Ведущий Сергей Сенинский

• Иностранные банки в России.
• Казахстан: вторая неделя "свободного" курса национальной валюты.
• Модель регулирования рынка труда в Нидерландах - два года назад и сегодня.
• Итальянские компании "Телеком Италия" и "Оливетти": история крупнейшей в Европе сделки продолжается.
• Почему акции "Компак" за один день подешевели на 20 процентов?
• Обзор публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист".

Сергей Сенинский:

Председатель Центрального банка России Виктор Геращенко заявил в минувший четверг журналистам в Москве о том, что Банк России намерен обратиться к Государственной Думе с просьбой, как было сказано, принять закон об увеличении доли иностранных банков в совокупном капитале российской банковской системы с нынешних 12 до 25 процентов. 12-процентная квота на участие зарубежных банков в общем капитале российской банковской системы была введена более 5-ти лет назад. Как она возникла? Почему именно 12-процентный уровень был избран тогда, а теперь - его предлагают увеличить? С этими вопросами мы обратились к председателю подкомитета Государственной Думы России по банковскому законодательству Павлу Медведеву:

Павел Медведев:

Квота появилась в 1993 году на фоне драматических событий. Тогда, в январе, 1993 года Центральный банк выдал первые 9 лицензий для иностранных банков. Точно говоря, для банков с иностранным капиталом - для работы в России. Это вызвало негативную реакцию части общества, излишне, на мой взгляд, патриотически настроенной.

Я думаю, что предложение квоты - это был политический шаг со стороны Центрального банка. Центральный банк должен был заявить, что он будет следить за тем, чтобы иностранные банки не "размножались" слишком быстро на нашей территории. И я думаю, что 12 процентов, это число было выбрано потому что оно не кажется слишком большим. "Патриоты" могли успокоиться. 12 процентов было вполне достаточно для того, чтобы не прекратить деятельность тех 9 банков, которым эта деятельность была разрешена.

Сергей Сенинский:

Когда выдавались лицензии тем самым 9-ти зарубежным банкам - на деятельность в России, получали ли они право работать с частными лицами, то есть гражданами?

Павел Медведев:

Теоретически они могли заниматься той же деятельностью, что и другие банки, на российской территории, банки с российским капиталом. Но через некоторое время, в 1994 году, было заключено такое негласное, неписаное соглашение между иностранными и российскими банкирами. Российские банкиры согласились, но сначала они возражали. Они согласились с тем, что иностранные банки будут у нас работать, если они не будут пытаться "захватить" розничный рынок. То есть, рынок вкладов населения, во всяком случае, небольших вкладов населения, и не будут работать с мелкими фирмами. И фактически иностранные банки занимались тем, что проводили через себя крупные капиталы для внедрения в такие отрасли нашей промышленности, как, скажем, нефтедобыча или металлургия.

Сергей Сенинский:

Сколь известно, та самая 12-процентная норма, установленная в 1993-ем году, так никогда и не была достигнута зарубежными банками. Другими словами, их доля в совокупном капитале всех банков, действующих в России, никогда не достигала этого уровня. Что же тогда может дать простое ее увеличение в два раза - до 25-ти процентов, о чем говорит глава Центрального банка России?

Павел Медведев:

Действительно, во всяком случае в начале прошлого года, эта квота не была выбрана. Сейчас, очень сильно изменилась ситуация на рынке. Сейчас появилась возможность капитализировать долги иностранным кредиторам российского правительства. Эти долги номинированы в долларах и по своей ценности стали огромными из-за того, что доллар вырос.

Если иностранные банки воспользуются такой возможностью, их капитал сделается очень большим, и квота будет преодолена. Правда, я должен заметить, что, вопреки мнению руководителей Центрального банка, на самом деле, не только квоты в 12 процентов, но никакой квоты, никакого ограничения для иностранного капитала в банковской сфере сейчас не существует. 12-ти процентная квота перестала действовать после того, как в 1996 году вступил в силу новый закон "О банках и банковской деятельности", где в статье 18 написано буквально следующее: "размер квоты участия иностранного капитала в банковской системе РФ устанавливается федеральным законом по предложению правительства РФ, согласованному с банком России". Правительство РФ до сих пор не представило никаких предложений по квоте, следовательно, квоты не существует.

