Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[13-02-02]
Новое уголовно-процессуальное законодательство России. Беседа втораяВедущие Константин Симис и Дина КаминскаяДина Каминская: В наше предыдущей беседе мы говорили о том новом, что внес в процедуру предварительного расследования и судебного разбирательства уголовных дел Уголовно-процессуальный кодекс (УПК), принятый в декабре прошлого года. Говорили мы о таких основополагающих, но впервые закрепленных в УПК России принципах, как равенство сторон в стадии предварительного следствия, как право суда осуществлять контроль за деятельностью правоохранительных органов и как право защиты еще в стадии расследования самостоятельно собирать доказательства. Константин Симис: Изменилась с принятием нового УПК и сама роль судьи в стадии судебного разбирательства. Отныне он уже не активный участник исследования доказательств, а, как это и должно быть в условиях демократического правосудия, независимый и объективный арбитр в споре между обвинением и защитой. Дина Каминская: Впервые за всю историю советского, а затем и российского правосудия в уголовно-процессуальном законе четко сформулирован один из основополагающих принципов правосудия - презумпция невиновности. Правда, и действовавший ранее УПК возлагал на суд обязанность всесторонне и полно исследовать дело и, оценив собранные доказательства, вынести приговор. Но ведь суть презумпции невиновности не только в этом. Она включает в себя и обязанность суда при оценке доказательств любое разумное сомнение истолковывать в пользу подсудимого. Вот эта последняя формулировка впервые закреплена в уголовно-процессуальном законе. Константин Симис: В принятом ныне УПК принцип презумпции невиновности закреплен в статье 14. В соответствии с этой статьей, обвиняемый считается невиновным, пока его виновность не установлена вступившим в законную силу приговором суда. Бремя доказательства, гласит эта статья, лежит на стороне обвинения. И наконец, последний пункт этой статьи - все сомнения в виновности, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК, толкуются в пользу обвиняемого. Дина Каминская: Мы считали необходимым подробно показать, как новый УПК раскрывает суть принципа презумпции невиновности, потому, что это действительно основополагающий принцип правосудия. Он принят законодательством всех цивилизованных стран. Провозглашен он и во Всеобщей декларации прав человека и в Международном пакте о гражданских и политических правах. Константин Симис: Но вернемся к статье 14 нового УПК, в соответствии с которой бремя доказывания вины целиком возложено на обвинение. Ну а что если суд приходит к убеждению, что представленных обвинением доказательств недостаточно для вынесения обвинительного приговора? Как в этом случае должен поступить суд? Ранее закон предусматривал возможность в любой стадии процесса (в том числе и при вынесении приговора) направить дело обратно в следственные органы для проведения дополнительного расследования, для проверки фактических обстоятельств, которые не могут быть установлены в ходе судебного разбирательства. Дина Каминская: Совершенно очевидно, что институт дополнительного расследования не совместим с принципом презумпции невиновности. Ведь если суд, проверив все представленные обвинением доказательства, счел, что они не дают оснований для вынесения обвинительного приговора, он обязан оправдать подсудимого, а не направлять дело в следственные органы для проведения новых следственных действий. Но институт направления дел на дополнительное расследование противоречит не только принципу презумпции невиновности. Он несовместим и с принципом состязательности. Ведь представление суду доказательств, изобличающих подсудимого, это обязанность обвинения. Суд же, направляя дело на дополнительное расследование и указывая в определении, какие следственные действия должны быть проведены, превращается в помощника обвинения. Константин Симис: Ну а как в новом УПК решен вопрос о праве суда направлять дело на доследование? На мой взгляд, формулировка, принятая в новом УПК, не полностью исключает возможность направления дела судом на дополнительное расследование. Правда, в статье 302 сказано, что суд, удалившись в совещательную комнату, выносит только обвинительный и оправдательный приговор. Но ведь суд направляет дело на доследование не приговором, а определением. А прямого запрета выносить такое определение в законе нет. Дина Каминская: Но ведь закон вовсе не обязан формулировать все запреты. Он обязан четко устанавливать полномочия, компетенцию суда. Причем