Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[14-05-03]
Ведущая Кристина Горелик "Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". Статья 1 Всеобщей декларации прав человека. Наша сегодняшняя программа посвящена жизни за решеткой - от условий содержания заключенных до конкурсов красоты в женских колониях. Причем, и в том, и в другом случае заметно активное участие правозащитников. Начну с репортажа Николая Зюзева из Сыктывкара. Местные правозащитники недавно обнародовали результаты мониторинга, проведенного ими в колониях Республики Коми. Николай Зюзев: Перечень нарушений прав человека в колониях составил 37 пунктов. Руководитель правозащитной комиссии сыктывкарского "Мемориала" Игорь Сажин, в первую очередь, обращает внимание на то, как питаются осужденные. Игорь Сажин: Когда я пришел в саму колонию, и там мне дали суп попробовать, суп был неплохой. Но когда я попал в ПКТ и ШИЗО, это едой называть нельзя. Вот рис в воде разваренный, без единой капли жира. То есть знаете, такая вот похлебка Так вот, это - наказание через пищу. Николай Зюзев: В руководстве исправительных учреждений уверяют, что нормы питания строго соблюдаются. Проверки подтверждают, что это действительно так. Только составляет норма питания на человека в день всего 12 рублей 65 копеек. В штрафном изоляторе она может быть и того меньше. Игорь Сажин: Яркий признак человека, содержавшегося у нас в колонии - это землистый цвет лица, специфический запах, и третье, самое важное - это худоба. Николай Зюзев: Правозащитники полагают, что давно пора пересмотреть действующие в колониях нормативы. Игорь Сажин: Нормативы у нас до сих пор еще в колониях сохраняются советские. Советская система была направлена, чтобы сломать человека, чтобы его нивелировать. Эта система сейчас уже не должна действовать, и надо нормативы все менять. Николай Зюзев: В частности, эти нормативы касаются и одежды осужденных. Человеку полагается одна роба на 2 года. Игорь Сажин: Очень ветхая роба на них. Она изнашивается неимоверно. Ветхие фуфайки, с дырами, потертые и тому подобное. А норма такая существует. Плюс - матрасы, допустим, на которых они спят. Они на 4 года даются, а изнашиваются очень быстро. Особенно в СИЗО. Сейчас вот изменили норму. Ввели 3 года на матрасы. Николай Зюзев: Что же касается физического насилия над осужденными, то наиболее беззащитны они во время этапирования. Говорит руководитель правозащитной комиссии сыктывкарского "Мемориала" Игорь Сажин Игорь Сажин: Ну, что такое "вагон", "вагонзак" (то есть вагон для заключенных)? Это что-то типа плацкартного вагона, только с решетками. Вопрос, пускать ли в туалет или не пускать - в полном распоряжении вот этих вот конвоиров. Давать ли воду попить, не давать - это в полном распоряжении конвоиров. И когда мы стали выяснять, где же применяется физическая сила против заключенных, выяснилось, что заключенный, находящийся в колонии, сказал: "Единственный случай, когда мне действительно вдарили как следует - вот как раз на этапировании. При выходе с вагона я чего-то там, - говорит, - зазевался, мне как дубиной сразу приложили..." Николай Зюзев: Впрочем, работы правозащитникам хватает и здесь, на месте. Недавно стало известно о конфликте в колонии № 1 строгого режима. Газета "Московский комсомолец в Коми" сообщила, что во время обыска в одной из камер 13 человек вскрыли себе вены. Сделали они это якобы в знак протеста против жестокости сотрудников, неоправданно применивших силу. Работники учреждения утверждают, что газета все сильно преувеличила. Что произошло на самом деле, сейчас выясняют работники республиканской прокуратуры. Кристина Горелик: Это был репортаж Николая Зюзева из Сыктывкара. За пределами России правозащитники становятся судьями женской красоты. В Киргизии в конце апреля впервые состоялся конкурс красоты среди осужденных женщин. Конкурс проходил в единственной женской колонии в селе Степном под Бишкеком. Председатель жюри конкурса уполномоченный по правам человека Киргизии Турсунбай Бакир-оглы привез конкурсанткам подарки - брошюры на правовые темы, канцелярские принадлежности и моющие средства. Главный приз (телевизор) получила самая красивая, по мнению жюри, женщина, отбывающая в колонии срок за кражи. Для победы ей пришлось обогнать 700 соперниц. Конкурс красоты дает возможность не только посетить места заключения, но заодно и узнать, как живут заключенные. На конкурсе красоты теперь уже в российской женской колонии побывал мой коллега Мумин Шакиров. Я попросила его рассказать о своей поездке, поделиться впечатлениями от увиденного. Мумин Шакиров: Очередной, четвертый конкурс красоты в новосибирской исправительной женской колонии № 9 прошел на фоне теплых майских праздников. Его так и назвали "Мисс Весна". Самых красивых девушек отбирали среди тысячи заключенных, отбывающих различные сроки в трудовом лагере общего режима в пригороде областной столицы. Финал прошел с участием 9 конкурсанток. В состав жюри преимущественно вошли штатные сотрудники спецучреждения и отдельные приглашенные извне. Претендентки чувствовали себя раскованно и были открыты.
