Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[22-03-04]
Ветеринару грозит уголовная статья за сбыт наркотиков кошкеВедущая Марина Катыс Марина Катыс: Программа "Запретная зона" уже рассказывала о том, что в Москве по инициативе Госнаркоконтроля возбуждено несколько уголовных дел против ветеринарных врачей. Врачам, применявшим кетамин в качестве анестезии при операциях домашним животным, инкриминируется статья 228 Уголовного Кодекса Российской Федерации "Незаконный сбыт наркотических средств в крупных размерах". На сегодняшний день ситуация вокруг препарата кетамин по существу не изменилась. Хотя в январе 2004 года министрами здравоохранения и сельского хозяйства в срочном порядке был подготовлен и направлен для регистрации в Министерство юстиции нормативный акт, разрешающий (в соответствии с федеральным законом "О наркотических средствах и психотропных веществах") ветеринарным врачам использовать в своей лечебной практике кетамин. Вот что говорит по этому поводу президент Центра защиты прав животных "ВИТА" Ирина Новожилова. Ирина Новожилова: Врачи лицензии на работу с кетамином не получили. Уголовное преследование ветеринарных врачей Госнаркоконтролем продолжается, дела их не закрыты. В прессе прошла ложная информация о том, что врачи могут приступать к работе - это совершенно не так. На самом деле кетамин лишь формально включен в списки препаратов, которые разрешены для использования в ветеринарии. А на деле - остаются два основных вопроса, которые как бы висят в воздухе: это вопрос о выдаче врачам лицензий (потому что каждый день промедления - это сотни животных, которым отказано в хирургических операциях), и второй вопрос - о прекращении уголовных дел против ветеринаров. Марина Катыс: Напомню, что в конце 2003 года сотрудники Госкомитета России по контролю за оборотом наркотических и психотропных средств провели обыски в ветеринарных клиниках Москвы. Представители Госнаркоконтроля искали препарат кетамин, который используется для анестезии во время операций животным. Обыски (хотя официально они назывались "осмотр помещений") проводились с нарушением процессуальных норм. В отношении нескольких ветеринарных врачей сотрудниками Госнаркоконтроля были совершены провокационные действия. В частности - врачей вызывали по телефону в служебные помещения Госнаркоконтроля - якобы - для проведения операции животному. Рассказывает ветеринарный врач Константин Садоведов. Константин Садоведов: 22 октября был приглашен на операцию стерилизации кошки по адресу Третья Институтская, дом... и так далее (дом и квартира имеются в деле). Приезжаю на вызов, встречает меня хозяйка с кошкой, хозяин был дома. Приготовился к операции: столик разложил, свои хирургические наборы привел в порядок, халат, руки... Приготовился делать инъекцию препарата, после чего зашли еще трое оперативников, предъявили мне удостоверение Госнаркоконтроля, сообщили, что идет оперативный эксперимент, далее - камера, наручники и так далее. Допрос длился 10 часов: "Где, когда, почему купил..." и так далее. Марина Катыс: Как выяснилось позднее, доктор Садоведов был вызван на квартиру майора Госнаркоконтроля Михаила Куралева. Константин Садоведов: Какое рвение у людей - предоставляют свою квартиру, там у него есть маленький ребенок, жена... Это - необъяснимо. Марина Катыс: По делу ветеринарного врача Садоведова прошло уже три заседания суда, очередное заседание назначено на начало апреля. Продолжает Константин Садоведов. Константин Садоведов: Суд настроен четко. Адвокат никакие действия не может довести до конца, потому что абсолютно ни одно его предложение не принимается. Статья за "сбыт наркотиков" так и есть, она не отменяется, мне инкриминируется сбыт наркотиков кошке. Адвокаты говорят: давайте проведем допрос кошки, потому что речь идет о сбыте, а он возможен либо физическому лицу, либо юридическому. Улыбки на лицах у людей нет, все происходит совершенно серьезно. Они намерены применить часть 3-ю статьи 228-ой за сбыт наркотика кошке. Я работают в государственном унитарном предприятии, являюсь государственным врачом. Марина Катыс: Нет сомнений: уголовное дело, возбужденное Следственной службой управления Госнаркоконтроля Российской Федерации по Москве, по своей абсурдности и нелепости может бороться за право войти в Книгу рекордов Гиннеса. Сотрудники Госнаркоконтроля обвиняют ветеринарного врача городской выездной ветеринарной службы