Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[12-02-00]
По следам Эскулапа - современная медицина и здравоохранениеВедущий Евгений МуслинТретья уязвимая точка вируса СПИДа, перспективы синтеза таблеток, улучшающих память, а также последние медицинские новости - вот темы нашей сегодняшней передачи. Евгений Муслин: Несмотря на активнейшие многолетние исследования, проводимые в разных странах, вирус иммунодефицита человека, вызывающий СПИД, остается во многих случаях недосягаемым, а СПИД - неконтролируемой инфекцией, плохо поддающейся лечению. Естественно, поэтому, что сообщение крупной фармацевтической компании "Мерк" о разработке нового подхода к лечению СПИДа вызвало огромный интерес. Мы попросили рассказать об этом профессора Даниила Голубева. Даниил Голубев: Взаимодействие любого вируса с клеткой - сложный многоступенчатый процесс. Для клетки - это "многоактная драма", в финале которой клетка, как правило, погибает. Для вируса, напротив, это взаимодействие приводит к появлению нового поколения вирусных частиц, которые синтезируются в клетке, в основном, за счет активности клеточных ферментативных систем. Именно поэтому ученым так трудно создавать противовирусные лекарственные препараты, которые были бы способны избирательно подавлять процессы биосинтеза вирусных частиц и не повреждать при этом клеточные структуры, клеточные ферменты. Неудивительно поэтому, что известны сотни различных антибактериальных препаратов, главным образом - антибиотиков, в то время как для лечения всех вирусных инфекций используются буквально единичные химиопрепараты, способные наносить "прицельные удары" по каким-то конкретным целям - либо в структуре самих вирусов, либо на этапах их биосинтеза в клетках. У вируса иммунодефицита человека до настоящего времени были известны только две таких уязвимых точки и вот ученые фирмы "Мерк" сообщили о том, что они нашли новую, третью, и могут ее поражать. Евгений Муслин: Поясните пожалуйста, что конкретно представляют собой эти уязвимые точки и как можно их использовать для борьбы с ВИЧ-вирусом человека? Даниил Голубев: Первой такой своеобразной "Ахиллесовой пятой" ВИЧ оказалась обратная траснскриптаза (ревертаза) - уникальный фермент, входящий в состав всех так называемых ретровирусов, к которым относится и ВИЧ. Этот вирусный фермент на основе ("матрице") вирусной рибонуклеиновой кислоты - РНК, осуществляет синтез специфической ("комплементарной") дезоксирибонуклеиновой кислоты ( ДНК). Именно с этого начинается репродукция вируса иммунодефицита человека в клетке, это одна из самых ранних стадий взаимодействия ВИЧ с клеткой. Химиопрепарат азотимидин (АЗТ) и его производные специфически блокируют активность фермента обратной транскриптазы, парализуя тем самым начало вирусной репродукции. Вот это первая уязвимая точка ВИЧ и первый класс противовирусных препаратов, применяемых для лечения СПИДа. К сожалению, эффективность такого лечения невысока. Второй уязвимой точкой являются клеточные ферменты, так называемые протеазы, принимающие участие в осуществлении одной из последних стадий репродукции ВИЧ в клетке. Подавляя деятельность этих ферментов с помощью особых веществ - ингибиторов протеаз, врачам удается уменьшить интенсивность накопления вирусов в клетках со всеми вытекающими отсюда положительными последствиями для жизни и здоровья больных СПИДом. Открытие феномена ингибиции протеаз и внедрение этих ингибиторов в лечебную практику получило высокую оценку не только специалистов, но и широкой общественности. Один из ведущих специалистов в этой области - нью-йоркский исследователь доктор Хо был признан журналом "Тайм" "человеком года"! Особенно успешным оказалось комплексное применение АЗТ и ингибиторов протеаз. Многим сотням больных СПИДом такое лечение продлило жизнь на годы! Однако, и такая практика несовершенна. Не на всех больных этот лекарственный коктейль действует одинаково, излечения как такового в общем не наступает, да и со временем эффективность воздействия препаратов падает. Так что понятно, что поиски иных путей лечения СПИДа активно продолжались, и сейчас специалисты фирмы "Мерк" сообщили о третьей уязвимой точке - ей оказалась так называемая интеграза. Евгений Муслин: Судя по названию, это тоже фермент но какова его природа - вирусная или клеточная? Даниил Голубев: Интеграза - это вирусный фермент, осуществляющий соединение вирусного генетического материала с клеточной ДНК. Только после такого соединения (интеграции) начинается процесс вирусного размножения (репродукции). И об этом ферменте, и о его решающей