Ольга Гончарова: Меня зовут Ольга Гончарова. Я сама - уроженка города Новосибирска, а оказалась здесь по статье 228 (наркомания). Я никогда не участвовала в таких конкурсах и даже не думала о них, потому что я роста маленького. А здесь мне просто интересно поучаствовать самой. И я люблю все эти платья, которые бальные. Хотелось бы пожить в такую эпоху, где носят эти платья. Нонна Маджидова: Величать меня Нонна Маджидова. Мне 20 лет. Родом я с Новосибирска. Статья у меня 162 (разбой). Знаете, наверное, каждая девушка хотела бы попасть на этот конкурс. Не то, что бы это моя мечта, но мне нравится все это. Важно участие, победить уже - как самое... Татьяна Дасаева: Дасаева Татьяна, 22 года. Город Обь. Статья 162, 105 (вооруженный грабеж с покушением на убийство). Для меня добиться цели, быть уверенной в себе... В принципе, я считаю, что не главное, что там победить. Я считаю, что главное - это участие. Если здесь ничем не заниматься, то дни идут впустую, можно сказать. Марина Мученко: Мученко Марина, 23 года. Живу в Куйбышеве. Статья 228 (наркотики). Ну, я хочу доказать самой себе и другим женщинам, что для нас еще не все потеряно, вот в моей жизни, что это только еще все только начинается. Гульнара Мгирамова: Мгирамова Гульнара, 22 года. Город Томск. Совершила преступления по статье 158 (кража) и 161 (грабеж). Можно сказать, яркий цвет в моей серой жизни. Ну, и как-то развлечение. Тот же отдых. Алеся Богомазова: Богомазова Алеся, 20 лет. Живу в городе Новосибирске. Статья 161 и 162 (грабеж). Решила пойти другой дорогой. Я раньше была нарушитель, сейчас я хочу попробовать все заново, можно так сказать. Решила попробовать себя на сцене. Мумин Шакиров: Для руководителей колонии конкурс красоты это - своеобразная социальная терапия. В этом убеждена заместитель начальника колонии по кадрам и воспитательной работе Наталья Баулина. Наталья Баулина: Я думаю, что и у Нонны, и у Юли, у Алеси Богомазовой, наверняка это останется надолго, надолго, надолго. И я думаю, что вот, освободившись, вернувшись к своим друзьям, с кем они общались, они, конечно, будут это вспоминать и будут хвастаться. Может быть, она и не скажет, где этот был конкурс, если люди не будут знать, где, но что в душе он у них останется, это точно. Мумин Шакиров: Конкурс красоты, действительно, стал ярким событием в серой и скучной жизни колонии. Основные события развернулись в местном клубе, вмещающем около 200 человек. Сцену украсили яркими цветными шарами и гирляндами, стены - праздничными плакатами. В этот день преобразились даже зрители, а точнее - зрительницы, и приглашенные гости увидели перед собой, действительно, дам, а не безликих существ в мохнатых платках и в ватниках. Конкурсантки дефилировали в вечерних платьях, сшитых из простыней и наволочек, а также из тканей, присланных в качестве подарка родными и близкими. Ведущие церемонию раскрывали зрителям и жюри сценические образы девушек. - Юля, 23 года. "Орхидея":
Орхидея.