Константина Садоведова в том, что 22 октября 2003 года он "совершил покушение на незаконный сбыт психотропных веществ", а именно - выехал по вызову для проведения платной ветеринарной операции - стерилизации кошки. Врачу грозит уголовное наказание за то, что, выполняя свой врачебный долг, он использовал для наркоза животному препарат кетамин, который в результате халатности чиновников на тот момент не входил в списки препаратов, разрешенных для применения в ветеринарии. Преступление по 228-ой статье карается сроком лишения свободы от пяти до десяти лет с конфискацией имущества. Сказать, что лейтенант медицинской службы Минобороны, военный врач Константин Садоведов оскорблен и шокирован подобным обвинением - не сказать ничего. Константин Садоведов: Мне пытаются доказать, что кетамин - препарат, запрещенный в ветеринарии. Это - ложь. Ветврачи используют его без лицензии - это сказано в Ветеринарном законодательстве. Когда я проходил службу в армии (я закончил Военную Ветеринарную академию), у нас дублировались такие же приказы. Все препараты хранятся в сейфе и ведется учет их использования в книгах. Ни о каких лицензиях ничего не говорится. Любого военного врача можно точно также привлечь к ответственности. Когда я служил на границе, я применял этот препарат. Когда работал на конном заводе Буденного - применял этот препарат. Так же мои родители всегда его применяли, потому что были ветеринарными врачами. Мне вменяют сбыт наркотика кошке... Был бы я в XVIII веке - я бросил бы перчатку и стрелялся с этими людьми. Это - личное оскорбление. Марина Катыс: Препараты на основе биокетана (который является основным компонентом кетамина) применяются не только в ветеринарии. Руководитель ветеринарной клиники "Белладонна" Илья Квачко тоже возмущен сложившейся ситуацией. Илья Квачко: Препарат применяется в медицине, в гинекологической практике. Еще пока не выявлена ни одна женщина, которая стала бы наркоманом после применения препарата. Я работают много лет - и в государственной клинике работал, и в коммерческой - и ни разу не было случая, чтобы кто-то выносил из клиники этот препарат и кому-то продавал. Такого ни у кого не зафиксировано. А купить его можно очень легко - в Москве на улице возле аптеки № 1, без всяких проблем. Марина Катыс: Кроме того, ветврачи вряд ли могли бы использовать кетамин в преступных целях. Хотя бы потому, что одна доза для человека равна двумстам операционным дозам для мелких животных. Здравый смысл и экономический расчет подсказывают, что врачам выгоднее добросовестно выполнять свои обязанности и именно на этом зарабатывать деньги. Кстати, до начала - как выражаются сотрудники Госнаркоконтроля - "следственных экспериментов" против ветеринарных врачей кетамин свободно можно было купить на Птичьем рынке в Москве. И не только в Москве. А теперь я предлагаю вашему вниманию комментарий юриста. Говорит адвокат, председатель президиума Первой городской коллегии адвокатов Москвы Игорь Васин. Игорь Васин: Здесь - вообще интереснейшая ситуация, я со многими адвокатами, в том числе с Генрихом Павловичем Падвой, обсуждал этот вопрос. Удивительная возникла ситуация. Дело в том, что по судебной практике, связанной с рассмотрением данных дел по 228-ой статье, Пленум Верховного суда дал совершенно четкое определение понятия "сбыт". В частности, понятие "сбыт" подразумевает - "путем введения", то есть инъекцию. Если инъекция произведена - получается "сбыт третьему лицу". В данном случае врач сделал инъекцию кошке - и, видимо, кошка становится процессуальным лицом. Либо она становится свидетелем, либо она становится уже подозреваемой. Наверное, ничего другого не остается, как вызвать бедную кошку на допрос... Вот о чем идет речь. Марина Катыс: Уже несколько месяцев весь мир наблюдает за так называемым "делом ветеринаров". Однако вопрос до сих пор не решен. Работа ветеринарных клиник по-прежнему парализована. За комментариями я обратилась к президенту Российской ветеринарной Ассоциации Александру Ткачеву. Александр Ткачев: Сначала - о мерах, которые мы предприняли в конце прошлого года для того, чтобы легализовать этот препарат. Был сделан достаточно серьезный шаг: два министра - министр сельского хозяйства и министр здравоохранения - подписали совместный приказ о том, что препарат кетамин разрешен к применению в ветеринарии. Но получается, что этот приказ ни в малейшей степени не защищает ветеринарного