Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[16-08-00]
Ведущий Илья Дадашидзе "Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". Статья 1 Всеобщей декларации прав человека. В этом выпуске:
- Елена Фанайлова. Как победить пенсионеров. Владимир Сахаров: К нам применяли электрический ток, сзади застегивали руки наручниками, клали на металлический лист, на столе у них было устройство типа полевого телефона, и начинали крутить, постоянно усиливая силу тока. Чтобы не было слышно никаких ни криков, ничего - надевали на голову противогаз, затыкали отверстие, куда подсоединяется выходной клапан воздуха, чтобы не могли дышать. Илья Дадашидзе: Самыми беззащитными в России продолжают оставаться пенсионеры, особенно - если попечение над ними всецело осуществляет государство. Репортаж Елены Фанайловой. Елена Фанайлова: Бывший военный, пенсионер, инвалид второй группы Вадим Сочнев приехал из Латвии в Россию в 1995 году вместе с другими вынужденными переселенцами. Московская миграционная служба поселила его в 29-й пансионат ветеранов труда. Сначала отношения с администрацией складывались неплохо. Сочнев подрабатывал в пансионате электриком, имел отдельную комнату. Потом начались конфликты. Сочнев критиковал администрацию, которая, по его мнению, плохо обращалась с проживающими. Вскоре администрация пансионата, заручившись поддержкой комитета социальной защиты города Москвы, приняла решение перевести пенсионера Сочнева в психоневрологический специнтернат № 13 для лиц, нуждающихся в специальном уходе. Скажу сразу, что, несмотря на инвалидность по общему заболеванию (астму), пенсионер Сочнев не раз приходил к нам в редакцию самостоятельно. А первый документ, с которого он начал знакомство, был результат независимой психиатрической экспертизы, которая признавала его вменяемым и дееспособным. То есть - человеком, который может жить самостоятельно. Обстоятельства же перевода пенсионера в психоинтернат оказались, скорее, похожи на кошмарный сон с участием медперсонала и участковой милиции. Вернемся к событиям февраля прошлого года. Говорит Вадим Сочнев. Вадим Сочнев: 18 февраля, утром, перед завтраком, ко мне врываются три человека в комнату. Я жил, значит, в отдельной комнате, рядом жил сосед у меня. И ворвавшись ко мне, вот эти три человека, у меня... лейтенант... он - "отдавай мне паспорт, отдай паспорт". Я говорю: "Никакого паспорта я вам не дам". - "Давай сюда паспорт". Я говорю: "Не дам паспорт". Он дает сигнал, меня эти два его... охранника завалили и начали бить. Он у меня вырвал этот паспорт. Меня потащили по коридору. Все люди были убраны, ни одного человека не было. Я кричал... я говорю: "Помогите! Помогите!". Меня спустили вниз, в машину, и охранник один, и села, значит, медсестра Королева. Я говорю: "Отпустите меня. Отпустите меня, вы не имеете права". Приехали туда, в Ступино, в 13-й пансионат. Я посмотрел по окружающей... да это не пансионат, а концлагерь, натуральный концлагерь! Вышла эта комиссия когда, "мы, - говорит, - его не можем принять, - потому что нет болезни, или отношение"... то, что я ветераном войны и был направлен, значит, миграционной службой. А я еще говорю: "Что вы делаете? Если я негативный... или что... человек, подайте на меня заявление в миграционную службу и в суд на меня подайте. Тогда будем разбираться". Меня, значит, приняли, сделали мне укол, у меня начали от нервного возбуждения проявляться приступы астмы, - и меня, значит, в комнату, под замок. Елена Фанайлова: Около месяца Вадим Сочнев находился в специнтернате для психически больных. Когда ему вернули сумку с вещами, оказалось, что половины из них, а также продуктов и денег - нет. Но не это было самым страшным. Вадим Сочнев: И мне каждый день - я уже не сопротивлялся, я знаю, что все равно меня сломают, - мне делали каждый день укол. Кушать я ничего не принимал, только немножко водички возьму это...попить - и все. Были мне удары нанесенные, да? и потом, вот эти уколы, да? у меня вот боли все время в сердце. И вот наступило 14 марта, это было уже около пяти часов. И в это время мне удалось, значит... Я подходил уже, смотрел: как-то надо отсюда удрать. И я, значит, открыл этот замок. Выскочил вниз, в подвал, смотрю - куда же я попал, в мышеловку, окно так просвечивает. "Ну, - думаю, - буду бить в стекло. Уходить надо отсюда". А там войлоком было закрыто. Я давай рвать этот войлок, образовалась дыра, я выскочил на улицу. Выскочил - толком не знаю... как толком идти. Но в окно я просматривал это расстояние, кое-кого спросил, потому что дороги я не знал... И я там, по этим сугробам, больной... как я там выбирался, до Ступино, до станции там далеко... Я добрался до Ступино, значит, зашел в диспетчерскую и прошу, я говорю: "Дайте позвонить мне в Москву". Я позвонил, говорят: "Сейчас придет электричка, давайте, не опоздайте на электричку". Я приехал к одним знакомым. На другой день я... весь обросший был, борода у меня такая - побрился... Я пришел, значит, в Белый дом, в правительство. Попросил бумаги, мне дали, и я все описал. Все, что было. Елена Фанайлова: Дальнейшие события в жизни пенсионера были таковы. Он жил у знакомых, трижды в течение года попадал в больницы. Причем, понадобились специальные обращения группы правозащитников "Гражданское содействие", чтобы Сочнева принимали в стационары без паспорта, который удалось вернуть только через полгода. Пенсионер хотел, чтобы люди, которые нарушили его элементарные права, были наказаны, и подал заявление с жалобой на действия администрации пансионата и участкового инспектора в прокуратуру. Однако прокурор Никулинской межрайонной прокуратуры Москвы, старший советник юстиции Поневежский отклонил заявление, и лишь прокуратурой Западного округа было признано, что в действиях участкового инспектора ОВД "Очаково - Матвеевское" Фарвазетдинова есть нарушение закона о милиции. Начальнику ОВД Василию Маткову было внесено представление на участкового. Какую ответственность понес участковый за свои действия в отношении пенсионера, в милиции комментировать не стали. Как считает Светлана Чувилова, представитель правозащитной организации "За гражданское содействие", наказание милиционеров за превышение полномочий не в практике начальства. Светлана Чувилова: Либо человеку в личное дело... ну, пожурили на собрании, сказали, что так нельзя. Либо, там, занесение в личное дело. Но это бывает редко. Когда вот такая записка есть, начальник, действуя по своему усмотрению, так как они говорят, что не хватает работников, участковыми никто не идет, а зарплата смешная... Поэтому начальник, как правило, журит, не более того. Елена Фанайлова: В отношении Вадима Сочнева был нарушен, прежде всего, закон о психиатрической помощи. Говорит консультант по правовым вопросам движения "За гражданское содействие" Владимир Степанов. Владимир Степанов: В законе о психиатрической помощи четко определено, когда и кто имеет право направлять того или иного гражданина на психиатрическое освидетельствование, госпитализацию или в психиатрический стационар. Человек больной только при наличии тяжелого психического расстройства может направляться в психиатрический стационар. Это должно быть обязательно обращение родственников, и, в том числе, обязательное должно быть согласие самого больного. Если нет согласия, нет согласия его представителя, то никто его не может туда направить. Елена Фанайлова: Администрация пансионата № 29 и Комитет социальной защиты, по мнению руководителя "Комитета за гражданские права" Андрея Бабушкина, нарушили не только закон о психиатрии. Андрей Бабушкин: Так как он является человеком вменяемым, дееспособным, не лишенным гражданских прав, любое мнение о состоянии его здоровья любого врача должно было быть представлено ему на основании статьи 31 "Основ законодательства об охране здоровья граждан". Здесь нарушено его конституционное право на получение информации о его правах, нарушено требование статьи 19 Конституции. Комитет социальной защиты, выдавая такого рода путевки на перемещение гражданина из одного места в другое, должен исходить не их своих ведомственных интересов, он должен исходить из интересов граждан. Есть претензии к господину Сочневу, - Сочнев должен о них знать, у него должна быть возможность эти претензии устранить. Если у Сочнева есть претензии к пансионату № 29, у него должна быть возможность совершенно спокойно критиковать эту администрацию, зная, что в один прекрасный день некий участковый не ворвется к нему, не схватит его под белые рученьки, не утащит его на край света. Это хорошо, что Сочнев живой остался, а, не дай Бог, инфаркт бы произошел, а, не дай Бог, парализовало бы человека, - кто бы тогда за это отвечал? Елена Фанайлова: А действия участкового инспектора Фарвазетдинова, по мнению Андрей Бабушкина, вообще подпадают под действие не одной статьи Уголовного кодекса. Андрей Бабушкин: Вот передо мной закон, он называется "Федеральный закон о милиции". Статья 11, пункт 18 этого закона гласит: "Сотрудники милиции вправе входить беспрепятственно в жилые и иные помещения граждан и осматривать их при преследовании лиц, подозреваемых в совершении преступлений. Либо - при наличии достаточных данных полагать, что там совершено или совершается преступление, произошел несчастный случай, а также для обеспечения личной безопасности и общественной безопасности, при стихийных бедствиях, катастрофах, авариях, эпидемиях". Что там было? Преследовали кого-то? Эпидемия там произошла? Может быть, там было достаточно оснований считать, что там произошел несчастный случай, слышались крики умирающей жертвы? Ничего этого не было. В этой комнате, в своем жилом помещении жил престарелый и достаточно, очевидно, больной уже гражданин Сочнев. И молодой, энергичный участковый, который отличался от этого Сочнева только двумя вещами: тем, что он был молодым и здоровым (а, в силу того, что у него на плечах были погоны, он