Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
15.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[23-11-04]
Власть и прессаАвтор и ведущий Олег Панфилов
Сегодня в программе:
К концу осени случилось несколько событий, которые отмечают своим происхождением особенности законодательной инициативы российской власти. Во-первых, Государственная Дума в первом чтении приняла закон о поправках в закон "О средствах массовой информации", запрещающий показывать по телевидению сцены насилия и жестокости. Во-вторых, председатель Совета Федерации, периодически удивляющий своими инициативами, вслед за депутатами Госдумы предложил изменить структуру информационных программ телевидения. Он считает нужным поручить цензуру средств массовой информации общественным советам. "Необходимо создать общественные советы при СМИ, прежде всего при электронных", - заявил он, пояснив, что таким образом можно будет контролировать содержание выпускаемой информации. Спикер Совета Федерации в свою очередь указал, что законодательный запрет на демонстрацию сцен насилия является бесперспективным. "Этот аспект нельзя урегулировать нормами закона. Мне кажется, это бесперспективно. В таком случае большинство фильмов о Великой Отечественной войне нельзя будет показывать, не говоря уже о выпусках новостей", - отметил Миронов. Подчеркнув также, что "такая цензура невозможна со стороны государства". Что же так беспокоит в новостных передачах Сергея Михайловича? "Сегодня, какой канал ни включишь, у нас каждый день только что-то горит, убивает, рушится, затапливается, страсти-мордасти", - сказал спикер верхней палаты российского парламента. Он предлагает вариант для тех, кто вообще не хочет видеть сцены насилия: изменение принципа формирования блоков новостей. Так сначала можно размещать все новости, не содержащие элементы насилия, а в конце выпуска должна содержаться рубрика происшествий. "Кому интересно - смотрите", - сказал Миронов. Несколько недель назад в Саратовской области что-то случилось на атомной электростанции или не случилось, поскольку неделю спустя полпред президента в Приволжском федеральном округе Сергей Кириенко погладил какую-то трубу, продемонстрировав ее безопасность. А всю эту неделю население Поволжья и Предуралья металось в поиске информации. История обросла слухами и домыслами. Пришлось ехать Кириенко и гладить трубу. Но ведь новость была неприятная. По Сергею Михайловичу, показывать и говорить о ней не следует, мало ли какую панику или жестокость может вызвать. Третья новость, и также из разряда осенних обострений - это предложение Министерства иностранных дел Сергея Лаврова контролировать Интернет. О таком желании министр Сергей Лавров заявил в прошлый вторник, комментируя открытие в Швеции сайта чеченских сепаратистов "Кавказ. Центр". Возникло же оно потому, что никаких рычагов воздействия на сайт на территории Швеции у российских властей пока не нашлось, там он действует, не нарушая никаких местных законов. Объясняя позицию министерства в отношении "Кавказ. Центра", Сергей Лавров заявил: "Он (сайт) используется для подстрекательства к террористическим действиям. Такие вещи нас не устраивают". Не буду спорить с дипломатом, если он так считает, то - пожалуйста. Но удивляет ситуация, которая на языке Сергея Лаврова означает двойной стандарт. А именно существование огромного количества в Интернете сайтов русских националистов, экстремистов и откровенных фашистов, что на самом деле портит внешнеполитический имидж России. Но министра, похоже, это не беспокоит. Еще раньше о контроле над Интернетом заявил министр образования Андрей Фурсенко. На первом Всемирном научном форуме в Японии Фурсенко сказал: "На государстве лежит ответственность за контролирование применения научных технологий, в том числе и Интернета". Наконец в ряду репрессий против СМИ встала Русская православная церковь. 17 ноября управляющий делами Московской патриархии митрополит Калужский и Боровской Климент предложил создать специальные органы, которые ограждали бы общество от пропаганды и насилия и порока в средствах массовой информации. Интересно, если закон о средствах массовой информации будет поправлен, значит ли, что тогда будет запрещено сообщать о нападениях на журналистов? 