роли в процессе вирусной репродукции было известно давно, но способов активной, и как мы уже неоднократно говорили, прицельной, избирательной ингибиции этого фермента до сих пор не было. Только сейчас ученые фирмы "Мерк" сообщили о том, что из 250 тысяч разных веществ, хранящихся в специальной библиотеке этой фирмы, 2 вещества оказались способными подавлять активность интегразы ВИЧ. Можно ли представить себе масштаб этой исследовательской работы - 2 вещества из 250 тысяч. Евгений Муслин: Скажите, окончательные ли это результаты, и опробованы ли уже эти препараты как лечебные средства? Даниил Голубев: Нет, к сожалению, до этого еще далеко. Представитель фирмы сообщил, что с этими препаратами еще будут "проблемы", пока они станут лекарствами. Более того, ученые фирмы продолжают поиск более приемлемых веществ. Тем не менее, специалисты высоко оценили даже эти, по существу, еще предварительные данные. "Открыт совершенно новый, третий путь подавления активности этого зловещего вируса, - сказал доктор Джеффри Лоуренс, старший научный сотрудник Американской ассоциации изучения СПИДа. - Рано или поздно это должно было быть сделано, поскольку воздействие на две известные цели не привело нас к полной победе над СПИДом. И вот это, наконец, сделано: открыт третий путь!" Такого же мнения придерживается доктор Дуглас Ричман из Калифорнийского университета в Сан-Диего. "Сотрудники фирмы "Мерк" предложили новую методологию. Это обязательно приведет к успеху"! - сказал он. "В представленных данных наиболее существенно то, что воздействие на интегразу занимает промежуточное положение между двумя классами известных лекарств - АЗТ с одной стороны, и ингибиторами клеточных протеаз с другой. Возможно, что сочетание всех трех видов воздействия окажется идеальным", - говорит доктор Марк Фейнберг из Университета Эморни. Очень хочется, чтобы это было так. Лилия Шукаева: Когда человеку за 70, он нет-нет да и задумается, что же это такое творится с памятью? "Встретил вчера старого знакомого, пять лет вместе учились, а как зовут - хоть убей. Еле выкрутился". Выкручиваться приходится то и дело. Первыми начинают забываться имена. Один английский физик в старости называл Джозефа Джона Томпсона, известного всему ученому миру как Джи-Джи, "мой уважаемый коллега, открывший электрон". Забывание имен Аристотель объяснял тем, что они обычно не связаны с образом и характером их носителя. На втором месте по забыванию идут названия. 82-летняя Рут Арнольд, почти полвека проработавшая в университетской библиотеке, говорит, что было время, когда она помнила все книги - где они стоят и о чем они. Теперь ей трудно в это даже поверить. Перевернув страницу, она тут же ее забывает. Прежние знания тускнеют, новые не впитываются. Можно ли сравнивать, как усваивает иностранный язык пожилой человек, и как усваивают его дети и внуки. А сколько времени тратит он на поиски ключей, как сквозь землю провалившихся, документа, который только что лежал пред глазами, места, где запаркована машина! По данным Кристи Золла, психолога из университета Южной Дакоты, опросившей 900 человек в возрасте от 69 до 80 лет, в среднем на эти поиски уходит 15 минут в день. С годами память ухудшается. Сотни экспериментов подтверждают это, не добавляя ничего принципиально нового к житейским наблюдениям. Вот Дженис Парк, профессор психологии Мичиганского университета, читает группе добровольцев списки цифр и букв и просит воспроизвести их а обратном порядке. 20-летним это нипочем, 80-летним почти не удается. Сандра Вайнтрауб, психиатр и невролог в клинике Северо-Западного университета (штат Иллинойс) усаживает добровольцев за руль видеоавтомобиля, на экранах проносится меняющийся ландшафт, кое на что надо реагировать. Молодежь реагирует с опережением, старики с опозданием. Может быть, все дело в том, что как в первом, так и во втором эксперименте они не сумели напрячь свое внимание? Может быть, но при рассеянном внимании о хорошей оперативной памяти нечего и мечтать. Тем не менее, все не так уж и безнадежно, говорит доктор Вайнтрауб. Треть пожилых людей помнит имена и события так же отчетливо, как и молодежь. Впрочем, это напоминает древний анекдот об оптимисте и пессимисте: можно ведь сказать, что две трети стариков помнят имена и события хуже молодых. Тенденция, к сожалению, видна невооруженным глазом - констатирует Вайнтрауб. Как же возникает эта тенденция? Не происходят ли в мозговых механизмах памяти такие же удручающие перемены, как те, которые претерпевают к старости мышцы, волосы, кости и кожа? Существует теория, по