Ваши письма
Ведущий Анатолий Стреляный

Пишет господин Малясов из Магнитогорска: "Ваши передачи затрагивают многие вопросы жизни человека на земле. Главное, что вы говорите правду, не скрываете её, и это меня радует. Коммунизм - это была сивуха для народа. В нашем рабочем посёлке все гнали сивуху... Отчего, собственно, люди не понимают друг друга? Оттого, что не умеют ценить друг друга. А отчего люди не умеют ценить друг друга? Потому что нет единой инструкции жизни. А единая инструкция должна быть, и написана она должна быть, грубо говоря, на каждой заднице хорошими розгами". По-моему, вы и составили эту инструкцию, господин Малясов. Люди должны ценить друг друга. Что может быть лучше этой инструкции? Но что значит писать её розгами на каждой заднице? Это значит нарушать её самым грубейшим образом.

Некоторые слушатели решили, что радио "Свобода" предвзято относится к мэру Москвы, раз мы вслед за российской печатью сообщаем, чем занимается его супруга Елена Батурина и её брат, в связи с чем ими заинтересовались "органы". Мне кажется, слушатели, которые требуют, чтобы мы вещали о Лужкове (или о Ельцине, или о Лебеде, или о Примакове) только "хорошее", не совсем отдают себе отчет, где и в какое время живут их герои. Человек, который собирается стать президентом не в Северной Корее или Туркмении, а в России, не может рассчитывать, что о его родне население будет знать только то, что скажет он или его сторонники. Началось, как видим, с жены: России теперь известно, что жена Лужкова занимается предпринимательством, получает крупные казённые подряды, имеет дело с большими деньгами, часть которых, как показалось, было, "органам", незаконно переводится за границу.

Письмо из Белоруссии: "Опишу вам коротко о том, что я слышал в пригородном дизель-поезде Солигорск-Слуцк-Минск. Один белорус говорил, что у нас нет родины, что мы, как цыгане, живем без родины. Нас присоединяют к России, а могут и продать Хуссейну, и будет на карте мира Белорусско- Иракская республика. Второй белорус отвечал, что с Россией мы поднимем экономику и будем жить лучше. В Слуцке я сошел и продолжение разговора не слышал. Долгое время я думал над этим разговором и пришел к следующему заключению. Президент Лукашенко добил страну до ручки. Он не выполнил ни одного своего обещания. В стране два бюджета: один - государственный, другой -президентский. Куда тратит деньги президент, никто не знает, он ни перед кем не отчитывается. Каждый день его слышим и знаем, что он врет, причём, самым настоящим образом, но молчим. Если будем молчать и дальше, он Беларусь как нацию сотрёт с лица земли. Мы должны сказать ему, что мы не цыгане, родина у нас есть. Белорусский народ выбрал президента, в жилах которого течет цыганская кровь. Это историческая ошибка белорусского народа. Сейчас уже и в деревнях понимают, что Лукашенко одурачил их. Извините, что не называю свою фамилию: у нас наступают времена Берии. Город Солигорск".

Не первое и, видимо, не последнее письмо о составе крови белорусского президента. Знаю по опыту: если автора этого письма как следует спросить: "При чем тут кровь?", он согласится, что ни при чем. Если ему как следует сказать, что болтовня о крови ни к чему хорошему привести не может, он покается, что дал волю дурным чувствам. А вот сам себе всё это как следует сказать не может...

Электронное письмо из США: "Я бывший киевлянин. Уже пять лет живу в Сан Франциско. Работаю программистом. Не могу расстаться со "Свободой", но один вопрос у меня до сих пор вызывает внутреннее сопротивление - ничего не могу с собой поделать. Это - отношение радио "Свобода", да и ваше тоже, Анатолий Иванович, к югославской проблеме. Как вы сейчас, месяцы спустя, оцениваети акцию НАТО? Жду от вас хотя бы очень краткого ответа. Дайте, пожалуйста, свою личную оценку этому событию по шкале от 0 (резко негативная: не надо было начинать бомбардировки) до 100 (это надо было сделать). Вадим Владимирович Сакович, 50 лет".

Нет у меня своего мнения о том, как надо было ударить по рукам Милошевича, Вадим Владимирович, но в том, что ударить надо было так, чтобы после этого он уже никого не мог тронуть, уверен твердо. Не знаю, сколько чего разбомбили в Югославии натовцы - сколько, например, настоящих танков, сколько - фанерных, сколько настоящих электростанций, сколько - нарисованных. Точно знаю главное: если бы Милошевича побили недостаточно больно, он бы не сдался. Запад упрекают в том, что он хочет стать главнокомандующим в мире, но до сих пор он был скорее главноуговаривающим, - это я тоже знаю, как и то, что он и не может быть другим. Демократия ведь вынуждена считаться с разными мнениями, а мнения всегда разные. Прежде чем изгнать Ирак из захваченного им Кувейта, американцы целый месяц всенародно обсуждали, нужно ли это делать, а если нужно, то - как, на весь мир спорили, перед всем миром голосовали. Целый месяц...

