Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
Поверх барьеров[Архив]
Семейный портрет с лошадьюАвтор программы Марина ЕфимоваДиктор: 60-ти летний Том Смит - лошадиный тренер по прозвищу Молчаливый Том - стоял на пустом ипподроме и разглядывал лошадей, которых конюхи выводили на разминку. Это были второсортные и третьесортные скаковые лошади. Но, как коллекционер надеется найти на уличном развале неопознанную картину Рембрандта, так Том Смит надеялся найти среди лошадей, от которых отказались другие тренеры, лошадь своей мечты. Однако случилось как раз наоборот. Лошадь нашла его. Жеребца звали Галета (по-английски Морской Бисквит), и от него отказался лучший тренер Америки Фит Симмонс. Причина - лень и неисправимо дурной характер. В тот день конюх, как обычно, вел Галету на разминку. Проходя мимо молчаливого Тома, жеребец вдруг встал как вкопанный и скосил глаз на тренера. Том повернул голову. Он сразу увидел, что в этой лошади течет кровь знаменитого скакового жеребца Воина, только этот был карикатурой на красавца предка. Передние ноги у Галеты не могли до конца распрямляться, а хвост был таким коротким, что едва доставал до крупа. Однако что-то в нем было. Некая функциональность сложения и какое-то выражение уверенности или, может, гордости. Том Смит пристально посмотрел в лошадиный глаз и кивнул. "И разрази меня гром, - рассказывал он потом, - если этот стервец не кивнул мне в ответ". Марина Ефимова: Это первая картинка из семейного альбома самой популярной лошади в истории Америки - скакового жеребца Си Бискит. Но начнем с портретов людей. Их описала в своей книге "Си Бискит - американская легенда" журналистка Лора Хилинбренд. Лора Хилинбренд: Владелец Галеты Чарльз Говард начинал как велосипедный механик в начале 20 века. А позже стал одним из первых пропагандистов нового транспорта - автомобиля. Именно такие люди, как он, сделали лошадь ненужной. Есть, конечно, невероятная ирония судьбы в том, что главный жизненный успех и славу Говарду принесла лошадь. Марина Ефимова: Одна деталь из жизни владельца. Диктор: Чарльз Говард создал первый в Сан-Франциско автомагазин, где больше года простояло семь новеньких бьюиков, которые никто не купил. На дворе стоял 1906 год. 30 апреля в Сан-Франциско произошло чудовищное землетрясение. За 60 секунд пол города было уничтожено, 500 убитых, тысячи раненых, пожары. Срочно бы нужен транспорт. Но лошади были или убиты, или смертельно напуганы. И тогда Говард на своих красавцах бьюиках стал возить раненых, воду, медикаменты, взрывчатку для пожарных. И стал местной легендой. За несколько недель после землетрясения он продал 100 автомобилей. Его бизнес расцвел. Марина Ефимова: Но когда Чарльзу Говарду было 50 лет, в автомобильной аварии погиб его 15-летний сын. Горе увело Говарда и от автомобилей, и от людей. Он стал пропадать на ипподромах и в конюшнях. И кончил тем, что скупил, кажется, всех четвероногих неудачников в Калифорнии. А надзирать за ними нанял безвестного и безработного тренера Тома Смита, про которого, однако, в Калифорнии ходили слухи будто он "хорс уисперер" - человек, который шепчется с лошадьми. Лора Хилинбренд: Тренер Галеты был полной противоположностью ее владельца. 60 лет своей жизни он провел на старом американском западе, объезжая и тренируя диких мустангов. Он жил не с людьми, а с лошадьми. Индейцы называли его "Одинокий степняк". Только с индейцами он и общался. Марина Ефимова: Весной 1936 года Смит и Говард решили купить Галету. В течение нескольких дней после водворения жеребца в конюшню Смит часами наблюдал за ним. Галета буйствовал, плохо спал и отказывался от еды. Ни один конюх не смел подойти к нему. Наглядевшись, Смит начал действовать. Во-первых, он запретил конюхам будить лошадь. Иногда они часами ждали, чтобы начать чистить стойло. Во-вторых, Смит велел разрушить стенку соседнего стойла и подселить к Галете какое-нибудь