Ведущий Сергей Сенинский

- Налоги в России - что изменилось с 1-го января?
- Внешние долги России: в ответе ли граждане за долги государства?
- Первая неделя новой европейской валюты - евро.
- Обзор публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист".

Сергей Сенинский:

Что изменилось в российском налоговом законодательстве с наступлением нового года? С этой темы мы, как и раньше, открываем первый выпуск программы в наступившем году. На наши вопросы отвечает из Москвы бывший министр финансов России, ныне - директор отдела налогов международной аудиторской компании "ПрайсУотерХаусКуперс" Сергей Шаталов.

Итак, пакет новых налоговых законопроектов в декабре прошел лишь этап первого чтения в Государственной Думе. И тем не менее - есть ли такие изменения в действующем в России налоговом законодательстве - в отношении частных лиц или предприятий (как российских, так и с иностранным участием), которые вступили в силу с 1-го января?

Сергей Шаталов:

На федеральном уровне нет принципиальных изменений в налоговом законодательстве, если не считать очень серьезного вопроса о вступлении в действие первой части Налогового Кодекса. На региональном и местном уровне такие изменения происходят в связи с тем, что многие регионы начинают вводить у себя вмененный налог на предпринимателей и на некоторые предприятия и организации, что не всегда проходит безболезненно.

Сергей Сенинский:

Пожалуйста, напомните, в чем суть этого нового для России - налога на так называемый "вмененный" доход?

Сергей Шаталов:

Суть этого налога состоит в том, что вместо того, чтобы уплачивать налоги в общем, установленном для всех организаций или налогоплательщиков порядке, местным органам власти предоставляется право установить на основе условного расчета некий условный вмененный доход. Это освобождает налогоплательщика от представления каких-либо деклараций, отчетностей, от других неприятных моментов и ему предлагают уплатить фиксированную сумму.

Сергей Сенинский:

1-я часть Налогового Кодекса России, большая часть положений которой вступила в силу с 1-го января: что именно она регламентирует и содержит ли принципиальные отличия от существовавшего в России закона об основах налоговой системы?

Сергей Шаталов:

Вы правы в том, что первая часть Налогового Кодекса должна заменить собой, и уже заменила - больше не действует, с 1 января 1999 года - закон об основах налоговой системы. Первоначально предполагалось, что первая часть Налогового Кодекса вступит в действие одновременно со второй специальной частью, посвященной уже конкретным федеральным, региональным и местным налогам. Однако, вторая часть запаздывает. И первая часть вступает в действие вместе с сохраняющимися федеральными, региональными и местными налогами, установленными специальными законами еще с 1991 года. Как правило, с многочисленными поправками.

Я предвижу, что здесь будет очень много проблем, и эти проблемы сводятся в целом к следующему. Во-первых, Налоговый Кодекс полностью отменяет инструкции по уплате налогов. Сегодня налоги регулируются, в основном, инструкциями, а не столько законами, просто в силу определенной дефектности этих законов. Отмена инструкций означает автоматическое возвращение к основному тексту закона и довольно серьезные последствия как и для налогоплательщиков, так и для государства.

Во-вторых, Налоговый Кодекс устанавливает презумпцию невиновности налогоплательщиков, чего, в принципе, не позволяет себе не одно государство мира. И предусматривает, в основном, судебные процедуры. При той развитости судебной системы и ее квалификации, которая характерна для России, можно представить, что в самое ближайшее время здесь начнутся фантастические сбои - просто из-за того, что суды не будут способны достаточно оперативно рассматривать многочисленные споры.

Кроме того, Налоговый Кодекс содержит некие общие нормы, которые тоже могут быть предметом судебного разбирательства и которые позволят поставить под сомнение вообще легитимность действующих в России налогов. В частности, например, Налоговый Кодекс предусматривает, что при установлении налогов должна учитываться "фактическая способность налогоплательщиков к уплате налога", исходя из "принципа справедливости". Нетрудно предположить судебные разбирательства или просто отказы налогоплательщика платить налоги на основании того, что, дескать, нарушен один из базовых принципов Налогового Кодекса - "способность налогоплательщика уплатить налог", поскольку всегда можно сказать: "Я фактически не способен уплачивать этот налог".

