Ваши письма
Ведущий Анатолий Стреляный

Пишет Людмила Трофимовна из Москвы: "Мне нравился Клинтон, но теперь нам, в России, нужен такой президент в Америке, который перестанет давать нам деньги. Американцы потакают нашей кодле. Что же вы делаете? Ваша помощь оседает в их карманах. Вас не возмущает это? Ну, не давайте денег России! Вы обкормили наших правителей. Я сижу на одной капусте, в животе бурчит, но я опять и опять прошу вас: не давайте нам ничего - ну, ничегошеньки!"

"Пишет вам Василий, который родился в донских степях в тридцатые годы двадцатого века. Моя слабая человеческая плоть испытала на себе все ужасы безжалостных советских властей. Я, чувствительный сельский мальчик, видел собственными глазами, как жарким степным летом колхозные труженицы (тружеников почти не осталось после войны) двигались по огромным колхозным полям, как тени, а вместе с ними двигались измученные до крайности, соединённые ярмом несчастные волы с растертыми до фантастических размеров шеями. Скажу откровенно: я тайно плакал. И теперь жутко вспомнить, как эти животные, которые были кожа да кости, вспахивали степные поля для советской власти. Люди-то во многих случившихся в стране бедах отчасти сами виноваты: защити они царя православного в семнадцатом году, не было бы такого геноцида на наших землях". Мысли Василия, написавшего это письмо и указавшего только своё имя, - об Иване: "О русском Иване, который вечно недоразвит умом и уступчив в любом деле, поэтому злой демон всегда им командует, управляет им", о том, как "исправить ум Ивана для его же пользы", чтобы он "перестал быть рабом на своей земле, в собственном доме".

Спасибо за внимание к нашим передачам, Василий. В моём селе люди были такие, как вы описываете, а вот быки мне помнятся другими: огромные были быки, тяжелые, страшные - может быть, они казались мне такими, потому что были выше нас, мальчишек, которые крутили им хвосты. Выражение "крутить хвосты волам" - насмешливое, означает: работать самую "черную" сельскую работу, на всю жизнь застрять в деревне по недостатку ума, бойкости или удачи. Чтобы шеи у быков не стирались, надо не только умеренно нагружать их, - должно быть удобное ярмо (в той степени, конечно, в какой ярмо может быть удобным), у каждой пары - своё, на нем обычно метка.

Пишет Андрей Кочкун: "Политики спорят, нужно ли защищать человека от "стихии рынка". Одни считают, что человек - слабое существо и его необходимо защищать, таких обзывают "левыми", другие считают, что возможности человека безграничны, поэтому пусть барахтается, таких обзывают "правыми". Что же делать нам, простым избирателям? Я думаю, вот что. После голосования за кого-то из них надо придти домой, взять ведро и наполнить его водой. Затем с помощью тряпки вымыть свой ужасно грязный подъезд. Чистота нашего подъезда не зависит от того, какой у нас президент. Осознав это, постепенно, шаг за шагом, из подъезда выйдем во дворы наших домов, затем - на улицы наших городов и сел. Таким путем, может быть, мы научимся надеяться не на тех или иных "спасителей отечества", а на себя. Глядишь, мир, в котором мы живем, и станет лучше. Зная, где мы живем, чего мы хотим от жизни, мы не будем более являться жертвами чьих-то политических игр и страстей, а будем любить нашу жизнь такой, какая она есть, и будем знать, что совместными усилиями ее действительно можно изменить. Андрей Кочкун".

В этом письме на одну доску поставлены "левые" и "правые". В таких случаях всегда одна сторона невольно приукрашивается, другая - очерняется. Приукрашивается обычно "левая" - та, где коммунизм со всеми его разновидностями. Получается, что коммунизм не столько завидует богатым, сколько сочувствует бедным, тогда как в действительности - наоборот. Правая же сторона представляется чёрствой до злорадства, тогда как в действительности она просто призывает общество не потакать бездельникам. "Левизна" потому так и живуча, что люди невольно приукрашивают её, и понятно, почему они это делают: она ведь всё время хлопочет о бедных, слабых, униженных и оскорбленных. Одно время звучны были голоса людей, которые говорили о благих намерениях коммунистов. Невольно затушевывалось главное: неисполнимость их "изма", из-за которой они и становились палачами. Строишь его, строишь, а он не строится - хоть убей! И они принимались убивать... Один слушатель осудил меня за то, что я несколько раз за год употребил слово "изм" - новомодное, по его мнению. Нет, оно старое, оно было уже в шестидесятых годах прошлого века.