врача, потому что теперь врачу будут инкриминировать незаконное хранение кетамина и его незаконную транспортировку, а также - незаконное введение препарата не на территории клиники. Предполагалось, что следующим шагом по легализации этого препарата в соответствии с законом Российской Федерации должно стать постановление правительства Российской Федерации о порядке применения кетамина в ветеринарии. Проект этого постановления разослан в соответствующие ведомства - в бывший Минздрав, в Госнаркоконтроль и еще в два ведомства. Мы надеемся, что, в конце концов (может быть, в течение месяца), это постановление будет принято. Только после этого мы сможем говорить о "Положении о лицензировании" - кто может получить лицензию в Минздраве. Порядок получения в Минздраве - 60 дней с момента подачи всех документов. Для получения лицензии нужно подготовить объемную пачку документов. Плюс - требования к людям, которые должны работать с кетамином, предварительно взяв разрешение в Госнаркоконтроле. Плюс Госнаркоконтроль сначала обследует ваше помещение на предмет наличия бронированных дверей, пульта на вневедомственную охрану и тревожной кнопки. Мы посчитали: только оборудовать эти помещения каждой клинике обойдется от 3 до 5 тысяч долларов. Но самое главное: вот - в идеале - получил я лицензию на применение препарата кетамин в клинике. А у меня под окнами сбили машиной собаку. И только я сделал два шага из клиники со шприцом - меня тут же хватают за руку и вешают мне ту же самую статью: "Незаконная транспортировка", потому что уже транспортировать я не могу. А смысл нашей работы в том и состоит, что к животным нужно выезжать по вызовам - а это уже нарушать закон, соответственно - попадать под статью. Ветеринарные врачи работают с лошадьми, которым нужно снимать колики, они работают в условиях полевого стана, в условиях отгонного скотоводства, на фермах - там просто нереально выполнить все условия, чтобы законно применять кетамин. И мы видим единственный реальный выход: надо выводить кетамин из этой пресловутой третьей группы психотропных препаратов. Здравый смысл в этом шаге очевиден. Вы помните, что раньше в каждой аптечке (и в солдатской, и автомобилиста) был промедол (препарат, снимающий шок). А когда этот препарат запретили - сразу пошел вал смертей в результате травматического шока после автомобильных катастроф. Сейчас рассматривается вопрос о том, чтобы снова внести антишоковые препараты в каждую аптечку автомобилиста плюс в каждую индивидуальную аптечку военнослужащего. Почему не сделать этого и с кетамином - этого я не понимаю! Парадокс заключается в том, что каждое ведомство по одиночке не сможет это сделать, потому что есть определенный порядок. Возьмем, Минсельхоз - они бы рады сейчас это сделать, но они не могут. Они зажаты в эти рамки, им нужно послать предложение на согласование - и процесс бесконечно затягивается. У нас есть простое предложение: собрать трех ответственных товарищей, имеющих право подписи, из Минсельхоза, Минздрава, Госнаркоконтроля, чтобы они, не выходя из комнаты, решили этот вопрос. Вопрос-то не стоит выеденного яйца. Во всем мире с этим препаратом работают без всяких ограничений, ты должен иметь только лицензию на ветеринарную деятельность. В России я сначала должен оформить ветеринарную лицензию, затратив на это определенное количество денег и полгода на сбор всех документов, а потом, чтобы реализовать свою ветеринарную лицензию, я должен еще взять лицензию на кетамин, то есть - лицензию на лицензию. Потому что, не имея лицензии на кетамин, я не могу работать по ветеринарной лицензии. Марина Катыс: О том, как решается вопрос с кетамином во всем остальном мире, рассказывает директор клиники "Центр", президент Ассоциации практикующих ветеринарных врачей Сергей Середа. Сергей Середа: Почти во всех странах (я не знаю, как этот препарат применятся в Монголии) кетамин применяется практически без всяких разрешений. Это не наркотик, никаких специальных разрешений для этого препарата не требуется. Единственное условие - правильно его списывать. Да, в Америке аналогичный комитет имеет право в любое время суток прийти в клинику и проверить, как этот препарат списывается - все! Больше никаких разрешений не нужно нигде. Скажу больше, что препараты морфинового ряда в ветеринарной практике применяются во всем мире. Но здесь уже другие требования. Если говорить о том, что можно и нельзя, то перманганат