которой кровеносные сосуды, по которым к нервным клеткам доставляются кислород и глюкоза постепенно забиваются холестерином, и это пагубно сказывается на памяти. Согласно другой точке зрения, холестерин не при чем: просто в мозг поступает все меньше и меньше крови, сердце уже не в состоянии накачать ее в мозг столько, сколько накачивало в юные годы. Третья точка зрения связывает все беды со свободными радикалами - продуктами метаболизма кислорода, участвующими во многих биохимических процессах. Они могут оказаться ядовитыми для нейронов, связанных с процессами памяти и постепенно вывести из строя. Ни при чем ни холестерин, ни радикалы - утверждает еще одна теория. Дело в количестве структурных связей между нейронами. Если взять две одинаковые группы животных и одну поместить в условия унылые и однообразные, а другой предоставить возможность развиваться, охотиться и растить потомство в обстановке, полной разнообразных впечатлений, то к концу жизни у вторых окажется в сто раз больше связей между нейронами, чем у первых. В структуре межнейронных связей, говорят сторонники этой теории, отражается количество информации, которую организм получил в течение жизни. Чем больше связей, тем богаче память. И тем дольше она будет противостоять старению - тому, что мы в обыденной жизни называем склерозом. Несколько лет назад было обнаружено, что в глубокой старости мозг сжимается и уменьшается в размерах. Считалось, что при этом гибнет множество нервных клеток, отчего страдает память. Оказалось, однако, что все нейроны сохраняются, а значит причину ухудшения памяти следует искать не в изменении их числа. Доктор Скотт Смолл, профессор неврологии в Колумбийском университете, полагает, что с возрастом может обнаружиться нехватка нейротрансмиттеров - веществ, вырабатываемых в мозгу и переносящих сигналы от нейрона к нейрону. Смогут износиться и клеточные рецепторы, принимающие эти сигналы. Вот уже несколько десятилетий внимание ученых приковано к гиппокампу, небольшой структуре, находящейся под корой, в центре мозга. Установлено, что гиппокамп - основной участник процессов запоминания и воспроизведения. По некоторым данным, он играет роль сравнивающего устройства - сопоставляет поступающую на органы чувств информацию с уже имеющейся в памятью, и, если она заслуживает усвоения, командует структурам, ведающим вниманием, чтобы те активизировались. Словом, в гиппокампе сосредоточена оперативная память. "Представьте себе, что вас познакомили с каким-то человеком, - говорит доктор Смолл. - Вы беседуете с ним. Нор внезапно его внимание на секунду отвлеклось. Он снова поворачивается к вам, и... вас не узнает. Он вас не запомнил. Вот что происходит, если у человека поврежден гиппокамп". Вместе со своими коллегами Смолл наблюдал работу гиппокампа на экране магнитно-резонансного сканнера, когда добровольцы с ослабевшей памятью (вроде бывшей библиотекарши Рут Арнольд, которую мы упомянули вначале), пытались представить себе лица своих родных и друзей. Незадолго до этого было установлено, что при болезни Альцгеймера, ведущей к абсолютной потере памяти, в одном участке гиппокампа, называющемся энторхинальной корой, нейронная активность почти полностью отсутствует. Как и следовало ожидать, болезнь прежде всего выводит их строя эту кору. Что же произошло с теми, чья память просто ухудшилась? У восьми человек мз 12 энторхинальная кора при напряженном припоминании ярко светилась на экране сканнера, зато другой участок гиппокампа, а именно субикулум почти померк: активность нейронов была там минимальной. У четверых энторхиналная кора оказалась пассивнее, чем у восьмерых, но активнее, чем у пациентов с болезнью Альцгеймера. Скорее всего, у них уже была эта болезнь, но в начальной стадии. У вас, я думаю, уже давно вертится на языке вопрос: обусловлена ли память генетически? Ричард Майо, профессор психиатрии и директор Института старения мозга при Колумбийском университете отвечает на этот вопрос утвердительно. "Как показали исследования, - говорит он. - Даже в 80 лет память у однояйцевых близнецов практически одинакова, в то время, как у двуяйцевых наблюдаются серьезные различия". Доктор Майо стоит за полную генетическую предопределенность, его же постоянный оппонент доктор Брюс Макивен, возглавляющий лабораторию нейроэндокринологии в Рокфеллеровском университете Нью-Йорка говорит о постоянном взаимодействии врожденных свойств с жизненным опытом. Врожденные свойства, говорит он, определяют лишь степень восприимчивости к внешним воздействиям. Силу этих воздействий изучает доктор