Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[12-03-04]
Смотрим телевизорНовый тип журналистики - беседа с Александром ГерасимовымАвтор и ведущая Анна Качкаева Анна Качкаева: "Если вы чего-то не понимаете, значит, вам не все говорят". Этот многочисленный эпиграф каждую субботу открывает программу Александра Герасимова "Личный вклад". Программу, которая пережила свой первый сезон. Пережила не без проблем, но нашла своих зрителей, приучила к себе критиков и стала в линейку с долгожителями успешной и самой рейтинговой продукции "НТВ" в линейке общественно-политического вещания. Заместитель генерального директора "НТВ" по информационному вещанию и ведущий программы "Личный вклад" Александр Герасимов - наш сегодняшний гость. Мы будем сегодня немного, скорее всего, во второй части, разговаривать о том, что происходит на НТВ, которое в последнее время лихорадит, и подробнее начнем говорить прямо сейчас о новом востребованном типе журналистики. Насмешливо-сдержанный, иронично-иносказательный, созерцательный, в котором важен даже не сюжет, а стиль, очерк нравов, а не отражение социального действия, в котором все держится на образе, ритме фразы, намеках, деталях. Это уже не только модный в минувшем сезоне стиль Леонида Парфенова, но и любимый московской публикой стиль журналистов "Коммерсанта" Валерия Панюшкина, и особенно - кремлевского обозревателя газеты Андрея Колесникова. В этом чуть насмешливом, узорчатом, отстраненном как бы со стороны стиле работают и корреспонденты "Личного вклада". Александр, вы готовы разделить со мной вот это ощущение от нынешней общественно-политической журналистики? Александр Герасимов: Я готов поговорить на эту тему. Во-первых, я готов вас поправить слегка: слоган нашей программы звучит иначе - "Если вы все понимаете, значит вам не обо всем говорят". Это принципиально. Анна Качкаева: Безусловно. Крылатая фраза, не помню, кому она принадлежит. А кому, кстати? Александр Герасимов: А черт ее знает. Она всплыла у меня в голове, когда я готовил программу в эфире, и так и прилипла к программе. А что касается насмешливо-ироничной журналистики, то для меня это не есть какая-то новость, и, оставив ложную скромность за пределами этой студии, могу совершенно уверенно сказать, что я лично в этом жанре жил всегда. Потому что этот жанр - единственный, который позволял тогда еще, в той советской программе "Время", из которой большинство нынешних 40-летних и старше журналистов вышло, говорить то, что человек думал. И я до сих пор готов подписаться под каждой строчкой материалов в программе "Время" той советской, и мне не стыдно за них, благодаря тому, что вот отстраненность - это даже не насмешливость, где-то ирония, наверное, но отстраненность - главное. И вот вы про Колесникова говорите, про Панюшкина... Они ведь не ставят задачи. Когда ты сам отходишь чуть-чуть от события, и смотришь на него со стороны, это так выглядит, ты автоматически оказываешься в этом жанре, вот и все. Анна Качкаева: Согласитесь. Предыдущие лет 5-7 такая журналистика не была востребована, и именно сейчас можно сказать, что там довлатовская фраза какая-нибудь, "советская власть - обидчивая дама", "он не боролся с режимом, он его не замечал", это вот уже про сегодняшнюю журналистику. Почему это происходит? Александр Герасимов: Насколько я понимаю, журналистика - это же часть нашей жизни. Меняется жизнь, меняется время, меняется страна, страны, и здоровые люди, головой здоровые, не могут не изменяться вместе с окружением, но вот заехало сюда, я бы не стал говорить, что нас режим туда завел. Анна Качкаева: Хорошо, что вы имеете в виду, когда вы заканчиваете программу, и так иезуитски говорите, все будет хорошо, готовьтесь? Александр Герасимов: Да ничего я не имею в виду. Мы же все с вами, по сути, люди продажные. Чем выше наш рейтинг, тем больше зарабатывают наши компании. Я не знаю, как на "Свободе", но "НТВ" - это абсолютно коммерческий проект. Анна Качкаева: Мы - некоммерческое радио. Александр Герасимов: "НТВ" - это коммерческий проект, так же, как и большинство других телекомпаний, и никто никогда меня не переубедит в том, что телевидение - это не шоу. Любая программа, даже информационная, это, прежде всего, шоу. Мы должны продать свой продукт как можно дороже. Для этого визуальный ряд строится, у каждого свой. Фенечки у каждого свои. Вот концовка моя - это просто удачно подсказанная мне феня. Не