Сергей Сенинский:

Кстати, в новом Налоговом Кодексе есть и такое положение: "Налоги и сборы должны иметь экономическое обоснование и не быть произвольными". Что это значит реально? Ведь, если очень захотеть, экономическое, якобы, обоснование можно придумать чему угодно... даже параллельному существованию в России налога на добавленную стоимость и налога с продаж - чего практически нигде в мире нет?

Сергей Шаталов:

К сожалению, Налоговый Кодекс грешит тем, что в нем много декларативных норм, конкретное содержание которых не расшифровано и как применять эти нормы - с этими вопросами придется разбираться, видимо, в судебном порядке. Кроме того, есть довольно много вопросов, связанных с тем, что открываются широкие возможности для так называемого "трансфертного" ценообразования.

Поясним для неспециалистов: уже сегодня существуют возможности, и они будут только расширены, использовать, например, оффшорные зоны для того, чтобы перекачивать за счет сделок с дочерними компаниями, созданных в этих оффшорных зонах, прибыли из России, выводя таким образом деньги за ее пределы.

Большое сомнение вызывает и заложенная в Налоговом Кодексе норма о том, что размер пенни за неуплаченные своевременно налоги не может превышать 0,1 процента в день. Нетрудно посчитать, что это соответствует примерно 36,5 процента годовых. В условиях экономической нестабильности в России, когда ставка рефинансирования Центробанка будет оставаться на уровне 60 - 70 - а может быть, и больше - процентов и, соответственно, такими же будут кредиты коммерческих банков.

Брать кредиты станет значительно менее выгодно, для финансирования собственных каких-то расходов, чем не платить налоги в бюджет и тем самым пользоваться дешевыми бюджетными средствами. Фактически, это будет означать прямое бюджетное финансирование со стороны государства. Если это примет массовый характер, то результат будет самым плачевным для государства.

Сергей Сенинский:

Те налоговые новации, которые заложены в пакет законопроектов, прошедших в конце прошлого года первое чтение в Государственной Думе - совпадают ли они с базовыми принципами, которые заложены в первой части Налогового Кодекса?

Сергей Шаталов:

Здесь можно выделить как общие тенденции или направления, так и движение в совершенно противоположных направлениях. В качестве общей тенденции можно назвать определенное снижение налогового бремени, снижение ставок отдельных налогов.

А вот в том, что касается движения в разных направлениях, мне хотелось бы отметить, на мой взгляд, очень принципиальный вопрос о том, что стратегически предлагается иное решение. Если Налоговый Кодекс и задуманная правительством реформа первоначально ориентировалась на то, что в первую очередь должны отменятся "оборотные" налоги, которые являются наибольшим злом сегодня для налогоплательщиков (это налоги на пользователей автомобильных дорог, налоги на содержание социальной сферы на местах), то пакет, который сейчас прошел первое чтение, предусматривает сохранение этих "оборотных" налогов и в то же самое время - сокращение налога на добавленную стоимость, снижение ставки этого налога.

Этот налог, НДС, сегодня является самым "собираемым", он дает примерно 47 процентов всех бюджетных поступлений, и по нему будет нанесен очень серьезный удар. На мой взгляд, это тоже поставит под сомнение возможности государства, возможности правительства выполнять тот бюджет, который сейчас обсуждается.

Сергей Сенинский:

С 24-го января вступает в силу закон о государственном контроле за соответствием крупных расходов граждан их декларируемым доходам. Как реально будет выглядеть механизм такого контроля?

Сергей Шаталов:

Механизм этого закона довольно прост и достаточно логичен. Состоит он в следующем. Если налогоплательщик в течении года осуществляет крупные расходы, - ну, что такое крупные, конечно, вопрос отдельный, и тот норматив, который сегодня установлен, конечно же, может обсуждаться и вызывает определенные возражения среди населения... Но, возвращаясь к началу: в том случае, если такие крупные расходы осуществляются, то налоговый орган в праве задать налогоплательщику вопрос о том, за счет каких средств осуществлены эти расходы и уплачены ли с этих средств налоги?

Сергей Сенинский:

А кто именно должен сообщать в налоговые органы о крупных покупках или тратах? Это должны делать сами магазины или, скажем, банки?

Сергей Шаталов:

Да, конечно. Те, кто оказывает такие серьезные услуги или те, кто продает дорогие товары, обязаны сообщать об этом в налоговые органы. Такая обязанность возлагается и на банки, в том случае, если речь идет о перечислении крупных средств.