Письмо из Германии: "Надеемся, что когда-нибудь и русский народ будет так же либерален и терпим, как западные народы. Мы живем в Германии уже четыре года и никогда не испытывали дискомфорта в связи с нашим влечением друг к другу. Да, у меня и моего друга любовь носит гомосексульный характер, и наконец-то мы можем этого не скрывать. На родине же нас бы просто затюкали. Здесь полно баров и других мест, где могут встречаться гомосексуалисты и где чувствуешь себя человеком. Мы уверены, что с вашей помощью в мире наступит настоящая свобода для всех, независимо от национальностей и влечений. Спасибо вам, мы вас любим. Эдик, Борис".

Недавно по чешскому телевидению прочитали письмо 16-летней девушки из Брно. Она отвечала тем, кто осуждает людей вашего "клуба", ребята, чуть ли не казней требует. "За что меня казнить? Представьте, что ваш сын или дочь уродились такими. Это ведь не зависит ни от вас, ни от них", - написала она в своём письме. С экрана похвалили её за то, что не постеснялась. Я тоже считаю, что она умница и молодчина.

Дмитрий Кальнов: "Мне 16 лет, я учусь в 11-ом классе. Большинство моих ровесников не интересуются политикой, а я им привожу мудрое высказывание, которое уже несколько раз слышал по радио "Свобода": "Вы можете не интересоваться политикой, но политика рано или поздно заинтересуется вами". Я даю 10 ответов на вопрос, почему я против компартии и её руководителей". Спасибо за письмо, Дмитрий, приведу из ваших ответов один, девятый: "При коммунистах не было свободы слова". Этим, по-моему, сказано всё.

Кацман Натан Моисеевич, человек явно старше Дмитрия Кальнова, тоже прислал нам десять - только не ответов, а вопросов. Приведу один - шестой: "Не считаете ли вы, что Соединенные Штаты Америки, когда решали бомбить Югославию, имели целью не защиту косоваров, а уничтожение последнего коммунистического государства в Европе?" Не считаем, Натан Моисеевич. Югославию давно не бомбят, а югославское государство остаётся таким, каким и было.

Письмо из Усть-Абакана: "Я уборщица. За четыре года получила зарплату в размере четыре тысячи рублей. Это - с отпускными за три года. Из этих денег высчитывали квартплату. Я живу в бараке, подлежащем списанию. Живу на хлебе и воде, а иногда и без хлеба. Нервы шаткие: как слово скажут - по пояснице как будто провели ножом и всю как будто избили. Но лекарство я не могу купить. Мы молчим - говорить уже не можем. Не пойму, как мы до сих пор не вымерли. Почему западные правовые организации не обращают на это внимания? Тамара Ефимовна".

Враждебность к Западу всё больше делает Россию похожей на Советский Союз, а Тамара Ефимовна пока знает своё: она обращается к Западу, она хочет, чтобы он был и укором, и указом для её страны. Не Северная же Корея!

"Вокруг патриоты и патриоты, - пишет Панов Александр Иосифович из Белозерского района Вологодской области. - Хотя бы один раз послушать по московскому телевидению или по нашему местному радио непатриота, чтобы знать, какие они бывают, непатриоты. Патриот - это что такое? Я знаю только патриотов, и всё равно не очень понимаю, что означает это слово. Пионер - это я знаю, это значит первый. А патриот? Он тоже в чем-то первый или как? Но что такое "патриотизм", я знаю. Это средство в руках власти, с помощью которого управляют общественностью, средство внушения и запугивания, средство против здравого меньшинства населения. Патриотизм - это оружие власти, направленное против человека. Человеку стараются навязать чувство, которого он в нормальном состоянии не может испытывать".

Спасибо за письмо, Александр Иосифовича. Патри - значит родина. Патриот - тот, кто любит свою родину. В этом смысле подавляющее большинство обычных людей - патриоты. Но есть среди них и особые патриоты - с пеной на губах. Такому человеку мало любить свою родину. Ему нужно считать, что кто-то из его соотечественников её не любит. Обычные люди давно знают: если партия или политическое движение называет себя патриотическим, значит, хочет пройтись по родной стране если не огнем и мечом, то кнутом.

Пишет мне Василий Петрович Максимов из Москвы: "Неужели вы, кадровый разведчик, верите тому, что говорят люди на улицах Москвы вашим журналистам? Чтобы узнать действительную картину, надо воспользоваться старым надежным методом: поставить перед русским бутылку водки, а то и две, подождать, когда он их выпьет, а потом уже спрашивать, что он думает, к примеру, о евреях. Или садитесь в электричку, когда рабочий класс возвращается после рабочего дня, - там вы узнаете всю правду и о евреях, и о президенте, и об Америке. А если опрашивать нас только на улице с микрофоном, тогда вам не будет понятно, почему в той же Москве под крылышком Лужкова процветает откровенно антисемитская пресса, почему в Кусково собираются русские нацисты, почему в бульварных газетах постоянно встречаются злобные высказывания о "черных".