Андрей Коневега, 40 лет, бывший житель Казахстана, называет себя беженцем, пишет из России: "Радиостанция "Свобода" действует в лучших традициях Йозефа Геббельса и Михаила Суслова, когда пытается представить НАТО защитником косовских албанцев от тирана Милошевича. Вы как-то сказали, что у России два пути: или с Западом без всяких капризов, или против Запада, но против Запада она уже была и известно, к чему это привело. Я тоже так думал. Я думал, что надо, наконец, посмотреть правде в глаза, понять, что мы уже никакая не великая держава, что коммунистическая чума была страшнее, чем Батый и Гитлер вместе взятые, что надо России стремиться в Европу, в цивилизацию, а не поддерживать всяких Саддамов. Но думал я так только до бомбежек Югославии. В России живут миллионы простых людей, душевно и физически измордованных коммунизмом и его последствиями.. Эти люди хотят жить, они не хотят, чтобы их приобщали к западной цивилизации с помощью бомб и крылатых ракет. Прошу вас не слишком усердствовать в оправдании НАТО. Не хочется в вас разочаровываться. Я пишу, естественно, от своего имени, но смею вас заверить, что очень многие люди, ранее настроенные в пользу западной демократии, теперь думают иначе", - пишет Андрей Коневега.

До бомбардировок Югославии вы, Андрей, были за то, чтобы Россия шла по западному пути, потому что считали, что свобода лучше несвободы, достаток лучше бедности. Теперь так уже не считаете, стало быть? Что, после бомбардировок Югославии свобода не лучше несвободы, достаток не лучше бедности? Допустим, все так и есть, как вы пишете: Милошевич плохой, а руководители Запада еще хуже. И вы из-за этого перехотели жить пристойно? "Я не хочу жить пристойно, потому что убедился, что Запад плохой". Назло маме нос отморожу. Стоит ли удивляться, что таких людей в России единицы. Господин Коневега напрасно заверяет нас, что их много. Опросы показывают, что "западников" в России после бомбардировок Югославии не стало меньше. Сейчас их там столько, сколько было и до бомбардировок, - примерно каждый третий, это люди в лучших возрастах. "Западничество" российских западников оказалось исключительно стойким. Это одна из последних российских неожиданностей. Число людей, которых тянет на Запад разум, а не настроение, не зависит от поведения натовского руководства или от историй из личной жизни Клинтона. Этим каждый третий житель России похож на каждого жителя той же Австрии. Австриец может осуждать НАТО или Европейский парламент, или и то, и другое, и что-нибудь третье - Гаагский суд, например, а вдобавок и своего президента, бросившего жену, но отказываться в пику им всем от удобств свободной жизни ему не приходит в голову.

Письмо из Ленинградской области: "Мне 54 года, я рабочий, русский, но по русскому языку в школе получал "тройки", так что извините за ошибки. Я одобрял и одобряю действия президента США и НАТО в Югославии и не одобряю свою власть. В чем Америка виновата перед нами? В том, что протягивает нам руку дружбы, хочет помогать, просит не нарушать права человека, не поддерживать тех, кто их нарушает. У нас люди сидят без зарплаты, а деньги тратятся на посылку войск в Косово. А как же! Иначе НАТО быстро приведет Югославию к демократии, а Россия поддерживает Милошевича и сербов - албанцы ей не нужны, как "лица кавказской национальности". В коллективе, где я работаю, меня за эти взгляды называют антипатриотом, говорят: "Ты за свои высказывания в пользу НАТО и США будешь скоро далеко-далеко". Мельников Владимир. Поселок Русско-Высоцкое Ленинградской области".

Спасибо за письмо, Владимир. Думаю, многим нашим слушателям интересно было узнать, что в России всё еще есть такие рабочие коллективы, где считают, что людей можно делить на "патриотов" и "антипатриотов", как некогда делили на "чистых" и "нечистых", что "антипатриот" может и сейчас оказаться "далеко-далеко". От того, сколько таких коллективов, и зависит в конце-концов, что будет с Россией.

