"Ваши письма" 12 июня 1998
Ведущий Анатолий Стреляный

"Многие люди революционны, - пишет нам Евгений Чураков из Ижевска. " Им кажется, что жизнь устроена неправильно. Вот и я, кажется, из таких. Являюсь язычником, составил для себя языческий календарь : год начинаю от зимнего солнцестояния, на 11 суток раньше, чем все, живу только по солнечным часам, года отсчитываю от сотворения мира, а не от Рождества Христова, по-своему называю месяцы. Но хоть я уже пять лет живу по своему календарю, даже жену не призываю жить по моему календарю, потому что считаю: это дело каждого, как ему жить." Тогда вы никакой не революционер, господин Чураков, с чем вас и поздравляю от души. Письмо помечено Двадцать Седьмым Тельцом 7506 года.

Из Красноярска пишет Ольга Сорокина. На выборах губернатора она голосовала против генерала. Читаю: "Конечно, многое в политике Зубова и его администрации раздражало, но все равно, мне лично жилось при Зубове все лучше, уверенность в завтрашнем дне была. А сейчас... Знаете, показатель настроений - картошка. В прошлом году очень многие участки под Красноярском были заброшены. Местные хозяйства и фермеры заваливали дешевой продукцией городские рынки, больше потратишь на бензин, чтобы до того участка добраться, чем получишь урожая, да еще "бичи" его выклюют. А в этом году, сразу после выборов, народ схватился за лопаты, предвидя не лучшие времена. Чукча дрова готовит - значит, зима будет морозная. О нас, своих противниках, а это большинство красноярцев, генерал заговорил, как и должен был заговорить: Красноярск, мол, та же Москва в сравнении со страной. Так что хорошего не ждем. Не прошла Россия через стадию избирательных цензов, а они таки, видимо, нужны: "бичу" терять нечего, а напакостить тем, кто что-то нажил за жизнь, хочется, образовательный (хотя это спорно - уж больно туповаты наши "образованные", "никому не секрет", как говорят в думе). "

Ольга Сорокина, автор этого письма, приглашает меня в Красноярск: "Исправить уже ничего нельзя, но хоть спокойно рассказать, что здесь произошло, нужно же! Возвращение тоталитаризма после десяти лет маяты с реформами в России. Чем не тема для радио "Свобода". Началось в Красноярском крае..."

Да, госпожа Сорокина, судя по всему, опасность того, что эта тема может надолго стать главной для нас, немалая. "Это уже история" - пишете вы о происшедшем в Красноярске, и я вспоминаю, что делал бывший ваш губернатор в Совете федерации, какую память о себе оставил в Москве: никто так, как он, не боролся против того, чтобы россиянам еще при их жизни были возвращены потерянные ими в 1992 году сбережения. Никто. Последний законопроект на сей счет был, по мнению экономистов, и дельный, и выполнимый. И был бы, говорят, принят, если бы не Зубов. Встал грудью.

Сергею Николаевичу Колотовкину из Актюбинска (это Западный Казахстан) 48 лет, он ведет свой род от урядника первой казачьей сотни Колотовкина Афанасия Дормидонтовича, принимавшего участие в основании этого города. Сергей Николаевич 28 лет прослужил в органах, он подполковник, уже на пенсии, последняя должность - заместитель начальника колонии заключенных. "Может быть, этим, - пишет, - я вам неинтересен (как же, тюремщик, вертухай, дубак), но кто-то в обществе, простите, должен быть и ассенизатором. " Получает неплохую, по его словам, пенсию - 190 долларов и вдвое больше прирабатывает - отставные офицеры МВД нужны везде. Тем не менее, он не может себе позволить подписаться на российские газеты и журналы. Свое недовольство выражает ленинскими словами: "Формально правильно, а по существу издевательство." Возмущается радиостанцией "Свобода", спрашивает, почему мы вещаем не об этом, а о сталинских репрессиях. Читаю: "Сколько можно? А каково быть, например, мне? Один дед расстрелян в 1938-м, другой был заместителем начальника областного УНКВД. Жизнь не стоит на месте, не замыкается на прошлом, а идет вперед. Если бы каждый из нас ежедневно оплакивал умерших родственников, то где бы сейчас было человечество? Не случайно русская православная церковь имеет два поминальных дня: Фомин вторник весной и Дмитровская суббота осенью. А ваша "Свобода" жует эту боль, жует и продолжает жевать. Невольно возникает вопрос о том, что вы выполняете чей-то социальный заказ. "