животное. Начали с козы. Галета схватил ее зубами за шиворот и вышвырнул из стойла. Тогда Смит подселил к нему маленького ковбойского пони, ветерана родео. Малыша звали Пикатель, и он прошел огонь, воду и медные трубы, включая удары бычьих рогов. Конюхи называли его пуленепробиваемым. Галета милостиво принял Пикателя, потом приблудного пса, которому разрешил спать, прижавшись к своему животу, потом маленькую хозяйскую обезьянку, а потом начал есть. Объездчикам Смит наказал ни в коем случае не командовать Галетой, а дать ему бежать, куда он хочет. Он дал коню то, чего ему не доставало - покой и свободу. Лора Хилинбренд: Первые два года своей спортивной карьеры Си Бисквит провел с тренером Фит Симмонсом, очень хорошим, но у которого не было времени на трудную, странную лошадь. Он был слишком занят с чемпионами, которых готовил к самым большим скачкам - Кентукки Дерби. И Си Бискит потерял интерес к бегу. Он показывал такие плохие результаты, что тренер решил выжать из него, сколько можно на всяких местных скачках, и потом списать в расход. Он заставлял Си Бискита участвовать в 35 забегах за один день. Что в три раза больше нормы. И поэтому Си Бискит выработал другую вредную привычку - бороться с наездником. Когда Том Смит начал заниматься с Си Бискитом, у лошади постепенно проснулись все дремавшие до того инстинкты. К нему вернулась любовь к бегу, которая превратилась в страсть. Через несколько месяцев он уже стал бойцом. Марина Ефимова: Все, включая хозяев лошади, сбегались смотреть исподтишка, как Смит учит Галету неподвижно ждать старта. До этого он вечно бился в турникете, как бык перед родео. Диктор: Каждое утро Смит приводил Си Бискита в стартовый турникет и просил остановиться. При этом он сам, рискуя жизнью, становился перед лошадью. Лицом к ней. Как только Си Бискит начинал двигаться, Смит резко поднимал руки и упирался ими в грудь жеребца, пока тот не замирал. И когда тот останавливался, Смит убирал руки. Эффект был невероятным. Смит приучил Си Бискита неподвижно стоять в стартовом турникете до 10 минут. Лошадь была готова к тренировкам на треке. Оставалось найти жокея. Марина Ефимова: Когда Смита спрашивали, что за метод он применяет для тренировки лошадей, Смит пробормотал, что никакого метода быть не может потому, что у лошадей разные характеры. Ну а Си Бискит, - спрашивали его, - какой у него характер? И он отвечал: он джентльмен. В августе 1936 года во двор конюшни Говарда въехал видавший виды автомобиль и из него вылезли двое - суетливый верзила-агент и рыжеволосый малышка жоккей Ред Полард. Агент начал, обращаясь к Смиту пышный рекламный монолог, превозносящий безработного Поларда. И абсолютно напрасно. Смит относился к людям также как и к лошадям, он всматривался в них. И всмотревшись, заметил, что у Поларда левый глаз практически не видит. Тем не менее, через несколько минут он коротким жестом дал агенту понять, чтобы тот исчез и протянул жокею руку для пожатия. Потом, тоже жестом пригласил его в конюшню. Там, в глубине стойла, издавая тихие и загадочные звуки, стоял сердитый на жокеев Галета. Полард облокотился о перила, вынул из кармана сжатый кулак, протянул его в темноту и медленно разжал. На ладони лежал кусок сахара. Звуки в стойле слегка изменились, из тьмы медленно вышел Галета и прежде чем взять сахар, положил голову Поларду на плечо. Итак, портрет третий: жокей. Лора Хилинбренд: Ред Полард был маленьким мальчиком, когда родители оставили его на ипподроме, а сами сбежали. Полард стал мечтателем, читателем, кулачным бойцом и жокеем. Марина Ефимова: Полард был невероятно начитанным человеком. И он всем присваивал имена персонажей художественных произведений. Своему лучшему другу жокею Джорджу Вулфу он присвоил имя героя пьесы Юджина О'Нила - Айсмен. И оно так прижилось, что репортеры его иначе не называли. Вулф был единственным человеком, которому в свое отсутствие