Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[Архив]
Поверх барьеровГражданин Херст - король свободной прессыМарина Ефимова: Газетный магнат Уильям Рендольф Херст, царивший в американской прессе в начале 20 века, относится к тем историческим фигурам, которых при жизни общество сурово осудило, чтобы не сказать возненавидело. А сейчас, по прошествии полувека, начинает вспоминать с ностальгическим чувством. И, судя по всему, это ностальгия равная по масштабу. Интерес к Херсту всколыхнул, в частности, историк Дэвид Насоу своей биографической книгой, которую он назвал "Вождь". В конце 19-го - начале 20-го века Уильям Рендольф Херст был способен в одиночку повернуть настроение целой нации. Однажды он развязал войну и его конкурентная борьба с другим газетным магнатом Джорджем Пулицером вошла в историю под названием "Битва Титанов". Его увлечением было строительство замков, достойных сказочных замков маркиза Карабаса. Его богатство было несметным, его обеднение - сокрушительным. Последней схваткой Херста был поединок с человеком его масштаба, режиссером и актером Орсоном Уэллсом. И в этом поединке они оба погибли. Остался только памятник, один на двоих: фильм "Гражданин Кейн". Уильям Рендольф Херст появился в Нью-Йорке - издательской столице Америки - в 1895 году. Ему было 30 лет, но он только что вырвался из-под неусыпной опеки матери, которая нанимала шпионов, чтобы быть в курсе дел и жизни сына. После многомесячной борьбы двух железных воль мать и сын заключили сделку. Он отказался от своей любви к бедной девушке, которая была ему не пара, а мать за это выделила ему из будущего наследства семь с половиной миллионов долларов. И Уильям Херст, ожесточенный, но не сломленный, пошел на приступ Нью-Йорка. Вот, как описывает это его сын Уильям Рендольф-младший в книге "Херсты". Диктор: В городе были десятки газет. Самой успешной и популярной была газета "Нью-Йорк Уорлд" Джорджа Пулицера с тиражом в полмиллиона экземпляров. Ее материалы писались в расчете на средний класс. Самой жалкой была газета "Нью-Йорк Джорнал" тиражом в 30 000 экземпляром. Ее называли газетой горничных. Отец купил ее за 180 000 долларов. Собрав редакторов, он сказал им: "Моя газета должна быть написана и издана так, чтобы ее могли и хотели читать полуграмотные эмигранты, невежды, обитатели городского дна, подростки - все". Чтобы самому следить за выполнением своего плана, он поселился прямо в редакции, поставив там себе кровать. Наладив выпуск, отец сделал первый выстрел по Пулицеру и всем остальным издателям. Он разбил их негласную круговую поруку и снизил цену своей газеты до 1 цента. Марина Ефимова: В нашей передаче участвует историк журналистики, ассистент профессора Колумбийского университета Энди Такер. Энди Такер: Уильям Рендольф Херст внес множество радикальных перемен в американский журнализм. Причем, не всегда к лучшему. Он, одновременно, стал отцом массового журнализма, что замечательно, и желтого журнализма, что повлекло за собой вульгаризацию стиля и частую безответственность газетного репортерства. Он превратил газету из ресурса информации в массовое развлечение. Он снизил тон. Марина Ефимова: В фильме "Гражданин Кейн" издатель Чарльз Фостер Кейн, чьим прототипом считается Херст, говорит редактору газеты Картеру: "Поместите материал об убийстве мужа ревнивой женой на трех первых полосах". "Подумаешь, большая новость", - ворчит редактор. И Кейн говорит ему свою знаменитую среди журналистов циничную фразу: "Мистер Картер, вы знаете, что делает новость большой? Крупный заголовок!" Уильям Рендольф Херст хотел, чтобы каждый заголовок в его газете читатель встречал вскриком: "Джизус Крайст! Или гуд Лорд!". Его конкурент Джордж Пулицер сразу понял ходы противника, и два газетчика начали бороться за потные пенсы немецких огородников, итальянских рабочих-сезонников, еврейских машинисток и ирландских прачек. Энди Такер: И началась великая война за тираж, за читателя. Он и Пулицер толкали друг друга все на большую сенсационность. На первые полосы вышли преступления, катастрофы, аварии. Или наоборот, сентиментальные истории спасений и подвигов. Особое место отводилось историям из жизни знаменитостей, светским сплетням и скандалам. Возбуждение читателей подогревалось иллюстрациями, которые в те времена были, в общем, новостью в газетах. Причем, если описывались убийства или железнодорожные катастрофы, то художники непременно рисовали все