Мумин Шакиров: Самые красивые девушки колонии также продемонстрировали публике собственные творения из живых растений и сухоцветов - икэбана. Паузы между показами заполняли музыкальные номера. Победительницей конкурса красоты "Мисс Весна" стала уроженка Новосибирска 22-детняя брюнетка Нонна Маджидова, символизирующая цветок тюльпан. Она поразила жюри красочным восточным нарядом а-ля принцесса из арабских сказок. Ей вручили набор косметики, модный иллюстрированный журнал и торжественно надели на голову серебристую декоративную корону. Второе место досталось Татьяне Дасаевой. Ее роскошное зеленое платье декольте с длинным шлейфом, украшенное разноцветными розами, произвело настоящий фурор.
Третье место завоевала Гульнара Мгирамова, создавшая на сцене образ ромашки. Никто не остался без подарков. Все финалистки получили в дар косметические наборы, присланные неформальными спонсорами этого мероприятия. Правда, администрация изъяла из подарочных комплектов спиртосодержащую парфюмерию - духи, туалетную воду и лосьоны. В тюрьме это не положено. Победа или участие в конкурсе красоты не дает местным красавицам никаких привилегий и льгот. О преждевременном освобождении не может быть и речи. Здесь все должно быть по закону. Те, кто совершил тяжкие преступления, как минимум, половину срока должны отсидеть. К примеру, победительнице конкурса Нонне Маджидовой, согласно вынесенному приговору, дали 5 лет, 2 года она уже отсидела, но "Мисс Весна" не теряет надежды выйти раньше. Нонна Маджидова: Я очень надеюсь выйти раньше. Готовлюсь к этому. Здесь вот единственно что - нарушения такие, не контролировал себя, пошел куда-то - раз, а ладно. А так, в основном, в принципе, я не считаю, что все-таки уж слишком строго. Многое зависит от самого человека, чтобы, допустим, не нарушать. Есть цель к тому, чтобы найти какого-то человека, устроить свою жизнь, семью. Родить детей. Вообще, просто встать на ноги. Мечта, можно сказать, личная жизнь. Мумин Шакиров: О своем прошлом Нонна Маджидова вспоминает неохотно. Нонна Маджидова: Мне было лет, наверное, 16 или 17, когда я стала стараться встать на ноги самой, там, не знаю, продвинуться как-то дальше. Мумин Шакиров: Это было закономерно или случайность? Нонна Маджидова: Наверное, случайность. Наверное, друзья, наверное, молодой возраст подействовал. Я не знаю. В принципе, роли никакой не было. Просто находилась рядом. Мумин Шакиров: Номер статьи напомните. Нонна Маджидова: 162 (пособничество к разбою). С прошлой жизнью покончено. Ну, я любила этого человека. Он сидит. Я не поддерживаю никаких связей вообще ни с кем. Но это был единственный человек, которого я на самом деле любила. Мумин Шакиров: Занявшая второе место "Мисс Очарование" Татьяна Дасаева также нескоро покинет стены колонии. Она, по сумме двух уголовных статей, получила целых 9 лет. 6 уже отсидела. Не раз нарушала режим, но так же мечтает выйти раньше срока. Татьяна Дасаева: Я считаю, что я, на данный момент, на 50 процентов, может, и заслужила его все-таки. Я здесь могла все-таки находиться, не думать как-то о воле, там, строить планы какие-то. Но мечты - они всегда остаются мечтами. Конечно, так не будет, как ты мечтаешь. И потрясло то, что на данный момент у меня вот каждая минута, каждая секунда - это воля, воля, воля стала. То есть я практически там нахожусь. У меня нет 100 процентов уверенности, что я через месяц, через два буду там, но у меня каждый час, каждая минута, секунда именно вот там все. Мумин Шакиров: Никто из тех, с кем я беседовал в колонии № 9, не рискнули назвать существующий режим в зоне жестким, а тем более унижающим человеческое достоинство. Надо признать, что все беседы с осужденными проходили в присутствии охраны.