Дополнительным подтверждением того, что квоты нет, служит следующий факт. 12-ти процентная квота рассчитывалась по одним правилам, когда учитывались деньги, внесенные в банки в заметном количестве. Учитывались только те деньги, которые присутствовали в банках, в которых они составляли более 50 процентов, иностранные деньги. Теперь, учитывается каждый доллар, внесенный в банк. То есть, под квотой понимается теперь совсем другая величина.

Я уверен, что юридически квоты не существует, и сейчас хоть 100 процентов иностранного капитала можно иметь в банковской сфере. Другое дело, что иностранные банки не очень стремятся на наш рынок.

Сергей Сенинский:

Действующее сегодня российское законодательство - предусматривает ли какие-то ограничения для возможной работы западных банков с российскими частными вкладчиками, гражданами? И предлагаются ли какие-то изменения в этом законодательстве - в ту или другую сторону - правительством, Центральным банком или законодателями?

Павел Медведев:

Существуют сегодня некоторые ограничения на работу иностранных банков - очень несущественные. Закон "О банках и банковской деятельности" разрешает особые нормы применять к иностранным банкам, если в стране происхождения иностранного банка к российским банкам относятся не очень хорошо. Фактически, эти особые нормы не применяются.

Правда, от иностранных банков Центральный банк требует несколько большей капитализированности, большей, следовательно, устойчивости. И это иностранными банками выполняется. Я не думаю, что сейчас будут приняты какие-то законы, ограничивающие деятельность иностранных банков на нашей территории. Более того, мне кажется, что сейчас складывается хорошая политическая ситуация для иностранных банков, желающих расширить здесь круг своих операций.

Очень многие люди, причем небольшого достатка, меня спрашивали, когда же, наконец, иностранные банки будут принимать вклады населения? Настолько граждане измучены многочисленными обманами наших банков, что они готовы положить свои деньги в иностранные банки, если только иностранные банки их примут.

Сергей Сенинский:

Спасибо, напомню, на вопросы нашей программы ответил в Москве председатель подкомитета Государственной Думы России по банковскому законодательству Павел Медведев.

Завершилась вторая неделя после того, как в Казахстане - совместным решением правительства и Национального банка - курс национальной валюты стал определяться соотношением спроса и предложения на валютной бирже. После финансового кризиса в России в августе прошлого года Национальный банк Казахстана потратил более 700 миллионов долларов из своих валютных резервов на поддержание курса казахстанского тенге. При том, что общий объем этих резервов к началу нынешнего года составлял около 2 миллиардов долларов.

В течение первой недели после решения правительства и Национального банка курс казахстанского тенге упал почти на четверть, и примерно на столько же выросли цены в магазинах. О том, что происходило в Казахстане с курсом тенге и ценами в течение минувшей недели, рассказывает наш корреспондент в Алма-Ате Сергей Козлов:

Сергей Козлов:

Десять дней после решения правительства отпустить национальную валюту в "свободное плавание" министр финансов страны Ураз Джандосов назвал "первоначальным периодом стабилизации финансовой системы".

На первый взгляд, и в самом деле - тенге не обвалился, как это ему предсказывали пессимисты. Сегодня доллар стоит не 87 тенге, как 5-го апреля, а 113, что оценивается правительственными экспертами как лишь прогнозируемое изменение курса. На торгах на финансово-валютной бирже в четверг было продано двадцать миллионов триста тысяч долларов, что сразу же породило версию о продолжающейся искусственной поддержке тенге со стороны Национального банка.

Однако председатель Нацбанка Кадыржан Дамитов эту информацию опроверг, заявив, что проданные во время торгов доллары являются валютой, поступившей в резервы банка с начала недели, когда вступило в силу постановление правительства, согласно которому предприятия-экспортеры обязаны теперь продавать половину своей валютной выручки.

Но сказать твердо, что ситуация после решения правительства стабилизировалась, не может никто. Да, в обменных пунктах доллары теперь можно купить свободно - на пятьдесят процентов дороже, чем это было накануне "отпуска" курса тенге. Вкладчики банков, в большинстве своём, не стали забирать свои вклады, понадеявшись на гарантии правительства. Теперь, если кто-то подождёт до пятого января будущего года, то может получить вес свой вклад, индексированный по курсу на пятое апреля, то есть, по 88,3 тенге.