подробности - распростертые тела, отрезанные ноги, и так далее. И этот метод сделал свое дело - газетные тиражи достигли небывалых размеров. Марина Ефимова: За 2 месяца (месяца!), тираж газеты "Нью-Йорк Джорнал" подскочил с 30 до 100 000. Пулицеру было не угнаться за конкурентом. Существовали некие общепринятые правила, которым он не мог не подчиниться. Херст все правила устанавливал сам. Он говаривал: "Главный и единственный критерий качества газеты - тираж". Энди Такер: Он был беспринципным, он был настойчивым, и он знал, что ему нужно. Деньги всегда играли огромную роль. Например, в войне с Джорджем Пулицером он перекупил однажды весь его репортерский отдел, писавший для уик-эндов. Пулицер предложил журналистам вернуться на большие гонорары. Тогда Херст предложил им вдвое больше денег и перекупил снова. Херст заставлял журналистов быть настоящими детективами. Именно его репортеры стали первыми проводить расследования вместе полицейскими. А иногда и раньше их. И все это попадало в газеты. Марина Ефимова: Он называл это хьюман интерест, или хьюман тач - то, что трогает простую человеческую душу. Страх, тайна, жестокость, страдание, любовь, подвиг. Подвиг! В разгар конкурентной борьбы между Херстом и Пулицером, в 1898 году на Кубе началось освободительное движение против Испании. И газета Херста выступила главным обвинителем Испании и защитником Кубы. Было бы жестокой неправдой сказать, что Херстом руководило только желание победить конкурента. Он был убежденным демократом и горячим патриотом. Он хотел, чтобы Америка освободила Кубу. Другой вопрос, какими средствами он считал возможным этого добиваться. Страницы газет Херста залили кровавые преувеличения. Диктор: Испанцы не останавливаются ни перед чем. Кровь, кровь на обочинах дорог, на полях сахарного тростника, на порогах домов. Неужели не найдется нации достаточно смелой и благородной, чтобы вступиться за эту залитую кровью землю? Марина Ефимова: Историческим анекдотом, отраженном в фильме "Гражданин Кейн", стал обмен телеграммами в марте 1898 года между репортером газеты "Джорнал", которому наскучило на Кубе искать по джунглям не очень активных повстанцев, и его боссом Херстом. "Здесь все тихо, - телеграфировал репортер, - никакой войны нет". И Херст, и гражданин Кейн ответил: "Вы обеспечьте иллюстрации, а войну я обеспечу". Все историки согласны с тем, что Херст разжег общественное мнение. Когда американцы высадились на Кубе и начали войну с Испанией, Херст посвятил этому 43 спецвыпуска. Он подарил Америке героев и мучеников. Он послал репортера к королю Испании, предложить ему мир на условиях мистера Херста. И тираж его газеты "Нью-Йорк Джорнал" вырос до миллиона экземпляров в день. В полтора раза больше, чем тираж пулицеровской газеты. Доктор Такер, несмотря на все совершенно справедливые обвинения в популизме, Уильям Рендольф Херст все-таки знал цену таланта. Ведь это он поднял статус журналиста в Америке? Энди Такер: Вы правы. В течение 19 века репортеры были безликими сборщиками информации. Когда на сцене появился Херст, роль журналиста уже стала меняться, и он подхватил эти начатки перемен со свойственной ему безудержностью. Его репортеры не только усовершенствовались профессионально, они стали делать авторские материалы, разнообразные в языковом плане, индивидуальные и яркие. Для Херста писал Марк Твен. У него работал известный прозаик Стивен Крейн. Он первый начал давать журналистам карт-бланш в выборе тем. Он ввел тематические рубрики. Нынешние колумнисты были, собственно, его изобретением. Он сделал их знаменитыми. Журналисты стали играть важную роль в общественной жизни. Марина Ефимова: К началу 20 века Уильям Рендольф Херст, сын разбогатевшего золотоискателя, владелец газеты "Нью-Йорк Джорнал", стал одной из самых популярных и экстравагантных фигур американской политики и общественной жизни. И хотя он подделывал свою газету под вкус толпы, свое личное поведение он не подделывал ни под чей вкус. Он ходил по улицам Нью-Йорка, держа под руки двух хорошеньких бродвейских актрис, чуть ли не вдвое моложе его, задаривал их дорогими подарками и на одной из них, Милисент Уилсон, вскоре женился. Писатель Эптон Синклер в книге воспоминаний "Индустриальная республика" писал о нем: Диктор: Уил Херст предал свой класс самым обидным образом. Он не считался с его правилами с детской естественностью, без всякой заносчивости или неприязни. Он бросал ему вызов без заранее обдуманного намерения. Он не просто нарушал правила своего класса. Мы все это делали. Но он один не прятал своих нарушений. Марина Ефимова: Этот вызов был мелочью по сравнению с тем, который позволил себе Херст в 1919 году, когда правительство президента Уилсона послало войска в Россию поддерживать силы белых в борьбе с большевиками. Биограф Херста Дэвид Насоу пишет. Диктор: Херст протестовал против этого вмешательства с такой же страстью, с какой 20 лет назад поддерживал вмешательство на Кубе. Он писал: "Русский народ сбросил царя и коррумпированных аристократов и установил демократию. Несовершенную, но имеющую тенденцию к усовершенствованию. Как мог президент Уильсон, не спросив мнения американцев, посылать наших мальчиков сражаться против новорожденной республики на стороне бессовестных аристократов и безжалостных казаков?". Марина Ефимова: Дело дошло до того, что генералитет обратился в тогдашнее военное министерство с письменной просьбой надавить на Херста с тем, чтобы он присоединился к антибольшевистской компании. Однако Херст и не думал подчиняться. Наоборот, в первый раз за много лет его газета одобрила в роли кандидата на пост президента не демократа, а республиканца Уоррена Хапрдинга. Доктор Такер, неужели он был таким влиятельным и таким уважаемым человеком в Америке? С ним поддерживали отношения и пользовались его гостеприимством такие люди, как президент Кулидж, Чарли Чаплин, Бернард Шоу, Уинстон Черчиль? Энди Такер: Херст был странным человеком. Тихим, приветливым, добродушным и скромным. Что совершенно неожиданно для такого экстравагантного богача. И он был невероятно гостеприимным и щедрым хозяином. И при этом Херст оставался одним из самых влиятельных общественных фигур, наделенных огромной властью над умами. Человеком, в чьих руках часто была судьба политиков, включая самых высокопоставленных. Такая власть притягивает людей. Даже тех, кто сам наделен властью, как Черчилль. Знакомство и дружба с таким человеком является еще одним подтверждением твоей собственной значимости, твоей позиции. А я уверен, что в определенный исторический период имя Уильяма Рендольфа Херста не только в Америке, но и в Европе было известнее, чем имя Черчилля. Херст не один раз выдвигал свою кандидатуру на административные и политические посты. Он 4 года был конгрессменом от Нью-Йорка - с 1903 по 1907-й. Он пытался стать мэром города и потом губернатором штата Нью-Йорка. Правда, оба раза безуспешно. И даже один раз в 1904 году боролся за место кандидата в президенты от демократической партии. Его политическое влияние было чрезвычайно значительным. И он использовал интерес к себе публики для популярности своих газет. В наше время, человека, владеющего таким количеством средств информации, в Америке никогда бы не выбрали на должность, связанную с реальной политической властью. Марина Ефимова: Уильям Рендольф Херст был человеком незаурядной внешности. В молодости напоминал Оскара Уайльда. Длинное, чуть неправильное лицо, прозрачные глаза. Другим было только выражение - уверенной силы. Он и Милисент были красивой парой. Они родили пятерых детей. Все сыновья. Но конечно, от такого человека трудно было ожидать нормальной супружеской жизни. Энди Такер: Херст жил с размахом. Во всех его поступках было нечто грандиозное. Например, на свои миллионы он устраивал роскошные приемы, праздники и маскарады для голливудских звезд. А раз в год - для широкой публики. Он скупал предметы искусства в каких-то нуворишских колоссальных масштабах. Но главное - он настроил по всему миру замки. Самые известные - в Калифорнии. Марина Ефимова: И Херст жил двумя жизнями. Одна протекала в Нью-Йорке с женой и сыновьями, другая в Калифорнии с голливудской комедийной актрисой Мерион Дэвис в замке на горе Сен Симеон. Теперь там музей. Кого? Мистера Херста или Чарльза Фостера Кейна? Мы все помним этот замок по фильму "Гражданин Кейн". Роскошный символ бессмысленного богатства, мрачный памятник одиночеству. Золотая клетка. Похож ли на это настоящий замок Херста? Об этом куратор музея Дэн Эллер. Дэн Эллер: Автор сценария Херман Менковец бывал в замке Херста. И замок из фильма похож на настоящий гораздо больше, чем главный герой похож на Уильяма Рендольфа Херста. Марина Ефимова: А это правда, что в доме 115 комнат? Там же можно заблудиться. Дэн Эллер: Да, и некоторые наши гости не могут сами выбраться из замка. Тем экскурсантам, которые идут не