В эти дни, Василий Петрович, можно и на водку не тратиться - достаточно включить телевизор и послушать, что говорят почти все партии, включая даже часть гайдаровской.

Из Латвии пишет бывший психиатр, теперь, по его словам, "доморощенный системолог". Фамилию я не разобрал, имя-отчество не указано. Смысл письма - в словах: "Да здравствует ноократический биоцентризм!" Это значит, что он за такие порядки в обществе, при которых люди не могли бы потакать своим желаниям - не страдали бы болезнью, которую в советских молодёжных газетах называли "вещизмом". Вслед за Руссо и Львом Толстым он осуждает человечество за то, что оно не желает довольствоваться малым, ценит удобства и роскошь, из-за чего истощает и скоро, как он опасается, истощит планету. "Вся политика, - читаю в его письме, - погружается в удушливую атмосферу чистогана, бизнеса - какие там принципы, программы, идеалы!" Ничего не говорится о том, как создать общество, в котором царил бы дух умеренности и аккуратности, кто должен решать, что умеренно и аккуратно, а что неумеренно и неаккуратно и что делать с неумеренными и неаккуратными.

Письмо от "группы граждан", за которых подписался один - Митрохин (имени-отчества в письме нет): "В основном, ваше радио слушают, конечно, антисоветчики, враги социализма и коммунизма. Меньшинство слушателей, как мы, например, иногда слушаем "голос из-за бугра", чтобы знать своих врагов. В одной передаче вы сказали: "Уровень жизни зависит не от того, как разделить общий пирог, а какой он, пирог, величины". Ну, чушь это даже просто с физической, арифметической стороны (арифметику-то вы знаете?) Как можно не понимать, что если произведено некоторое количество благ, счастье или горе людей определяется уже справедливостью распределения этого? Допустим, из тысячи человек, причастных к пирогу, один забрал половину. Остальным ведь вдвое меньше достанется. Как этого-то можно не понимать?"

Я предлагаю вам, господин Митрохин, допустить, что один человек забрал себе не половину того, что произведено тысячью, а всё. Что дальше? Что он будет делать дальше? Тут ничего допускать не надо. Следует просто посмотреть, что происходит в жизни с тех пор, как на Земле появились люди. Этот один распределяет присвоенный им "пирог" между теми же тысячью причастных! Ему нужен повар, нужен сапожник, нужен портной, нужен строитель, нужен врач, нужен певец, который бы славил его мудрость и заботливость, а они не питаются святым духом. Они, как и вы, могут думать, что платит он каждому из них по своему произволу, за что и должен быть повешен. В действительности же пирог делится сам собою, подчинясь законам, которые ни от кого не зависят. Статистика показывает, что доходы распределяются примерно на один манер во всех странах. "Неравенство распределения доходов зависит гораздо больше от природы человека, чем от экономической организации общества", - писал первый исследователь этого явления итальянец Парето. В нем, этом явлении, он видел, во-первых, отражение распределения врожденных особенностей людей. Кто-то жнец, кто-то в дуду игрец. Во-вторых, сочетания капиталов не могут быть любыми. Чтобы произвести сколько-то зерна, общество должно выплавить столько-то стали. Приведу дословно главный вывод: "Проблема роста благосостояния бедных классов - скорее проблема производства, чем распределения. Наиболее верное средство улучшения положения бедных классов - сделать так, чтобы богатство росло быстрее населения".

Из Пензы пишет Инсаров В.Д.: "Жаль Россию и русских, что они просветили, образовали полудиких людей. Теперь они, кавказцы, чувствуют себя высоко. Русские настроили им всего, подготовляли специалистов, давали генеральства и статусы республик. И вот такая благодарность. И буржуазники вроде всяких корреспондентов и правозащитников им подгавкивают, сидя у себя в чудесных квартирах с кучами US-долларов. Любовь на расстоянии. Идите к ним на Кавказ и живите с ними! Чего вы там не обоснуетесь? Надо было дать право Грачёву сжечь напалмом Дудаева и Масхадова. А кто выплаживает боевиков-убийц? Мирное население. Это еще надо понять роль этих мирных. У каждого боевика-головореза есть деды, бабушки, отец, мать, братья, сёстры и так далее. Вот пусть они и получают сполна за выращенного ими боевика. Благородное мирное население не плодит садистов. Мы, все русские, обожаем В.Путина, и все будем голосовать за него на президентских выборах. Примаков не пройдёт, потому что стар. Самый лучший министр - В.Рушайло. Самый лучший тележурналист - С.Доренко. Радио "Свобода" очень нужное".