калия (марганцовка) является рекурсором, то есть препаратом, который используется для изготовления наркотика. Давайте тогда запретим марганцовку. А если мы в "Фанту" добавим какую-то таблеточку (это на самом деле делают наркоманы), то получим тоже определенный наркотик. Тогда давайте не будем продавать "Фанту" и те таблеточки, которые вместе с этой "Фантой" дают определенную композицию. Давайте запретим клей "Момент", и так далее, и так далее. Дело в том, что кетамин - не наркотик. Марина Катыс: Сегодня каждый час промедления с выдачей разрешения ветеринарным врачам на работу с кетамином стоит жизни сотням животных, которым отказано в профессиональной хирургической помощи, поскольку равноценных заменителей этого препарата среди ветеринарных средств для анестезии нет. Говорит руководитель ветеринарной клиники "Белладонна" Илья Квачко. Илья Квачко: Моя клиника обладает всеми возможностями: бронированными комнатами, бронированными дверями, толщина стен - 50-60 сантиметров, охраной. А вот собрать справки врачи не могут, потом что справки, которые выдаются и в психдиспансере, и в наркологическом диспансере, и в милиции (что человек не подвергался уголовной ответственности) - выдаются только по запросу. Стоят эти справки около 500 рублей каждая (это означает, что каждый врач должен затратить порядка 1,5 тысяч рублей), и справки эти по запросу выдают в течение 3 месяцев. В результате - на сегодняшний день моя клиника не в состоянии оформить эту лицензию. К тому же - неизвестно, кто должен мне эту лицензию выдавать. Почему не только меня, но всех врачей практически лишили диплома? Получив диплом и получив лицензию на право работы, во всем мире врач получает право работать со всеми препаратами. Почему у нас не так? И еще один вопрос. Сейчас действует программа по бездомным животным в городе Москве: животных кастрируют. Значит, врачи, которые продолжают сейчас проводить эту манипуляцию, либо садятся в тюрьму по статье, что они применяют психотропный препарат, либо любой представитель общества "Зеленых" подает на него в суд - и врача сажают за жесткое обращение с животными. Значит, программа по регулированию численности городских бездомных животных срывается? Видимо, наша профессия никому не нужна. Нас, действительно, лишают дипломов. Каждый из нас получил диплом высшего учебного заведения, а теперь, получилось, что мы даже не фельдшера, потому что фельдшера тоже имеют право на применение этих препаратов во всем мире. Кроме России. Марина Катыс: О том, какие методы применяют сотрудники Госнаркоконтроля, чтобы оправдать существование своего комитета, рассказывает еще один московский ветеринарный врач - Александр Дука. Он тоже ждет решения своей судьбы в суде, и ему также инкриминируется статья 228 Уголовного Кодекса Российской Федерации "Незаконный сбыт наркотических средств в крупных размерах". Александр Дука: Я был приглашен к животному (к крупной, агрессивной собаке), чтобы оказать помощь. Как оказалось - прямо в офис Госнаркоконтроля. Но на здании не было никаких вывесок... Нас часто вызывают на стоянки, в офисы, в гаражи, в различные фирмы, поэтому ничего удивительного для меня в этом вызове не было. Но в моем случае вообще не оказалось никакого животного, хотя сотрудники говорили мне, что животное находится в соседней комнате - большая сторожевая, охранная собака по кличке Алабай... Когда я (после набора в шприц обездвиживающего, анальгезирующего препарата) предложил: "Давайте пойдем к животному" - вошли сотрудники и взяли меня. Зачем искать преступников где-то на улице, когда можно все сделать, не выходя из собственного кабинета? Сейчас мое дело опять находится у следователя. Вроде как оно должно уже передавать в районную прокуратуру. Марина Катыс: Камиль Галимов - руководитель ветеринарной клиники "Бон-Пет". Камиль Галимов: Эти два дела, наверное, войдут в анналы оперативно-сыскной деятельности организации "Госнаркоконтроль". По дешевизне и рентабельности аналогов нет. Каким надо обладать рвением к "звездам", чтобы принимать дипломированного врача у себя на квартире, в присутствии детей, родственников, подставлять свою кошку или вызывать к себе в центральный офис Госнаркоконтроля!? Аналогов в истории нет, на самом деле. Это должно прозвучать. По поводу доктора Садоведова - они хотят создать прецедент. Если это дело пойдет дальше, если случится прецедент с судебным разбирательством и его осудят, - они пойдут