Полард доверял Си Бискита. Вообще это было тесное братство - жокеи без славы, которая доставалась лошадям, без денег, которые доставались владельцам лошадей, только со страстью к своему странному спорту, - они в те времена редко доживали до 50-ти лет. Лора Хилинбренд: К жокеям часто относятся, как к простым пассажирам. На самом деле, их стратегия чрезвычайно важна для успеха лошади на скачках. К тому же они должны быть первоклассными атлетами. В 70-м году в Лос-Анджелесе было проведено сравнение атлетов всех видов спорта по физическим данным. И жокеи вышли на первое место, выгодно отличаясь от других выносливостью и быстротой реакции. К тому же, в 30-х годах это был один из самых опасных видов спорта. За пять лет с 35-го по 39-й на скачках погибло 19 жокеев. А на какие жертвы они шли, чтобы не прибавлять в весе? Ведь они должны весить не больше 60-ти килограммов. Они, например, выкапывали норы в кучах конского навоза, залезали туда чуть ли не с головой и подолгу лежали, чтобы пропотеть. Некоторые, чтобы оставаться худыми, намеренно разводили в своем кишечнике глистов. Кроме того, если лошадь сходила с трека или вообще как-то нарушала спортивный этикет, наказывали всегда жокея. По таинственным причинам, эта профессия никогда не пользовалась уважением. Марина Ефимова: За время работы с Си Бискитом и со Смитом Ред Полард дважды пережил тяжелые падения, объезжая других лошадей. У него была повреждена спина и переломаны все ребра с левой стороны. Но, отлежавшись, он каждый раз снова возвращался на трек. Лора Хилинбренд: Владелец, тренер и жокей, все три человека, сыгравших решающую роль в судьбе этой лошади были удивительными личностями. Я думаю, таких людей теперь нет. Марина Ефимова: Пол года после начала тренировки Том Смит держал Си Бискита в секрете, осторожно готовя его к большому спорту и выпуская только на незначительные соревнования. Однако информация о серой лошадке, которая одного за другим стала обгонять чемпионов, начала заливать спортивные секции газет. У Си Бискита появились болельщики. Пополз слух, что все, кто на него ставил, ни разу не проиграл. А после того, как этот аутсайдер установил три рекорда скорости, статьи о нем выползли на первые страницы газет. Публика с волнением ждала больших скачек. Два слова о том, почему вообще в 30-е годы скачки вызывали такой ажиотаж. Диктор: 38-й год был восьмым годом самого катастрофического десятилетия в истории Америки - великой депрессии. Потеряв сбережения, работу, дома, люди жили сегодняшним днем и пытались отвлечься от тоски реальной жизни, чем могли. Началась эпоха эскапизма. Процветали дешевые, так называемые "угловые" театры, где билет стоил 25 центов и чьи представления собирали по всей стране 85 миллионов зрителей в неделю. Гремели бодрые мюзиклы. Многие штаты, теряющие налоги, легализовали тотализатор, и с этого момента скачки стали спортом, привлекавшим самого массового зрителя. Два состязания - Кентукки-Дерби на Юге и Санта Анита Гандикап на Западе - стали главными спортивными событиями года. Ставки делали клерки в офисах, секретарши, фермеры, сезонные рабочие, бедняки и богачи. Радиорепортажи с этих двух ипподромов слушали все, включая президента Рузвельта. Вся жизнь останавливалась в день, когда проходили большие скачки. Марина Ефимова: Посмотрим, как они проходят сейчас. Репортаж с ипподрома ведет Владимир Морозов. Владимир Морозов: Ближайший к Нью-Йорку ипподром находится километрах в 30 от центра города в парке Белмонт. Обстановка там - праздник, который всегда с тобой. Так думает и Боб, сухопарый старичок в очках, мой сосед по трибуне. Боб: Я приезжаю сюда каждый день, когда проходят бега. А это 5 дней в неделю. Я пенсионер, дома делать нечего, а тут у меня много знакомых. Приезжаю развлечься. Владимир Морозов: К моменту нашего разговора развлечение обошлось Бобу в 75 долларов. Знает ли Боб про Си Бискит? Боб: Я не видел