На основе такой информации налоговый орган в праве, подчеркиваю - в праве, но не обязан, задать налогоплательщику соответствующие вопросы. Конечно, если декларация чистая, и там показаны достаточно большие доходы и уплаченные с них налоги, - скорее всего, у налоговых органов никаких вопросов возникать не будет.

Налогоплательщик же, под угрозой достаточно серьезного штрафа, должен представить в налоговые органы специальную декларацию, которая пояснит, откуда у него эти доходы. То ли он их заработал, то ли это - заемные средства, то ли ему их предоставил кто-то из родственников, ну, или произошли какие-то другие события, позволившие ему обладать этими средствами.

При этом налоговые органы, если будут указаны другие лица, могут задать соответствующие вопросы и им. За счет каких средств оказано вот такое "вспомоществование" первоначальному лицу, которому был задан этот вопрос.

Сергей Сенинский:

Спасибо, напомню, на наши вопросы отвечал из Москвы бывший заместитель министра финансов России, ныне - директор отдела налогов международной аудиторской компании "ПрайсУотерХаусКуперз" Сергей Шаталов.

Внешние долги России... Если допустить вариант дефолта по ним, может ли ответственность государства за эти долги распространиться на частные активы российских граждан, в том числе - зарубежные? В российской прессе в последние дни появились публикации на эту тему. Другими словами, если представить сценарий, по которому Россия - как государство - вовсе откажется платить по своим внешним долгам, могут ли потерпевшие западные кредиторы добиваться ареста зарубежного имущества или банковских счетов, принадлежащих не только самому государству российскому, но и его гражданам, то есть частным лицам? С этим вопросом наш корреспондент в Нью-Йорке Ян Рунов обратился к американским экспертам в области международного права:

Ян Рунов:

Вот что сказал мне сотрудник вашингтонского Института "Америкен Энтерпрайс" Джеймс Глассмен:

Джеймс Глассмен:

Я бы очень удивился, если бы такое произошло. Попробуем представить, что в США власти какого-то города, выпустившие муниципальные облигации, объявили банкротство. Но залогом этих облигаций были принадлежащие городу здания, мосты, туннели, земельные участки... и т.д. В этом случае кредиторы могут забрать их в качестве компенсации. Но отобрать частные здания кредиторы не могут. Разве что частное имущество было включено в залог, под который были выпущены облигации. Если одолженные правительством деньги пошли непосредственно на финансирование частных предприятий и эти предприятия были включены в контракт в качестве залога, то тогда кредиторы могут забрать их за долги.

Ян Рунов:

Эту мысль продолжил сотрудник американской брокерской компании "Биэр Стернс" Дэвид Мэлпас:

Дэвид Мэлпас:

Если то, что называют частным имуществом, на самом деле является государственным, на него могут наложить арест. Скажем, если это - частично приватизированная авиакомпания, в которой основной пакет акций принадлежит правительству. В этом случае кредиторы могут забрать самолеты. Если допустить сценарий, что, скажем, часть от тех миллиардов долларов, которые Россией были получены в виде кредитов от Международного валютного фонда, оказались каким-то образом на частных счетах неких российских граждан на Западе, и это удастся доказать, то, думаю, кредиторы могут пойти по следу и потребовать ареста даже частных счетов. Но для этого потребуется долгая судебная процедура.

Если речь идет об американском кредиторе, то все должно соответствовать американской судебной системе, в данном случае - праву наложения ареста на имущество именно должника. Причем, аресту может подлежать не только сам одолженный капитал, но и проценты на него. Вообще же, такой случай, как с Россией, то есть дефолт государства, встречается в международной практике чрезвычайно редко. Страны Латинской Америки в 80-х годах тоже были в трудном положении, они откладывали выплаты задолженности, но никогда не отказывались от них. Они не доводили дело до формального дефолта. Россия же продемонстрировала, что не намерена отдавать долги. Поэтому - в принципе - можно ожидать от Запада более строгих правовых действий в отношении России, чем в отношении латиноамериканских стран в 80-е годы.

