их родных местах шла война. А когда они возвращаются, они не могут использовать землю, дома, они живут с постоянной угрозой получить ранение или умереть от взрыва. Так что они должны получать двойную помощь: и в расчистке их территорий, и в качестве непосредственной компенсации за лишения. Ирина Лагунина: Как действует эта система компенсаций на примере противопехотных мин? Ричард Ллойд: Есть простое требование в Оттавском договоре. Там говорится: правительства должны помогать жертвам противопехотных мин. Это требование не жесткое, и оно не слишком хорошо выполняется. Однако, по крайней мере, тот факт, что государства должны что-то делать для этих людей, признан официально. Кстати, похоже, сейчас вопрос будет поставлен несколько в иной плоскости. Вероятнее всего, в ближайшее время последуют несколько судебных исков - люди, которые пострадали от такого рода оружия против тех, кто это оружие использует. Несколько общин в Африке уже подали иск на министерство обороны Великобритании. Так что и здесь может быть создан прецедент. Ирина Лагунина: А в Косово что происходит? Ричард Ллойд: Косово была оказана практически беспрецедентная помощь международного сообщества, чтобы расчистить территорию. Великобритания признала за собой ответственность за то, что надо помочь людям, которых мы вроде бы там освобождали. А, оставив за собой тысячи и тысячи неразорвавшихся бомб из начинки кассетных снарядов, мы вряд ли помогаем жить тем, ради кого мы вели войну. Так что необходимость в какого-то рода действиях и какого-то рода помощи де-факто уже признана. Теперь надо добиться принятия документа, который придал бы этим действиям правовой статус, и расширить эту практику. Ирина Лагунина: Говорил Ричард Ллойд, представитель Международной кампании по запрещению противопехотных мин. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