эту лошадь. Когда она брала призы, я был ребенком. Но я читал про всех знаменитых лошадей и книгу Лоры Хилинбренд тоже читал. Владимир Морозов: В разговор вступает Мери - знакомая Боба. Мери: Я тоже знаю про Си Бискит. Это же одна из самых знаменитых лошадей. Владимир Морозов: Мэри работает на ипподроме 20 лет. Ее обязанность - объяснять посетителям, как делать ставки с помощью автоматов. Она и сама играет, но по маленькой. Мери: Я ставлю доллар или два. Вы знаете, наш ипподром пустяк по сравнению с тем, что в городе Саратога. Там лошади ценой в несколько миллионов долларов, как в штате Кентукки на Дерби. Там собирается народ со всей страны. Владимир Морозов: Другими моими соседями по трибуне оказалась пара средних лет, бизнесмены-афроамериканцы Джон и Сандра. Вы не боитесь, что муж однажды проиграет вашу фирму? Сандра: Нет. Он слишком уравновешенный парень. А потом, мы делаем ставки порознь, и я чаще выигрываю. Владимир Морозов: Пониже от меня среди кучи ребятишек сидела пара помоложе - Джейн и Рей. Оба - почтальоны. Джейн: Мы привозим еду, питье, детям раздолье. Сами ставок не делаем. Наши друзья играют и проигрывают. Владимир Морозов: По совету более азартных соседей я поставил 10 долларов на серую лошадку под номером 3. И выиграл 70 центов. Мои соседи хохотали, хлопали меня по спине и советовали тут же просадить эти деньги в ресторане. Потом я выиграл еще 60 долларов, и они перестали смеяться. Видя мое возбуждение, Боб предостерег: Боб: Если у тебя слабое сердце, сюда лучше не ходить. Я видел, как у людей случались инфаркты прямо на трибуне. Вон там кабинет врача. Хотя мой приятель каждый день ходит на бега и после инфаркта. Ему это нравится. Владимир Морозов: В третьей попытке я загреб еще 70 долларов, и соседи стали смотреть на меня с уважением. Когда я успешно просадил все выигранное, никто не смеялся. Теперь я был свой парень. Марина Ефимова: Ажиотаж вокруг больших скачек 1938 года усугубился еще тем, что публика узнала, что серую лошадку по кличке Галета выучки безвестного тренера собираются выпустить против трехкратного чемпиона Кентукки-Дерби, которого тренировал сам Фил Симонс, непобедимого арабского жеребца по кличке Военный Адмирал. Безнадежность этой ситуации в последний момент усугубилась событием, произошедшим за неделю до скачек. Диктор: Кто-то из жокеев обещал Блуму, владельцу двухгодовалого жеребца по кличке Современная Молодежь, обкатать его лошадь перед небольшими местными скачками. Но забыл и не явился на ипподром. Возможный приз был пустяшным, но Блум был на грани банкротства и потому в отчаянии. А Полард хорошо знал, что такое отчаяние. "Да не огорчайтесь, - сказал он Блуму, - прогуляю я вашего бродягу" и вскочил на лошадь. Обрадованный Блум забыл предупредить его о норовистом характере жеребца. Через несколько минут Современная Молоджь полностью оправдал свое нелепое имя и проволок Поларда вплотную к металлическим рельсам огораживающим ипподром, разодрав ему ногу до кости. Марина Ефимова: Молчаливый Смит, чье отчаяние выражалось уже полным безмолвием, решил что на Си Биските поскачет Вулф. Перед самым соревнованием корреспондент НБС настоял на том, чтобы разыграть совещание в больнице между завернутым в бинты Полардом и Вулфом по разработке стратегии состязания. Диктор: Зная острые языки обоих жокеев, репортер написал им текст, который они должны были просто зачитать перед микрофоном. Все шло гладко до тех пор, пока Полард случайно не рассыпал свои листки. Вулф, честно продолжая роль, спросил Поларда, как бы он советовал ему провести рейс. По словам корреспондента, дьявольский огонь зажегся в глазах Поларда, и он сказал на всю страну: "Влезь на лошадь лицом вперед, положи левую ногу с одного бока лошади, правую с другого, попроси кого-нибудь довести тебя до страта и пусти все на хрен, как ты обычно это делаешь". Секунду стояла тишина, во время которой радиоинженеры