еще был наглым и самоуверенным), вломился туда в нарушение требования пункта 18 статьи 11 закона о милиции, и тем самым превысил свои должностные полномочия. Трудно согласиться с мнением уважаемого прокурора Баженова, который пишет, что оснований для возбуждения уголовного дела не установлено. Эти основания изложены в статье 286: "Совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекшие существенные нарушения прав и законных интересов граждан. А попробуем представить себе - к нам в квартиру, где мы считаем себя в безопасности, вламывается некий непонятный тип - и не бандит, не хулиган, а представитель правоохранительных органов. Разве для нас это было бы несущественным нарушением наших прав и свобод? Или охраняемых законом интересов общества и государства... наказывается лишением свободы до четырех лет. Он не просто ворвался в квартиру. Он надел наручники, применил к престарелому гражданину физическую силу. Теперь очень странная позиция тех же самых прокуроров Баженова и Паневежского. Если психоневрологический интернат № 13 - это учреждение, где граждане совершенно свободны, на которое не распространяется статья 24 закона "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании", то есть, это не учреждение принудительного стационирования гражданина, почему же для Сочнева здесь было сделано исключение, и его туда отвозили в принудительном порядке? Неважно, что участковый считал, что он действует в общественных интересах. Он имел глаза, имел уши, и мог догадаться, что перед ним находится человек, не нуждающийся в насильственном перемещении за пределы одного интерната в другой. Тем более что мы с вами знаем: в соответствии с жилищным законодательством, любое выселение гражданина из жилого помещения может производиться не участковым, не домуправом, не прокурором, а - судом. То есть, если участковый так уж заботился о том, что же в этом пансионате № 29 злодей Сочнев может натворить, его дорога прямо лежала в Никулинский суд, и он должен пойти к судье, подать иск господину Сочневу и в законном порядке судебным приставом-исполнителем, не позже, чем за пять дней до выселения, оповестить Сочнева, сообщить ему о том, что есть судебное решение: господину Сочневу необходимо из одного места выселяться в другое. То есть, если мы здесь с вами будем брать любой кодекс и раскрывать его на любой статье, мы увидим, что все эти статьи как раз и написаны про "нашего" участкового. Елена Фанайлова: Прокуратура, как считает глава "Комитета за гражданские права" Андрей Бабушкин, проявила необоснованную лояльность по отношению к милиции. Андрей Бабушкин: В прокуратуре не знают жилищного законодательства. Там не знают Конституции Российской Федерации. Они впервые услышали о том, что сотрудники милиции должны проявлять максимум вежливости и уважения к гражданам. Они, конечно, прекрасно все эти вещи знают, просто они вместе с милицией являются единой системой. И сегодня прокуратура у нас в стране выполняет достаточно деликатную и непочетную функцию укрывательства тех правонарушений и преступлений, которые совершают сотрудники милиции. В трех случаях прокурор может посадить милиционера. По заказу, в силу политической кампании, в силу личной неприязни. Конечно, я не могу так это про всех милиционеров, всех прокуроров... Конечно, есть порядочные, хорошие люди, конечно, они борются за наши с вами права, но, должен сказать, что мне кажется, что таким людям в сегодняшней прокуратуре и милиции очень неуютно, очень сложно. Елена Фанайлова: Считает Андрей Бабушкин. Сегодня пенсионер Вадим Сочнев проживает в пансионате № 9. Отношениями с администрацией и другими проживающими он доволен. Сочнев собирается еще раз подать в прокуратуру иск, считая, что люди, нарушившие его права, должны отвечать перед законом. Илья Дадашидзе: Это был репортаж Елены Фанайловой. "Западная печать о правах человека и свободе слова". Обзор Владимира Ведражко, Прага. Владимир Ведражко: Французская газета "Либерасьон" пишет о свободе информации в Китае. Три китайских журналиста, работающих на одной из местных телевизионных станций на юге Китая, были отстранены от занимаемых должностей за то, что по неосторожности пропустили в эфир фотографию, на которой изображен эпизод студенческого движения 1989 года. Компрометирующая фотография была показана в течение всего двух секунд в рамках телепрограммы, посвященной открытию кабельного телевидения в Макао, и фигурировала на втором плане среди множества других фотографий. Китайское студенческое демократическое движение 1989 года до сих пор остается запрещенной темой в официальных китайских средствах массовой информации, а демонстрация на площади Тяньаньмень представляется пекинской пропагандой как "контрреволюционный инцидент". С этим фактом познакомила читателей французская газета "Либерасьон". Утечка мозгов как растущая глобальная проблема, непосредственно связанная с правом человека на труд, - тема публикации в британской