11 ноября в Димитровограде Ульяновской области совершено покушение на исполнительного директора телерадиокомпании "Март" Сергея Кочеткова. В него несколько раз стреляли. С подробностями из Ульяновска Галина Ильясова. Галина Ильясова: В Димитровграде было совершено покушение на директора местной телерадиокомпании "Март" Сергея Кочеткова. Четыре пули были выпущены в Сергея прямо на крыльце родной редакции. Вечером после работы журналист собирался идти домой, вышел на улицу и вдруг из-за угла раздались выстрелы. Неизвестный в маске попытался убить журналиста из пистолета. Как утверждают врачи, жизнь Сергея вне опасности. В настоящее время он находится в больнице, где ему сделали операцию. Рассказывает Сергей. Сергей Кочетков: Чисто свои субъективные если брать выводы, то тут есть, во-первых, то, что я сам лично пошел кандидатом в депутаты нашего города. Плюс у нас был небольшой конфликт с администрацией города. Администрация города нам задолжала около трехсот тысяч рублей за выполненную работу. Галина Ильясова: Димитровградская прокуратура возбудила уголовное дело, но, как сказал заместитель прокурора Максим Максимов, обвинение еще никому не предъявлено. У этого преступления нет пока ни свидетелей, ни очевидцев. Сергей Кочетков: Меня еще позиция милиции немножко задевает. Поскольку я знаю, один из руководителей нашей димитровградской милиции высказал такую версию: "Да что вам Кочетков? Никто на него не покушался, пиарится перед выборами". Галина Ильясова: В последние месяцы работники ульяновских СМИ все чаще становятся жертвами разбоя. И, как считают сами журналисты, причина этого явления в предстоящих выборах. Несколько месяцев назад был жестоко избит возле подъезда своего дома заместитель редактора ульяновской телекомпании "Репортер" журналист Юрий Куликов. По словам Юрия, нападавшие объяснили свою жестокость просто: ты неправильно пишешь и живешь. Куликов всегда активно участвовал во всех предыдущих ульяновских выборах, однако после хулиганской выходки журналист уволился с работы. Недели две назад подвергся нападению редактор одной из созданных к выборам газет Дмитрий Ежов. Неизвестные подбежали к нему в детском парке и ударили по голове. По словам Дмитрия, оглушили его явно не с целью ограбления, поскольку, когда он очнулся, его ноутбук остался при нем. В Ульяновской области сейчас самый разгар предвыборной кампании. Пятого декабря жители области должны будут избрать себе и губернатора, и депутатов в Государственную Думу, ульяновское Законодательное собрание, городской совет города Димитровграда. Постов много и кандидатов на них немало. Нынешние избирательные кампании проходят очень скандально и жестко. Чрезвычайные происшествия следуют одно за другим. Многие ульяновские журналисты признаются, что не рискуют подписывать свои материалы собственными именами в период этой предвыборной кампании. Однако практика использования псевдонимов навряд ли может уберечь человека, если он работает в небольшом городе. Олег Панфилов: Наш второй сюжет из Баку. Там уже несколько месяцев длится история с арестом, судом и приговором главного редактора газеты "Ени Мусоват" Рауфа Ариф-оглу, приговоренного к пяти годам лишения свободы. Стоит уточнить, что журналист был обвинен в преступлении, не связанном с профессиональной деятельности. О других событиях в этой стране, в том числе о попытках создания общественного телевидения, рассказывает Ялчин Таир-оглу. Ялчин Таир-оглу: В Азербайджане, наконец, вступил в силу долгожданный закон об общественном телерадиовещании, который на протяжении последних лет был одним из основных требований Совета Европы. Однако, судя по всему, вступление закона в силу не решило проблему общественного телевидения в отношениях Совета Европы с Азербайджаном. Согласно указу президента страны Ильхама Алиева, общественное телерадиовещание свою деятельность на основе второго канала азербайджанского государственного телевидения и первого канала государственного радио. Первый канал государственного телевидения при этом продолжает существовать. Это и вызвало негативную реакцию, как Совета Европы, так и независимых экспертов и оппозиции. В заявлении пресс-службы Совета Европы говорится, что Страсбург считает необходимым создание общественного