Но всё же стабильным положение на рынке назвать нельзя. Цены на потребительские товары в среднем поднялись на двадцать процентов. По мнению казахстанского экономиста-аналитика Владимира Чернышева:

Владимир Чернышев:

"Полностью поднялись цены везде. Я очень много бываю на базарах - нет покупателей сегодня. Если они искусственно - цены - поддерживаются, то только потому, что у народа нет денег, - ни тенге нет, ни долларов, - никакой валюты".

Сергей Козлов:

Масса тенге на рынке, как считают эксперты, искусственно поддерживается в сжатом состоянии, чтобы избежать инфляции, и это сегодня - наряду с периодическими валютными интервенциями - главные инструменты "регулирования ситуации" правительством и Национальным банком на валютном рынке.

Между тем, дифференциация цен на различные товары довольно значительна. Если, к примеру, бензин подорожал даже в различных районах Алма-Аты в пределах от тридцати до сорока процентов, то импортное мыло, зубная паста и стиральные порошки, а также лекарства - почти вдвое.

Однако подорожал и сахар, который производят на местных заводах. Их владельцы объясняют это повышением цен поставщиками сырья и оборудования.

Правительство пообещало в течение месяца не повышать тарифы на коммунальные услуги, на прежнем уровне остались и цены на хлеб и молоко.

Общая же ситуация на рынке, в том числе и положение тенге, как считает казахстанский экономист, бывший депутат парламента Валентин Макалкин, может в ближайшее время значительно осложнится:

Валентин Макалкин:

"С точки зрения развития экономики, его надо в "плавающий" пускать, но надо этим процессом управлять было с самого начала. И вести целенаправленную работу по развитию собственного производства. Если это только финансовая операция, то это чистое надувательство и, в принципе, только для "штопанья" бюджетных дыр".

Сергей Козлов:

Но премьер-министр Казахстана Нурлан Балгимбаев, в оценке ситуации, полон оптимизма и считает, что, несмотря на неизбежный в ближайшее время пересмотр бюджета, всё непременно будет меняться к лучшему:

Нурлан Балгимбаев:

"Экспортёры наши, товаропроизводители, они станут конкурентоспособны с товаропроизводителями наших соседей - это уже однозначно. Я уверен, что со второго полугодия наш ВВП начнёт расти".

Сергей Козлов:

Так считает премьер-министр Казахстана, а пока же растут только цены и курс доллара.

Сергей Сенинский:

Спасибо, Сергей Козлов, наш корреспондент в Алма-Ате.

Наша постоянная рубрика - обзор некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист". Он вышел в пятницу, 16-го апреля. С обзором вас познакомит Мария Клайн.

Мария Клайн:

Стоимость сырья на мировых рынках неуклонно снижается, и эта тенденция продолжается вот уже целое столетие, пишет "Экономист". Так, совокупный индекс цен на сырье для промышленности только с 1995 года снизился на 40 процентов. В частности, на 60 процентов подешевел каучук, на 55 процентов - медь. Частично снижение цен объясняется экономическим кризисом в Восточной Азии и других регионах мира. На цены также повлияло значительное увеличение накопленных в мире запасов сырья, что привело к превышению предложения над спросом.

Однако более существенную роль играют два основополагающих фактора, которые определяют вообще характер современной экономики. Во-первых, традиционную промышленность, потребляющую огромное количество различных металлов и другого сырья, сменила современная индустрия услуг и высоких технологий, которой требуется значительно меньше сырья. Во-вторых, технологический прогресс позволил получать значительно больше, чем раньше, продукции из минерального и сельскохозяйственного сырья, а многие традиционные ранее материалы заменили пластмассы.

В будущем году темпы роста мировой экономики могут вновь возрасти, и тогда цены на сырье повысятся. Однако теперь повышение цен займет, очевидно, больше времени, чем раньше, так как сырьевая индустрия продолжает наращивать мощности даже сейчас, когда их и так уже в избытке. Некоторые эксперты утверждают, что рост цен на сырье уже начался - указывая на повышение мировых цен на нефть на 50 процентов с февраля этого года. Однако, отмечает "Экономист", рост цен на нефть явился лишь реакцией на решение Организации стран- экспортеров нефти сократить объем добычи.

В своем последнем обзоре мировой экономики Всемирный Банк прогнозирует, что в 2000-ом году цены на сырье повысятся, но через 10 лет - тем не менее - они окажутся ниже, чем в 1997-ом году. Вероятно, так и будет, заключает "Экономист".