Макивен. Он испытал на животных свою модель кратковременного стресса и пришел к выводу, что стресс такого типа на память никак не влияет. У человека, говорит Макивен, то же самое. Он может попасть в положение, когда позабудешь все на свете. Что-то важное надо сделать к срок, а времени в обрез. Или какая-то крупная неприятность на работе, ты не виноват а доказать не можешь. Такие ситуации возникают сплошь и рядом. Но прошли они, и память восстанавливается полностью. Иное дело, когда человек долгое время находится в унизительном положении на самой низшей ступеньке социальной лестницы, когда у него при этом неважные отношения с людьми, когда он не ощущает ничего, кроме своей беспомощности, и никакая надежда ему не светит. В этом случае Макивен допускает, что постоянная угнетенность может вызвать органические изменения в мозгу и тем самым отрицательно сказаться на памяти. Что может ухудшить память, более или мене понятно. А что может ее улучшить? Нам советуют в любом возрасте заниматься умственным трудом и, насколько это возможно, вносить в свою жизнь разнообразие. Советуют не впадать в панику из-за пустяковой забывчивости и постараться взять под контроль все свои действия - писать себе задания и наклеивать их на холодильник, делать пометки в календаре, изобретать мнемонические приемы, чтобы запомнить имя при знакомстве, а ключи класть в одно-единственное место и не забывать в какое... Советов много, но нет ли чего-нибудь порадикальнее, вроде прививки от оспы? Хотя бы таблеток, улучшающих память? Поиски таких таблеток ведутся с начала 50-х годов ХХ века. Первым, правда, их изобрел, вернее, предвосхитил еще Джонатан Свифт. Вчитаемся в те страницы, где Гулливер рассказывает о своем визите в Великую Академию в Лагадо: "Я посетил также математическую школу, где учитель преподает эту науку по такой методе, какую едва ли возможно представить себе у нас в Европе. Каждая теорема с доказательством тщательно переписывается на тоненькой облатке чернилами, составленными из микстуры против головной боли. Ученик глотает облатку натощак и в течение трех следующих дней не ест ничего кроме хлеба и воды. Когда облатка переваривается, микстура поднимается в мозг, перенося с собой туда теорему". Чего только не испытывали биологи в поисках вещества, из которого можно было бы приготовить "таблетки памяти"! О передаче информации фармакологическим путем, как в Лагадо, правда, речь не шла, но об улучшении памяти думать не перестали. РНК, ДНК, белки - все было испробовано и все не подошло. Но вот сегодня Эрик Кандель, профессор Колумбийского университета вводит немолодым мышам вещество типа допамина, и они ориентируются в лабиринте, где когда-то уже побывали, не хуже своих юных собратьев. А без живительной инъекции они ни за что не могли вспомнить, как устроен лабиринт. Профессор Кандель уверен, что лет через 10 такое же лекарство получим в свое распоряжение и мы. Евгений Муслин: Сотрудники американской биотехнологической компании "Дайджин", находящейся в Белтсвилле, в штате Мэриленд, разработали новый лабораторный тест для ранней диагностики рака матки и предраковых изменений у женщин. Этот тест более надежен, чем применяющийся сейчас метод, основанный на взятии влагалищных мазков, а главное, он может производиться самими женщинами без помощи врача, что облегчает проведение массовых обследований. Эксперименты, проведенные на полутора тысячах женщин, показали, что традиционный метод позволяет диагностировать примерно 68 процентов, а новый тест - 84 процента раковых и предраковых состояний. Если традиционный метод основан на поисках патологических изменений в маточных клетках, то новый текст заключается в обнаружении паппиломного вируса, который передается половым путем и является инициатором почти всех заболеваний раком матки. Для этого теста женщине достаточно ввести ватный тампон во влагалище, чтобы нанести на него образцы влагалищных клеток и послать этот тампон в лабораторию для анализа. В отличие от многих других форм рака, рак матки можно предотвратить лечением во время обнаруженных изменений в маточных клетках. Ни одна женщина не должна умирать от этой болезни. Тем не менее , умирают многие, в основном, из-за непроведения массовых обследований. Количество смертей от этой болезни ежегодно во всем мире достигает 200 тысяч, из которых на США приходится около 4800. Большинство этих женщин вполне возможно спасти. Сообщение о новом медицинском тесте опубликовано в текущем номере "Журнала Американской медицинской ассоциации". |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