мной, к сожалению, придуманная. Но она звучит, а я чуть-чуть подрабатываю просто. Готова программа, роль ведущего, думаю и на радио тоже, сводится к актерству, ты должен это преподнести. Анна Качкаева: Как сказать. Лен Карпинский в 1969-м году, после свернувшейся тогда оттепели и поражения Пражской весны писал в рукописи: "Слово тоже дело. Часть нашей научной и идеологической интеллигенции вновь втиснулась в детские туфельки профессиональных радостей и самоцельной аполитичности, что к тому же оказалось и обывательски удобным". Я понимаю, что всякие аналогии хромают, но вы упорно не хотите говорить о связи времен? Александр Герасимов: О связи времен? Если вы хотите поговорить про нынешний режим, власть, давайте поговорим. Анна Качкаева: Нет, я говорю про журналистику. Александр Герасимов: А я в начале беседы сказал, что журналистика - часть нашей жизни, и люди со здоровой головой живут, меняясь вместе со временем. Это нормально. Повторяю, если вы говорите о власти, то, вне всякого сомнения, всякий режим оказывает влияние на состояние журналистики, и, может быть, даже на жанровое содержание журналистики. И ничего нового я бы не сказал. Это нормально. Понятно, что нынешняя власть - она отличается от предыдущей. Это совершенно очевидно Анна Качкаева: Хорошо, я вот как скажу. Действительно, у вашей программы в последнее время подрос рейтинг, все ее упрекали за то, что поначалу она очень похожа на программу "Намедни". Затем, на мой взгляд, стали происходить любопытные вещи: "Намедни" становилось все более, не скажу, скучным, но как-то накатанным. Бывает такая усталость телевизионных форматов. А у вашей программы появилось какое-то второе дыхание. Может быть, потому, что содержание стало такое плотнее, чуть больше про жизнь. Что я имею в виду, говоря о журналистике этого периода - нет ощущения жизни в этих программах. Потому что мы не говорим про национализм, бедность, про здоровье, мы вроде бы затрагиваем на поверхности эти темы, во всяком случае, и телевизионные, и взрыв дома, например, может стать поводом для разговора о взрывных устройствах, гибель сноубордистов - поводом для разговоров о виде спорта. И так далее. Эти такие, как вы говорите, фенечки, мозаика и некоторые рюшечки на очень серьезном документальном фоне вызывают странные ассоциации, что журналистика как-то так живет по течению, отдельно. Александр Герасимов: Бог его знает. Вам со стороны виднее, конечно. Я тут внутри сижу, мне кажется, что я говорю это и как автор своей программы, и как человек, отвечающий за весь контент информационный и общественно-политический, и мы пытаемся искать темы в жизни людей. И то же самое здоровье, и та же самая бедность - они будут принесены или донесены до аудитории, это законы жанра, только в том случае, если будет показан конкретный человек. Есть тенденция, а есть конкретные люди, которые живут в этих тенденциях, и, не рассказав о каких-то конкретных судьбах, будь-то медицина, уровень жизни, или я не знаю что - это всегда через людей. Мы пытаемся это делать. Может быть, не всегда получается... Анна Качкаева: У нас звонок из Самары. Добрый день, представьтесь пожалуйста. Александр: Здравствуйте, меня зовут Александр. Я хочу выразить благодарность вашему гостю. Интересный был фильм про Чаломея, по-моему, не первый фильм, который Александр Герасисмов делает на тему военного космоса, и это очень интересно. А о программе "Личный вклад" что хочу сказать: она сама по себе интересна, вот там есть рубрики уникальные на нашем телевидении, можно сказать, раскрывающие, допустим, подоплеку спорта, что делает Уткин. И еще я хочу сказать, у вашей программы знаете какая сильная сторона - вот если вы сейчас будете смотреть информационно-аналитические программы, от "Недели" Марианны Максимовской до "Вестей", ведь вы посмотрите, все практически, абсолютно все копируют парфеновский стиль. Не говорю, что это плохо, но как-то начинает надоедать. А в вашей программе, авторы которой работают в своем стиле, нет подражания - очень интересно. Александр Герасимов: Спасибо вам большое, Александр. Я просто покраснел от счастья. Анна Качкаева: Тем не менее, не радуйтесь. Александр. "Чувствует ли ваш гость конкуренцию со стороны других еженедельных программ, в том числе со стороны "Намедни", - спрашивает Борис. Александр Герасимов: Это нормальное состояние любого человека, у которого крышу не снесло, чувствовать давление