Вот вы, Сергей Николаевич, и ответили на свой вопрос, как вам быть в связи с тем, что один ваш дед был расстрелян, а другой расстреливал. Кое -чего мы, значит, добиваемся. Пока одни очень хотят, чтобы что-то было забыто, другие будут делать все, чтобы это "что-то" не было забыто, тем более, когда речь на самом деле идет не о том, о чем говорить и о чем молчать, а чью сторону принять: расстрелянных или расстреливавших. Так всегда и везде.

"Когда господин Ельцин и компания, - пишет Колотовкин, - развалили страну, которой я служил, которой я давал присягу, ничего, кроме ненависти, у меня к ним не осталось. Уважаемый господин Стреляный! Что хотите делайте со мной, но я не поверю, что человек может в одночасье изменить свое мировоззрение (уж, пожалуйста, поверьте моему многолетнему тюремному опыту). "

Автор этого письма, напомню, не сидел, а стерег сидевших - был заместителем начальника колонии заключенных. Единственное, что можно с вами сделать, господин подполковник, - привести вам примеры. Их тьма, у меня есть время для одного. Английский журналист, потом писатель Джордж Оруэлл. Прославился книгами против сталинизма: "Скотный двор" и "1984 год". Написаны они были сразу после второй мировой войны, в Советском Союзе мы, хоронясь, читали их в 70-е. "Все животные равны, но некоторые животные более равны, чем другие," - гласил моральный кодекс обитателей скотного двора. Оруэлл верил в "хороший" социализм и, может быть, поэтому был беспощаден к "плохим" социализмам: сталинскому, гитлеровскому . Воевал в Испании против франкистского. Знал, что вторая мировая война неизбежна, считал ее империалистической, не собирался в ней участвовать: его мировоззрением был пацифизм. Изменил себе Оруэлл не просто в одночасье, а во сне, это, между прочим, со многими бывает. "Мне снилось, что война началась, - писал он. "Этот сон открыл мне две вещи: что война родила меня заново, и что в глубине души я патриот."

Особенно резко подполковник Колотовкин обвиняет русскую службу радио "Свобода" в том, что он называет "двойными стандартами". Это обвинение мы читаем во многих письмах со всех концов мира, не только бывшего Советского Союза. В прошлой передаче я рассказывал о нашем слушателе из Германии, который уже больше года жалуется нам на плохие условия труда на заводе под Лейпцигом - работает там после переезда из России. "Двойной стандарт" радио "Свобода" он видит в том, что для улучшения этих условий мы не поднимаем мировую общественность.

"Примеров того, что вам, Анатолий Иванович, не чужд двойной стандарт, можно привести сколько угодно, - пишет господин Колотовкин. "Лукашенко разогнал парламент - следовательно, диктатор. Назарбаев сделал то же самое - это внутреннее дело Казахстана. Я уж не говорю про Туркмению. У них вообще своя свадьба. Но почему-то только тема Беларуси не сходит со страниц "свободной печати". Когда господин Ельцин и компания развалили Советский Союз, я и мне подобные оказались заложниками на своей Родине. Почему я, потомок русского казака, справлявшего цареву службу, должен доказывать свое право на российское гражданство, тогда как любой казах, проживающий хоть в Эфиопии, по конституции Казахстана, автоматически является его гражданином? Про декабристов в свое время было сказано, что они были ужасно далеки от народа. То же самое можно сказать и про вас, Анатолий Иванович. Сидя в сытой, ухоженной Праге, многого не увидишь."