Трудятся в спецучреждении практически все. Швейная фабрика работает в три смены. Заключенные кроят и шьют белье и спецодежду, содержат фермерское хозяйство. Ходят по территории преимущественно в телогрейках и ватниках, и обязательно строем - в столовую, на работу, на учебу и даже в баню. Курят - большинство, но - в строго отведенных местах. Конечно, сравнивать порядки в мужских и женских зонах некорректно. Здесь и режим помягче, да и взаимоотношения между заключенными иные, считает руководитель отряда № 7 майор внутренней службы Татьяна Лаукс. Татьяна Лаукс: Понимаете, у нас нет такого, что вот этот человек должен сидеть определенно вот за этим столом, например, в столовой, как это в мужских зонах. Мне все едины. Если человек заслужил поощрение, я его буду поощрять. Ну, я работаю на отряде 6 лет. Ну, не было у нас никогда такого, чтобы кого-то тут избивали, чтобы здесь кого-то унижали. Да, они осужденные, но они - люди. Мумин Шакиров: И все же без нарушений режима не обойтись. Татьяна Лаукс: Самое главное, человеку нужно вот вложить, вот вбить в голову, что "у тебя еще жизнь не закончена", то, что "ты можешь освободиться условно-досрочно", "у тебя еще все впереди". А в основном, приходят с большими сроками это девушки, которые еще довольно-таки молоды - 25. Любое нарушение ведет к наказанию в дисциплинарном порядке. И любое - даже, может быть, незначительное - нарушение может сыграть потом роковую роль при условно-досрочном освобождении. Неправильно пришит нагрудный знак, несоответственного образца - это уже нарушение. Опоздание в школу - это нарушение. Мумин Шакиров: Одна из самых деликатных тем на зоне - однополая любовь. Такие взаимоотношения между женщинами запрещены, и руководитель отряда № 7 Татьяна Лаукс строго следит за этим. Татьяна Лаукс: Лесбиянство - это, во-первых, злостное нарушение. Со статьей 116 части 1. Они здесь у нас все вот как, понимаете, на ладони, и мы знаем, кто чем дышит. Я знаю в своем отряде. Если вот я чувствую, что между кем-то возникают вот такие отношения, стараешься людей от этих отношений как бы вот предостеречь. Иногда даже, может быть, в другой отряд человека перевести. За это очень серьезно наказывают. Водворение в штрафной изолятор, а иногда даже - в помещение камерного типа. Мумин Шакиров: А если это любовь? Татьяна Лаукс: Знаете, для меня не существует любви между женщинами. Я вот этого не понимаю. Я не осуждаю, может быть, но для меня этого не существует. Мумин Шакиров: Администрация также запрещает заключенным наносить татуировки. Ответственные лица регулярно обследуют женщин. Рассказывает о местных нравах осужденная Марина Мученко, одна из участниц конкурса красоты "Мисс Весна": Марина Мученко: Если девушки приезжают с наколками, их переписывают в спецчасти, каждую их наколку. Пока они сидят, их проверяют, чтобы не было новых наколок. Поэтому здесь боятся делать наколки. Это тоже наказуемо. Мумин Шакиров: Почему, на ваш взгляд, это здесь непозволительно? Марину Мученко: Ну, потому что для женщины это некрасиво. Женщина всегда должна оставаться женщиной, сама собой. А наколки - это же ужасно. Мумин Шакиров: О чем думают и говорят женщины в заключении? Обо всем. О детях, о мужчинах, о друзьях, о наркотиках, о работе. И, конечно, о воле. Согласно закону, раз в три месяца администрация дает добро на свидание с близкими и родными. Замужние дамы могут уединиться в специальном гостиничном блоке с законными супругами. Нет почти ограничений в передачах. Каждый осужденный имеет право получать с воли до 20 килограммов продуктов питания в день. Было бы от кого получать. Не поверите, но совсем недавно в спальные корпуса колонии № 9 провели горячую воду. В душевых и умывальных комнатах - белоснежный кафель. Чисто и опрятно в комнатах отдыха. Женщины все-таки. И майским конкурсом красоты заключенные женщины не ограничатся. Впереди у них - популярная игра "КВН", где их соперниками будут мужчины из соседней колонии. Так государство пытается сделать жизнь за решеткой более разнообразной, старательно скрывая от чужих глаз неприглядные стороны пенитенциарной системы. Кристина Горелик: Это был рассказ моего коллеги Мумина Шакирова о его поездке в женскую колонию в Новосибирске. К конкурсам красоты, которые проводятся в колониях, руководитель Центра содействия реформе уголовного правосудия Валерий Абрамкин относится без особого энтузиазма. Главное, чтобы приехавшие гости ненароком не навредили отношениям между заключенными