Пишет Антон Домбровский: "Всю свою жизнь я остро и глубоко сочувствовал балтийцам, даже изучал латышский и эстонский языки, отпуск проводил только в Балтии. Я восхищался европейством этих народов, их молчаливым и упорным протестом. Я был уверен: рано или поздно Балтия будет свободной, спорил об этом с коллегами на работе, имел неприятности. Мне говорили: "Они нас не любят". - "Да за что им нас любить?" - отвечал я. Помню, в Юрмале был такой Дом науки. Чудное место, сказка. Излучина реки ЛиелУпе, леса, луга, рядом море. Вдоль дороги были клумбы с цветами. А напротив - гастроном. Там, естественно, пиво, водка "Кристалл". Ну, наша российская братва, разумеется, прёт прямо по цветам (а обойти - два метра). И вот каждое утро старичок-латыш, помню, вбивает колышки по углам клумбы и натягивает ленточку. Я ему стал помогать. Он никого не ругал, просто вновь и вновь ставил свои колышки. Лишь один раз сказал: "Если бы все русские были такие, как ты". В 1991 году, - продолжает Антон Домбровский, - я переехал в Эстонию, как думал, на постоянное жительство. Голосовал, разумеется, за независимость Эстонии. Я счастлив, что и она, и её соседки стали независимыми, это историческая справедливость. И как быстро это произошло! Здорово! Но вот то, что стало происходить потом, уже не очень... Нет, меня никто не обижал, эстонцы удивительно сдержанные, воспитанные люди. Просто сделалась более ощутимой стена отчуждения. Я понимал, что это расплата за те клумбы, что мы вытоптали за годы оккупации, и в 1995 году покинул Эстонию, хотя вспоминаю о ней с хорошим чувством. А вот к тому, что происходит в Риге, испытываю отвращение. К власти там пришло много комсомольских выкормышей, только теперь они не прячут примеси национализма и антисемитизма".

Я читал письмо от Антона Домбровского и вспоминал, что только при Петре Первом убийство холопа стало считаться таким же преступлением, как убийство любого человека. Только при Петре было запрещено дробить холопские семьи: продавать жену отдельно от мужа и их малолетних детей, а мужа - отдельно от жены. Все, кто серьёзно задумывался над явлением, о котором говорится в письме господина Домбровского ( "вытоптанная клумба" - так можно назвать его), давно пришли к общему мнению об истоках этого явления. Так ведут себя народы, не знавшие свободы. Это рабское, холопское поведение. У раба нет ничего своего, никакой собственности. Раба не признают личностью. Раб не голосует за порядки, при которых вынужден жить. Он не хозяин своей жизни, а жертва насилия и произвола. Он отвечает миру тем же: не уважает ничьей собственности, ничьей личности, никакого порядка. Он угрюмый сторонник уравниловки. Области России, где дружно голосуют за коммунистов, называются "красным поясом". Это как раз те места, где особенно свирепствовало крепостное право. Места "Записок охотника" в том числе... В этих местах больше всего вытоптанных клумб.

Пишет Владислав Каченовский: "Не всегда согласен с вами, но в ваших передачах нахожу и свою точку зрения. В девятом классе я ушел из дому, уехал за тысячу километров. У меня замечательная мать, но она не могла мне ничем помочь при своей учительской зарплате, а у отца появилась другая семья. Встретит, пригласит, угостит, и на этом - все. Я стал искать заработок. Было много обмана, но желание найти работу было столь велико, что вскоре я уже работал - грузчиком на базаре. Вот там пошли настоящие жизненные уроки. Я видел, как хорошие овощи для детского сада подменяли гнилыми. Я видел, как обсчитывают с улыбкой на лице. За то, что я это видел, меня вскоре выгнали. Я устроился ночным продавцом. Работа через неделю, но из-за моей доверчивости на мне оказался огромный долг, и пришлось работать каждую неделю. Из-за постоянного недосыпа стал плохо учиться. Учителя думали, что это из-за весёлой жизни и попрекали меня. К попрекам я не мог равнодушно относиться. Решил попытать счастья в других странах. Много слышал о Греции. Мне не было еще 18 лет. У меня не были никаких документов, не было и денег, но было сильное желание. Я добрался до Греции нелегально, пересёк три границы, шел только пешком. Кажется, я сделал невозможное и вряд ли смог бы повторить пройденное. Я переплыл Дунай. Я нашел работу в Греции. Выпекал хлеб. Жил у хозяина, хорошо работал и хорошо зарабатывал. Через полгода меня депортировали на Украину, то есть, на родину. 203 дня я пробыл в застенке украинского КГБ (теперь оно называется СБУ). Я увидел истинное лицо Украины. Как всегда, сначала я всему верил, верил... В кабинетах украинского КГБ я видел портреты Дзержинского. Там я первый раз в жизни упал в обморок. Тем не менее, я благодарен судьбе, что побывал там. Я встретил людей, которым было хуже, чем мне. Они меня понимали. Теперь я знаю, что 70 процентов людей в застенках украинского КГБ ни в чем не виноваты. Мне дали два года условно и выгнали в армию. Служить я попал в разведбатальон на восточную границу с Румынией - на ту самую, которую переходил. Поначалу было тяжело, - пишет Владислав Каченовский. - Правда, не пришлось привыкать к армейскому питанию - к такому питанию я привык в КГБ. Через год меня выгнали из армии: узнали, что я бывший перебежчик. Наверное, решили, что уведу разведбат в НАТО. Сейчас я снова за границей. Занёс в милицию шампанское, и мне быстро сделали прописку и внутренний паспорт, по нему получил заграничный. Побывал в Польше, Германии, Словакии, остановился в Чехии. Нашел работу, живу у хозяина. Живу по принципу: "Счастлив тем, что имею, продолжаю добиваться того, чего хочу". В свободное время пишу рассказы, повести, обдумываю романы. Боюсь, что на Украине и в России могут усилиться коммунисты, но думаю, что это будет последняя вспышка. Костер, перед тем как погаснуть, вспыхивает. Надо более решительно идти на Запад, не стоять. Догонять будет труднее. Анатолий Иванович, вы несколько раз употребили слово "одержимый". Объясните это слово".