Ян Рунов:

За дополнительными разъяснениями я обратился к американскому адвокату, специалисту по американскому и международному праву Александру Дранову. Они считает, что возможность ареста частного имущества россиян за границей - в счет погашения долгов государства - сильно преувеличена. В ряде случаев нечто подобное возможно, считает он, однако в законодательстве существует множество оговорок и специальных условий.

Александр Дранов:

Известно, что в ситуации с Ираном произошел не дефолт, а просто были заморожены иранские активы в США - у Соединенных Штатов через правоохранительные органы есть такая возможность. Однако на практике это применяется исключительно к следующим активам.

Во-первых, это активы самого государства, находящиеся за границей. Во-вторых, это могут быть активы частных организаций типа частных банков, если в результате судебного иска установлено, что произошел дефолт данного банка или данной организации по отношению к заграничному партнеру. Тогда, в результате судебного иска, может быть арестовано имущество данного банка, находящееся за границей, в частности в США.

Однако, это не распространяется на частных лиц этого государства. Другое дело, если частное лицо является совладельцем, предположим, частного банка. В этом случае, если в результате судебной процедуры устанавливается, что данные активы, данное имущество - любое имущество, если удается установить, что оно принадлежит не частному лицу, а данной организации, которая находится в тяжбе с американской стороной - аресту может подлежать имущество, которое судебным порядком установлено как принадлежащее данному банку или любой другой организации.

Это, кстати, относится и к частным лицам тоже, но только в той степени, если частное лицо имеет частного американского партнера, и произошла неуплата какой-то сделки. Это не может произойти в результате того, что государство находиться в дефолте по отношению к своим займам в США.

Ян Рунов:

Известно, что во внутриамериканской практике - корпорация, в случае банкротства, несет ответственность перед кредиторами, но владелец корпорации - нет. Кредитор может получить в порядке компенсации имущество корпорации, но не имущество ее владельца.

Александр Дранов:

Совершенно верно. То же самое относится и к любым российским организациям, если они существуют в такой форме, а большинство из них наверняка существуют именно в такой форме, то есть, предприятия с ограниченной ответственностью, что соответствует американскому статусу корпорации. В этом случае частные лица, владельцы, не несут ответственности по долгам своего предприятия.

Сергей Сенинский:

Спасибо, с американскими экспертами беседовал наш корреспондент в Нью-Йорке Ян Рунов.

Наша постоянная рубрика - обзор некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист". Он вышел в пятницу, 8-го января. С обзором вас познакомит Мария Клайн.

Мария Клайн:

По общей стоимости корпоративных слияний минувший год стал рекордным в истории мирового бизнеса - 2 триллиона 400 миллиардов долларов - на 50 процентов больше, чем в 1997-м году, пишет "Экономист". В нынешнем году эта тенденция может сохраниться. Сокращение емкости рынков, падение цен, избыточные производственные мощности, рост стоимости научно-исследовательских работ и другие факторы подталкивают к объединению военно-промышленные, автомобильные, нефтяные, фармацевтические и финансовые компании. В мире бизнеса превалирует убеждение, что сегодня преуспевают не просто крупные, а гигантские компании. В прошлом году слияния происходили главным образом в Соединенных Штатах. В нынешнем, как ожидается, - волна слияний захватит Западную Европу, которая получила новую единую валюту - евро - и где создаются условия для конкуренции на самых привлекательных для инвесторов рынках - телекоммуникаций и коммунальных услуг.

Некоторые крупные компании все еще держатся за старый подход - массовое производство плюс массовый и обезличенный покупатель. Но пришествие дешевых средств телекоммуникаций, очевидно, принудит их перейти к производству товаров в расчете на индивидуального потребителя, заключает "Экономист".

Сергей Сенинский:

Спасибо, Мария Клайн познакомила вас с обзором некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист", который вышел в пятницу, 8-го января.

Для 11-ти из 15-ти стран - членов Европейского Союза завершилась первая рабочая неделя, когда все безналичные расчеты - как внутри этих стран, так и между ними - начали проводиться в новой, единой европейской валюте - евро. Напомним, речь идет только о безналичных расчетах. Наличные евро должны появиться в странах Европейского Союза лишь через три года - в 2002-м.