и администрацией колонии. Валерий Абрамкин: Конечно, любой визит в зону человека с воли - это всегда некоторое разнообразие жизни. Это всегда некоторая радость. Но что касается таких вот не совсем личных контактов, мероприятий, то здесь все зависит от того, кто тюрьму посещает. Если этот человек не понимает тюремного мира, не понимает, как живут заключенные, и как устроена их жизнь внутренняя, то такие праздники могут, скорее, испортить чью-то жизнь, испортить его отношения с администрацией, скажем, испортить отношения с другими заключенными. Довольно часто, когда проводятся всякого рода мониторинги, то задают заключенным вопросы, на которые им отвечать опасно в присутствии администрации, скажем, или других заключенных. Кристина Горелик: Вот если мы обратимся к женским колониям, по вашему мнению, каковы самые серьезные проблемы, которые испытывают женщины-заключенные? Валерий Абрамкин: Самая главная проблема женской тюрьмы это - природа женщины не имеет механизмов для компенсации потери воли, в отличие от мужчин. Мужчина в тюрьме сходу включается в социальную борьбу, борьбу за лидерство, за место в иерархии неформальной. Место арестанта в неформальной иерархии гораздо больше значит, чем его место, скажем, в официальной структуре. У женщин, у которых, я сказал, нет механизмов компенсации потери вольного мира, у них возникает потребность этот мир каким-то образом воссоздать. И они очень искусственно и напряженно стараются это сделать. Именно в этом причина, скажем, женского тюремного гомосексуализма. Тут не столько сексуальные проблемы лежат, сколько попытки восстановить утраченное, утерянное. И поэтому часть женщин начинает играть роль мужчин. Иногда молодые девушки становятся детьми в создаваемых там семьях. Эти роли отыгрываются на полном серьезе. Скажем, приходит женщина, которая играет роль мужчины, приносит пачку чая, командует своей "половине": "Вот, завари"... "Жена": "Я приготовила, носки постирала". И - берет, читает газетку. Для внешнего такого бесчувственного взгляда это выглядит даже немножко смешно и карикатурно, но за этим стоит большая трагедия. И, по нашим исследованиям, по исследованиям других ученых, вот тот срок критический, после которого наступают необратимые изменения в психике, у женщин примерно в два раза короче, чем у мужчин. У мужчин это 3 - 4 года. У женщины необратимые изменения наступают уже через 1,5 - 2 года. И самые страшные последствия тюрьмы для женщин - это то, что она становится разрушительницей жизни, выходя на волю. Даже если она не становится снова преступницей, не возвращается в тюрьму, она все равно уже не способна или мало способна быть устроительницей дома, очага, быть нормальной женой, нормальной матерью. Поэтому, как мне кажется, главная беда нашего законодательства в том, что практически не делает различия между мужчиной и женщиной. Нарушения прав женщин происходят от бедности нашей жизни и от законодательства. Вот для западных коллег наших совершенным потрясением бывает, когда они узнают, что, скажем, у нас законодательство не предусматривает для женщин, скажем, санитарно-гигиенических принадлежностей. В некоторых следственных изоляторах мы выявляли такие грубейшие нарушения, когда женщин обыскивали, делали им личный обыск, не надевая перчаток. Или используя одни и те же перчатки. Ну, то есть как будто бы их заражали даже. Ну, не специально, конечно, но... Вот такие вещи даже бывают. Ну, отношение администрации, как правило, несколько мягче, чем в мужских колониях. Да, и еще есть особенность российской тюрьмы. Как это ни странно, одно из часто встречаемых нарушений - это жестокая эксплуатация женщин. Почему-то именно женские зоны, в отличие от мужских, где сейчас работы нет, обеспечены работой, и там женщин заставляют работать по 12 часов, иногда даже и больше. В выходные заставляют работать. То есть - это зверский такой труд. В отсутствие элементарных условий - ну, техники безопасности, гигиенических условий. Бывает, что туалет далеко, бывает, что нет душа. Вот такие типичные нарушения, которые происходят и от законодательства, и от тех порядков, которые сохранились еще от ГУЛАГа. Кристина Горелик: В российских тюрьмах сейчас сидит около 900 000 человек, то есть на 100 000 жителей страны приходится 650 заключенных. 5 процентов от общего числа - женщины. Фотографии к репортажу Мумина Шакирова сделаны Витольдом Красовски (WITOLD KRASSOWSKI) Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