По-моему, это нормально, Сергей Николаевич, что российская печать больше пишет о Лукашенко, чем о Назарбаеве и "Отце всех туркмен". Допустим, однако, что нет, не нормально, но пишет-то РОССИЙСКАЯ печать, а ругаете вы за это радиостанцию "Свобода". У России свой закон о гражданстве, у Казахстана - свой. Российский вам не нравится (мне, между прочим, тоже). Но ведь в том, что российский закон хуже, на ваш взгляд, казахстанского, вы усматриваете "двойной стандарт", принятый на радиостанции "Свобода"! Как относиться к этой странности ? Выход я вижу один, он должен быть хорошо знаком нашим постоянным слушателям: брать во внимание не то, что человек написал, а то, что хотел написать. Написать вы хотели скорее всего следующее, Сергей Николаевич Колотовкин: "Раз вы, Анатолий Иванович Стреляный, не жалеете об исчезновении великого государства, значит, вы тоже виноваты во всем плохом, что там происходит, в том числе и со мной, потомком русского казака, подполковником МВД в отставке Колотовкиным."

Я не отказываюсь нести этой ответственности, Сергей Николаевич, но жалеть о Советском Союзе отказываюсь. Он был основан на принуждении и держался принуждением. Когда рушится такое сооружение, можно жалеть людей, оказавшихся под обломками. Но жалеть, что оно не устояло, демократ не должен. Генерал Лебедь говорит: кто не жалеет о Советском Союзе, у того нет сердца, а кто хочет его восстановить, у того нет ума. Этими словами выражает себя смирившееся русское имперство. Смирившееся, но имперство. Ни один эстонец, например, не жалеет, что СССР распался. Что ж, у них у всех нет сердца?

Марк Душеин из Екатеринбурга прислал книжечку своих стихов, выпущенную в количестве 200 штук. Про себя сообщает: делал пушки, ракеты, занимался запрещенным в советское время промыслом - фотографией, сидел за это, после лагеря ударился в сочинительство, незаметно дошел до стихов - благо, теперь, чтобы их выпустить, не нужно ни у кого спрашивать разрешения, были бы деньги. "Жить трудно, - пишет он. "Больше выживаем, чем живем, но я ни в коем случае не хочу назад, хотя жил при советской власти много лучше - питался с рынка. В социализм - ни за какие коврижки. Сейчас в России самое интересное время за 1000 лет."

В одном из стихотворений Марка Душеина говорится:

Бунтари трубят свободу
и для всех, и для себя.
Остальные понемногу 
истребляют бунтаря. 

Из Петербурга прислал книгу Владимир Видерт. "Мы дети российских немцев" - так она называется. Это воспоминания людей, переживших изгнание и гонения при советской власти. Прадед Владимира Видерта Август - известный немецкий литератор, один из первых переводчиков русской литературы на немецкий язык, в 37 лет принял российское подданство и навсегда поселился в России. Отец Владимира Константин, военный пиротехник, был расстрелян большевиками в 1920 году. "Я был участником почти всех акций демократических сил в моем родном городе, - пишет Владимир Константинович. "Безмерно был рад подавлению августовского путча. Как жаль, что далеко не все наши тогдашние надежды сбылись. И все же: какое это великое благо - жить в свободной стране, несмотря на все изъяны. Пусть наша свобода слаба и ущербна, но все же она реально существует. Надо нам эту свободу лелеять, а не расшатывать."

Вам обязательно напишут, Владимир Константинович ( и вам, Марк Душеин): на что нам ваша свобода ( в том числе и РАДИО "Свобода"), если на пенсию прожить невозможно.