Итак, первая неделя - с новой валютой. Рассказывают наши корреспонденты во Франции и Германии, отвечают на наши вопросы - сотрудники крупнейших банков этих двух стран - "Дойче Банка" и "Сосьетэ Женераль", своими прогнозами о будущем балансе доллара и новой европейской валюты - в международных расчетах - делятся американские эксперты. Слово - нашему корреспонденту в Париже Семену Мирскому:

Семен Мирский:

Первые ценники на товары в евро появились во Франции более чем за год до официального утверждения этой валюты в качестве общей денежной единицы 11 стран так называемого "Евролэнда". Речь идет о широкомасштабном эксперименте, проведенном по инициативе владельца крупнейшей во Франции и одной из самых крупных в Европе сети супермаркетов Эдуара Леклера.

Когда Леклера более года назад спросили, зачем он указывает цены в единицах евро еще до официального введения общеевропейской валюты, Леклер ответил.

-Во-первых, -сказал он, - евро уже стал неотвратимой реальностью в головах людей. Во-вторых, я хочу приучить наших клиентов, как можно скорее начинать считать в единицах новой валюты. А в-третьих, и это главное, будущее принадлежит евро, а я люблю опережать время и заглядывать в будущее!

Теперь будущее, о котором говорил в конце 1997-го года один из самых динамичных предпринимателей Франции Эдуар Леклер, уже наступило. К 4-му января 1999-го года ценники в новой валюте, параллельно с ценами во французских франках, появились также в магазинах другого гиганта супермаркетов - "Карфур".

В тысячах магазинов, включая, например, нашу булочную и ближайшую аптеку на углу, вместо традиционной тарелки, имеющей форму большой пепельницы, в которую клиент кладет причитающиеся с него деньги, теперь появились другие тарелки, но не простые, а электронные. Речь идет о калькуляторах, позволяющих производить пересчет из франков в евро и обратно. В зависимости от того, в какой валюте вы намерены платить при помощи кредитной карты или чековой книжки, вы нажимаете на одну из двух кнопок, на одной из которых изображен символ евро, на второй - французского франка.

Включается экран, и вы указываете сумму в угодной вам валюте, а затем нажимаете вторую кнопку - калькулятор выдает вам сумму во встречной валюте, во франках или в евро. Начиная с 4-го января, во Франции на тысячах рекламных панно, на дисплеях банковских компьютеров фигурирует одно и то же число: 6,55957. Именно столько французских франков, с точностью до одной десятитысячной доли сантима, стоит один евро, и этот курс неизменен, что позволяет держать столь же неизменным паритет между всеми одиннадцатью национальными валютами пространства евро, валютами, которые будут полностью упразднены в 2002-м году.

Но не все французские предприниматели, не все магазины и фирмы столь же быстро "бегут впереди прогресса", как упомянутый Эдуар Леклер. Так, государственная сеть французских железных дорог приступит к безналичным расчетам за перевозку людей и товаров в единицах евро лишь с 15-го марта этого года. Этот срок в два с лишним месяца понадобится железнодорожному управлению для перевода всей гигантской компьютерной системы обслуживания пассажиров и клиентов на новую валюту.

Сергей Сенинский:

Семен Мирский, наш корреспондент в Париже.

Вопрос - к банкирам. Много ли клиентов уже пожелали перевести свои прежние счета в новую валюту? Жером Соваж, банк "Сосьетэ Женераль", Париж.

Жер Соваж:

Клиенты, которые уже перевели свои прежние счета, открытые во французских франках, - в новые, открытые в единицах евро, это прежде всего финансисты и компании, которые осуществляют большое количество денежных операций на международных рынках или занимающиеся торговлей в международном масштабе.

Сергей Сенинский:

Тот же вопрос - руководителю одного из филиалов "Дойче Банк" в Бонне, который, правда, попросил не называть его имени:

Представитель "Дойче Банк":

В настоящий момент у нас практически нет клиентов, которые хотели бы открыть банковский счет в евро. Люди, несмотря на активную пропаганду новой валюты в средствах массовой информации, очень неохотно расстаются с привычной дойчмаркой. Кстати, для ведения счета в евро клиенту вовсе не надо открывать специальный новый счет - любой банковский счет в 11 странах зоны евро с 1-го января 1999-го года автоматически ведется в новой валюте. Достаточно лишь "наглядно" перевести старый счет в евро, то есть попросить банк представлять вам все платежные документы в новой валюте. Однако спрос на такую услугу пока не велик... Что же касается открытия параллельного счета в евро, то частные клиенты не делают этого и из чисто финансовых соображений - в этом случае им пришлось бы платить банку за содержание сразу двух, фактически одинаковых счетов.