Вот те на! Да ведь это радио год за годом, десятилетие за десятилетием говорит одно-единственное, господин Инсаров: до тех пор, пока в России будет много людей, которые рассуждают, как вы, добра ей не видать. Будете скверно питаться и одеваться, жить в тесноте и обиде, будете надрывать себе здоровье завистью к "буржуазникам", ко всем, кто живёт "в чудесных квартирах с кучами US-долларов". Почему? Какая связь? Если вы на минуту допустите, что связь есть, вы её тут же увидите. Тут же! Важное слово в письме господина Инсарова - "обожаем". Можно было, казалось, сказать: "уважаем" или "одобряем", но нет: "Мы, все русские, обожаем В.Путина". Давненько никого не обожали, так я понимаю, а привычка своего требует. Последним, по-моему, был Андропов, если не считать Ельцина под занавес "перестройки".

Из поселка Оржица Полтавской области - Владимир Федорович Кузнецов: "Пусть смел чеченец и хитрец и на своём стоит упрямо, один предвижу я конец: где ныне горы - будут ямы".

Александр Кокин, 1947 года рождения: "Многие в России тоскуют по Российской империи, по её укладу и традициям. Другим не хватает России сталинской, третьим - брежневской. Есть и такие, что мечтают завершить "дело Петра", а есть и думающие, что хороша была бы сегодня модернизированная допетровская Русь. Популярна также мысль о возрождении державы в границах 1913 года (с последним броском на Юг в дальнейшем). За так думающих готовы голосовать миллионы. Как вы полагаете, такие настроения, мечты и надежды в народе могут ли быть смешными? Чуть ли не три четверти населения России считает, что надо бы с крохотной Чечнёй и пожёстче, что "лица кавказской национальности" (ЛКНы - национальность такая новая) забыли своё место, а евреи, как всегда, вредят, а прибалты нас вообще не любят, а поляки... а чехи... А уж американцы! Глас народа, он ведь глас Божий, да? Так смешно или страшно?"

Бывает и смешно, Александр, и страшно, а чаще - и не смешно, и не страшно. На ум приходят прописи. Нет и быть, видимо, не может нации без национального мифа, без Выдумки с большой буквы, без такой Выдумки, в которую верит большинство, - потому верит, что она льстит его самолюбию. Каждая песчинка в куче песка чувствует себя тогда Эверестом или, на худой конец, пиком Коммунизма. Чеченцам новые властители их дум тоже вон рассказывают, что они, чеченцы, самый древний народ на Земле и, конечно, самый лучший. Тот патриотизм, который вздувают сейчас такие разные люди, как Жириновский с Зюгановым и Чубайс с Кириенко, на Западе называется патриотизмом пивной. Пострадать от него может в первую очередь сама Россия.

"Откуда, о, Господи, эта наша расейская нетерпимость и друг к другу, и к миру. Ну, почему нам так нужно, чтобы все думали, как мы, а кто не думает, тот обязательно нам враг или дурак?!" - читаю это восклицание из письма Натальи Ильиничны Смирновой, жительницы Невинномыска, и первое, что хочется сказать: "расейская" нетерпимость, конечно, большая, но не самая большая в современном мире. А первый ответ на вопрос, откуда она, - тот же, что и на все вопросы: от природы, от особенностей человеческого ума и души, русского ума, русской души - только в том числе. А второй ответ (и третий, и десятый) только уточняет первый. Религиозность делает человека нетерпимым, с неё обычно начинают... Религиозный человек ведь знает самого Бога. Ну, как не возмущаться ближним, который отрицает Бога или поносит Его! Даже просто не верящих в Него карали, к чему совсем, кажется, недавно призывали крупнейшие мыслители - Кьеркегор, например ( философ, о котором написано больше, чем написал он сам). Любить Бога (христианского Бога), говорил он, значит страдать. Плохо тебе, страдаешь - значит и тебя любит Бог. Отсюда делал вывод: надо не просто желать людям несчастья, а мешать им быть счастливыми, вот что такое подлинная, угодная Богу, доброта!..

Из Омутнинска Вятской области пишет господин Попов: "Помогите снять напряжение в обществе и в умах отдельных людей. Самодостаточен лишь оптимизм. Критика и неверие ведут к вырождению. Всего наилучшего вам в следующем тысячелетии. Извините за краткость, очень слаб, боюсь, это последнее письмо в моей жизни".