Если не побояться преувеличить, то можно сказать, Виталий, что ваше стремление за границу было стремлением одержимого. Одержимый - значит чем-то очень увлечённый: какой-то мыслью, замыслом, учением. В полном смысле слова (к вам это, конечно, не относится) одержимый - значит болезненно увлечённый, помешанный на чем-то. Можно вспомнить иностранное слово: "фанатик". Портрет одного из них вы видели в кабинетах украинской госбезопасности. Рассказы и повести - это хорошо, но и матери не забывайте писать. Простите мне этот непрошеный совет, но лучше письмо матери, чем еще один рассказ. Все рассказы, в общем-то, уже написаны... На всякий случай я заменил ваше имя и фамилию.

Употребил, по необходимости, иностранное слово, а передо мной письмо из Москвы от Владимира Васильевича Сыча, который считает, что в современном русскоязычном эфире, в том числе и на волнах "Свободы", звучит недопустимо много иностранщины. "Выпаливают в нас неизвестные нам, неблагозвучные, причудливые слова: саммит, катаклизм, гипотетический, неофиты, секвестировать, ментальный, электорат, секуляризованный, ангажированный, нелегитимный, маргинал, лобби, плюрализм, реструктуризация, спонсирование, виртуальный и так далее. Неприятно русскому уху".

Согласен с вами, Владимир Васильевич. Очень неприятно. Важничают люди - что с ними сделаешь? А многие просто не знают, что вместо "спонсор" иногда можно сказать "попечитель", вместо "нувориш" - "новобогач", вместо "маргинал" - "отщепенец". Недавно вошло в употребление близкое по смыслу: "отморозок".

Ида Исаковна Шамин: "В глухом маленьком молдавском селе, где до второй мировой войны жили молдаване и евреи, каждую субботу проводил службу в синагоге мой прадед. Каждую службу он заканчивал одним и тем же обращением: "Люди, помните: когда с кем-то дружите или кого-то любите, то дружите и любите только до такой степени, чтобы можно было разойтись, а когда с кем-то раысходитесь, ругаетесь, то расходитесь, ругайтесь только до такой степени, чтобы можно было помириться". В том же селе по воскресеньям православный батюшка заканчивал службу такими словами: "Люди, помните: если вы сделаете доброе дело, оно может вернуться вам, но случается это редко. А вот если вы сделаете злое дело, оно обязательно к вам вернётся и вернется сторицей". Мне долго казалось, что оба священнослужителя, каждый на свой лад, учили людей человеческому достоинству. Теперь, когда я вижу по телевизору, как косовские албанцы мстят сербам, я понимаю, что оба священнослужителя учили своих прихожан еще и выживанию - достойному выживанию".

Спасибо за письмо, госпожа Шамин. То был не совсем обычный батюшка. "Веруй в Христа!" на христианском Востоке всегда говорили чаще и строже, чем "Живи по Христу!" Так и сегодня.

Из города Алексина Тульской области пишет нам Николай Федорович Андрияшин - пишет о Пушкине: "Даже в юности я не восхищался такими "шедеврами", как "Я вас любил, любовь еще, быть может...", "Я помню чудное мгновенье...", "Я вас люблю, хоть и бешусь..." и тому подобными виршами. Такое, а то и много лучшее, нынче может написать сколько-нибудь способный старшеклассник - курам на смех... Пушкин - это всего лишь Пушкин, не более. Он превзойдён блестящей плеядой русских поэтов". И так далее. Письмо занимает почти три страницы машинописи. Недовольные слушатели радио "Свобода" ругают Ельцина, Кучму, Клинтона, так что господин Андрияшин внес минутное разнообразие в нашу почту. Напишите нам, Николай Федорович, как вы относитесь к Толстому (Льву).