с группой, мы говорим, что если они заблудятся, надо позвонить по такому-то номеру. В замке, на видных местах, развешано более сотни телефонов. Мы спрашиваем заблудившегося, какой рисунок он видит на потолке. Все потолки расписаны по-разному. Если вы видите на потолке сцены боя быков, значит, вы находитесь в биллиардной. Туда мы за вами и приходим. Марина Ефимова: В фильме поражает сцена, где герой ужинает вдвоем с женой, и они сидят на противоположных концах бесконечного стола. Дэн Эллер: Фильм - это художественное произведение, где главного героя зовут Чарльз Фостер Кейн. А реальный Уильям Рэндольф Херст всегда сидел посередине стола, окруженный гостами. В отличие от героя фильма он был не старым скучным богатеем, а веселым живым человеком. За столом всегда собиралась масса интересных людей, и Херст не хотел пропускать ни слова из их разговора. Кстати, экскурсанты часто спрашивают, почему Херст любил сидеть не во главе стола, а посередине? Один из членов семьи Вандербильдов однажды задал этот вопрос самому хозяину замка. Херст ответил, что где бы он ни сидел, он всегда и везде во главе стола. Марина Ефимова: Падение Херста было стремительным, скандальным, унизительным и довольно неожиданным. И виной ему был Адольф Гитлер. Дело в том, что Херст, как и многие американские либералы верил в прогрессивность Гитлера. И даже печатал до поры до времени его статьи в своей газете. Эти публикации не стали регулярными только потому, что Гитлер был неспособен вовремя сдавать материалы. Херст был против вступления Америки в войну с Германией. Его газеты, к тому времени уже многочисленные, вели антирузвельтовскую, изоляционистскую политику. И только после появления очевидных свидетельств массового уничтожения нацистами евреев Херст опомнился. Однако ошибка с Гитлером не прошла Херсту даром. Биограф Дэвид Насоу в книге "Вождь" пишет. Диктор: Вождь говорил все громче, но слушали его все меньше. От него отвернулись и демократы, и республиканцы. Его газеты потеряли читателей. Его безумные траты превысили его доходы, и он оказался на грани банкротства. Коллекции Херста распродавали в магазине "Сакс" на Пятой авеню и даже в каком-то универмаге. В журнале "Ньюйоркер" появилась карикатура. Две пожилые ламы стоят над кучей подушек с надписью "подушки по 75 центов" и одна спрашивает другую: "Это все еще коллекция Херста или уже дешевая распродажа?". Марина Ефимова: Последней каплей был фильм "Гражданин Кейн", сделанный 25-летним голливудским вундеркиндом Орсоном Уэллсом. Мрачная карикатура, сатирическая притча об идеализме, коррумпированном богатством. История Ионыча, только в гигантских, американских масштабах. Энди Такер: Несомненно, что этот фильм в большой степени базировался на биографии Херста. Недаром Херст не разрешил своим газетам помещать рецензии на фильм, пытался даже остановить его. И, кстати сказать, оттянул премьеру очень надолго. Тем не менее, разница между ним и героем фильма была очень велика. Кейн был гораздо более шумной, смелой и экстравагантной личностью, чем Херст. Да и вообще все было художественно преувеличено. Его падение, его одиночество. Угрюмость, нелепость его замка. Ненужность его богатства. Автор сделал Кейна, во всяком случае, для Америки, именем нарицательным, а с ним и Херста, поскольку все современники легко узнавали его в киноперсонаже. Марина Ефимова: "Орсон Уэллс, - пишет его биограф, - осмелился на неслыханную и самоубийственную дерзость. Он позаимствовал биографию живого человека, ободрал с нее мясо. А костяк использовал как основу своей притчи". "Херст боролся против фильма, - пишет кинокритик Маккалок, - главным образом, чтобы защитить честь Марион Дэвис, в которую был влюблен до конца жизни". Однако все, что ему удалось, это прикончить автора, но не фильм. Уэллс был номинирован в 1941 году на все возможные Оскары и не получил ни одного. После провала Орсон Уэллс пытался снимать малобюджетные фильмы, и для этого занимал деньги у всех, включая племянника Марион Дэвис, который дал ему 200 000 долларов. И он их никогда не вернул. После провала фильма он сделал еще несколько очень интересных актерских работ, но никогда больше не снял ничего выдающегося. Уэллс начал пить и временами так толстел, что его возили на съемки в инвалидном кресле. В 25 лет он был самым молодым гением Голливуда. В 35 он был самым молодым сошедшим со сцены режиссером. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