газете "The Financial Times". Япония старается, вслед за другими странами, стать местом, привлекательным для индийских специалистов в области компьютерных технологий и программирования. Очередь уже выстроилась. Ее образуют Сингапур, Германия, Ирландия, Южная Корея и Великобритания. Стоят в этой очереди и Соединенные Штаты Америки. Ежегодная визовая квота для инженерно-технических работников, составляющая в США 115 000 человек, наполовину отдана именно индийским профессионалам. Что касается Японии, то она испытывает растущий дефицит в подобного рода специалистах, который исчисляется в настоящее время 200 000 вакансий. То, что один из мировых лидеров в области технологий, обратил свои взоры на Индию, конечно, наполняет гордостью граждан этой огромной азиатской страны, продолжает газета "The Financial Times". Однако не в меньшей степени в Индии растут опасения, что уехавшие на заработки специалисты уже не вернутся на родину. Индия, однако, не является единственным местом, откуда наиболее развитые страны пытаются рекрутировать профессионалов-компьютерщиков. Страны Дальнего Востока, особенно Филиппины, Южная Африка, Израиль, страны бывшего СССР также рассматриваются в качестве источника кадровых ресурсов. Иностранцев, приезжающих в другую страну на заработки, не смущает, что оплата их труда будет ниже, чем оплата труда собственных граждан данного государства. Подобного рода разница не останавливает утечки мозгов. Это было краткое изложение статьи, опубликованной в британской газете "The Financial Times". О положении детей и подростков, заключенных в одной из британских тюрем, рассказывает газета "The Guardian". На западе Лондона существует особое пенитенциарное учреждение, тюрьма "Фелтхэм" со специальным отделением для детей и подростков, осужденных за различные преступления. Недавно один семнадцатилетний юноша, не вытерпев условий тюремного содержания, попытался повеситься в камере. Его едва удалось спасти, однако заместитель начальника тюрьмы Ян Томас счел этот факт достаточным для того, чтобы заявить о своей отставке. Он сказал корреспонденту газеты "The Guardian", что здание, в котором располагается тюрьма, никак не приспособлено для содержания малолетних преступников. Тюрьма сильно переполнена, и поэтому в ней царят ужасающие условия, сильно травмирующие психику осужденных. Ян Томас неоднократно обращался к вышестоящему начальству с просьбой не направлять более новых приговоренных детей и подростков в эту тюрьму, однако на увещевания никто не обращал внимания, пока не произошла попытка самоубийства одного из заключенных. В настоящее время в тюрьме "Фелтхэм" всего 745 заключенных, 284 из них еще не достигли восемнадцатилетнего возраста, но только для 240 имеются места в ювенальном отделении. Остальные 44 содержатся там же, где сидят и взрослые преступники. Газета "The Guardian" отмечает, что переполненность тюремных помещений в "Фелтхэме", крупнейшем в Европе учреждении подобного рода для детей и подростков, недопустима в цивилизованной стране. Британский Национальный совет по ювенальной юстиции признает, что только на юго-востоке Англии не хватает 500 тюремных мест для детей и подростков. Об этом пишет британская газета "The Guardian". Газета "Frankfurter Algemeine" рассказывает историю двадцатидвухлетней молдавской девушки Ольги из города Бендеры. Все в ее судьбе вполне нормально - и амбиции самостоятельной личности, и образование экономиста, и знание нескольких иностранных языков (особенно хорошо - английского и русского). Одно лишь обстоятельство не вполне нормально. Она живет в Приднестровской республике, которая является самым бедным регионом Молдовы. Газета напоминает, что Молдова, наряду с Албанией, сегодня - самая бедная страна в Европе. Среднемесячный доход на человека составляет всего 28 долларов. Ольга утверждает, что в этой стране для нее нет никаких перспектив, поэтому она хочет уехать на поиски работы в одну из европейских стран. Газета рассказывает о том, как Ольга выезжала в Будапешт для того, чтобы, отстояв у австрийского посольства несколько дней в очереди за Шенгенской визой, так ни с чем и вернуться обратно домой. Однако неудача не обескуражила героиню очерка. Она утверждает, что будет выезжать за границу до тех пор, пока не получит там все необходимые документы и не подыщет нормальную работу. Она, конечно, слышала о том, кем приходится работать женщинам из стран бывшего СССР, но уверена, что с ней все будет хорошо. Историю молдавской девушки Ольги рассказала газета "Frakfurter Algemeine". Илья Дадашидзе: Обзор "Западная печать о правах человека и свободе слова" подготовил и вел Владимир Ведражко. Правозащитные новости недели подготовила и читает Анна Данковцева. Анна Данковцева: Прокуратура Ингушетии возбудила уголовное дело по факту гибели двух мирных жителей неподалеку от селения Аршты в Сунженском районе. Люди были расстреляны 6 августа с военных вертолетов, когда косили траву. Один из погибших - москвич, другой - житель Казахстана. Российские военные утверждают, что огонь с вертолетов велся по машине, на которой пытались скрыться бойцы чеченских формирований. Общегражданский заграничный паспорт может быть выдан корреспонденту Радио Свобода Андрею Бабицкому только после вынесения судебного решения по его делу. По словам Бабицкого, такой ответ он получил в отделе виз и регистрации, куда подал документы на оформление загранпаспорта. 8 августа Бабицкому, который обвиняется в подделке документов, была изменена мера пресечения с подписки о невыезде на поручительство. Его адвокаты требуют прекратить дело в связи с несостоятельностью обвинения. Президент радиостанции Свобода/Свободная Европа Томас Дайн приветствовал решение российских властей изменить меру пресечения корреспонденту радиостанции Андрею Бабицкому с подписки о невыезде на общественное поручительство. В распространенном пресс-релизе говорится, что теперь Бабицкий сможет принять приглашение выступить перед комитетами Конгресса США. Дайн напомнил, что власти не позволили журналисту выехать в Бухарест для получения престижной премии, присужденной ему Парламентской Ассамблеей ОБСЕ. 25 августа истекает срок следствия по делу Бабицкого, обвиняемого в использовании фальшивых документов. После этой даты дело должно быть либо передано в суд, либо закрыто. Лидер оппозиционной киргизской партии "Арнамыс" Феликс Кулов намерен подать иски в суд на лиц, сфабриковавших в отношении него дело. В результате ряда обвинений он провел около пяти месяцев в следственном изоляторе Министерства национальной безопасности Киргизии. 7 августа военный суд в Бишкеке признал Феликса Кулова невиновным по всем статьям предъявленного ему обвинения и освободил из-под стражи прямо в зале суда. Прокурор требовал приговорить Кулова к восьми годам тюрьмы. Ему инкриминировалось превышение служебных полномочий во время пребывания на посту министра национальной безопасности Киргизии. Судья заявил, что обвинения основаны лишь на предположениях. Представители Парламентской Ассамблеи Совета Европы, побывавшие в Минске, считают, что ПАСЕ не следует направлять своих наблюдателей на парламентские выборы в Беларуси в октябре этого года. Глава делегации Терри Дэвис заявил, что в стране не созданы условия для проведения свободных и честных выборов. Окончательно решение - будут ли направлены в Беларусь наблюдатели Совета Европы и ПАСЕ - должно быть принято в конце августа. Председатель киргизского "Комитета за права человека" Рамазан Дырылдаев заявил, что штаб-квартира организации переносится из Бишкека в Вену из-за преследований властей. В то же время он отметил, что Комитет будет продолжать работу и на территории Киргизии. Выступая в международной хельсинкской федерации в Вене, Дырылдаев подверг критике действия киргизских властей, направленные против правозащитников. В июле несколько дней здание "Комитета за права человека" было блокировано полицией. Сын Дырылдаева был арестован, но бежал, и теперь вынужден скрываться. 12 августа в Баку состоялся митинг азербайджанской оппозиции, требовавшей проведения свободных и демократических парламентских выборов. В акции приняли участие до полутора тысяч сторонников двадцати оппозиционных партий и движений. Оппозиция намерена бойкотировать выборы, намеченные на 5 ноября, если власти не изменят избирательное законодательство, которое, как утверждают оппозиционеры, создает преимущества для правящей партии президента Гейдара Алиева. Илья Дадашидзе: Правозащитные новости недели подготовила и прочитала Анна Данковцева. Московская область названа российскими правозащитниками "зоной юридического произвола", где правоохранительные органы прибегают к пыткам и издевательствам по отношению к подследственным. Репортаж Мумина Шакирова. Мумин Шакиров: В мае прошлого года в Сергиево-Посадском районе были обнаружены тела двух семнадцатилетних девушек, сестер Парамоновых, погибших от ножевых ранений. Стоит отметить, что это было не первое убийство молодых женщин в этом районе Подмосковья за последние три года. Аналогичные зверские преступления были совершены в 1997, дважды в 1998, и последнее - 8 мая 2000 года. По Сергиев-Посаду и его окрестностям пошел слух, что в районе действует маньяк-убийца. Милиция задержала первых подозреваемых. Ими оказались молодые люди, у которых были накануне в гостях убитые. Однако некоторое время спустя следователи отпустили главных подозреваемых, а взамен в отделение милиции доставили других молодых людей, жителей поселка Реммаш Владимира и Михаила Сахаровых, Анара и Азера Гасановых и их приятеля Александра Супонина. О том, как это произошло, рассказывает один из потерпевших, водитель по профессии, двадцатипятилетний Владимир Сахаров. Владимир Сахаров: Мы поехали в соседнюю деревню к знакомым по делам. Мы остановились на остановке, разговаривали со знакомыми девушками, ждали, когда подойдут наши знакомые. Внезапно подлетела машина, белые "Жигули" седьмой модели с тонированными стеклами, оттуда выскочило пятеро человек в гражданской одежде. Все - с оружием. Нас, как котят, из машины повыкидывали, начали избивать, надели наручники, после чего брата они силком закинули к себе в багажник своей машины, а меня и младшего сына (вот, рядом со мной сидит дядя Агиль) посадили в нашу машину и повезли в местное отделение милиции, не объяснив нам ни причину задержания, ничего... Мумин Шакиров: Пытки и жестокое обращение обычно имеют место на стадиях задержания и предварительного тюремного заключения, считает руководитель организации "За гражданские права" Андрей Бабушкин, который последние полгода активно пытается спасти жизнь и здоровье Сахаровых, Гасановых и Супонина. О том, как в милиции выбивали показания и калечили ребят, рассказывает Владимир Сахаров. Владимир Сахаров: К нам применяли электрический ток, сзади застегивали руки наручниками, клали на металлический лист, на столе у них было устройство типа полевого телефона, и начинали крутить, постоянно усиливая силу тока. Чтобы не было никаких слышно ни криков, ничего - надевали на голову противогаз, затыкали отверстие, куда подсоединяется выходной клапан воздуха, чтобы не могли дышать. Такую процедуру делали всем, несмотря на то, что у дяди Агиля, у сына была травма ноги, у него был гипс. И он был несовершеннолетний. Это их ничего не интересовало. Мумин Шакиров: По словам Агиля Гасанова, отца семнадцатилетнего Анара и двадцатидвухлетнего инвалида Азера (до задержания он ходил на костылях после автоаварии), его детей пытали еще активнее. Азер был избит так, что ослеп на правый глаз. После допросов у Анара оказалась сломанной грудная клетка. Агиль Гасанов убежден, что его детям досталось еще и потому, что они - не русские. В результате, все пятеро вынуждены были взять на себя убийство сестер Парамоновых, хотя, по утверждению родителей арестованных молодых людей и правозащитника Андрея Бабушкина, все добытые оперативниками и следователями улики и доказательства на поверку оказались ложными. Родители потерпевших считают, что пытки и издевательства проводили сотрудники угрозыска Сергиево-Посадского УВД Жигульский, Аватисян, Приходько и Варежников. Правозащитник Андрей Бабушкин убежден, что дело Сахаровых и Гасановых - это классический пример, когда люди невиновны, а на них пытаются повесить чудовищные преступления. И вот почему. Андрей Бабушкин: Работая десять лет по заявлениям о пытках, мы подходим к этим заявлениям очень осторожно. Узнав со слов человека, что его, оказывается, избили, мы вовсе не выбегаем на улицу, не хватаем за руку следователя, судью и начинаем обвинять его в садизме или пренебрежении своим долгом. Вот поэтому, когда мы избрали некую технологию проверки, мы для себя решили, что если мы пишем о пытках в некий орган прокуратуры, и оттуда нам поступает мотивированный ответ (копия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, родственникам предоставляется свидание со своими родными, находящимися в следственном изоляторе), - в этом случае возможность пытки есть. Но она маловероятна. И вот в этом плане дело Сахаровых, Супонина, Гасановых, оно, с моей точки зрения, является классическим делом, когда я... ну, скажем, наверное, почти со стопроцентной вероятностью могу утверждать, что в отношении этих людей действительно применялись пытки. Дело в том, что сочетание факторов, свидетельствующих об этом, оно совершенно в этом деле уникально. Вспомните хотя бы одно дело, уважаемые друзья, которые имеют дело с судами и следствием, когда бы по делу проходило пять обвиняемых, четверо находились под стражей, и в течение более года в нарушение статьи 18 закона "О содержании под стражей" родственникам подсудимых не было предоставлено ни одного свидания. Хотя закон говорит, что до двух раз в месяц следствие и суд имеет право свидания предоставлять. Как объяснить, например, то, что люди, которые заявили о том, что к ним применялись пытки, требуют - "дайте нам постановление об отказе в возбуждении уголовного дела", а им это постановление не дают? Как можно объяснить то, что родственники требуют это постановление, и им этого постановления не дают? Правозащитная организация в марте написала в прокуратуру Московской области. В мае месяце снова написала в прокуратуру Московской области. И в июле вновь мы обратились в прокуратуру Московской области по очень простым вопросам - дайте постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, предоставьте свидание с родственниками. Увы. Мы ответа, по существу, не получили. Мумин Шакиров: А что - прокурор? А прокурор города Сергиев-Посад Арнольд Лесневский - как, впрочем, и следователь, ведущий дело, - наблюдали за пытками и ждали, когда задержанные признаются в совершении преступления, которое обязательно надо было раскрыть, утверждает Андрей Бабушкин. Андрей Бабушкин: Между тем, есть свидетели, которые подтверждали, что не просто там какой-то... вообще, обезумевший