содержащийся в законе перечень полномочий не подлежит расширительному толкованию. Это - общепризнанное правило правосудия. Так вот, ни в одной из статей нового УПК нет даже упоминания о праве суда направлять дело на дополнительное расследование. Более того, ныне и у прокурора нет права даже ходатайствовать о направлении дело на доследование. В пункте 7 статьи 246 УПК прямо сказано: если в ходе судебного разбирательства государственный обвинитель придет к убеждению, что представленные доказательства не подтверждают обвинения, то он должен отказаться от обвинения, а не просить, как это можно было ранее, о направлении дела на дополнительное расследование. Причем отказ прокурора от обвинения обязательно влечет за собой прекращение дела. Константин Симис: Что ж, я готов вместе с вами признать, что новый уголовно-процессуальный закон не предусматривает возможности направления дела на доследование. Это, несомненно, значительный и необходимый шаг на пути к гуманизации системы российского правосудия. Ведь прежде люди, которые, в конечном счете, были оправданы, благодаря институту доследования годами оставались в заключении и нередко выходили на свободу с травмированной психикой, с разрушенным здоровьем. Дина Каминская: Итак, института доследования в российском уголовном процессе больше нет. С полной ясностью и четкостью провозглашена в законе и презумпция невиновности. Однако обвинительный уклон, этот антипод презумпции невиновности, настолько укоренился в сознании многих российских судей, что изменения законодательства вряд ли окажутся способными полностью искоренить эту устоявшуюся систему психологической ориентации. Константин Симис: Об этом свидетельствуют и данные социологического исследования, которое проводилось несколько лет назад. В ходе этого исследования было установлено, что значительное большинство судей априорно видят в любом подсудимом преступника. А вот результаты другого опроса, который тоже проводился несколько лет назад. По результатам опроса судей из разных республик и областей, каждый третий выразил свое категорическое несогласие с формулой: "лучше оправдать виновного, чем осудить человека, не совершившего никакого преступления". Значит, еще несколько лет назад каждый третий из опрошенных судей заведомо по любому спорному делу не истолковывал сомнений в пользу подсудимого и не выносил оправдательный, то есть справедливый, приговор. Дина Каминская: Как мы уже сказали, с тех пор прошло уже несколько лет. Но судебная практика и ныне свидетельствует, что этот синдром, этот психологический стереотип отнюдь не ушел в прошлое. Феномен стабильности обвинительного уклона в значительной мере объясняется тем, что он формировался десятилетиями. Причем утвердился он в сознании судей не только благодаря господствовавшей концепции приоритетного положения обвинительной власти. Константин Симис: Ведь советская теория права резко отрицательно относилась к демократическим принципам, составляющим сущность презумпции невиновности. Людям внушали, что государственное обвинение не может не быть объективным и что зря человека к уголовной ответственности не привлекут. Дина Каминская: Как это ни прискорбно, но приходится признать, что множество людей поверили в это. Причем такая слепая и опасная для формирования общественного правосознания вера у многих сохранилась даже после разоблачения чудовищных злодеяний, которыми, к сожалению, так богата история советского правосудия. Константин Симис: Напомню, в начале беседы мы говорили о том, как изменилась роль судьи в уголовном процессе, как изменились возложенные на него функции и положение прокурора в судебном процессе. Дина Каминская: Правда, как ранее, так и ныне, в соответствие с уже новым УПК, прокурор утверждает обвинительное заключение, направляет дело в суд и поддерживает обвинение в суде. Как мы уже говорили, на него возложено и бремя доказательства. Если суд найдет, что представленные прокурором доказательства вины подсудимого недостаточны для вынесения обвинительного приговора, суд оправдывает подсудимого. Если же сам прокурор признает, что представленные им доказательства недостаточны для вывода о виновности, он обязан отказаться от обвинения, и суд прекращает производство по делу. Константин Симис: В соответствие с новым УПК, судья обязан прекратить дело не только в случае отказа прокурора от обвинения, но и в случае его неявки в судебное заседание. Ведь теперь уголовные дела будут рассматриваться в суде обязательно с участием прокурора. Оба эти нововведения логически вытекают из положения кодекса, согласно которому