снизу, сверху, слева, справа. Если у тебя нет этого, ты можешь быть свободен. В телевизор играть бессмысленно. Я отсматриваю всех коллег. Естественно, я понимаю, что они делают, мы с командой постоянно пытаемся найти что-то, чего нет у конкурентов. Если вы хотели спросить меня про Леонида Геннадьевича Парфенова... Анна Качкаева: Это не я, это слушатель Александр Герасимов: Ничего плохого во внутренней конкуренции тоже нет. Конкуренция, как известно, двигатель всего на свете. От этого только качество улучшается. Анна Качкаева: И как вы в итоге справились? Я тоже считаю, что стилистика изменилась за последние месяцы, может, поэтому и рейтинг у программы вырос. То есть, корреспондент вроде бы из этого же гнезда, но не совсем "парфенята". Как эту тонкую грань... Александр Герасимов: Это не тонкая грань, это абсолютно очевидная штука. "Парфенизм", как угодно назовите, у Лени свой стиль, и он заставляет, либо внушает журналистам необходимость работать в этой стилистике. Имеет право. Но очень плохо, когда люди, выходя с поля "Намедни", продолжают жить в этом стиле. Я со многими ребятами говорил, и, в общем, они понимают, что это потеря собственного лица. Ведь каждый журналист, и вообще человек, а журналист тем более, хорош собственной какой-то особостью. Начиная с какой-то, казалось бы, неприемлемой картавости, и заканчивая стилистическими оборотами. Но когда ты уходишь и уносишь с собой на плечах уважаемого мной Леонида Геннадьевича, это потеря собственного лица. Многие это понимают, и когда туда они ходят, то работают в стилистике Лени, а в новостях остаются самими собой. Анна Качкаева: На "Личном вкладе" третий вариант? Александр Герасимов: Нет. Там у меня шеф-редактор Елена Венгерская, она очень серьезный стилист русского языка, и она просто их нещадно выруливает... Анна Качкаева: Из Тулы у нас слушатель. Добрый день, представьтесь пожалуйста. Татьяна: Добрый день, это Татьяна из Тулы. Я хочу сказать, что мне очень нравится стиль разговора и подачи материалов господина Герасимова. Конечно, он рассчитан, видимо, на людей с большим количеством извилин, но ведь такие есть, и это очень приятно, что обращаются к людям такого плана. Хотя, не все воспринимают. Мой, например, сосед сказал, "что он там выпендривается, не может говорить просто?" Но я думаю, что это же проблема не говорящего, а слушающего. А вообще для меня когда-то был идеальным стиль Виктора Шендеровича, когда он в такой сатирической, мягкой, и в то же время очень остроумной форме так проезжался по всем нашим делам, что просто становилось страшно даже за него. Поэтому продолжайте в том же духе, радуйте нас своими передачами. Александр Герасимов: Спасибо, постараюсь. Анна Качкаева: Вот удостоились сравнения, с Шендеровичем, который совсем не мягок. И знаю, что вы не поклонник Витиной стилистики. Александр Герасимов: Ну, Витину стилистику я собственно породил когда-то, если вы не в курсе. Программу "Итого" ваш покорный слуга придумал, Витю нашел и притащил за уши в эту программу. Анна Качкаева: После "Кукол"? Александр Герасимов: Но в "Куклах" он же за кадром был, он писал тексты. А на "Итого" я искал ведущего, и у меня были другие люди, в первую очередь, я вспомнил о других людях, но в силу разных причин не склеилось, тогда был приглашен Виктор Анатольевич, который с этой задачей, в общем, справился, но тоже свои проблемы возникли. А когда Виктор стал совестью нации, умом, честью и совестью, проект начал, в общем, входить... Отстраненности не было. Анна Качкаева: Тогда, может, немного поговорим об общем контексте информационного потока, которым вам приходится руководить. В силу вашего характера, как я помню, вам, в общем, легче было бы ни на чем не настаивать, ничего не запрещать, и с некоторым скептическим взглядом, как опять же Бродский говорил о Довлатове, в связи с этим приводя американского поэта Рутса Стивенса - "мир уродлив, люди грустны", или наоборот, в вашей интерпретации можно было бы сказать: "Мир уродлив, а люди должны радоваться и продолжать жить". Как вот вы с этой позиции руководите, в общем непростой в нынешней ситуации информационной составляющей всего "НТВ"? Вы вынуждены присматривать, вы вынуждены отсекать темы, вынуждены с кем-то советоваться? Александр Герасимов: С конца: советоваться - исключительно с коллегами по корзине событий дня, потому что информация с колес. Присматривать за материалами - естественно, потому что это