милиционер этим занимался, да? - а что рядом стоял следователь, который сейчас является заместителем прокурора Сергиев-Посада. Около окна любовался пейзажем вечерним прокурор Сергиев-Посада господин Лесневский, рядом с которым кричали люди, которым к половым органам присоединяли электрические провода. Почему же в течение года, сталкиваясь с таким страшным обвинением, прокуратура не опровергает это обвинение? Почему в течение года у человека в ноге находится металлический штырь, а ему не оказывается специализированное лечение? У другого человека... ослеп он на один глаз, тоже лечение не получает. Я думаю, что здесь объяснение, уважаемые друзья, может быть только одно. К этим людям на самом деле применялись пытки. Мумин Шакиров: В начале августа 1999 года отец Гасановых приехал в Госдуму, откуда его направили в прокуратуру Московской области. Там его приняла сотрудница этого ведомства Александра Гусева и обещала изменить меру пресечения всем арестованным. Однако на свободу был выпущен только Владимир Сахаров. Ему обвинение в убийстве было изменено на обвинение в сокрытии убийства. Однако предварительно у семьи Сахаровых оперативники вымогали за освобождение деньги. Об этом рассказывает мать Владимира Надежда Сахарова. Надежда Сахарова: И то, что просят с невестки... вы с мужем уплатите деньги, матери ничего не говорите. Потом до двенадцатого он будет сидеть. Двенадцатого, когда внесете деньги, будем выпускать. Должен приехать Володя. Они напишут бумагу, что они не имеют претензий к работникам милиции. Я это посчитала за шутку. Вот я позвонила, хоть Гусева мне так ответила, что "правильно они вам сказали", я в это не поверила. Но через неделю получила письмо от товарища, который сидел в одной камере с Володей. Идя по лестнице, я начала читать это письмо, и он пишет... Он обращается не ко мне, а обращается к нему, что "по тюрьме идет слух, что за Мишу требуют кругленькую сумму, но если вы эти деньги уплатите, вы, мол, сами подпишете ему приговор. За невиновность деньги не платят". Мумин Шакиров: Когда Владимир Сахаров стал жаловаться на применение к нему пыток, а его мать, Надежда Сахарова, на то, что сотрудники милиции незаконно пользуются их машиной, изъятой в качестве вещдоков, Александра Гусева предупредила Владимира Сахарова, что она может изменить свое решение и вернуть его обратно в изолятор. После чего родители Гасановых и Сахаровых обратились за помощью в правозащитные организации. Начиная с 15 марта 2000 года "Комитет за гражданские права" постоянно обращается в прокуратуру Московской области с просьбой разобраться в деле Сахаровых, Гасановых и Супонина и немедленно отреагировать на милицейский беспредел. Однако ответа пока нет. Говорит Андрей Бабушкин. Андрей Бабушкин: Нас пугает то, что полгода... ну, довольно-таки... не самая маленькая, не самая малоизвестная общественная организация пытается хоть что-то добиться, и как будто мы сталкиваемся с бетонной стеной. Нас пугает, понимаете, то, что мы обращаемся в прокуратуру Московской области, и такое впечатление, что эти люди просто заинтересованы в том, чтобы все это продолжалось дальше. Мы считаем, уважаемые друзья, что Московская область... мы сейчас не готовы говорить о Москве, но, наверное, я думаю, следует сказать и про Москву, это зоны, неблагоприятные с точки зрения соблюдения статьи 3 Европейской конвенции прав человека и основных свобод. Я напомню вам, что эта статья 3 ратифицированной нашей страной Конвенции говорит о том, что каждый человек свободен от пыток, жестокого и унижающего достоинство обращения и наказания. Мумин Шакиров: 19 июля 2000 года Московским областным судом дело было направлено на дополнительное расследование. Михаил Сахаров, Александр Супонин и братья Гасановы продолжают сидеть в следственном изоляторе. Им до сих пор не оказана медицинская помощь. Что касается адвокатов, то в первое время для защиты правоохранительные органы привлекли своих юристов. По утверждению Надежды Сахаровой, государственные адвокаты не проявили особого рвения, чтобы добиться справедливого расследования. На хороших адвокатов ни у Гасановых, ни у Сахаровых нет денег. Илья Дадашидзе: Это был репортаж Мумина Шакирова о противоправных действиях правоохранительных органов Московской области. В прокуратуре Сергиев-Посада с такой оценкой правозащитников не согласны. По словам исполняющего обязанности прокурора города Александра Хардикова, с которым мы связались по телефону, органы надзора провели расследование по делу Гасановых, Сахаровых и Супонина, однако факты применения пыток и издевательств в отношении подозреваемых не подтвердились. И - последняя рубрика нашей программы, "Письма". Начну с письма от Романа Черного, члена Гражданской комиссии по правам человека Санкт-Петербурга. В этом письме приводятся примеры злоупотребления психиатрией в отношении жителей северной столицы в 1999 году. С.