Вера Николаевна Шевцова из Воронежа: " Как ни включишь "Свободу", все позорят, хают советскую власть. Идет в стране умерщвление народа, народ на положении рабов, но рабов хоть кормили, а мы не получаем ничего месяцами, не на что купить хлеб, лекарство, падают в обморок в школах, на работе, кончают жизнь самоубийством. При советской власти зарплату всегда получали вовремя, от этого не откажется никто, ни один человек. Почему "Свобода" молчит об этом? Разве можно молчать о том, что Ельцин остановил все фабрики, заводы, обложил всех непосильными налогами, разрушил страну, всю вину свалил на Черномырдина, скоро очередь дойдет и до Кириенко, а с самого, как с гуся вода." Дальше идут грубые ругательства, я их опускаю, тем более, что Вера Николаевна не против. "Конечно, все мое письмо передать по "Свободе" невозможно, - пишет она, - но передайте то из него, что вам подсказывает сердце и совесть. Не нужно принижать роль Ленина и революцию. Вспомните историю, как жил народ при царе. Народ был забитый, неученый, неумытый, неодетый, не имел ни прав, ни свобод, жили, учились только дворяне, помещики и другие богачи. Гений Ленина поднял на борьбу народ, освободил всех от эксплуататоров. Сколько миру проходит ежечасно через Мавзолей Ленина, чтобы посмотреть на чудо творения века, на чудо мудрости гения человечества! Это уникальный памятник всего человечества, он создает на Красной площади непревзойденную красоту. "

Вот, Вера Николаевна, все, что я выбрал из вашего письма. В каждой передаче я читаю такие , и все равно люди ваших взглядов спрашивают и спрашивают, почему радио "Свобода" молчит о том-то и о том-то.

Из села Быстрый Исток Алтайского края прислал письмо Детловский Христофор Семенович или Сергеевич (указана только первая буква отчества, много раз говорил слушателям: называйте себя полностью, но, видимо, надо чаще повторять).

30 лет автор этого письма жил с семьей в Алма-Ате. В 1987 году переехал к могилам своих предков, откуда и пишет нам. Переехал один - семья отказалась. Читаю:

" Погрузил в КамАЗ свои пожитки и кое-какую технику, что собрал на свалках. Разгрузился в поле, на берегу реки Обь, в четырех километрах от районного центра. Как раз Первого мая. В кармане было 400 рублей. 370 отдал за доставку. Начал жить. Матрац, подушка, одеяло, "Жигули" - первая модель, 1973 года выпуска. Самодельный трактор с двигателем Т-40 и однокорпусным плугом, прицеп одноосный , токарный станок времен Петра Петрвого, электросварка, автоген, самодельная циркулярная пила, кое-какой инструмент. По реке плывет ничейный лес, пихта. Нашел лодку, ловлю, вытаскиваю трактором бревна, трактор крутит циркулярку, пилю. Так строю избушку: три с половиной на два с половиной. Зимовал, как на необитаемом острове. С весны загородил огорода 20 соток, рядом поле, бери хоть 20 га - пашу, сею люцерну из ведра, овес, кошу сено, нашел пресс-подборщик, прессую тюки, складываю. И пошло-поехало. Делаю лодку, беру в долг одну овцу, потом теленка . Невдалеке, при нефтебазе, 4-5 семей живут, держат коров, свиней, от ранней весны до белых мух бродят где попало, и от всех моих посевов ничего не остается. Бросил полеводство, стал заниматься только животноводством и сеном. Вот у меня уже две коровы, 15 овец, в одиночку поставил 10 стогов сена по 20-30 центнеров... Людей грызет зависть - надо меня сжечь. Сожгли избушку, мастерскую, сгорело все - станки, инструмент. Кое-что удалось восстановить, из утиля собрал МТЗ, к нему косилку брусовую, грабли навесные, вилы впереди. Прошлым летом поставил 20 стогов. От власти не только никакой поддержки, а стали вызывать для отчетов чуть ли не каждый день, на работу времени не остается. Пришлось и формально отказаться от земли. Сын с семьей в городе, у него уже трое малых, три года и он, и сноха без работы, а я страдаю без рабочих рук. Попробуй докажи ему, а особенно ей, что жить надо на земле, что здесь столько работы - интересной, творческой, хорошо оплачиваемой по нашим меркам, аж дух захватывает. "

Я читаю письмо Христофора Детловского из села Быстрый Исток Алтайского края. Что же представляют собою люди, которые таким способом выразили к нему свое классовое отношение - сожгли все, что могло гореть?

