О Пакте стабильности для Юго-Восточной Европы: накануне саммита в Сараево
Ведущий Лев Ройтман

Лев Ройтман:

Эта передача была записана накануне моего отъезда в Сараево. Cтолица Боснии и Герцеговины, город-мученик, спасенный, возвращенный к жизни международными усилиями, оказался естественным выбором для того, чтобы именно здесь вдохнуть жизнь в масштабный, транснациональный проект - Пакт стабильности для Юго-Восточной Европы. Это своеобразный план Маршалла для Балкан: экономическое возрождение в условиях демократии и международной безопасности. В сараевском саммите примут участие лидеры трех десятков государств, включая страны Европейского Союза и НАТО, в том числе Соединенных Штатов и Канады, а так же Японии и России. Из балканских государств не приглашена только Сербия Слободана Милошевича, хотя понятно, что в демократии и восстановлении Сербия нуждается особенно. О предстоящей встрече в Сараево наш разговор, участвуют: в Праге Джованни Бенси; из Москвы политолог Сергей Колмаков; из Парижа Семен Мирский.

Семен Мирский, президент Франции Жак Ширак направляется в Сараево для участия в этом международном событии. Что говорят у вас во Франции об этом?

Семен Мирский:

Когда здесь говорят план Маршалла, то тут же спешат добавить, что нет нужды обольщаться относительно его шансов на успех. В чем различие между пактом стабильности для Балкан и планом Маршалла, который был американским планом восстановления из развалин разрушенной Второй Мировой войной Европы? Европейцы хотели как можно скорее поставить свою экономику и всю свою жизнь на рельсы мирного развития и на рельсы мирного же сосуществования. В отношении Балкан нет пока готовности тех народов, тех этнических группировок, которые приняли участии в этой безумной и страшной резьбе жить в мире друг с другом. И вот я приведу довольно типичное высказывание корреспондента газеты "Либерасьон" в Приштине, который только что совершил поездку в Боснию, где, как вы сказали, Лев, откроется балканский саммит. Он говорит, что Босния может служить моделью того, чего следует ожидать в Косово, это модель, если угодно, отрицательный эталон балканской катастрофы. И я цитирую французского корреспондента: "Прошло уже почти 4 года со времени подписания Дейтенских соглашений, положивших конец войне в Боснии, но мир в этой области сегодня сохраняется, главным образом, благодаря присутствию на ее территории 32 тысяч военнослужащих международного контингента. Уровень безработицы в Боснии достигает 50-ти, а по некоторым данным даже 70% трудоспособного населения, но, что хуже всего, три этнические группы, составляющие население провинции, то есть боснийцы-мусульмане, сербы и хорваты, живут в напряженных и недоброжелательных соседских отношениях". Так что во Франции, я отвечаю на ваш вопрос, Лев, нет чрезмерных ожиданий от сараевской встречи на высшем уровне, хотя, и это вероятно, все-таки главное в данном контексте, существует понимание, что без такой и ей подобных международных встреч не обойтись, ибо на пути, который обещает быть долгим, чудовищно трудным и мучительным, а заодно и дорогостоящим, на этом пути должен же быть совершен хотя бы первый шаг.

Лев Ройтман:

Спасибо, Семен Мирский, Париж. Босния, как отрицательная модель того, что происходит на Балканах - очень интересная точка зрения, и с этой точки зрения Сараево, возрождаемый город, возрождаемая столица Боснии и Герцеговины, быть может символично вдвойне, как место проведения саммита по претворению, по наполнению реальным содержанием пакта стабильности на Балканах в юго-восточной Европе. Сергей Александрович Колмаков, вы сотрудник фонда "Политика", Москва, Семен Мирский совершенно справедливо сказал, что восстановление Балкан через демократию, через безопасность, через стабильность в высшей степени дорогостоящий процесс. Послевоенная Босния и Герцеговина Международному сообществу обошлась уже в 5 миллиардов долларов, результаты смешенные, мягко говоря. Но Россия - участник пакта стабильности, что Россия намерена дать тем государствам на Балканах, которые нуждаются не только в символах, не только в словах, не только в планах демократизации, но и в прямых инвестициях, в деньгах, в миллиардах?

Сергей Колмаков:

Конечно, если вопрос поставлен вот так прямо, именно если все это исчислять непосредственно в каком-то денежном эквиваленте, то конечно Россия сейчас не является главным инвестором в пакте стабильности - это совершенно очевидно. Но я хотел бы обратить внимание на две вещи: во-первых, все-таки в силу того, что только что закончился конфликт в Косово, и как мы видим по последним событиям, может быть впереди еще ждут очень опасные ловушки на пути реализации мирного соглашения по Косово, Россия вносит очень существенный вклад просто в поддержании мира, в том, чтобы этот конфликт не вспыхнул вновь и не дестабилизировал собой весь Балканский полуостров. Это первое. Второе, я бы все-таки хотел обратить внимание на то, что Сербия не приглашена на эту встречу, между тем мы по опыту истории знаем, к чему приводит выключение из мирного процесса даже стран, потерпевших поражение в войнах, проигравших важные политические бои, когда они вплетены в ткань всех отношений в этом регионе. И Россия в этом отношении сейчас не занимается какими-то глобальными изысканиями, глобальными прожектированиями, а пытается в отношении Сербии, по крайней мере, помочь, насколько это возможно, в восстановлении инфраструктуры, в восстановлении просто необходимых условий жизни в преддверии зимнего периода. Это касается прежде всего мостов, инженерных коммуникаций и так далее, дорог, которые, кстати, были построены, некоторые из них, при участии советских специалистов, каких-то инфраструктур, таких как например, гидроэлектростанции или подстанции, телевизионные передатчики. То есть для того, чтобы сейчас решить как-то проблемы выживания. В том числе и сербского народа, который тоже явился жертвой этого конфликта и общей нестабильности на Балканах.

Лев Ройтман:

Спасибо, Сергей Александрович. Таким образом, из вашего ответа можно заключить, что российская делегация в Косово будет представлять неприглашенного Слободана Милошевича?

Сергей Колмаков:

Но то, что Россия и российские представители отразят в определенной степени объективно существующие позиции Сербии и сербского народа, который должен тоже участвовать в коллективных усилиях по нормализации обстановки на Балканах, в какой-то степени - да. Хотя никто не может лишить сербский народ и его представителей естественных прав, это международно признанное государство. Конечно режим, который существует сейчас в Югославии, можно по-разному к нему относиться, своими многими проявлениями он вызывает действительно негодование у международной общественности, но, тем не менее, это существующий режим, который был избран населением страны. Внутриполитические изменения в Сербии могут привести к изменению этого режима, но выключать Сербию просто так из коллективных усилий по восстановлению Балкан, я думаю, что и сами организаторы этого конгресса они всегда будут иметь в виду и Сербию, и югославский фактор.

Лев Ройтман:

Спасибо, Сергей Александрович. Естественно, фактор этот постоянно присутствует, и он достаточно четко сформулирован западными лидерами - Сербия получит всю мыслимую помощь на условиях демократизации, а это означает, когда во главе этой страны не будет стоять подозреваемый военный преступник, на которого выдан международный ордер Гаагским трибуналом, учрежденным Советом безопасности ООН.

Джованни Бенси: