Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
Американец в Москве: Беседа с писателем Тони ПериАвтор программы Александр ГенисВедущий Иван Толстой Александр Генис: Сегодня я пригласил в нашу нью-йоркскую студию молодого американского писателя Тони Пери, который прожил 7 лет в Москве и написал там крайне необычный роман. О себе наш гость расскажет сам, но сперва мне хотелось бы представить слушателям его странное произведение. Совсем недавно оно вышло в Москве на английском языке в издательстве «Глас», которое с большим успехом занимается распространением новейшей российской литературы на Западе. Казалось бы, книга американского писателя не попадает в эту категорию. Но в том-то и странность этого сочинения, что оно не попадает в любую категорию. Это во всех отношениях книга транзита. Даже романом автор назвал свой опус с оговоркой. И правильно сделал. Его «Twelve Stories» о России занимают промежуточное положение между путевым дневником и сюрреалистическим репортажем о приключениях автора в сегодняшней Москве. Описывая с редким знанием дела вполне конкретные бытовые реалии российской жизни, Тони Пери отнюдь не собирался представить западному читателю очередной портрет далекой страны. Скорее это хроника вживления иностранца в экзотическую среду. Эволюция автора - из чужого в своего - и есть внутреннее содержание книги. Самое интересное - следить за тем, как стиль меняется вместе с сюжетом. Как с каждым прожитым в Москве днем повествование набирает смури. Единственная аналогия, которая тут мне приходит в голову, - «Москва-Петушки». Внимательное чтение поэмы Ерофеева бесспорно оставило следы на страницах книг Тони Пери, сделав ее самым необычным отчетом о жизни американца в Москве, который мне приходилось читать. Тони, мне хотелось посвятить первую часть нашей беседы вашей книге, а вторую более общему разговору о впечатлениях американца о нынешней российской жизни. Начнем с литературы. Я попытался в двух словах описать ваше сочинение. Но сейчас мне хотелось бы, чтобы вы сами рассказали о нем. Тони Пери: Конечно, можно отнести книгу к жанру книг, которые описывают чужую культуру. Но, если честно, я бы не хотел. Я не считаю свою книгу книгой о России. Для меня книга скорее является книгой о словах. Ведь мой главный герой одновременно является и преподавателем английского языка и студентом русского языка. Так что ему приходится сталкиваться со словами на каждом шагу, пока он проживает свои 6 с половиной лет в России. И если выразить эту тему словами, то даже есть одна линия, которая проходит через всю книгу, где он ищет 11 золотых слов. И на протяжении книги он пытается найти эти слова. Например, книга которая обязательно вызывает смех у слушателя, слово которое ничего вообще не значит, слово, которое не вызывает почтения у слушателя, слово, которое выражает одновременно душу и слушателя, и говорящего, и так далее. То есть там такие 11 слов, которые он пытается найти. Александр Генис: То есть это такая борхесианская идея игры с языком? Тони Пери: Типа того. И на протяжении книги он находит какие-то слова. Александр Генис: Тони, для кого вы собстенно писали? Ведь ваш труд - голос из лимбо. Для большинства руских он недоступен из-за языка. А от американца книга требует слишком хорошего знания российских обстоятельств. Тони Пери: Я согласен. Из-за этого получается какой-то бред, что с одной стороны, в Америке не уважают, потому что они не знают детали, а в Росии не могут читать, потому что не знают английский язык. Хотя надо сказать, что первый тираж уже разошелся, как раз в России. То есть книга пользуется успехом как раз у русского читателя, пока на данный момент. Даже западные читатели критикуют книгу. Говорят, то она слишком русская, то она обижает русских. Эта критика, которую я вообще не понимаю, когда иностранец мне говорит, что моя книга обижает русских. Александр Генис: Пусть русские сами разберутся с вами? Тони Пери: Да. У них все в порядке с чувством юмора и не надо им объяснять. Они не нуждаются в снисходительности. Александр Генис: Ваши литературные ориентиры - американские и русские? Тони Пери: Вы знаете, конечно, скорее русские все-таки, потому что я начал читать серьезную стоящую литературу только тогда, когда я приехал в Россию. Я, конечно, и в Америке тоже читал, но все-таки меньше. Ведь в России, если ты не читаешь, ты вообще никто, а в Америке все-таки можно обойтись без этого. Я бы назвал таких авторов, как Венедикта Ерофеева, Гоголя, Булгакова, Юрия Коваля. В Америке, скорее всего, это Бартен и Барт тоже оказали некое влияние на мой стиль. Александр Генис: Но русские больше? Вы читали их по-русски? Тони Пери: Да, конечно. Неинтересно читать на английском языке. Александр Генис: А что вы нашли у русских такого, чего не было у американцев? Тони Пери: Наверное, юмор. Все-таки мне кажется, что в России литература более развитая, то есть это занимает больше пространства в сознании народа и поэтому неудивительно, что у них это лучше получается. Александр Генис: Приятно слышать, спасибо. Чем ваш труд отличается от частых в США отчетов американцев о России? Вы сказали, что речь идет о словах, но, тем не менее, давайте попробуем сравнить вашесочинение с известными книгами журналистов, пишущих о Росиии, как Смит, Ремник. Вы наверняка читали эти сочинения. Что вы о них думаете и как вы собственный опыт вписываете в эту традицию? Тони Пери: Я думаю, что обычно такая литература является попыткой объяснить эту культуру своим согражданам. Моя книга в этом отличается. Потому что я писал для своих друзей. Мои друзья, в частности, были русскими. Поэтому я писал для русских людей. Тем самым, я не объясняю Россию. Моя книга предполагает уже довольно глубокое понимание России. Я ничего не объяснял, и давайте пойдем дальше, чтобы это было еще интереснее. Когда ты пытаешься что-то обяснить, это будет в лучшем случае неинтересно тем, кто уже находится в этой культуре, а в худшем случае будет обидно и оскорбительно. Александр Генис: А есть перед вами какой-нибудь аналог иностранца, который пытался так глубоко войти в русскую культуру? На кого вы ориентировались? Тони Пери: Есть. Есть такой автор Кин Калфис, например, и он писал о Россиии, и, мне кажется, у него это не очень хорошо получалось. Он вложил туда таких много таких эпатажных моментов, которые привлекают западного читателя, но для русского человека это не очень интересно. Александр Генис: То есть вы все-таки ориентируетесь на русского человека? На ваших друзей? Тони Пери: Да, конечно. И это сказывается. Когда я писал, я об этом не думал. Я просто имел 3-4 человека, для которых я писал, которым я хотел потом показать книгу. А потом, когда я уже закончил книгу, я понял, что все-таки она рассчитана на русского читателя. Александр Генис: А что касается переводов, есть какие-нибудь идеи перевода на русский? Тони Пери: Да, конечно. Мы сейчас ищем переводчика. Это не так легко - найти переводчика. Когда я писал, я пытался написать самую непереводимую на русский язык книгу. Я специально выбрал несколько таких труднопереводимых слов специально, чтобы создать такие гадости для переводчика потенциального. Александр Генис: Надо сказать, что я это вчера на собственном опыте проверил. То есть в нашей передаче, я решил дать нашим слушателям представление о вашей книге и перевести первый ее абзац. Промучался я, надо сказать целый день, потому что либо получается длинно, либо не смешно. И в общем я понял, что для переводчика это большая и тяжелая работа. Надеюсь, что вы сумеете найти человека, который справится с этим делом лучше меня. Тони Пери: Спасибо. Конечно, когда ты пишешь на родном языке, на языке оригинала, за тобой стоит весь вес этого языка, ты пользуешься им. А уже когда ты переводишь на чужой язык, ты идешь в сторону ветра. По ветру. Александр Генис: Тони, а сами вы не пытались перевести себя на русский или писать по-русски? Тони Пери: Да, конечно, я пытался некоторые части перевести на русский язык. У меня по-разному получалось. То есть есть такие места, где я нормально, как мне кажется, перевожу, а есть такие места, где я вообще не представляю. Обычно я перевожу нормально те места, которые наиболее сложны для переводчика, потому что я знаю, что я хотел сказать. А вот места более простые я с трудом перевожу. Александр Генис: Вообще, мне, конечно, интересно. Я знаю многих писателей, которые писали по-английски - Набоков, Бродский, но я еще не знаю ни одного американского, который писал бы по-русски. Вы будете первым, надеюсь. Тони, будет ли у "Twelve Stories" продолжение? Тони Пери: Нет, конечно. Я даже клялся, что я вообще больше не буду писать в России. Зачем? Все что я хотел сказать про Россию, я сказал в этой книге. Александр Генис: Какие ваши литературные планы? Тони Пери: Вы знаете, у меня есть какие-то наброски. Я бы хотел писать вторую книгу, на другую тему, конечно. Я не хотел бы уточнять, но у меня есть какие-то планы. Александр Генис: Ну, а теперь, Тони, давайте поговорим не о литературе, а о жизни. Как вы попали в Москву и чего от нее ждали? Тони Пери: Я попал в Россию самым обыкновенным путем, самолетом. Я вообще ничего не ждал от России. У меня не было вообще никаких представлений до того, как я приехал в Россию. И я, кстати говоря, за это очень благодарен. У меня не было никаких предубеждений, никаких комплексов. Я нормально воспринимал то, что я находил в России. Александр Генис: А зачем вы приехали в Росию? Тони Пери: Я еще в школе учился русскому языку, а где еще можно учиться русскому языку, если не в России - поэтому я приехал сюда. Александр Генис: Каким было первое поразившее вас впечатление? Тони Пери: Меня очень поразил тусклый аэропорт Шереметьево-2, такой с цилиндрами на потолке, не мог понять почему. Потом меня еще поразило, что на каждом шагу английский язык, я этого не ждал. Александр Генис: В каком году вы приехали туда? Тони Пери: Это было в 92-м году. Я помню, что мы ехали из аэропорта в автобусе, и там играла группа Битлз. И меня это очень поразило, я этого не ожидал никак. Александр Генис: Вы ждали медведей? Тони Пери: Да, медведей, что-то такое. Александр Генис: Россия - неудобная для жизни страна, что привлекает туда американцев? Тони Пери: Как раз это неудобство, я думаю. Когда у тебя все есть, когда все под рукой, это не очень интересно. В России приходится бороться, и это привлекает. Трудности осложняют жизнь и делают ее более интересной. Александр Генис: Американская община в Москве. Как бы вы охарактеризовали эту группу? Тони Пери: Вы знаете, никак. Потому что не очень хорошо знаю эту группу людей, я с ними не тусуюсь, я с ними не общаюсь. Я общался только с русскими в Москве. Мне кажется, так честнее. Зачем мне приехать в Россию, чтобы общаться с американцами? Александр Генис: А вы легко сошлись с русскими? Тони Пери: Когда я уже знал русский язык, было легче. А в первое время были какие-то сложности, когда я ничего не понимал, какие-то обычаи. Например, я все время улыбался первое время, и это, конечно, вызывало у русского человека возмущение. А через какое-то время я уже перестал это делать, и меня начали нормально воспринимать. Александр Генис: Примерно то же самое происходило со мной в Америке, когда я очень долго не мог научиться улыбаться. И американцы все время смотрели на меня косо, пока я не научился раздвигать губы. Что самое трудное для американцев в Москве? Тони Пери: Не знаю, как для американцев в Москве, а для меня самое трудное - это, конечно, погода, зима - я к этому не привык. Трудно еще вот это отношение к людям, не дома, а на улице. Когда ходишь покупать хлеб, это дело простое, казалось бы, а при этом приходится терпеть ругань, брань и так далее. Вот это, конечно, пугает. Александр Генис: Считается, что сейчас в России господствуют антиамериканские насторениия. Вы с этим согласны? Тони Пери: Смотря на каком уровне. Я тоже это замечал, я чувствую это в прессе, на каком-то официальном уровне, а у обычных людей - нет, я бы не сказал. Конечно, за последнее время это очень изменилось, и, я считаю, что это к лучшему. Ведь в первое время было слишком хорошее отношение к Америке, просто нереально хорошее отношение к Америке. А сейчас люди немножко собрались, проснулись и начинают более реально оценивать. Александр Генис: А как это на вас отразилось, по себе вы почувствовали разницу? Тони Пери: Один раз, когда я получал российскую визу, мне надо было сделать анализ на СПИД, так как все американцы, видимо, являются носителями разных заболеваний. И вот я был в поликлинике. И меня врач, такая пожилая дама, спрашивает, откуда я. Я говорю: из Америки. А, понятно, Югославию бомбите, молодцы, со своим развратным Клинтоном. То есть, это бывает. Потом привыкаешь, и уже ничего. Александр Генис: А что вас больше всего раздражает в русских? Тони Пери: Есть какие-то вещи, которых я просто не понимал. Когда ты находишься в чужой среде, то, что для тебя является настолько очевидным, а они не понимают вот этого. Александр Генис: Например? Тони Пери: Я бы не хотел про это. Я думаю, что русские то же самое говорят и про меня. Потому что есть какие-то вещи, которые я просто не понимал. Это не раздражает, это даже делает интереснее. Александр Генис: Значит, ничего вас не раздражает в русских? Тони Пери: Нет, у меня к русским нет претензий, скажем так. Александр Генис: Америка и Россия, как вы думаете, что между ними общего? Тони Пери: Есть, конечно, менталитет сверхдержавы, который все-таки остается и у Америки, и у России. Это предполагает несколько таких интересных моментов. Каждый считает свой язык самым богатым и самым полным и так далее. Каждый народ считает себя самым умным, самым святым. Это есть и у американцев, и у русских. Александр Генис: Я первый раз слышу, чтобы американцы считали себя святым народом, это у русских святая Россия. Тони Пери: У американцев это в другой форме проявляется. Все-таки, это тоже есть у нас. Это есть и у англичан, и у французов, и у китайцев это тоже есть. Александр Генис: Как вы считаете, какие отношения между Америкой и Россией должны быть нормальными? Вы сказали о слишком сильной любви, о слишком сильной неприязни. Как вы представляете нормальные отношения? Тони Пери: Надо стараться понять других людей. Нет ничего проще, чем издеваться над человеком. Рисовать его тупицей нет ничего проще. Это настолько легко, что не стоит этого делать. Александр Генис: Как вы считаете, какие перспективы такого взаимного понимания? Тони Пери: Я вообще оптимист, я считаю, что все получится. Есть какие-то шаги в этом случае. Я надеюсь, что моя книга послужит поводом, каким-то мостом между нашими великими державами, чтобы мы начали друг друга понимать. Надеюсь. Александр Генис: Хорошо, что вернулись к вашей книге, потому что, судя по ней, огромную роль и в вашей книге, и в в ашей московскойжизни играла водка. Как вы с ней справились? Тони Пери: По разному. Если честно, я пью не так много, как главный герой в книге. То есть я не претендую на это звание. Но приходится, конечно, в компании - если ты хочешь участвовать в нормальном разговоре, то ты должен пить. Александр Генис: Ну и как русское застолье? Тони Пери: Нормально, очень интересно. Потому что вот критикуют мою книгу за то, что очень много пьянства, и я отвечаю, что, конечно, пьянство существует в моей книге будь здоров, но дело не в пьянстве, дело в пьяном разговоре. И в этом самый кайф застолья. То есть водка служит поводом, чтобы перейти на разговор. Александр Генис: Я с вами полностью согласен. Опытный человек. В последнее время мне не раз приходилось читать в статьях вернувшихся из России американцев самые мрачные прогнозы о ее будущем. Что вы об этом думаете, после семи-то лет жизни в России вы не могли не накопить впечатления? Тони Пери: Вы знаете, в Россию можно только верить. Я верю. Если речь идет о том, будет ли в России демократия, экономическое благополучие, то нет, не верю. А если речь идет о том, что останется ли Россия Россией, то да, я в это верю. Александр Генис: А что вы имеете в виду? Тони Пери: Ну, все. У меня нет такого пессимистического взгляда на вещи, что вот уже гибнет народ, гибнет русский язык, гибнут русские традиции. У меня этого нет. Я думаю, что все отанется так, как есть. Может, несколько в другом виде, но все останется. Александр Генис: Вы собираетесь вернуться в Россию? Тони Пери: Да. Послезавтра. Потом я уезжаю на родину и буду там жить. Я решил сделать таким образом, что допустим деньги, которые я буду получать от продажи книги в России, я отложу, когда наберется необходимая сумма для поездки в Россию, то я на эти деньги приеду. А если не наберется, то получается, что не очень-то я нужен России. И нечего мне приезжать. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