дальше, это очевидно. Наша задача - чтобы этого прецедента не было. Доктор - это не наркодиллер и не наркосбытчик. Доктор выполнял свой профессиональный долг. Где он это делал - неважно. Тем более после того, как вступил в силу закон о том, что кетамин включен в список разрешенных препаратов. Марина Катыс: Эту же точку зрения поддерживают и юристы. Слово адвокату, председателю президиума Первой городской Коллегии адвокатов Москвы Игорю Васину. Игорь Васин: Безусловно, речь идет о достаточно масштабной и целенаправленной провокации в отношении ветеринарных врачей, видимо, с целью скомпрометировать если не самих врачей, то, возможно, всю нашу ветеринарию. Права, получилось, как всегда, наоборот. Сейчас уже Госнаркоконтроль сам понял - в какое болото он влез, и он бы рад выйти из этой неприятной ситуации, но не знает - как. Марина Катыс: Но что мешает чиновникам Госнаркоконтроля закрыть уголовные дела, возбужденные против высокопрофессиональных и гуманных людей, исполнявших свой врачебный долг? Особенно - после того, как всему миру было объявлено о внесении кетамина в списки препаратов, разрешенных для применения в ветеринарии. Продолжает адвокат Игорь Васин. Игорь Васин: Тенденция просматривается следующая: они будут вести эти дела до конца по одной единственной причине - они будут этим доказывать правомерность своих действий и сохранять честь мундира. Только из-за этого. Хотя и на стадии предварительного следствия они могли вынести постановление о прекращении уголовного дела за отсутствием не только состава преступления, но за отсутствием события преступления. Однако в данном случае интересы ведомства превалируют над здравым смыслом, поэтому, к сожалению, дела будут передаваться в суд. В любом случае (какое бы решение не принял суд) сотрудники Госнаркоконтроля умоют руки, сказав: "У нас есть суд, пусть он рассмотрит, какое решение он вынесет - так и правильно". Марина Катыс: И в заключение я хочу предоставить слово заслуженному врачу Российской Федерации, директору ветеринарной клиники "Центр" и президенту Ассоциации практикующих ветеринарных врачей Сергею Середе. Сергей Середа: Я в очередной раз понял, что мы - ветеринарные врачи - не нужны нашей стране. Просто не нужны! Я считаю, что сегодня имеет место элементарный запрет на профессию: мы не можем осуществлять свои профессиональные права и обязанности. Все об этом прекрасно знают, все говорят "да", но где вы, заинтересованные ведомства? На деле получается, что решение этого вопроса никому не нужно, и мы, законопослушные граждане Российской Федерации, не нужны своей родине. Это - не высокие слова, это на самом деле так. Так, господа, может быть, тогда надо всем эмигрировать? Наша специальность везде нужна. Я уверяю, мы - неплохие специалисты. Все эти полумеры не решат ничего ни с дикими животными, ни с продуктивными животными, ни с зоопарковыми животными, ни с экзотическими животными. Сегодня сотни животных гибнут только потому, что им не оказывают должную помощь. Сергей Цигаль - художник, у которого есть великолепная борзая собака. Он обратился ко мне за помощью, а я ему сказал: "Сережа, я не могу, потому что я сяду". Он говорит: "Я беру это под свою ответственность". И мы сделали без наркоза собаке очень сложную операцию, мы наложили ей 100 с лишним швов. Она мучилась, но мы ее спасали от смерти. Но нельзя всем так делать! Потому что, когда мы это делали, мы ходили под другой статьей - под статьей "За жестокое обращение с животными". Я хочу обратиться ко всем чиновникам: Господа, вы люди или не люди? Своим-то собакам вы, наверное, применяете кетамин, как бы вы ни врали нам. Марина Катыс: C момента создания Госнаркоконтроля в июле 2003 года не было выявлено ни одного случая сбыта ветеринарными врачами психотропных веществ кому-либо из потребителей. Общероссийское движение "За права человека" обратилось к генеральному прокурору Российской Федерации Устинову с просьбой вмешаться в ситуацию и прекратить необоснованные преследования ветеринарных врачей сотрудниками Госнаркоконтроля по Москве. Также направлено обращение к председателю Госнаркоконтроля России господину Черкесову с требованием провести служебную проверку по указанным нарушениям прав и свобод ветеринарных врачей, по результатам которой решить вопрос об освобождении от занимаемой должности начальника Госнаркоконтроля по городу Москве. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