Сергей Сенинский:

Если иметь в виду обычного частного вкладчика банка - то о каких преимуществах перевода счетов на новую валюту можно говорить? Жером Соваж, банк "Сосьетэ Женераль", Париж.

Жер Соваж:

Первое реальное преимущество заключается в том, что эти люди раньше других привыкнут проводить все свои денежные операции в новой европейской валюте.

С другой стороны, если вы сегодня отправитесь в какой-то магазин и предложите его владельцу на выбор - расплатиться в евро или в привычных франках, то он, несомненно, предпочтет, все же, получить причитающуюся с вас сумму во французских франках.

Сергей Сенинский:

Владельцы пластиковых карт или чековых книжек, являющиеся клиентами немецких банков - что изменилось для них с введением евро?

Сотрудник "Дойче Банк", Бонн:

Для клиентов немецких банков, пользующихся пластиковыми картами, с введением новой валюты для безналичных расчетов, практически не возникает каких-либо преимуществ или недостатков - по сравнению с существовавшим до сих пор положением. Напомню еще раз, что с 1-го января 1999-го года любой банковский счет в любой из 11-ти стран "еврозоны" автоматически ведется в евро. Поэтому вопрос, каким он хочет видеть свой счет, для клиента является, по сути, условным. Вы по-прежнему можете расплатиться кредитной картой в любой валюте, которая автоматически будет переведена в евро, и, соответственно, определенная сумма будет снята с вашего счета опять-таки в евро. Ну, а в какой именно валюте должны быть сделаны выписки с вашего счета, это решать только вам.

Соответственно, если вы желаете обменять наличные американские доллары, британские фунты или швейцарские франки - на такие же наличные немецкие марки, то, во-первых, обменный курс будет привязываться к текущей биржевой цене евро по отношению к той валюте, которую вы меняете. А во-вторых, сумма наличных немецких марок, которую вы получите при обмене, будет рассчитываться из фиксированного курса марки по отношению к евро.

Сергей Сенинский:

Введение новой европейской валюты для безналичных расчетов - сколь зримо оказалось для жителей Германии вообще? Дмитрий Аскоченский сообщает из Бонна:

Дмитрий Аскоченский:

Введение с 1 января 1999 года единой европейской валюты для безналичных расчетов в 11 европейских странах прошло для немецкого бюргера практически незаметно. В отделениях банков не выстраиваются очереди клиентов, желающих срочно перевести все расчеты в евро, а в информационных "евроокошках" банков - как и прежде - скучают сотрудники. Однако, старая система расчетов была практически незаметно для обывателя, без помпы и фанфар, заменена на новую.

Перевод банковской системы в новую валюту - евро - произошел в Германии даже зрительно незаметно. Цены на все товары и услуги, как и прежде, указываются в немецких марках. В отличие, скажем, от Испании, где двойные ценники появились еще летом прошлого года, Германия неохотно идет на введение этого новшества. Пока единственным заметным следом евро в повседневной жизни немцев стало, пожалуй, то, что на ежемесячной выписке с банковского счета итоговая сумма приводится уже в двух валютах - в марках и в евро.

Также с 1 января стало обязательным указывать на бланке банковского перевода, в какой валюте должна быть сделана выплата. При этом все операции по пересчету национальных валют в евро и обратно осуществляются банками бесплатно, то есть без взимания процентов.

Сергей Сенинский:

Еще раз - об обмене наличной валюты, которую привозит с собой в одну из 11-ти стран так называемой "зоны евро" иностранный турист. Что меняется теперь для него в обменном пункте в Париже, Бонне, Милане или Мадриде? Жером Соваж, банк "Сосьетэ Женераль".

Жер Соваж:

Обменные курсы всех валют, находящихся, как мы говорим, "в ауте", то есть, вне зоны евро - скажем, американского доллара, британского фунта или японской йены - эти курсы рассчитываются теперь не напрямую, а путем транзита, через евро. И как только вы получаете результат пересчета той валюты, которая у вас на руках, в единицы евро, вы легко можете рассчитать, сколько это будет в любой из 11-ти валют зоны евро, так как их курсы к новой валюте зафиксированы.