"Ругают всех подряд - от соседа, что ворует, до Ельцина, что пенсию маленькую начислил и не выдает зарплату. Спрашиваю: ребята, а где же деньги взять, если столько людей в России не работают, а торгуют или воруют? Чтобы хорошо жить, надо хорошо работать. Возражают: дак ведь жили при Брежневе, неплохо жили - до обеда в домино поиграли, после обеда - кто вернулся на рабочее место, а кто домой ушел: пусть прораб наряд с потолка пишет. Дак, говорю, бесконечно так продолжаться не могло, мы же последнее доедали, допивали, донашивали. Был тут сахарный завод. В прошлом году кончился мазут, завод встал. Сначала тащили сахар, кто как мог и сколько мог, потом принялись за все подряд. Грабили не как-нибудь, а по-зверски, по-варварски, чтобы было невозможно восстановить. Говорят, так по всей России. Было два совхоза - растащили и их. Я смотрю и думаю: не будь на то Господня воля, не стали бы люди второй раз губить то, что сами создали. Теперь все безработные, хлеба купить не на что. И ничего, не унывают, гонят самогон, на закуску огурец, картошка с огорода. Напьются и жалуются: негде работать. Ну, беритесь, говорю, скот разводить. Что толку, отвечают, - мясо дешевое, молоко дешевое. Дак держите не по одной корове, а по две, по четыре, по шесть. И тут, Анатолий Иванович, пауза. Две, четыре, шесть коров - это забота, это работа, это труд. Им хотелось бы по одной корове держать - и чтобы дохода с нее хватало на "министерскую" жизнь: спать до обеда, потом на рыбалку сходить, прихватив с собою сивухи и харчей сытных да вкусных... "

Поражает Христофора Детловского, чье письмо я читаю, что эти люди живут вне времени - и настоящего, и особенно прошлого, не имеют, например, представления о сталинщине, а когда он им рассказывает, не хотят верить, что все так и было, как он рассказывает:

"Работали от зари до зари ни за что, за "палочку", то есть, за черточку в ведомости, по которой ничего не получали. В поле от колхоза имели чашку затирухи (кипяток с мелкими мучными клецками) в день, а иногда и ее не было. Баба принесет мужику из дому 3-5 картошин... Чтобы скандалу не было, каждый спускал ее в общий котел в своем мешочке. А когда и картошки не было, бабы на быках забирались в болото, рвали чакан. Корову можно было держать только одну, однако, мяса 40 килограмм государству отдай, 300 литров молока отдай, шерсть отдай. Сено для своей коровы моги косить только в непролази, но и тогда половину отберут, если не все. Рассказываю - не верят, Анатолий Иванович! Да ты с этим больше сталкиваешься, чем я. Спросишь иного: кто такой Солженицин, знаешь? Не знает никто. Знают только Жириновского - он дешевую водку обещал. Придется мне здесь и сложить свою беспокойную головушку, так и не повидав порядочный мир, натуральную свободу, так и останется все человеческое только в мечтах. До свидания, желаю тебе терпения - вон как много его, оказывается, надо, чтобы люди убедились, что стена - белая, вон с какой злобой некоторые доказывают тебе, что она черная! "

Спасибо, Христофор. И снова скажу: удельный вес таких людей , как ты, определяет судьбу нации. Высокий удельный вес людей с такой жизненной силой и с таким Богом в душе, как у тебя, - высокая судьба нации. Я говорю: с таким Богом, потому что у поджигателей твоей избушки тоже есть своя душа- душа завистника, а в ней свой Бог - именем Бахус. Невысокий удельный вес таких, как ты, - невысокая и судьба нации. Я бывал в ваших краях, знаю те села по Оби, по Чарышу. На сотню домов - два-три, возле которых хочется постоять: с крепкими крышами, ровными стенами, чистыми окнами, с цветущим палисадником. Это он и есть - удельный вес.