средство массовой информации, и выпускать в эфир непросмотренный материал, по меньшей мере, глупо. Нет ни одной газеты, которая не вычитывается главным редактором, ни одного журнала, который не просматривается. Помните, был скандал прошлой весной, когда мы ввели институт главных сменных редакторов... Анна Качкаева: Тогда вас упрекали чуть ли не в цензуре. Александр Герасимов: Да, главный душитель свободы слова фактически. Ну, мне забавно это слышать, когда меня называют душителем. Но это нормальный производственный процесс. Нет политической цензуры, есть нормальная редакторская работа. Что касается содержания материалов, то, как минимум, первое правило: должна быть взвешенная позиция. Если есть мнение человека Х по событию, явлению, то должен быть Y, который несет если не противоположную позицию, то, по крайней мере... Объем мнений должен быть. Анна Качкаева: Это как раз понятно, тем не менее, я знаю, что фигуры, которые работают в эфире на "НТВ", начиная от Парфенова, Осокина, Митковой и Шустера, все они имеют связи, имеют свои источники информации, способны согласовать, посоветоваться, уточнить и так далее. Они вас вообще воспринимают, как человека, который... Александр Герасимов: Это вы у них спросите. Анна Качкаева: А вам как кажется? Александр Герасимов: Мое ощущение, что мы, в общем, за прошедший год установили достаточно хорошую деловую атмосферу в компании... Анна Качкаева: Во всяком случае, к вам, к вашему мнению прислушиваются? Александр Герасимов: Ну, я его высказываю. И оно в итоге бывает реализовано. А все остальное меня мало волнует. Вы должны понимать, что есть производственный процесс, и есть крайние. Коль скоро я отвечаю... Анна Качкаева: А, то есть вы - тот самый крайний? Если что - вам по голове... Александр Герасимов: Ну, естественно. Коль скоро я отвечаю, я обязан и должен иметь рычаги управления. И они есть. Вот и все, весь ответ. Анна Качкаева: И поэтому вы вполне можете быть иногда и чуть более осторожным, чем хотели бы коллеги, я правильно понимаю? Александр Герасимов: В общем, да. Анна Качкаева: У нас звонок из Костромы. Добрый день, представьтесь пожалуйста. Андрей: Меня зовут Андрей. У меня такой вопрос, почему время выхода программы такое "детское", не 21 час, не 22, я, например, из-за этого ее очень редко смотрю, хотя хотел бы смотреть чаще. Александр Герасимов: Спасибо за вопрос. Мы, когда начинали программу, в 21 выходили, но суббота - это такое жесткое конкурентное поле, не только на федеральных каналах, но и на всех остальных. Я уже говорил, что рейтинг для нас достаточно важная штука, и путем проб и ошибок мы поставили на 19 часов, чтобы максимальное количество людей сумело посмотреть эту программу, потому что в 21 сплошной "энтертеймент", самое кассовое кино, самые идиотские юмористические передачи, которые забивают аудиторию, вот и все. Ответ простой. Анна Качкаева: На пейджере вопрос, господин Петров спрашивает о вашем увлечении горнолыжностью, видимо, вспоминает вашу сломанную ногу: "Александр, ваше увлечение горнолыжностью возникло в последние 4 года, или раньше? А по существу - ваша программа "24" на "РЕН ТВ" была гораздо интереснее информационных программ на остальных каналах, и это справедливо и сейчас". Тут три вопроса, в том числе возможная отсыыка к программе "24", которая, по-моему, действительно очень неплоха. Александр Герасимов: С лыжами - я раньше Владимира Владимировича встал на лыжи, не в юном возрасте, но раньше, это точно. Второе: программа "24" - слава Богу, что она существует, и та стилистика, которая была заложена, она жива. Я время от времени смотрю на своих бывших коллег. Программы должны быть разные. Вот есть такая "24" - слава Богу, что она есть. Анна Качкаева: У нее почему-то зрителей немного, хотя программа вполне достойная. Может быть, все-таки это от канала зависит? Александр Герасимов: И от канала тоже. Анна Качкаева: Николай из Москвы вас спрашивает: "Нельзя ли в аналитической программе отражать предпочтения Интернет-сообщества по темам недели - с учетом мнений разных форумов?" Александр Герасимов: Наверное, можно. Но я не очень понимаю, как это можно сделать технически, организационно. Интернет сейчас - это такая бездна. У нас время от времени появляются сюжеты интернетовского содержания, мы говорим о каких-то частях интернетовской жизни, но если это имеет некую финансовую подоплеку - мы работаем в этом материальном направлении. А просто бла-бла по поводу Интернета - не хочется. Анна Качкаева: Из Санкт-Петербурга: "Нельзя ли возродить "Героя дня", причем с Соловьевым", - спрашивает у вас Людмила Егорова. Александр Герасимов: Вообще можно сделать все, что угодно. Мы сейчас сильно думаем по поводу сетки следующего сезона, не факт, что "герой" появится, но исключать на 100 процентов тоже нельзя. Анна Качкаева: Но "Апельсиновый сок" с Соловьевым вас устраивает? Александр Герасимов: Да, Володя очень прилично работает. Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель. Елена Петровна: Спасибо вам, Анна, за то, что вы пригласили такого приятного, интеллигентного человека. Елена Петровна, врач из Подмосковья. Я бы хотела спросить у господина Герасимова, есть ли в передачах или на "НТВ", в редакциях, в процессе редакционном, языковой, литературный или стилистический контроль. Например, вчера в передаче Парфенова прозвучал ляпсус, который может сказать только ученик пятого класса, и то неграмотный. В передаче об Ираке было сказано, "относится к обоим ветвям ислама". В общем, к "обоим ветвям" - это незнание падежей. Александр Герасимов: Вы знаете, это больное место. Позавчера Оля Белова в эфире, например, сказала, что экс-президент Литвы Паксас доказывал свою "невинность" - вместо "невиновность". Примеров куча. Анна Качкаева: Это Осокин собирает все эти фенечки и огрехи. Александр Герасимов: Слабое место. Мы с этим пытаемся бороться, но такой поток, что уследить на 100 процентов - не могу сказать, что это невозможно, наверное, возможно, но на это надо столько сил и времени тратить. Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель. Андрей Николаевич: Добрый день, меня зовут Андрей Николаевич. У меня один вопрос и одно замечание. Начну, пожалуй, с замечания. Было сказано, что Шендерович - совесть нации. Я полагаю, что это оговорка, видимо. Совестью нации, наверное, все-таки являются люди другого масштаба, типа Лихачева. Анна Качкаева: Я бы сказала, что Александр здесь иронизировал. Андрей Николаевич: Я принимаю это как оговорку. Теперь вопрос: мне бы хотелось знать, в частности, честно говоря, я не понял, что имелось в виду, телевидение - средство массовой информации, или коммерческое предприятие, потому что одновременно было сказано и то, и другое. Это совмещается. Вопрос у меня вот в чем: меня интересует, какими все-таки критериями руководствуется редакция передачи при выборе из информационного поля тех или иных сюжетов? Присутствуют ли такие критерии, как социальная ответственность и нравственность? Александр Герасимов: Менее всего, как это ни противно звучит, мы руководствуемся нравственностью и социальной ответственностью, потому что информация - это, прежде всего, работа зеркалом, что происходит, то и происходит, и об этом и говорим. Анна Качкаева: Но это не исключает ответственности? Александр Герасимов: Да, но не в первую очередь. Существуют некие нравственные каноны. Мы никогда не будем показывать крупным планом окровавленного мальчика, погибшего в автокатастрофе. Анна Качкаева: Как? Например, вчера и вообще в последние дни показывали то, как таскали исковерканные тела американцев? Александр Герасимов: Там не было никаких тел, это была груда пепла спрессованного. Анна Качкаева: И как? Александр Герасимов: Не было крупного плана. А что касается коммерции и средств массовой информации - это данность. Мы, с одной стороны, средство массовой информации. А с другой - должны зарабатывать деньги, у нас абсолютно конкретные акционеры, которые требуют от нас, как минимум, не убыточности, и могу похвастаться: прошлый год у нас первый за все 10 лет оказался с прибылью. Анна Качкаева: К нам присоединился мой коллега Евгений Кузин из газеты "Газета". Вы можете задать вопрос. Евгений Кузин: Вы имеете в виду 2003-й год? Борис Йордан, предшественник Николая Сенкевича, говорил, что новости окупались еще в 2002-м году, или приближались к окупаемости. Александр Герасимов: Давайте не будем всуе вспоминать Бориса Алексеевича "святого". Известно, как эта прибыльность была показана. Мы потом налогов заплатили со всей этой истории - мало не покажется никому. Это очень тонкая, серьезная финансовая история, и я бы очень не хотел... Евгений Кузин: А сейчас уже этой истории не будет? Александр Герасимов: Сейчас у нас чистая прибыль, не в бухгалтерском, а в общечеловеческом смысле. Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель, добрый день, представьтесь пожалуйста. Иван: Здравствуйте, это Иван из Москвы. Хотелось бы о личном. Вот, вклад вашего гостя в благотворительность, не обязательно в масштабах Солдатенкова или Тимура и его команды, но хотя на уровне клумбы во дворе? Какие добрые дела товарищ делает на личном фронте? Александр Герасимов: Не понял. Дерево я уже посадил. Двоих детей вырастил, дом построил. Иван: О себе расскажите, что вы доброго сделали. Вот, дерево посадили, детей вырастили, дом построили - замечательно, клумбы посадили?.. Александр Герасимов: Вы знаете, предпочитаю сажать деревья на собственном участке. Анна Качкаева: Тоже, видимо, облагораживает окружающую среду. Александр Герасимов: Вот я ответственность за материальное состояние всего нашего общества не чувствую, и не готов к этому... Анна Качкаева: У нас в эфире еще один слушатель. Алексей: Алексей, Москва, я слушал в 12.25 в воскресенье передачу с Германом Грефом, и ведущий был Соловьев, очень интересная передача, и там были кардинальные вопросы, которые показывают, что наше общество - с одной стороны стоит правительство и люди, широкие массы, а с другой - местные элиты и те, кто на них работает. Контекст был такой, что в России 30 миллионов бедных, из них 20 миллионов - те, кто хотят работать, имеют семьи, но не имеют возможности получить эту работу, потому что местные элиты организуют свои структуры, которые работают на них. Как народ понимает, что это за местные структуры, скажем, Костромская область, 850 тысяч населения и 150 тысяч приезжих азербайджанцев, которые организуют бригады и работают на местную администрацию. Анна Качкаева: И это плохо или хорошо, по-вашему? Алексей: А как по-вашему? По-моему, это очень плохо. Анна Качкаева: Так азербайджанцы работают. Алексей: Они работают потому, что, скажем, есть транш на 37 миллионов, а они 30 миллионов отдают, а 7 зарабатывают. Александр Герасимов: А кто мешает жителям Костромской области вытеснить, в хорошем смысле слова, по бизнесу, азербайджанцев, молдаван, кого угодно? Анна Качкаева: В Москве я вообще не вижу на стройках ни одного славянского лица. Но зато как строят? Быстро. Александр Герасимов: Эти бизнес-структуры достаточно саморегулирующиеся. Если выгодно использовать азербайджанца, или, я не знаю, турка, эфиопа, значит, будут использовать. Анна Качкаева: Александр, это, кстати, вот вопрос к журналистам, о том, о чем мы с вами начинали разговаривать. Мы не говорим всерьез о темах, которые затронул наш слушатель. "Мы богатые, мы бедные, мы русские, как широка русская душа, и так далее". Александр Герасимов: Я беру на себя обязательство в ближайшей программе сделать материал о миграции внутренней и о гастарбайтерах, с экономической точки зрения. Анна Качкаева: Да, с экономической было бы очень полезно... У нас звонок из Омска. Галина Петровна: Добрый вечер. Галина Петровна из Омска. Уже продолжительное время вот уже у журналистов, в том числе и у вас в последней передаче, опять проскользнула эта нависшая фраза - отнять и поделить. У меня к вам такой вопрос: почему те, кто отняли первыми, поделиться никак не хотят? Александр Герасимов: У меня в последней программе был олигарх господин Лисин, которому собственно задавался этот вопрос, как он относится к сильно и густо висящей теме - отнять и поделить. Он ответил на этот вопрос достаточно понятно. Он сказал, что можно отнять у них все и поделить, но у следующих тоже придется отнимать и делить. Это цепная реакция. И я с ним, в общем, согласен. Как только начнут отнимать и делить, это станет некой государственной политикой, и придут к вам, и попросят поделиться вашей приватизированной квартирой, в конце концов. Евгений Кузин: Я хотел бы воспользоваться ситуацией и чуть сменить тему: понимаете ли вы все, что происходит на "НТВ", или вам не обо всем говорят? Александр Герасимов: Я в курсе. В курсе того, что происходит на "НТВ". Евгений Кузин: Вопрос не случаен. В связи с уходом в отпуск первого заместителя Вадима Жилова, я вчера услышал странную историю от сотрудников "НТВ", о том, что акционерам довольно выгодно то, что происходят в последний год колебания в руководстве, постоянные какие-то поиски новой концепции, и выгодно вот почему: снижение рейтинга, которое происходит периодически, выгодно, чтобы утянуть вниз информационные программы, которые еще хорошо идут на канале, и тем самым рыночными механизмами задушить остатки