В экономике Южной Кореи произошли значительные изменения за минувшие 16 месяцев после подписания соглашения с Международным валютным фондом о финансовой помощи, пишет "Экономист". Объем промышленного производства в стране и котировки акций на фондовом рынке сейчас близки к предкризисному уровню. Правительство уверено, что в нынешнем году прекратится спад, и начнется рост экономики.

Оборотной стороной этих перемен становятся, однако, перемены в настроениях: мол, радикальные реформы уже не столь необходимы. Свидетельства - налицо. Так, несмотря на обещания сократить свои огромные долги, пять крупнейших конгломератов страны - "Хендэ", "Самсунг", "Дэу", "Эл Джи" и "Эс Кей" - наоборот, увеличили их - к концу прошлого года - на 7 процентов, по сравнению с уровнем 1997 года.

Многие промышленные группы не выполняют данных правительству обещаний о структурной реорганизации и продаже убыточных филиалов. На словах, к правительственной программе реорганизации подключились более 65-ти крупных южнокорейских компаний. Однако пока убыточных предприятий продано всего на 600 миллионов долларов, что менее 10-ти процентов той суммы, которая планировалась.

Похоже, в Южной Корее возвращается былая атмосфера самоуспокоенности, заключает "Экономист".

Спад в экономике Бразилии еще не закончился, но уже ясно, что он едва ли превратится в затяжной кризис, пишет "Экономист". Курс национальной валюты - реала - к американскому доллару повышается. Идут вверх и курсы акций бразильских компаний - на 39 процентов с 12 января этого года. Девальвация реала три месяца назад не привела к значительному повышению уровня инфляции, что позволило сдержать рост процентных ставок по кредитам.

Тем не менее, чрезмерный оптимизм неуместен, пишет "Экономист". Хотя объем валового внутреннего продукта Бразилии едва ли сократится в нынешнем году на 4 процента - как предсказывали пессимисты - некоторый подъем в экономике, судя по всему, начнется не раньше июля. Иностранные банки все еще проявляют большую осторожность при кредитовании бразильских компаний. В этих условиях самое главное - не отказаться от принятой политики жесткой экономии. Сейчас, когда новое соглашение с Международным валютным фондом успешно реализуется, правительство Бразилии располагает всем набором необходимых средств для того, чтобы вывести страну из кризиса, заключает "Экономист".

Сергей Сенинский:

Спасибо, Мария Клайн познакомила вас с обзором некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист", который вышел в пятницу, 16-го апреля.

Проводимая правительством Нидерландов в течение последних десяти лет политика гибкого регулирования рынка труда привела к более чем впечатляющим результатам. Уровень безработицы в Нидерландах - самый низкий в Европейском Союзе: чуть выше 4 процентов, по сравнению, скажем, с почти 11 процентами в Германии и Франции. При этом, как показывают все рейтинги последних лет, составляемые экспертами Организации объединенных наций или Организации экономического сотрудничества и развития, объединяющей около 30 наиболее развитых стран мира, экономика Нидерландов является одной из самых конкурентоспособных в мире.

Не все, разумеется, эксперты принимают голландскую модель гибкого регулирования рынка труда. Одни критикуют ее за чрезмерную, на их взгляд, увлеченность неполной и временной занятостью. Другие - считают голландский успех кратковременным, так программы социальной помощи все еще остаются в стране весьма дорогостоящими.

Сами же голландцы ставят себе в заслугу сдерживание в течение многих лет - одновременно - темпов роста заработной платы, инфляции и процентных ставок по банковским кредитам. При этом в течение последних лет правительство постепенно меняло жесткие - ранее - условия найма и увольнения работников, что и позволило, в конце концов, экспертам говорить о Нидерландах, как о стране с самым гибким на континенте рынком рабочей силы.

Но в последние месяцы экономисты вдруг заговорили о том, что успехи "голландской модели" могут оказаться под угрозой. Что же произошло?

Чтобы легче представить суть нынешних изменений, вернемся ненадолго на два года. Тогда о "голландской модели" говорили примерно так. Этот материал звучал в нашей программе 20 июня 1997 года.