в студии лихорадочно отключали звук. А потом Вулф согнулся от смеха и уже больше не смог выговорить не слова. На НБС был скандал, а комментаторы с тех пор стали избегать Поларда. Марина Ефимова: И вот наступил день больших скачек. Двух лошадей провели мимо моря голов к стартовому турникету. Военный Адмирал шел, возбужденно пританцовывая и поднимая то и дело свою точеную голову. Ипподром взревел от восторга. Си Бискит прошел весь путь опустив голову. Только раз, мельком оглядел публику. Корреспондент "Вашингтон Пост" записала: "Эта лошадь демонстрирует абсолютное равнодушие и к забегу и к толпе". Однако Вулф знал, что это не так. Диктор: Вулф чувствовал, что Си Бискит, обычно легкий в движении, сегодня чуть дрожит под ним, как будто в нем завели пружину. Обе лошади взяли старт в одну и ту же секунду и первые сто метров шли ноздря в ноздрю. Вулф держал Галету близко к Адмиралу, чтобы тот видел соперника и мог его оценить. Через несколько секунд Вулф почувствовал, как пружина под ним начинает разжиматься. Без видимого усилия Галета чуть увеличил скорость и голова Адмирала медленно пошла назад. Тогда Вулф чуть отвел Галету от соперника, подался вперед и скосил глаз на адмиральского жокея Чарли Курсингера. У того в глазах было чистое изумление. Галета уходил вперед дюйм за дюймом. Марина Ефимова: В журналистской будке спортивный комментатор НБС вдруг замолчал и потом твердо произнес: "Это кажется невозможным, но Си Бискит быстрее Адмирала. Теперь все дело в выносливости". Диктор: На треке в это время Си Бискит с такой же неумолимой последовательностью уходил вперед - на пол корпуса, на корпус. Вулф услышал странный звук с трибун и понял, что толпа дышит в такт лошадиному галопу. На последнем кругу Адмирал начал догонять Си Бискита. Его нос достиг правого бедра соперника. Трибуны взревели. Но Вулф видел чудовищное напряжение лошади. Глаза Адмирала вылезали из орбит. Круп Си Бискита тоже гудел от напряжения. Они не продержатся на таком напряжении оставшуюся дистанцию. Кто-то из них должен сдаться. Марина Ефимова: На трибунах в это время люди начали дюжинами падать в обморок. Это был как раз тот самый забег, после которого на ипподромах стали дежурить скорые помощи. Ставки были огромными. Как позже выяснилось, президент Рузвельт, припав к радио, слушал репортаж с ипподрома и даже отложил совещание. Его советники ждали в соседней комнате. Тоже у радио. Диктор: На последней прямой Вулф, исполняя указания Поларда, лег всем телом на шею Си Бискита, как балласт, и приспустил поводья. Это был сигнал свободы. И в этот миг он почувствовал, что Си Бискит не даст себя обогнать. Вулф вспомнил слова Поларда, сказанные про своего питомца: он скорее умрет, чем сдастся. Жокей взглянул направо и увидел что красивая, благородная голова Адмирала превратилась в обтянутый кожей череп, глаза закатились, язык выкатился, это была агония. Он стал отставать, отставать. Вулф выпрямился, оглянулся на Курсингера и крикнул ему: "So long, Чарли" - фраза, которую потом годами повторяли все жокеи. Марина Ефимова: За следующие шесть лет Си Бискит выиграл 33 состязания и побил 13 рекордов скорости. Он стоил своему владельцу 5 000, а выиграл для него пол миллиона. В 1938 году после победы над непобедимым Военным Адмиралом американские газеты писали о Галете больше, чем о президенте Рузвельте, больше, чем о Гитлере. Почему именно история Си Бискита так трогает американцев? Ведь были и другие замечательные скаковые лошади. Тот же самый Мен оф Вор или легендарный Секретариат? Лора Хилинбренд: Я думаю потому, что это история изгоев и неудачников, победивших свою судьбу. Американец не только всегда сочувствует существу, обиженному судьбой, но и идентифицирует себя с ним. Я не знаю, тронет ли такая история русских читателей, но американцы любят истории золушек, даже если золушка - лошадь. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