свободы слова на российском телевидении. Александр Герасимов: Какая сложная конструкция! Повторяю, "НТВ" - не только средство информации, но еще и бизнес, который должен быть доходным. При всех флуктуациях, единственная структура, которая работает устойчиво и приносит рейтинг - это дирекция информационного вещания, которую ваш покорный слуга возглавляет. Как минимум глупо не то, что делать, а думать даже о том, что этой самой курице нужно руки, ноги отрезать. Не знаю, кто эту конструкцию придумал, но могу вас заверить, что информационная поляна - это наше все, и никто не собирается как-то ее урезать или по-другому надругаться над ней. Евгений Кузин: А в связи с тем, что есть прибыль, развиваться она будет? Александр Герасимов: Вы знаете, это тяжелая тема. Будет, конечно, на месте стоять она не может, по определению. Анна Качкаева: Александр, я понимаю, куда клонит Женя. На самом деле, соперничество начальников и вот это ощущение некоторой тряски, о которой слушатели не знают, но все время бурлят коридоры, на "НТВ" - наконец, хочется понимать, кто реально принимает решения осмысленные по программной политике. Хорошо, вот информационная поляна, она благополучная. Но сейчас плохо с кино, нет осмысленной закупочной политики, я так понимаю, что на новый сезон нет многих составляющих, чтобы канал был полноценный. Вот что собственно всех беспокоит - какой канал делаем, помимо того, что он информационный? Какой? Александр Герасимов: У нас есть генеральный директор. Фамилия его Сенкевич, зовут его Николай Юрьевич, последнее слово за генеральным директором, в любой конструкции, кто бы ни был акционером, или исполнителем, за все несет ответственность Коля. Наследие, которое он получил, не самое лучшее. Все что Борис Алексеевич Йордан говорил об эффективном менеджменте, это от лукавого. Те самые закупки... Анна Качкаева: У нас тут Бориса Алексеевича нет, чтобы вы поспорили... Александр Герасимов: Весь тот кино-показ, который мы сейчас имеем, это закупки Бог знает какого, 2002-го года. Сейчас вложено, не буду говорить цифры, но очень большие средства на сериальную линейку. Анна Качкаева: Но господин Сенкевич тоже уже год как генеральный директор. Александр Герасимов: Телевизор - это крайне инерционная штука. Чтобы заработать сегодня, надо было вложить позавчера. Не бывает, так, что быстренько нашел денег, куда-то их вложил, в нужную ячейку, и они тут же заработали. К сожалению - нет. Анна Качкаева: Сергей из Костромы нас поправляет: "Вопрос о азербайджанцах в Костромской области - вы не дослушали, речь о том, что азербайджанцы, конечно, работают, но не платят никаких налогов в бюджет страны и региона, отделываются взятками руководству". Вот еще одна тема. Александр Герасимов: Хорошо, азербайджанцы - не платят их работодатели. А работодатели, думаю, не азербайджанцы. Анна Качкаева: У нас в эфире слушатель, добрый день, представьтесь пожалуйста. Татьяна: Здравствуйте, это Татьяна из Москвы. Господин Герасимов, я стараюсь не пропускать вашу интересную передачу, но у меня к вам вопрос, как к одному из решающих голосов на "НТВ"? Не думаете ли вы о том, чтобы показать на "НТВ" юбилейный вечер Жванецкого, который проходил в зале Чайковского? Я мечтаю его посмотреть. Александр Герасимов: Я вам, к сожалению, ничего не могу ответить на эту тему, потому что я на канале за другое отвечая. Михаил Михайлович уважаемый вне сферы моего профессионального интереса, как концерт. Как ньюсмейкер Михаил Михайлович иногда бывает полезен. Анна Качкаева: У нас в эфире еще один слушатель. Александр: Александр из Москвы. Я всегда внимательно смотрю информационные программы на "НТВ", очень любил программу "Грани" Кара-Мурзы. Он блестяще делал свои программы. У него была такая рубрика "На злобу дня" - мнения от левого спектра до правого. Очень насыщенная была, интересная программа. Не могли бы вы у себя в своей программе ввести такую же рубрику. Александр Герасимов: Во-первых, "Грани" - это "ТВС", а не "НТВ". Володя на "НТВ" вел "Сегодня в полночь". Какое-то время мы на "НТВ" даже делали с ним вместе в параллель... А копировать, в общем, не хочу никого и не буду. То, что спектр мнений по ключевым вопросам в программе - стараемся представлять, в другой жанровой реализации, но объемные картинки должны быть. Анна Качкаева: Давайте все-таки как-то упомянем сегодняшний праздник, День космонавтики, отмечают, и на "Первом", и на "Втором"... Александр Герасимов: Мы уже отметили Анна Качкаева: Вы уже отметили, на мой взгляд, очень достойной работой вашей же, Александр - "Красная смерть" - об академике Чаломее. Я очень быстро попытаюсь рассказать слушателям, что в то время, как 12 апреля - День космонавтики, 14 апреля для российского телевидения тоже веха. Потому что в этот день Гагарин встречала страна, и 5 часов кряду телевидение впервые для "Евровидения" показывало эту встречу. И, может, именно в этот день стало совершенно очевидным, как необходимо телевидение людям, хотя оно еще не в меру осознанных возможностей показало это событие и новую эстетику. Тогда действительно миллионы прильнули к экранам. 13 передвижных телевизионных камер, напоминаю, это был апрель 1961-го года транслировали по системе "Евровидения" передачу из Москвы о встрече Гагарина, телевизионщики показали прилет космонавта во Внуково, камера водруженная на водонапорную башню недалеко от аэродрома, вела самолет вплоть до посадки. А чтобы показать триумфальный проезд Гагарина по городу, вертолет, оснащенный камерой, летал параллельно по шоссе, сопровождая кортеж автомобилей, как сейчас все любят показывать. И так, вживую, 5 часов, вплоть до стихийного митинга на Красной площади. Репортаж с митинга тогда должны были прерывать выступлениями известных людей на Шаболовке и показами документальных кинокадров. Но как только режиссеры включали какой-нибудь эпизод помимо митинга, в студии раздавались звонки разъяренных зрителей, которые требовали вернуть Гагарина. Эта передача, на самом деле, по-новому заставила взглянуть на сущность телевидения, эстетику живого эфира и личность в кадре. И академик Чаломей, на мой взгляд, как раз оказался той самой личностью в кадре, хотя и не вживую. Там много было уникальных документальных съемок, в том числе встреч с конструкторами, вместе с Хрущевым. Вы, Александр, я знаю этой темой болеете, и "Звездные войны" были на прежнем "НТВ", и вот сейчас - а вообще эта каста космических журналистов как-то сохранилась? В советское время это был особый отряд. Александр Герасимов: В советское время в эту команду было не пролезть, потому что там еще возникали карьерные какие-то вещи. Журналисты, которые работали на космической теме, на сто процентов автоматически уходили в большую политику. Из них появлялись политические обозреватели. Вот Саша Тихомиров. Сережа Слипченко, и до этого Фокин был. Это святое. Туда попасть было практически невозможно. К сожалению, или, не знаю, к сожалению ли, но все изменилось. Сейчас, как это помягче сказать, грязными руками всяк горазд схватить это. Мне порой бывает даже неудобно смотреть какие-то репортажи в информационных программах на разных каналах, и на нашем в том числе, когда журналисты тащатся просто от банальностей, которые не имеют никакого отношения к делу, пропускают разные вещи, в которых суть. В этом надо жить. Это как в любой теме, если не живешь в этом, а заходишь время от времени, чтобы отметиться, галочку поставить, показал пуск ракеты, очередной экипаж, и больше не подходишь к теме - так и будет. Ну и потом сейчас космонавтика, в общем, расхожая тема, которая перестала быть некоей национальной идеей, как это было в советские времена. Хотя я не знаю, почему в Кремле ребята не подумают над тем, почему бы нам не вернуть космос, как одну из составляющих той самой национальной идеи, которую сейчас все ищут и никак не могут найти. Евгений Кузин: У меня в связи с вашим фильмом вопрос: тенденция наблюдается, что в документалистику уходят хорошие репортеры, и от этого теряют качество новости. Как раз фильм про Чаломея стал последним в цикле документальных фильмов на "НТВ" на прошлой неделе. Александр Герасимов: Еще будет, готовим. У нас документалистика, наконец, заработала. Никто никуда не уходит. Вот я никуда не ушел. Я делал фильм, скажем так, в свободное от работы время. Илюша Зимин сделал дивный фильм про джинсы, тоже не отрываясь от основного производства, он работал как на новости, так и на "Личный вклад" и на "Намедни". На следующей неделе у Вадика Токменева двухсерийный фильм выйдет, Костя Точилин сделал антологию советского юмора. Никто никуда не уходит. Документалистика - это получилась такая востребованная штука, люди с удовольствием смотрят документальные фильмы. Мы будем их делать, но уверяю вас, что никто бесславно не исчезнет. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
