Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[13-11-05]
Выставочный залЗнаменитые нехудожникиРедактор и ведущая Лиля Пальвелева Лиля Пальвелева: Длинное название выставки в Музее имени Пушкина "Скрипка Энгра. Второе призвание. ХХ век" требует пояснений. Французский живописец Жан Огюст Доминик Энгр так хорошо играл на скрипке, что возникло устойчивое выражение, обозначающее побочное, но серьезное увлечение каким-то видом искусства. По стенам зала, где проходят концерты "Декабрьских вечеров", и дальше, на галерее над парадной лестницей, развешаны живописные и графические работы людей с громкими именами - писателей, музыкантов, театральных деятелей и деятелей кино. Есть вещи почти любительские, есть - высокого профессионального уровня. Но интересны все, потому что дают какие-то дополнительные сведения о творческой лаборатории знаменитости. И вот признание режиссера и сценариста Владимира Наумова, автора фильмов "Бег", "Легенда о Тиле Уленшпигеле" и многих других. Владимир Наумов: Когда я начинаю рисовать (я обычно это делаю ночью), это абсолютное чувство свободы. Потому что, когда я снимаю кино, для того, чтобы свою какую-то идею - хорошая она или плохая - донести, между мной и результатом стоят множество людей. А тут нет никого - ты и листок белой бумаги. Это потрясающее чувство.
Лиля Пальвелева: Готовясь к фильму "Легенда о Тиле", Владимир Наумов сделал около тысячи рисунков. Владимир Наумов: Например, у Шарля де Костера сказано, что затопили город. Я начал рисовать, как он может быть затоплен. Мне показалось, что очень интересны затопленные памятники, когда всадник с мечом на коне вот до сих пор затоплен. На нем сидят люди, которые спасаются. Потом эта идейка, которую я набросал, вылилась в огромный эпизод. Построили 36 домов на глубине 8 метров. Там плавали настоящие корабли, стояли памятники и так далее. Я даже не знаю, что бы я делал, если бы я не рисовал - худо, бедно, плохо - но это для меня, конечно не хобби, это потребность, которую я удовлетворяю так, как могу. Лиля Пальвелева: Директор Музея имени Пушкина Ирина Антонова представляет еще одного участника выставки "Скрипка Энгра", автора серии акварельных рисунков. Ирина Антонова: Сейчас я хочу передать слово Владимиру Викторовичу Васильеву, великому танцовщику, балетмейстеру. Его имя известно всему миру. Кстати, он участник "Декабрьских вечеров". Он поставил здесь музыкальный спектакль о Библии. В главной роли там выступала Екатерина Максимова.
Владимир Васильев: Именно в этом зале произошла какая-то удивительная связь между тем, что я делал на сцене, а вот теперь кое-что из моего творчества живописного висит на стенах, и будет сопровождать все "Декабрьские вечера". Я в последнее время, по-моему, ни дня даже не проходит, чтобы я что-то не нацарапал маслом, акварелью. Для меня это необходимость. 50 лет я танцевал. А дальше что? Пустота? Оказывается, нет. Я не могу не рисовать. Лиля Пальвелева: Пронзительные акварельные портреты Людмилы Петрушевской, хоть и неявным образом, но напоминают героев ее книг. Все они вставлены в какие-то неказистые, разномастные рамки, отчего стенд с этими работами воспринимается как кусок стены старой обжитой квартиры, с годами потихоньку обрастающей изображениями чад и домочадцев. Владимир Васильев разделяет отношение Петрушевской к занятиям живописью. Владимир Васильев: У нее называется это "Победить имя". Я маленький кусочек совсем прочту. Она пишет: "Кураторы твердят - стыдно известным людям выставляться с живописью. Они и так уже имеют имена. Художники-писатели, режиссеры, танцовщики и художники-музыканты и так далее с этим вполне согласны. Но они не могли не рисовать, те, кого уже нет, и продолжают не мочь не рисовать те, кто еще есть. И не сами они выдумывают выставки имен. Так заведено и живописцами-профессионалами". И вот теперь самое главное: "Это ведь огромный и вечный вопрос - знаменитый автор побеждает или его произведения? Соперничество свирепое! Что важнее для публики - подпись или работа? Покупателю и музею, разумеется, важнее первое, но каждый автор должен стараться победить свое имя". Это замечательно совершенно сказано. Это то, что чувствовали все люди, которые выставлены здесь. Лиля Пальвелева: Недавний скандал с арестом в Швейцарии картин по требованию фирмы "Нога", к счастью, не нарушил планы экспонировать на выставке "Скрипка Энгра" работы писателей Фридриха Дюрренматта и Жана Кокто, а также хореографа Сержа Лифаря. Как и обещал, произведения этих авторов привез в Москву Леонард Джанадда, директор того самого культурного центра в городе Мартиньи, которому Музей имени Пушкина предоставлял полотна французских художников из своего собрания. Теперь пришло время ответного жеста, и Леонард Джанадда с облегчением констатирует. Леонард Джанадда: Я, действительно, страшно счастлив, что все закончилось, что вещи возвратились, что люди освобождены и тоже вернулись домой. Но самое для меня важное, что Ирина по-прежнему считает меня своим другом.
Лиля Пальвелева: "Ирина" - это про директора Пушкинского музея Ирину Антонову. Музейным работникам нет дела до того, какая страна сколько кому задолжала, да и задолжала ли. У них своя правда - произведения искусства неприкосновенны. Леонард Джанадда: Вы сами понимаете, каким событием стала эта удивительная, уникальная выставка, которая состоялась этим летом в Мартиньи, местечке, в котором живут всего 15 тысяч человек. Вы понимаете, что произошло, если выставку посетило 200 тысяч человек. Конечно, я испытываю ужасное сожаление в том, что произошло и в особенности в отношении к этому инциденту швейцарского правительства. Потому что, мне кажется, что слишком долго они ждали. По крайней мере, на сутки раньше уж точно они могли бы принять очень важное для всех нас правильное решение. Я не хочу возвращаться просто к таким совершенно из балаганного театра эпизодам, которые сопровождали иногда всю эту операцию.
Переводчик: Тут примечание переводчика. Дело в том, что вещи должны были снять, когда закончилась выставка. Господину Джанадда запретили упаковку. Пришло шесть жандармов, пришел судебный пристав, который принес постановление. Джанадда сказал: "Вы проникните туда, вы прикоснетесь к вещам только, если вы наденете на меня наручники и посадите меня в тюрьму". Я понимаю, что сам он об этом никогда не скажет, но, вероятно, это важно все-таки отменить. Поэтому, действительно, никто из полиции не смог туда войти и вовремя началась упаковка. Они ждали положительного решения, ждали вот этого самого окна, которое случилось во вторник, которое позволило упакованные произведения погрузить. Леонард Джанадда: Но, когда произведения выехали за пределы кантона, арест был еще раз наложен уже в Базеле и Женеве. Лиля Пальвелева: Все это позади. Картины в целостности и сохранности вернулись в свой музей, в котором в урочное время начались очередные "Декабрьские вечера", в этом году - юбилейные, по счету 25-е. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