Ян Рунов:

Стабильность покоится в этой стране на пакте между правительством, предпринимателями и профсоюзами. Этим пактом общество обязано нынешнему премьер-министру Виму Коку, который заложил основы стабильности еще в 1982 году, в бытность свою высшим профсоюзным лидером, когда он согласился на повышение зарплаты рабочих всего на 2 процента в год в обмен на сокращение рабочей недели и увеличения числа рабочих мест.

Став министром финансов, Кок укрепил это трехстороннее соглашение, а теперь, уже в качестве премьер-министра, гарантировал длительное его действие. Сами голландцы говорят, что сокращение пособий по безработице толкнуло их на более энергичные поиски работы. Они стали соглашаться на временную работу и на неполную рабочую неделю. В связи с этим, недавно в Голландии было разрешено магазинам оставаться открытыми после 6 вечера и по воскресеньям.

За последние 4 года количество агентств по трудоустройству выросло на 50 процентов. Особенно требуются люди в области техники, в сфере услуг, в торговле и в системе здравоохранения.

Для того, чтобы привлечь на рынок труда больше людей, особенно женщин, правительство ослабило правила, ограничивавшие число рабочих часов. Кроме того, раньше контракт по найму на временную работу действовал не более 6 месяцев. Теперь срок его неограничен. Сейчас в Голландии самый развитый на континенте рынок для занятых на временных работах. Треть рабочих мест в стране принадлежит именно этой категории работников.

Но временно занятые или занятые неполный рабочий день получают те же льготы, что и любые другие работники. То есть, оплаченные отпуска, медицинское страхование, право на пенсию от предприятия, где проработано более 6 месяцев. На временную работу устремилась прежде всего молодежь. Кстати, во Франции безработица именно этой категории населения равняется 27 процентам.

Труднее в этом случае людям старше 35 лет, их берут на временную работу менее охотно, потому что они, благодаря опыту и знаниям "стоят" дороже, а работают менее результативно - во всяком случае, так считают работодатели. Словом, сейчас из 15 с половиной миллионов жителей Голландии на различные государственные пособия живут только 800 тысяч человек, что на 100 тысяч меньше, чем всего 3 года назад.

Сергей Сенинский:

Напомню, этот материал прозвучал в выпуске программы "Дело и деньги" 20 июня 1997 года.

А теперь - о некоторых сегодняшних оценках политики регулирования рынка труда в Нидерландах. Мои коллеги - Елена Коломийченко и Сергей Данилочкин - познакомят вас с содержанием одной из последних публикаций на эту тему - в вышедшем на минувшей неделе номере американского еженедельника "БизнесУик".

Елена Коломийченко:

Когда европейцы - не без зависти - говорят о так называемой модели "страны тюльпанов", то речь, как правило, заходит, в первую очередь, о том, как много голландцев имеют работу. Если в Германии или Франции уровень безработицы упорно держится на 11-ти процентах, то в Нидерландах он почти втрое ниже - 4 и 2-ве десятых. Главным образом, потому, что в Голландии были почти полностью отменены любые ограничения на временную работу. И сегодня количество временно занятых составляет в Нидерландах почти 4 процента от численности всего трудоспособного населения. Это - в 3 раза больше, чем в Германии и в 2 раза больше, чем в Соединенных Штатах. Даже в самых небольших голландских городках полно агентств по временному трудоустройству.

Сергей Данилочкин:

Теперь голландцы превращают временную работу в менее временную. И это может обратить вспять экономический прогресс страны последних десяти лет, когда ранее жесткая регуляция рынка труда была значительно ослаблена. Заставляя агентства по трудоустройству предлагать временно работающим больше гарантий социальной защиты и льгот, правительство надеется привлечь больше работающих в национальную промышленность. Однако эти меры могут привести к совершенно нежелательным результатам - прежде всего к повышению стоимости рабочей силы. И если страна отказывается от гибкой политики в отношении рынка труда, возвращение на эти прежние позиции может оказаться нереальным.

Елена Коломийченко:

Вступивший в силу с января этого года, новый закон, регулирующий в Нидерландах рынок труда, требует от агентств по трудоустройству обеспечивать людей постоянными контрактами после того, как они проработают как временно занятые 18 месяцев - в одной компании, или 36 месяцев - в нескольких компаниях. Законодательство также предусматривает для временно занятых пенсионное обеспечение, возможности для получения образования и медицинское страхование. В результате временно занятые могут обходиться агентствам по трудоустройству даже дороже, чем те, кто занят полный рабочий день.