А. Зуев (говорится в письме) был госпитализирован за свое требование снять его с психиатрического учета. Несмотря на поддержку правозащитников и юристов, газеты "Новый Петербург", передачи о Зуеве по Радио Свобода, он удерживался в психбольнице № 3 несколько месяцев и подвергался воздействию психотропными препаратами. Одним из условий выписки Зуева стало требование, чтобы он пообещал не жаловаться на психиатров. Секретарь правозащитной организации "Достоинство" Татьяна Яковлева оказалась в психиатрической больнице в декабре 1999 года - и находится там до сих пор. Яковлева страдает эпилепсией, но абсолютно адекватна в общении и поведении. Между тем, врачи поставили ей диагноз "эпилептический психоз", поскольку она высказала подозрение в том, что ее соседка по коммунальной квартире - инициатор госпитализации Яковлевой - намерена завладеть ее жилплощадью. Лечат Яковлеву нейролептиками, отнюдь не показанными при эпилепсии. Доктор математических наук Л.П. была госпитализирована в психбольницу по заявлению сына от первого брака и его сожительницы, которые пытаются завладеть ее квартирой. На следующий день она была выписана и признана психически здоровой, но, проведя ночь в отделении, Л.П. подвергалась издевательствам со стороны больных и персонала. А до этого в приемном отделении ее принуждали подписать добровольное согласие на лечение, сообщает Борис Черный. И еще одно письмо на эту же тему из Великого Новгорода. "В вашем эфире, - пишет в передачу "Человек имеет право" Виталий Б. - прозвучала передача о злоупотреблениях психиатрией в Советской Армии. Мой брат является жертвой этой практики. Тринадцать лет назад он поступил в Балашевское летное училище и, отучившись там два года, попал в конфликтную ситуацию с руководством. А вскоре, заболев воспалением легких, был помещен в санчасть, где ему поставили диагноз "эпилепсия", после чего он был комиссован. Все попытки избавиться от этого диагноза (а это - ограничение в выборе профессии) не дали результатов. Он неоднократно обращался с этой целью в новгородский психодиспансер. Последние пять лет у него абсолютно нормальная энцефалограмма, но никто не хочет брать на себя ответственность и снять с него диагноз. Остается судебный путь, но он живет в Новгороде, а это - во всех отношениях - не Москва. Брат окончил Ленинградский университет по специальности "история", работает учителем в школе. Эпилептических припадков ни у него, ни у кого из родственников никогда не было. Сам я работаю на атомной станции инженером и регулярно прохожу все медкомиссии. Порекомендуйте, что необходимо для обращения в суд по поводу снятия диагноза", - говорится в письме. В передачу "Человек имеет право" в последнее время особенно часто обращаются с вопросами о том, как сняться с психиатрического учета, и в одной из ближайших наших программ мы намерены обратиться к этой проблеме, предоставив слово юристам, правозащитникам и психиатрам. "Помогите связаться с правозащитными организациями Москвы. Подскажите их адреса и телефоны". Эту просьбу наших слушателей выполняет Ольга Новикова. Ольга Новикова: Организация "Общероссийское движение за права человека" образовано в 1997 году. Ее отделения действуют в сорока девяти российских регионах. Здесь можно получить правовую поддержку и консультацию юриста по всем вопросам, касающимся нарушения прав человека в Российской Федерации. Московское отделение "Общероссийского движения за права человека" находится по адресу г. Москва, Малый Кисловский переулок, дом 7, помещение 21. Станция метро "Арбатская". Прием граждан по четвергам с 14 часов. "Горячая линия" движения работает по понедельникам, средам и пятницам с 13 до 21 часа. Телефон 291-70-11. Региональная правозащитная благотворительная организация "Комитет за гражданские права" также действует с 1997 года и имеет отделения в ряде городов России, в том числе, в Санкт-Петербурге, Орле, Екатеринбурге, Перми, Брянске. Адрес Комитета в Москве: 129224, г. Москва, проезд Шокальского, дом 61. Прием граждан с 15 часов ежедневно кроме воскресенья и понедельника. Телефон 478-95-15. Союз комитетов солдатских матерей России имеет около трехсот региональных организаций в областных и районных центрах. Он оказывает помощь тем, кто из-за преследований вынужден оставлять воинские части, отстаивает права призывников и их родителей, рассматривает жалобы на условия военной службы. Обратиться за помощью в Комитет могут не только солдаты, но и офицеры. Адрес московского офиса: 101000, г. Москва, Малый Лучников переулок, дом 4, комната 5. Прием граждан в рабочие дни с 11 до 19 часов. В эти же часы можно также позвонить в московский офис по телефонам 928-25-06 и 206-09-23. Илья Дадашидзе: Знакомство с правозащитными организациями Москвы мы продолжим в следующих наших передачах. Завершая на этом нашу программу, напоминаем слушателям наш адрес: 103006, Москва, Старопименовский переулок, д. 13, к. 1, московская редакция Радио Свобода. Пишите нам. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