телевидения на базе обоих государственных каналов. Именно такое обязательство принял на себя Азербайджан перед вступлением в Совет Европы. В документе также подчеркивается, что Совет Европы ожидает подписания соответствующего указа президента. Азербайджанские эксперты также считают, что Баку не выполнил обязательств, взятых на себя перед Советом Европы. Самые лояльные из них заявляют, что обязательства выполнены наполовину. Кроме того подвергается критике и тот факт, что в проекте госбюджета Азербайджана на 2005 год на создание общественного телевидения предусматривается всего один миллион долларов, в то время как на поддержку государственного телевидения выделяется в 14 раз больше. Лидеры оппозиционных партий также недовольны законом. По их мнению, только создание истинно независимого канала может расцениваться как продвижение в области демократии. Будут ли изменены изменения в закон об общественном телевидении, сказать пока трудно. Ясно одно - сам вопрос общественного телевидения в Азербайджане, изначально получивший политическое значение, изменений не претерпит. Оппозиция рассматривает его как важный элемент для прихода к власти. Для властей же общественное телевидение - способ для удержания нынешних позиций. Олег Панфилов: Сегодня в качестве эксперта программы я пригласил юриста некоммерческой организации "Интерньюс" Федора Кравченко. Мой первый вопрос касается принятого в первом чтении закона о правках в закон "О средствах массовой информации" о запрете на показ сцен насилия и жестокости. Звучит это так: "Запрещается в период с 7 часов до 22 часов распространение в теле, видео, кинохроникальных программ и демонстрациях в телевизионных фильмах и кинофильмах трупов людей, сцен убийства, нанесения побоев, причинения тяжкого, средней тяжести и легкого вреда здоровью, изнасилования и иных насильственных действий сексуального характера". Что скажете, Федор? Федор Кравченко: Интуитивно не верю в перспективу принятия этого законопроекта. Если же он все-таки будет принят, то для СМИ ситуация достаточно серьезная сложится, придется отслеживать не только свои программы, но и те программы, которые закупаются. Придется каждый раз перекраивать сетку, и скорее всего все равно ничего не получится. Эти сцены настолько равномерно распределены в привычных аудиовизуальных произведениях, на новостях, фильмах и так далее, что вырезать их практически не получится. Да и как отнесутся, например, западные правообладатели, когда из фильма великого режиссера будет вырезан удар по челюсти - причинение вреда здоровью наименьшей или средней тяжести. Олег Панфилов: Это уже будет проблема, связанная с авторскими правами? Федор Кравченко: Безусловно. И никому не удастся объяснить, что фильм, который был показан на всех каналах без ограничения возрастов, не может быть показан в России, потому что там присутствует сцена удара. Кроме того, нужно понять сразу, кому придется доказывать. Потому что одно дело, когда есть убийство настоящее или настоящая драка, где есть настоящий потерпевший, освидетельствованный медиками, и там можно сказать, было ли причинение вреда здоровью или нет. Как здесь по трем кадрам проводить экспертизу, был ли нанесен Рембо какой-то ущерб его здоровью? Вы помните, сколько ему наносят ударов в течение фильма? Такое ощущение, что у него от этого здоровья только прибавляется. Начнутся затяжные суды, затяжные разговоры по поводу того, а имело ли право НТВ или "Эхо Москвы" показывать или транслировать в эфире нечто, что на самом деле абсолютно не имеет значения и не стоило бы тратить на это время. Но это удобный инструмент, удобная точка, вокруг которой можно крутить средствами массовой информации. Олег Панфилов: Скажите, не создается ли еще одна юридическая коллизия, например, по поводу действия в уголовном кодексе двух статей о клевете и оскорблении должностного лица? Дело в том, что многие юристы говорят о том, что определить степень клеветы довольно сложно, и поэтому из 20-40 уголовных дел, возбужденных против журналистов в течение одного года в среднем в России, до судов доходит где-то 10-15. Правда, есть один случай, когда журналиста осудили в прошлом году. Это было в Челябинске, это был Герман Галкин. Так вот, создается еще одна юридическая