Сергей Данилочкин:

На фоне общего замедления темпов экономического роста европейских стран - трудно представить себе менее подходящее время для таких новаций. Еще до вступления нового закона в силу экономисты предсказывали, что темпы роста экономики Нидерландов сократятся с 3-ёх и 8-ми десятых процента в 1998-ом году до 2-ух и 2-ух десятых - в 1999-ом. Временно работающие, но с постоянными контрактами от агентств по трудоустройству, плюс - с новыми социальными гарантиями, оказываются для работодателей, как минимум, на 7 процентов дороже, чем раньше.

Елена Коломийченко:

Ведущие промышленные компании Нидерландов широко привлекали временно занятых. Например, к этой категории относился почти каждый четвертый из 6-ти с половиной тысяч работников компании "НедКар" - совместного предприятия по производству автомобилей, созданных шведской корпорацией "Вольво" и японской "Мицубиси". Но с принятием нового закона о рынке труда, компания планирует создать к 2001-ому году 400 новых постоянных рабочих мест, одновременно сократив почти в два с половиной раза число рабочих мест для временно занятых. О тех же проблемах говорят и представители крупнейшей голландской компании - "Филипс Электроникс". Из 44-ех- тысяч работающих на заводах этой компании в Нидерландах 15 процентов приходится на долю временно занятых.

Сергей Данилочкин:

Ассоциации, представляющие в Нидерландах интересы агентств по временному трудоустройству, надеются, что новое законодательство, увеличивающее спектр социальных гарантий, позволит вновь увеличить приток желающих на временные рабочие места. Темпы этого роста явно замедлились за последние два года. Но, как ни парадоксально, закон, направленный на сохранение временных рабочих мест, может привести к противоположным результатам. Профсоюзные лидеры уже обвиняют агентства временного трудоустройства: вместо того, чтобы увеличивать число постоянных контрактов, они, наоборот, уволили только с начала этого года 10 тысяч временно занятых.

Елена Коломийченко:

Агентства, правда, говорят, что число уволенных гораздо меньше. Но тем не менее, признают, что они стали более чем осторожны в предоставлении постоянных контрактов. И все больше экспертов сходятся в том, что, если Нидерландам не удастся найти путь, как вновь улучшить условия труда для временно занятых - без сокращения в целом возможностей для их трудоустройства, то страна может утратить свой нынешний статус модели европейских экономических реформ.

Сергей Сенинский:

Спасибо, напомню, Елена Коломийченко и Сергей Данилочкин познакомили вас с содержанием статьи, опубликованной в вышедшем на минувшей неделе номере американского еженедельника "БизнесУик".

Эта сделка, если она состоится, станет крупнейшей во всей корпоративной истории Европы, исключая Великобританию. В феврале итальянская корпорация "Оливетти" объявила о намерении купить за 65 миллиардов долларов одну из крупнейших телекоммуникационных компаний Европы - "Телеком Италия", которая больше "Оливетти" в несколько раз и лишь два года как приватизирована.

С тех пор в Италии кипят страсти. Глава "Оливетти" призывает своих коллег пользоваться британскими мобильными телефонами, чтобы, как было заявлено, помешать "шпионить" за собой "Телекому". В свою очередь, руководство "Телеком Италия" изыскивает любые пути, как повысить стоимость компании, чтобы у "Оливетти" не хватило денег. А профсоюзные лидеры говорят - ни много ни мало - о "колонизации Италии", если вдруг национальная телефонная компания окажется под контролем иностранцев. За развитием событий продолжает следить из Милана Юрий Мальцев:

Юрий Мальцев:

Вся итальянская пресса продолжает обсуждать намерение "Оливетти" приобрести "Телеком Италия". Это понятно. Ведь продажа "Телеком Италия", которая до недавнего времени была государственной компанией и до сих пор практически монопольно владеет всей телефонной сетью страны, оценивается в огромную сумму - около 70 миллиардов долларов, и не имеет прецедентов во всей истории Италии.

Первое официальное предложение "Оливетти" приобрести "Телеком Италия" было отвергнуто 2 месяца назад Национальной комиссией по контролю за биржевыми операциями - по чисто формальным мотивам: в тексте предложения не были соблюдены некоторые процессуальные нормы. Теперь "Оливетти" исправила эти погрешности и предложение будет повторно выдвинуто 29 апреля.