Сергей Сенинский:

Еще один пример. Скажем, житель Парижа, Мадрида или Рима хочет оплатить годовую подписку, например, какого-то немецкого журнала. Может ли он выбрать, в какой валюте выписывать чек или оформлять денежный перевод?

Жер Соваж:

Вы можете сделать ваш денежный перевод в немецких марках, итальянских лирах или в евро - выбор валюты в данном случае не имеет значения. А вот пошлина, которая ранее взималась с операций по обмену валюты, теперь упразднена. Возвращаясь к вашему примеру, - в какую бы из стран зоны евро вы ни направили бы ваш денежный перевод, в любом случае пересчет валют будет осуществляться не напрямую, а через курс евро.

Сергей Сенинский:

Жером Соваж, банк "Сосьетэ Женераль", Париж.

А теперь перенесемся через океан, в Соединенные Штаты. Соотношение доллара США и новой европейской валюты в ближайшем будущем - если говорить о валютных резервах большинства стран мира или расчетах в рамках международной торговли. Наш корреспондент в Нью-Йорке Ян Рунов обратился к американским экспертам. Послушаем некоторые прогнозы. Сотрудник вашингтонского института "Компетэтив Энтерпрайз" Джеймс Шин:

Джеймс Шин:

Я думаю, доллар и евро будут конкурировать на международном рынке валют, хотя пока доллар продолжает играть главную роль в мире. И будет играть еще довольно долго, потому что Федеральная Резервная Система, этот Центральный банк Соединенных Штатов, гораздо более консервативен в отношении к национальной валюте, чем Центральные банки многих других стран мира, в том числе - в Европе. То есть, Центральный банк США очень жестко держит доллар в рамках его реальной стоимости, чем, в том числе, объясняются и минимальные темпы инфляции в США в течение уже многих лет. Показатели роста цен в США - одни из самых низких в мире.

И в этом контексте особый интерес финансистов во всем мире вызывает то, как поведет себя новый Центральный банк Европы со штаб-квартирой во Франкфурте, насколько он сможет быть независимым от политиков? Ведь главным для европейского центробанка станет именно удержание стабильности евро. И именно от жесткости финансовой политики банка будет зависеть, каким будет курс евро по отношению к американскому доллару.

Ян Рунов:

Какова доля американского доллара и европейских валют в общем объеме валютных резервов ведущих стран мира или всего мира в целом? - этот вопрос я задал старшему научному сотруднику вашингтонского Института Международных отношений Адаму Позену.

Адам Позен:

Приблизительно доля американского доллара - более чем две трети общего объема валютных резервов большинства стран мира и, примерно, такое же соотношение в структуре расчетов в рамках международной торговли. Доля европейских валют - это, в основном, немецкая марка - чуть меньше 20%. Но, скорее всего, это соотношение будет меняться.

Ян Рунов:

Как скоро произойдет перераспределение? Другими словами, когда евро сможет занять равное с долларом положение в мире?

Адам Позен:

Для этого Европе потребуется не только единая валюта, но и единая внешняя и внутренняя политика вплоть до единой армии. А такое вряд ли возможно в ближайшем будущем. Кроме того, чтобы евро приобрела в мире авторитет, равный нынешнему авторитету доллара, надо, например, чтобы нефтедобывающие страны и международные нефтяные корпорации предпочли производить значительную часть своих расчетов в евро вместо расчетов в долларах США. Такое, в принципе, возможно, но уверенности на ближайшее будущее в этом нет. И еще мир должен быть абсолютно уверен в стабильности евро. Такое тоже может произойти, но со временем. Думаю, на это уйдет более 10 лет.

Ян Рунов:

Доллар тоже не сразу стал мировой валютой. В чем сходство и в чем различие между тем, как начинал завоевывать мир доллар, и как начинает этот процесс евро?

Адам Позен:

Сходство минимальное, а разница большая: прежде всего, доллар стал мировой валютой потому, что США были лидирующим партнером в коалиции союзников во Второй Мировой войне. После войны США распространили долларовую систему на весь мир. Альтернативы доллару, сильного конкурента не было. А появление евро связано с тем, что группа европейских стран решила добровольно отказаться от части суверенитета. Евро выходит на рынок, уже занятый долларом, то есть очень сильным конкурентом. И поэтому евро будет гораздо труднее.