коллизия, когда определять сцену, несет ли она некие мотивы насилия и жестокости, кто - суд или какие-то опять дяди и тети в некоем органе, созданном по решению властных структур? Федор Кравченко: Даст бог, что суд. Но я уже сделал оговорку, что вряд ли закон вступит в силу в таком виде. Он скорее является откликом на многочисленные, многомиллионные действительные или выдуманные жалобы населения на то, что на телевидении много насилия. Отреагировать Госдума в ее нынешнем составе по-другому не могла. Я надеюсь, что суд. В суде, если придется доказывать обвиняющей стороне, чиновникам, что там что-то такое было, будет очень тяжело. Я им сочувствую. Если будет вынесено предупреждение или, предписание устранить нарушение под угрозой повторного нарушения отзовут лицензию. Олег Панфилов: Получается, что нужно будет переписывать и Гражданский кодекс, и добавлять статью в Уголовный кодекс, если депутаты посчитают, что это должно быть уголовное наказание за демонстрацию сцен насилия и жестокости. Федор Кравченко: Нет. Я думаю, что здесь есть совсем недопонимание между юристами и теми, кто пишет и комментирует законы. Вряд ли это потребовало бы внесение каких-то изменений в ГК и в УК, скорее всего, достаточно было такой нормы в самом законе о СМИ, чтобы подпортить жизнь журналистам. В дальнейшем можно тем электронным СМИ, которые действуют на основании лицензии, выносить предупреждение, предписание и в случае чего грозить отзывом, приостановлением, не пролонгацией лицензии. Поэтому я не считаю необходимыми поправки в УК и ГК, чтобы эта неприемлемая норма начала работать и испортила жизнь СМИ. Олег Панфилов: Но тогда есть опасность в том, что суды будут рассматривать такие дела по много месяцев, если не по несколько лет. Потому что, действительно, проведя экспертизу, доказать в каком-нибудь художественном фильме сцену насилия и жестокости - это нужно связываться и с авторскими правами, и с творчеством, появится еще куча разных проблем. Скажите, таким образом, хотят загрузить работу судов тем, что появилась попытка или появилось желание каким-то образом пересмотреть гражданские иски о защите чести и достоинства? То есть попытаться их отменить, попытаться отменить их рассматривать в гражданских судах? Федор Кравченко: Сложно сказать. На самом деле даже сложное решение можно вынести за пять минут. Для этого как раз... Олег Панфилов: Достаточно административного ресурса. Федор Кравченко: Теоретически - да. Таким образом, либо очень хорошая норма может принести к скорому решению, либо очень плохая норма, по которой все равно практически невозможно вынести справедливое и беспристрастное решение, тоже может привести к быстрому и неправильному простому решению. Олег Панфилов: А что вы скажете о комментарии Верховного суда России по поводу того, что количество гражданских исков о защите чести и достоинства противоречит международным нормам? Я имею в виду, конечно, те гражданские иски, которые рассматриваются в российских судах. Федор Кравченко: Я думаю, что это соответствует действительности. Если на Западе достаточно редкие случаи, чтобы против газеты боролись через суд, то в России эти иски тысячами поступают в суды по самым разным поводам от самых разных людей. Сложно сравнивать статистику, не сопоставляя конкретные две цифры, но у меня, действительно, такое ощущение, что на Западе, особенно в Европе, исков в прессе значительно меньше, чем у нас, особенно по таким пустячным поводам. Олег Панфилов: Я должен еще сказать о том, что недавно я был в Швеции на семинаре и когда рассказывал о событиях в России, связанных с журналистикой, проблемами журналистов России, стал рассказывать о большом количестве, в среднем 8-10 тысяч гражданских исков в год, по которым журналисты должны отвечать. Так вот шведские журналисты, студенты и политики, эксперты, которые сидели на этом семинаре, не могли понять, что такое гражданский иск. В конце концов, они объяснили, что у них этого нет. Федор Кравченко: Все-таки не может быть. Частное право и, в частности, гражданское право есть везде. Может быть, нет такой статьи, касающейся защиты чести, достоинства и деловой репутации, но, я думаю, что гражданское судопроизводство, гражданское право есть в странах Западной Европы. Олег Панфилов: Но дело в том, что скандинавские страны, к коим относится и Швеция, это страны, где давно уже урегулированы отношения между журналистами и властью, чиновниками. И, напомню, что в Швеции самый старый закон о печати, который был принят около трехсот лет назад. Но вернемся к телевидении. Как вы знаете, контролем над телевидением озабочены не только чиновники из обеих палат федерального собрания, но и священники Русской православной церкви. Как вы думаете, такое массированное наступление на 29 статью конституции закончится победой над этой статьей? И дополнительный вопрос: вам не кажется, что руководители законодательных палат Федерального Собрания не читали конституцию, особенно 29 статью, если они так часто говорят о необходимости цензуры? Федор Кравченко: Но ведь они иногда говорят о том, что цензура неприемлема. Кроме того, в России нет традиции применения сверхкратких норм, особенно декларативных, что-то провозглашающих, в качестве прямой нормы, как это должно быть с нормами нашей конституции. Поэтому у меня комментарий примерно следующий. Когда чиновники что-то говорят - хорошо, мы можем судить об их мыслях, об их намерениях. Я рад, что чиновники что-то говорят. Когда говорят чины или высшие лица православной церкви - тоже хорошо, пусть они говорят, они тем самым разряжают обстановку, они говорят о том, что беспокоит людей. Ведь, скорее всего они на чем-то основываются или, в крайнем случае, что беспокоит власть. Когда вносятся законопроекты, уже несколько хуже, потому что это использование правовых механизмов в ненадлежащих целях, в целях либо пиара, либо реагирования на общественное мнение, что не совсем правильно и создание действительно потенциальных угроз. Но хуже всего, когда президент подписывает этот закон, прошедший, как вы сказали, через обе палаты парламента, когда это становится правовым механизмом, вот тогда становится жутковато. К счастью, это пока происходит часто, но не повально. Олег Панфилов: Вы имеете в виду, наверное, закон, который предусматривал какие-то правила или нормы освещения событий, происходящих во время террористических актов. Но тот законопроект, о котором мы говорили, касающийся показа сцен насилия и жестокости, слава богу, что это только первое чтение и между первым и вторым, вторым и третьим и утверждением в Совете Федерации и до того момента, как президент подпишет, еще много времени для того, чтобы заявить протест или, по крайней мере, объяснить чиновникам, что вмешиваться в совесть, а моральные принципы или этические принципы - это совесть, основанная на законе, так вот вмешиваться в совесть журналиста довольно сложно и определить юридически сцены насилия невозможно. Так ли это? Федор Кравченко: Так и есть. Первым чтением Государственная Дума признала, что проблема есть, ко второму чтению она должна решить, как с этой проблемой бороться. В третьем чтении она закрепляет этот механизм. Я думаю, что проблема есть - это общеизвестно. Что ж, ничего страшного не произошло. После второго чтения, если текст останется таким же, будет действительно гораздо хуже. Олег Панфилов: Как вы думаете, почему депутаты или политики, которые инициируют подобные поправки, не говорят о том, что сценами насилия полны новые российские телевизионные сериалы, что это проблема российского кинематографа, который создает фильмы для государственных телеканалов. Это значит, что чиновники обвиняют в насилии, в показе сцен жестокости государственные телеканалы. Почему они не разберутся между собой? Федор Кравченко: Я думаю, что им нецелесообразно разбираться. Все-таки, как мне кажется, хотя я не специалист по вопросам общественной нравственности, лучше всего было бы расслабиться и пустить все на самотек, посмотрев потом на то, действительно, идет ситуация в плохую сторону или в хорошую. Если бы государство не реагировало так чутко на желание людей видеть насилие и не показывало бы сцены насилия в многочисленных сериалах "Менты", "Опера" и так далее на государственных телеканалах, вполне возможно и остальные телеканалы показывали меньше сцен насилия. Таким образом, лучше предоставить все профессионалам, людям с честными и чистыми глазами, - журналистам. Другие передачи месяца: |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