Но судьба "Телеком Италия" должна была решиться раньше, а именно - 10 апреля, на собрании акционеров. К этому собранию, как к важной битве, готовились администрации и "Оливетти", и "Телеком", закупая в крупнейших итальянских газетах страницы, предназначенные для платных объявлений, и помещая на них свои обращения к акционерам "Телеком".

Директор-администратор "Телеком" Франко Бернабе обвинял "Оливетти" в том, что цена, предложенная за акции "Телеком-Италия", 11,5 евро, занижена дважды. Объяснялось это так. Во-первых, потому что реальная стоимость акций "Телеком-Италия", если сравнивать их с акциями других подобных европейских компаний, должна быть не менее 14,5 евро. А во-вторых, потому что "Оливетти", на самом деле, дает меньше, чем 11,5 евро. Ибо только 60 процентов будет заплачено наличными, а 40 процентов - акциями, которые могут продаваться ниже объявленной стоимости.

Кроме того, операция по финансированию этой сделки не вполне прозрачна. И есть риск, что эффективный контроль над итальянской телефонной сетью окажется в руках иностранцев. Так заявляет директор "Телеком-Италия" Франко Бернабе.

Со своей стороны, дирекция "Оливетти" переходит в контратаку и обращается к акционерам "Телеком-Италия" с призывом голосовать на собрании против предложения их директора Бернабе. Потому что нынешняя администрация "Телеком-Италия", сохранившая все привычки прежнего, государственного, бюрократического управления, не в состоянии обеспечить реальную модернизацию и развитие компании в условиях свободного рынка и свободной конкуренции. Так говорит "Оливетти".

Собрание акционеров "Телеком-Италия" 10 апреля должно было проголосовать по двум предложениям директора-администратора Бернабе, которые, в случае их принятия, сделали бы невозможным намерение "Оливетти" приобрести "Телеком-Италия". Первое предложение - унифицировать все акции компании "Телеком". Сегодня существуют два типа ее акций. Первые - обыкновенные акции, которые котируются по 9,5 евро. И так называемые, сберегательные акции, то есть предназначенные для тех, кто хочет вложить свои сбережения в акции этой компании. И эти акции стоят, примерно 5,5 евро. Директор Бернабе предлагает преобразовать все сберегательные акции в ординарные, поскольку намерение "Оливетти" состоит в том, чтобы приобрести 100 процентов обыкновенных акций. Если их число возрастет чуть ли не вдвое, то их приобретение для "Оливетти" станет невозможным.

Второе предложение директора Бернабе - купить одну из ведущих в Италии компаний сотовой телефонной связи. Это тоже коренным образом изменит всю структуру "Телеком-Италия", и намерение "Оливетти" опять-таки окажется невозможным.

Все это признал и сам директор группы "Оливетти" Роберто Коленино. Он заявил, что если за предложения Бернабе проголосуют 35 процентов акционеров, то есть, по уставу, число - необходимое для блокирования любого решения, то "Оливетти" откажется от своего намерения.

Но 10 апреля всех ждал неожиданный сюрприз: собрание просто не состоялось, потому что на него не явилось необходимое для кворума число акционеров. Директор "Оливетти" Коленино воспринял это как свою победу и уже стал составлять список новой дирекции "Телеком-Италия". На место директора-администратора он вместо Бернабе наметил уже, разумеется, самого себя.

Но Бернабе еще не сдается и разрабатывает новый план: союз "Телеком-Италия" и "Бритиш Телеком". Слияние на паритетных началах этих двух компаний позволило бы выдвинуть контрпредложение, то есть запросить за акции "Телеком-Италия" больше, чем 11,5 евро, предложенных "Оливетти". Этот грандиозный план Бернабе - создать единую англо-итальянскую компанию, которая стала бы, таким образом, крупнейшей в Европе, заинтересовал многих здесь в Италии. Но еще не очень ясно, как отнесутся к этому англичане.

Сергей Сенинский:

Спасибо, Юрий Мальцев, из Милана.