бремя доказательства возложено на прокурора, а также из принципа состязательности, закрепленного в новом УПК. Дина Каминская: Надо сказать, что по действовавшему ранее кодексу, участие прокурора в судебном разбирательстве по уголовному делу было не обязательно. А отказ прокурора от обвинения не влек за собой прекращения дела. Более того, суд мог не разделить точку зрения прокурора и в этом случае вынести обвинительный приговор. Даже в соответствии с проектом нового УПК, который был принят Государственной Думой в 1997 году, суд не вправе был прекратить дело в случае отказа прокурора от обвинения, если против этого возражал потерпевший, который желал воспользоваться принадлежащим ему в соответствии с проектом правом на поддержание обвинения. Теперь, в соответствие с принятым кодексом, у потерпевшего такого права нет. Константин Симис: Потерпевший и ныне располагает правом поддерживать обвинение, но только и исключительно по делам так называемого частного обвинения. То есть по делам, возбуждаемым не государством, а самим потерпевшим. Это, например, дела о нанесении оскорблений или о нанесении легких телесных повреждений. По делам же публичного обвинения, когда обвинение предъявляется от имени государства, только должностное лицо, которому государство доверило функции обвинения в судебном процессе, то есть прокурор, вправе, как поддерживать обвинение, так и отказаться от него. Дина Каминская: А теперь о положении защиты в судебном процессе. В отличие от прокурора, участие которого, как мы уже говорили, обязательно, решение об участии защиты по подавляющему большинству дел отнесено к компетенции подсудимого. Он сам правомочен решать, нуждается ли он в помощи адвоката, сам решает, какому именно адвокату он поручает осуществлять его защиту в судебном процессе. Однако из этого общего правила закон устанавливает исключения. В соответствие со статьей 51 нового УПК, участие защитника в судебном процессе обязательно, когда, например, подсудимый не достиг совершеннолетия или когда он в силу физических или психических недостатков не может самостоятельно осуществлять свою защиту. Обязательно участие защитника и в делах, которые рассматриваются с участием присяжных заседателей. Я привела лишь некоторые из перечня дел, по которым УПК признает участие защиты обязательным. Однако даже по таким делам неявка защитника не влечет за собой прекращение дела. Суд в таких случаях должен просто отложить слушание. Константин Симис: Анализируя новый УПК, нельзя не сказать и о том, как в нем регламентировано положение свидетеля. УПК, действовавший ранее, возлагал на свидетелей целый ряд обязанностей. Например, обязанность являться на допросы, обязанность рассказать все, что ему известно по делу. В то же время он не предоставлял свидетелю никаких прав. Новый УПК впервые предоставляет свидетелям очень важное право являться на допросы к дознавателям и следователям в сопровождении адвоката. Дина Каминская: Причем роль адвоката, представляющего свидетеля, не ограничивается только присутствием на допросе. Хотя, должна сказать, уже одно это само по себе является важной гарантией соблюдения законности в период расследования дела. В соответствие со статьей 89 нового процессуального кодекса, адвокату свидетеля предоставляется право на окончании допроса делать заявление о нарушении прав и законных интересов свидетеля, если, конечно, такие нарушения была допущены. Константин Симис: Понятно, что уже само присутствие адвоката является важной гарантией соблюдения законности. Ведь трудно представить, что следователь в присутствии адвоката позволит себе угрожать свидетелю, применять запрещенные методы допроса с тем, чтобы добиться от свидетеля показаний, подтверждающих обвинительную версию. Дина Каминская: И еще об одном нововведении. УПК ныне закрепил за свидетелем право не давать показания, которые могли бы быть использованы против него самого, против его супруга или его близких родственников. Так что в этом вопросе новый кодекс решительно рвет с действовавшим ранее уголовно-процессуальным законодательством. Таким образом, свидетель из бесправной фигуры ныне превратился в участника уголовного процесса, права которого защищены законом. Константин Симис: Но мы еще ничего не сказали о тех изменениях, которые произошли в положении обвиняемого, то есть того, кто является, по существу, центральной фигурой всего судебного процесса. Но об этом, как и о некоторых других важных нововведениях, которые принес новый УПК, в следующей беседе. Другие передачи месяца: |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