В начале минувшей недели на фондовых биржах Соединенных Штатов резко упали - более чем на 20 процентов сразу - котировки акций корпорации "Компак", крупнейшего в мире производителя персональных компьютеров. Накануне корпорация объявила о предварительных итогах первого квартала. И прибыль - в расчете на одну акцию - оказалась вдвое ниже, чем ожидалось. Некоторые инвесторы заговорили даже о проблемах не просто одной из компаний, но всей индустрии персональных компьютеров в целом. Тему продолжает наш корреспондент в Нью-Йорке Ян Рунов, который, в свою очередь, обратился, к экспертам:

Ян Рунов:

Сторонники глобализации проблемы утверждают, что производители персональных компьютеров - "Компак", "Делл" и другие - не заметили перемены в настроениях потребителя, который с появлением разнообразных узко функциональных электронных устройств, вроде компьютеризованных мобильных телефонов, электронных записных книжек и т.п., потерял интерес к многофункциональным персональным компьютерам, стоящим дорого, занимающим много места и предлагающим множество услуг, которыми потребитель и не пользуется. Естественно, что потребитель отдаст предпочтение более дешёвым и простым в обращении устройствам, которых на рынке становится всё больше. Значит ли это, что эра настольных персональных компьютеров подходит к концу?

Нет, - считает эксперт в области потребительского спроса. президент компании "Америкэн Рисерч Груп оф Консъюмер" Брит Бимер.

Брит Бимер:

Одна из проблем в том, что инвесторы слишком многого ожидали от компаний-производителей компьютеров. Требования были непомерно велики. А потребители продолжают покупать персональные компьютеры, хотя и более сдержанно, чем в прошлые годы. В предновогодние 8 недель спрос на персональные компьютеры был необычайно высок - на 20% выше среднегодового, и экономисты решили, что эта тенденция сохранится и в первом квартале 1999 года. Отсюда их явно завышенные расчеты.

Другая проблема в том, что, действительно, в последние годы на рынке появилась масса новых компьютерных устройств - лёгких, дешёвых и простых, - которые переманили часть потенциальных покупателей настольных персональных компьютеров, но часть не очень большую. Основная масса потребителей всё же пользуется и персональным компьютером, и мобильным телефоном, и электронными записными книжками вместе.

И в том, что такая компания как "Компак" потеряла часть рынка, виновата прежде всего она сама, так как не слишком быстро сориентировалась. Интерес потребителя к персональным компьютерам не упал. Просто компьютерные технологии так быстро меняются и совершенствуются, что крупные компании, не поспевая за этими переменами, оказываются затоваренными быстро устаревающими моделями компьютеров. Устаревающими всего за 4-5-6 месяцев. Одни компании-производители избавляются от них, чтобы начать производство новых, а другие пытаются продать устаревшие модели во что бы то ни стало.

То, что некоторое сокращение продаж у компании "Компак" есть проблема самой "Компак", а не всей отрасли производства персональных компьютеров, показывает и относительный рост доходов у другой компьютерной компании - "Эппл". Я полагаю, что в ближайшие 10 лет колебания стоимости акций компьютерных компаний будут велики именно потому, что продукция будет стремительно обновляться и совершенствоваться. Не потому, что потребитель теряет интерес к персональный компьютерам, а потому, что возникает проблема перепроизводства продукции, которая быстро теряет стоимость. То, что вчера стоило 1 доллар, сегодня стоит 40 центов.

Ян Рунов:

Это был Бритт Бимер, эксперт в области потребительского спроса в США, президент компании "Америкэн Рисерч Груп оф Консъюмер".

С его точкой зрения согласен Джеффри Джеймс, аналитик в области рынка высоких технологий, сотрудник специализированного журнала "Апсайд Мэгэзин". Он считает, что рынок для персональных компьютеров не сокращается, а наоборот, растет с расширением возможностей использования Интернета.

Проблема компании "Компак", считает Джеффри Джеймс, в том, что она запуталась в системе распространения своей продукции, не активизировала контакты с покупателями, используя новейшие средства связи. Её инфраструктура оказалась слабее, чем у более молодых и более мобильных конкурентов. Те, сокращая расходы, связанные с созданием торговых сетей и продавая свою продукцию через Интернет, снизили стоимость многих моделей настольных компьютеров до 500 долларов и меньше. И у них объемы продаж персональных компьютеров только растут!

Так что в прошлое уходят именно дорогие персональные компьютеры, а не персональные компьютеры вообще, считает Джеффри Джеймс, сотрудник специализированного американского журнала "Апсайд Мэгэзин".

Сергей Сенинский:

Спасибо, Ян Рунов, наш корреспондент в Нью-Йорке.